Дина Полоскова - В погоне за Иштар

• Название: В погоне за Иштар
• Автор: Дина Полоскова
• Жанр: Прочие приключения

Можно сказать, что моя жизнь — Истар Кроули, культуролога, специалиста по древним космическим цивилизациям — удалась. Интересная, перспективная работа, лучшая в мире подруга-ученый, и известный своим состоянием в пределах Солнечной Системы, Марек Скрыльски вот-вот сделает мне предложение. Правда, иногда подобное положение вещей нагоняет на меня тоску… В один из таких моментов я и встретила в Сети загадочного Капитана — и сама не заметила, как заразилась самой настоящей кладоискательской лихорадкой. Путь наш лежит на отсталую планету Зиккурат, полную загадок древности и кровавых культов великой богини — праматери всего человечества — Иштар.

---

— Вот те на…

Это был ТЧ-4 класса, транспортный челнок, космический транспорт облегченной версии, небольшого размера, предназначенный для перевозки одного-двоих, максимум троих людей на небольшие дистанции. Судя по оплавившейся скалистой породе под ним, которая еще не покрылась крошевом пыли и песком, посадка была произведена совсем недавно.

— Где-то неделю назад, — авторитетно сообщил Атлант, пристально вглядываясь в породу лучом своего желтого глаза.

В боку ТЧ-4 зияла огромная, метр в диаметре, дыра.

— Стреляли из огнемета, — пробормотал себе под нос Эддар, обходя челнок по кругу, — Значит, и он совершил здесь аварийную посадку.

— Вряд ли, кап, — не согласился Атлант, — Его подстрелили уже после посадки, смотрите, если бы он спускался по прямой, не миновать бы ему верхней площадки.

А ведь он прав, подумал Эддар, и очередная волна вины перед роботом нахлынула на него. Похоже, общение с Тарой не прошло зря не только для членов его команды, девчонка и его сделала слишком сентиментальным. Он, бывалый космический волк, чувствует вину перед роботом. Надо же!

— Атлант, я пройду внутрь.

Естественно, робот не остался на земле, Эддар слышал за спиной его тяжелые шаги.

Беспорядок на мостике и в единственной каюте говорили, что челнок покинули спешно. Однако, похоже, Атлант прав. Выстрел не убил единственного пилота. Но ему пришлось покинуть челнок в спешке, если не под прицелом бластера. Опытному глазу Эддара были заметны следы нешуточной борьбы. Внутренние перегородки были изрешечены отверстиями выстрелов. Похоже, стреляли с одной стороны — и отстреливались — с другой. Но крови нигде не было.

— Летела женщина, — глубокомысленно сообщил Атлант, окидывая взглядом наряду с комбинезонами дальней разведки целый ворох кружев и ярких тряпок.

— И я даже знаю эту женщину, — хмуро сообщил Эддар, подбирая с пола крохотный осколок, блестевший в луче фонарика на его шлеме. Осколок живого вестерианского кристалла. Излишне сладкий запах духов в каюте был даже сильнее, чем запах гари, от обгоревшей обшивки.

Похоже, Эстель Зиккурат встретил крайне негостеприимно.

Осмотр ТЧ практически ничего не дал. Очевидно было, что челнок приземлился на Зиккурат в целости и сохранности, и практически сразу же был атакован. К досаде капитана, вестерианских кристаллов, которые, как теперь было видно, Эстель удалось перехватить на Тритоне, нигде не было. Или бывшая женушка успела забрать их с собой, или они были захвачены теми, кто атаковал ее корабль сразу после посадки. Однако место для посадки Эстель выбрала крайне удачное — толща породы сверху не пропускала сигналы с воздуха, а ущелье надежно скрывало и без того небольшой челнок с виду. Видимо, здесь Эстель поджидали специально. Если это так, то и Персефону оставлять здесь опасно. Вдруг, эти нападающие, располагающие огнеметом, вздумают вернуться? Эддар столько раз представлял себе высадку на родную планету, но и предположить не мог, что он может потерять не только ключ к сокровищам, но и свой корабль. Только бы у Левочки все получилось.

— Здесь больше нечего делать, — сообщил он Атланту, и они с роботом покинули челнок.

Возвращение на Персефону заняло еще два часа, два часа на сборы — и вот Эддар спустился по помятому при посадке трапу, стараясь не думать, что возможно, он видит свой корабль и механика в последний раз. Атлант был настроен более оптимистично, и даже собрал кое-какую «собойку» для Тары, ведь «девочка, должно быть, жуть как проголодалась за это время!».

Капитан и Атлант направлялись в Цал Таммуз, место расположения кхастла Бравиш. О, прогресс, не дай Таре встретить никого из бравиумов раньше нас! — думал Эддар.

— А почему именно туда? — спросил на прощание Левочка, и, не дожидаясь ответа, что-то подпаял в планетарном двигателе, дождался снопа искр, увернулся, замахал руками, а потом принялся заново, ругаясь под нос.

Больше себе, чем ему, Эддар ответил:

— Отсюда только две дороги — в Цал Исиды направились Дем с Риммой, а в Цал Таммуз лучше идти мне самому.

Воспоминания, которые толкали его вперед и вперед, не давая оглядываться, на рыжевато-ржавой земле Зиккурата нахлынули с новой силой. Вот причудливые пригорки, над которыми поднимается пар. И эта странная, липкая на ощупь от соприкосновения с босой мальчишеской ногой земля. И запах. Запах бойни. Он осторожно наступает и смотрит, как его ступня по щиколотку окрашивается в бурый. Он приближается к одному из холмов и в неверном багровом свете красной луны понимает, что это не пригорок — это лежащие вповалку человеческие тела. Одежда на них насквозь пропитана кровью, волосы висят спутанными лохмами. Точно. Вот откуда этот запах бойни — это кровь. Кровь его кхастла.

Эмнея — тоненькая русоголовая девчонка, с противным визгливым голосом, которую он при случае всегда дергал за одну из четырех косичек. Впрочем, Эмнея никогда не оставалась в должниках и понимала такой визг, что сбегались все женщины кхастла, чтобы начать кудахтать, как куры. Теперь Эмнея больше не кричит — она выглядывает из-под чьей-то голой ноги, странно вывернув шею. Она смотрит в небо единственным, оставшимся целым, глазом. Черная жижа стекла из пустой глазницы на землю. Маленький Дар не может смотреть на это, его рвет. Но он не ел ничего со вчерашнего дня, и тошнить нечем. Он сгибается пополам, неловко поскальзывается и падает. Ладони окрашиваются красным, и это почему-то пугает его больше, чем пустая глазница соседской девочки. Он кричит, кричит так громко, как только может, но не слышит ни звука из собственного горла.

— Вот еще один щенок поганых рачарьев, — доносится до него как будто издалека, и чьи-то грубые руки задирают подол его рясы, сдавливая детскую плоть крепкими пальцами, не давая вырваться. Лицом он утыкается прямо в лицо Эмнеи, но почему-то понимает, что то, что сейчас произойдет с ним, намного страшнее всего, что он только что видел.

— Оставь его, Нромус, — слышится еще один, визгливый голос с ленивыми нотками, — Ты отымел уже с десяток этик мелких поганцев. Что мы скажем Ллоду? Нам приказано было убивать только взрослых, щенков вести с собой в Замок. Если ты отымеешь еще и этого, он не сможет идти сам, а тащить его на себе я не намерен.

Даррэда поднимают за ухо одним рывком — чудо, как его ухо не остается в руке этого страшного человека, чья одежда насквозь пропахла запахом крови его кхастла.

— Пойдешь с нами, понял?

Дар молча вытирает кулаком сопли, размазывая их по всему лицу и перемешивая с тем, что вытекло из глазницы Эмнеи и кивает. Кажется, он видел торчащую руку с аметистовым перстнем, торчащую из этой кучи людей, но не смеет взглянуть еще раз. Ему страшно смотреть на этих людей, улыбающихся этой жуткой картине, но отворачиваться от них еще страшнее. А аметистовый перстень на медной руке он узнал — папа подарил его маме, когда она родила его самую младшую сестренку. Дарэд тогда еще сильно удивился — разве можно сравнить дорогой золотой перстень с этим красным сморщенным комком мяса, который даже ходить сам пока не может? Впрочем, когда сестренка подросла и начала ползать, и голова ее покрылась темным пушком, она стала казаться Дарэду вполне сносной. Не настолько, конечно, чтобы дарить за нее золотые кольца, но все-таки. Ее можно было поднять сзади за ноги и смотреть, как она кряхтит и пускает слюни, и сердится оттого, что не может ползти дальше.

Издалека доносятся крики женщины. Она кричит не тоненьким голосом, как положено кричать женщинам. Она надрывно орет хриплым воем, и Дарэд даже не сразу понимает, что это кричит человек. Но по мере того, как он удаляется вместе с несколькими бравиумами, крики становятся все тише и тише, и, наконец, затихают совсем.

Эддар сжал рукоять бластера так, что у него онемела рука. Может, когда он взорвет к чертовой матери Замок Бравиш, также затихнут и его воспоминания, не дающие спать уже двадцать восемь лет, девять месяцев и два дня?!

Глава 10

— Какой интересный оптический эффект на этой планете, — Римма приблизила стекло планшета к лицу, пристально вглядываясь в розовые лучи. Сегодня ей удалось запечатлеть на редкость красивый кадр — оба солнца Зиккурата, равноудаленные от земли, плыли по глубокому фиолетовому небосклону, чистому, без единого облачка.

— Вообще очень интересное место, с точки зрения науки.

За прошедший день ей удалось сфотографировать с десяток неизвестных справочнику экземпляров фауны, а у откровенно мерзостного, с точки зрения Деммиза, вида — красной пупырчатой летающей жабы (хоть Римма и уверяла, что это птица, но что он — птицу от жабы не отличит?!) даже взять анализ слюны, измерить давление и пульс, и с восторгом сообщить, что у «птички», похоже, целых два сердца! Деммиз не разделял восторга подруги, но не мог не восхищаться тем, как Римме удается все успевать — и снимать показатели почвы, воздуха, воды, фотографировать, делать заметки и начитывать на диктофон. И все это не замедляя шага. Они не переставали проверять данные металлоискателей, осматривать каждую расщелину по пути, каждую пещеру, но Тары нигде не было. Капитан сказал, что с места их аварийной посадки только две дороги. Впрочем, место это они выбрали заранее — в скалистом ущелье очень трудно заметить Персефону, а учитывая, что за драгоценностями Иштар им надлежало направиться в Цал Исиды и Цал Таммуз, скалистый грот был оптимальным решением.