Михаил Озеров - От Гринвича до экватора

• Название: От Гринвича до экватора
• Автор: Михаил Озеров
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1984

В основе книги Михаила Озерова "От Гринвича до экватора" — жизненный материал, почерпнутый в результате поездок писателя, публициста-международника (Индия, Шри Ланка, Вьетнам, Кампучия и др.). Большой раздел книги посвящен современной Великобритании. Немалый интерес представляют главы, рассказывающие о ФРГ, Италии, Испании, США, Австрии, Голландии.

За первое издание книги М. Озерову присуждена премия Ленинского комсомола 1982 года.

---

Четвероногий грузчик может носить на спине до шестисот килограммов, а хоботом перетаскивать стволы весом в пять тонн.

Самых способных учеников распределяют в слоновий цирк. По субботам и воскресеньям ребятишки Коломбо собираются в зоопарке. В пять вечера на посыпанную песком арену цепочкой выходят слоны. К ногам каждого подвешены мелодично звенящие бубенчики. К неописуемому восторгу публики они танцуют, делают стойку на голове, садятся друг на друга. А когда великаны начинают перебрасывать хоботами, как мячик, служителя зоопарка, зрители замирают от ужаса, хотя почти каждый из них уже бывал на представлении.

У одной цирковой знаменитости любопытная судьба. Как-то слон набрел в лесу на склад контрабандистов, где в бочках хранилось пиво. Дегустируя, он, конечно, не подозревал о роковых последствиях. Однако, отойдя метров на двести от склада, вдруг почувствовал, что ему хочется спать. Забыв всякую осторожность, пьяный исполин прикорнул на опушке леса и громко захрапел. Там его обнаружили жители ближайшей деревни и доставили в столичный зоопарк.

Другой цирковой «артист» прославился после того, как был привлечен к судебной ответственности за кражу. Он искусно вытянул хоботом из кармана зрителя кошелек с деньгами и на глазах у всех с аппетитом сжевал его.

Не только слоновий цирк привлекает посетителей в зоопарке Коломбо. Там все максимально приближено к природе. Конечно, в Шри Ланке этого легче добиться, чем, скажем, в Москве; в «стране вечного лета» нет резкой смены температур, и зверей круглый год держат на открытом воздухе. Лишь для хищников сооружены среди зелени живописные загоны с настоящими, правда небольшими, холмами, водопадами, прудами. Зацепившись лапами за ветви, вниз головами висят летающие лисицы; на турниках, привязанные цепочками, «крутят солнце» макаки; в тени за забором спят кролики; по лужайке ползают метровые черепахи; по дорожкам расхаживают цапли.

Маленького слоненка из зоопарка подарили советским детям. Он совершил на теплоходе путешествие из Коломбо в Одессу, а оттуда в специальном утепленном автобусе (дело происходило зимой) — в Московский зоопарк.

Прирученных слонов в Шри Ланке около пяти тысяч. Было бы больше, если бы не старый предрассудок, который запрещает разводить их.

Но перед нами вовсе не прирученные животные. И внезапно Вирасиваям резким движением сдернул с плеча винтовку.

Слон — самый крупный в стаде — поворачивается в нашу сторону.

Неужели он заметил нас?

Поднимая при каждом шаге струю брызг, великан медленно двинулся по поляне.

— Наверное, почуял запах. Не шевелитесь, иначе он может разъяриться. Тогда нам несдобровать. В крайнем случае я буду стрелять, — тихо сказал полицейский.

Признаюсь, он отгадал; мне действительно хотелось убежать. Это были неприятные минуты. Как загипнотизированный, смотрел я на приближающегося гиганта. Вспоминал отнюдь не веселые рассказы о нападении слонов на человека, об их опустошительных набегах на деревни.

В английской церквушке в Анурадхапуре я прочитал надпись:

Вечной памяти Томаса Чейса Виггинса,

погибшего 18 мая 1918 года

в Яккуре, Тамманкадува,

при нападении на слона,

лишившего жизни многих крестьян.

Он уничтожил немало опасных слонов.

Охотник выстрелил в своего тридцать шестого слона, но

неудачно — был растоптан разъяренным зверем.

…Разыскивается слон-людоед, рост такой-то, окраска такая-то, награда за его уничтожение составит такую-то сумму.

Эти сообщения публиковались в старых газетах. Но накануне нашего отъезда в Аругамбей появилась заметка о перахере в Бадулле. «Гвоздь программы» этого буддийского праздника — ночное шествие слонов. Первыми по улице прошли танцоры, на ходу исполняя замысловатые фигуры. Затем выступили слоны: в разукрашенных попонах, расшитых накидках, с прорезями для глаз, с серебряными наконечниками на бивнях, с аккуратными башенками на спинах.

При свете факелов процессия торжественно двигалась по городу.

Неожиданно один из слонов наступил на горящий кокосовый орех. Взревев от боли, он бросился в сторону — на толпу. Несколько человек было задавлено насмерть, семьдесят ранено. С трудом поводырям удалось сдержать остальных животных.

— А что стоит этой громадине раздавить нас? Почему Вирасиваям медлит, почему не стреляет? — Я почувствовал, что начал разговаривать сам с собой.

Но вдруг слон остановился.

Поднял розовый хобот и покачал им из стороны в сторону, как бы говоря: «Уходите, пока целы». Потом почесал одну переднюю ногу о другую, не спеша развернулся и вразвалку направился обратно.

Он был явно доволен своим поступком и, конечно, не подозревал, что мы проехали через весь остров, надеясь встретить с ним Новый год…

Мастера

Ланкийский Рембрандт

Широко раскрытая пасть обнажала острые клыки, один-единственный глаз злобно сверкал. Горбатый, кривой нос и оттопыренные уши дополняли портрет.

— Не пугайтесь, это лишь маска, хотя и злого демона. Его зовут Кана Санния. Взглянув на него, человек слепнет.

Старика, произнесшего эти слова, я узнал по фотографиям в газетах. Да, это масочник Гуранансей Арийапала, которого в туристских проспектах окрестили «ланкийский Рембрандт».

…Уже час беседую с Арийапалой в его доме и все не могу избавиться от чувства, что у нас есть собеседники: со стен глядят, весело подмигивают, угрожающе ухмыляются десятки лиц.

Шри Ланку нельзя представить без масок, как нельзя ее представить без океана, без чая, без пахучих ананасов. Маски повсюду: в домах они — украшения, в музеях — ценные экспонаты, на праздниках — непременные участники.

Интереснейшее зрелище — народный театр «колам». Сценой служит хорошо утрамбованная площадка. Перед ней на земле под открытым небом рассаживаются зрители. Спектакль начинается, когда наступает темнота. Площадку освещают факелы. Каждый артист выступает в причудливой маске, покрытой специальным лаком. Танцы незатейливы и просты. Главные действующие лица в «коламе» — демоны и злые духи, вроде Кана Санния.

Не забыты и добрые духи. На свадьбах, во время религиозных обрядов исполняется традиционный «танец в маске». Под победный марш оркестра, состоящего из барабанов, флейт и тамбуринов, юноша выделывает замысловатые па, которые понятны лишь посвященным. Сначала движется голова, потом плечи, затем туловище. Музыка становится все быстрее. И вот уже танцор кружится в бешеном ритме, на ходу исполняя сложные акробатические упражнения. На нем разукрашенная маска доброго демона — верного защитника бедняков.

Танцоров в стране мало — не каждый соглашается выступать на сцене. Дело в том, что танцоры и барабанщики вместе с пастухами и прачками (в Шри Ланке это мужская профессия) принадлежат к самым низшим кастам и замыкают общественную лестницу. Ниже их стоят только родии — потомки тех, кто в прошлом совершил особо тяжкие преступления. Распространено поверье, что родии своим прикосновением могут заколдовать человека и тот последует за отверженными, разделяя их судьбу. Родий называют «неприкасаемые», для них отведены специальные поселения, они заняты на грязной работе: уборщики мусора, ассенизаторы.

Высшая каста — гоягамы (землевладельцы). Всего у сингал около двадцати каст, и случаи перехода из «достойной» профессии в «недостойную» крайне редки.

Со стены хижины Арийапалы добродушно улыбается тамил. Маски людей: крестьян, полицейских, служащих, музыкантов — появились на острове недавно, однако их уже немало. В доме также много масок животных и птиц.

Старик рассказывает, что, когда ему исполнилось пять лет, отец позвал его в мастерскую, протянул рубанок и приказал: «Попробуй!» С тех лор он не расстается с инструментом, за шестьдесят лет изготовил тысячи масок. Арийапала заранее обдумывает работу и, взяв в руки полено, уже представляет, что из него получится.

— Бывает ли, что ваш замысел меняется?

— Такое случилось лишь один раз. В конце тридцатых годов я начал маску доброго духа. Нашу семью кормил клочок земли: четыре кокосовые пальмы, бананы да лук. А в тот год была сильная засуха, и мы не сняли никакого урожая. Пришлось занять денег у ростовщика. Когда наступил срок расплаты, я не успел собрать нужную сумму. Вечером дверь моей хижины открылась от удара ногой. Вошел ростовщик с полицейским. «Ты не отдаешь денег, поэтому мы забираем твое барахло», — заявил ростовщик. Они вынесли всю утварь, даже циновки.

Маска доброго духа осталась незаконченной. Вместо нее родилось изображение ростовщика: злые прищуренные глаза, хищный оскал рта, бородавка под носом…

Спускаемся в мастерскую. В темной комнате нет стола, бруски кадиву — мягкого легкого дерева — разбросаны на полу. Арийапала объясняет, как изготовляется маска. Сначала топором и долотом полено обтесывают и придают ему нужную форму. Потом в ход идут рубанок, стамеска, резцы, и на заготовке проступают нос, уши, глаза. Заключительный и очень ответственный этап — обработка маски. Ее поверхность выравнивается напильником и натирается листьями дерева короса, чтобы сгладить шероховатости. Усы и брови обычно делают из обезьяньего волоса. Затем маску красят: демонов и прочих злодеев в синий и красный цвет, добрых духов и королей в розовый, чужеземцев в черный. Теперь маска готова, и тот, кому она понравится, может купить ее.