Александр Вурдов - Кандзявые эссе

• Название: Кандзявые эссе
• Автор: Александр Вурдов
• Издательство: Издательство «Юки»
• Жанр: Языкознание
• Год: 2006
• ISBN: 5-85271-248-5

Так называемые Кандзявые эссе - первая из серии книг, запланированных к выходу под общим названием «Японский для души». Серия ставит своей задачей обеспечить любому желающему эффективное «вхождение» в японский язык, сняв с русскоговорящего европейца страх перед японскими и китайскими иероглифами, погрузить его в мир иероглифической образности, создать вокруг изучающего японский язык среду, благодаря которой понимание, запоминание и усвоение иероглифов станет если не простым, то крайне увлекательным делом. Книга постоянно обращается к личному опыту читателя, истории и культуре Японии и Китая, поэзии, пословицам и прочим явлениям и фактам, на фоне которых раскрывается таинственный и захватывающий мир японской письменности.

Книга предназначена для всех, кто хочет найти естественный, безболезненный и, что самое главное, свой путь в постижении японского языка.

---

4.4. ФУДЗИ, ФУДЗИ, ФУДЗИ...

Ну вот, кажется, и настала пора познакомиться со знаменитой Фудзиямой[66]. Только для японцев она не Фудзияма вовсе, а Фудзисан. Почему «сан»? Нет, это не уважительный суффикс, типа 田中さん (танака сан) - господин Танака. Просто последний из трёх иероглифов, образующих название данной горы, и есть «гора» (富士山). На наш взгляд, если последний из иероглифов - «гора», то, в общем-то, что «яма» (гора), что «САН» (гора) - разницы никакой. Для нас - да, для японцев - нет.

И не дай бог при японце обозвать их любимую гору Фудзиямой… Международного конфликта от этого, конечно, не будет, но... но однажды в присутствии коренного жителя Самары автор данного эссе имел неосторожность Волгу назвать речкой... Вроде бы мелочь, но волжский «абориген» взволновался так, что после того случая надолго затаил в своей душе обиду. Так это был наш, русский, а что говорить о японцах! Гора-то святая - у неё даже свой 神 («ками» - дух святой) имеется.

Значит, Фудзияма - это вовсе не Фудзияма, а Фудзисан (Фудзи-гора) или, другими словами, гора Фудзи. Все ли горы в Японии заканчиваются на «-сан»? Далеко не все, о чём прекрасно осведомлены россияне: многим, наверное, в своё время довелось посмотреть знаменитую драму японского режиссёра Сёхэй Имамура (Shohei Imamura) «Легенда о Нараяме»[67]. Так вот, Нараяма - название горы, расположенной неподалёку от одной деревушки, в которой и происходят события данного фильма. Есть и другие горы-ямы, менее известные за пределами Японии, к числу которых можно отнести Асакаяму - небольшую гору в провинции Ивасиро, в старинных японских песнях упоминаемую частенько как символ неверной любви и прочих мелких чувств[68].

富士山 (фудзисан) состоит из трёх кандзи, причём один из них мы уже достаточно подробно разобрали. Познакомимся с другими. На очереди самый первый по порядку иероглиф.

[富 - Богатство, ресурсы ФУ:, ФУ_томи 12 (宀 (40) крыша)]

富 (томи) - богатство, 富む (тому) - быть богатым. Запоминается легко: кто выиграл лотерею, тому повезло - он стал богатым. Не томите душу, отдайте скорее причитающееся ему богатство. Здесь крайне к месту будет сказано, что одно из значений этого иероглифа ещё и лотерея.

Что же касается графического исполнения знака 富, то запомнить его ещё легче. Элемент 宀 (ключ данного иероглифа) - крыша[69]. Дальше идёт обыкновенная единичка (一) с расположенным под ней «ртом» (口). В самом низу - хорошо известный нам кандзи 田 (поле). Вот и получается, что живёт себе богатенький Буратино один под крышей и с поля-огорода своего питается. Вся семья - один лишь рот. Одним словом, сам себе и жнец, и швец, и на дуде игрец. В общем, семьи нет, рты по лавкам не сидят и кушать не просят - и чего ему не быть богатым с такой-то жизни?

При этом живёт наш хитрец в городе То-яма-то-канава. А вот это уже не шутка, ибо город такой, действительно, существует в Японии. Ну, если не такой, то почти такой: 富山 (тояма).

4.5. КОДЕКС САМУРАЯ

Второй иероглиф, образующий название горы Фудзи, и проще, и сложнее. Это кандзи 士 (воин). Данный символ состоит из 十 (десятки) и 一 (единички). Когда-то в далёком древнем Китае этот знак обозначал «человека, знающего всё: от одного до десяти». Понятно, что под эту категорию попадал и школьник, и джентльмен, и ученый, и даже сержант. В японском языке кандзи 士 тоже имеет довольно широкий спектр значении: в различных сочетаниях он может обозначать и благородного человека, и воина, и самурая, и просто какого-то деятеля. Произносится же иероглиф 士 в большинстве случаев как «си».

[士 - Воин, самурай* СИ_си 3 (士 (33) воин)]

*) Существует два иероглифа, имеющих непосредственное отношение к самураю (士 и 侍). Что же касается именно символа 士, то он тяготеет к более широкому толкованию, вбирающему в себя прежде всего понятие «воин». Более подробно об истории взаимодействия кандзи 士 и 侍 (самурай) можно прочитать в приложении к данному эссе.

Хорошо известна история о сорока семи самураях, которые в трогательном порыве верности своему шефу учинили над собой коллективно-показательную сеппуку[70].

四十七士の話し (си дзю: сити си но ханаси) - Повесть о сорока семи самураях[71]. С глубоким символическим смыслом запись получается - сплошные кресты. И хотя японский крест это обыкновенная десятка, но что ни говорите, а даже невооружённым глазом видится в символе 十 нечто трагически-погребальное, особенно если учесть, насколько смерть была почитаема среди самураев. И не зря японцы с их удивительным многомерным видением наделили именно воина таким странным с точки зрения западного обывателя мистическим символом. В качестве демонстрации к сказанному приведём красноречивые строки из дошедшего до наших дней кодекса самураев - письменного памятника самурайской доблести, описывающего бусидо[72].

Бусидо - Путь воина - означает смерть. Когда для выбора имеется два пути, выбирай тот, который ведет к смерти. Не рассуждай! Направь мысль на путь, который ты предпочёл, и иди!

Каждое утро думай о том, как надо умирать. Каждый вечер освежай свой ум мыслями о смерти. И пусть так будет всегда. Воспитывай свой разум. Когда твоя мысль постоянно будет вращаться около смерти, твой жизненный путь будет прям и прост. Твоя воля выполнит свой долг, твой щит превратится в стальной щит.[73]

И хотя в Китае крест было принято считать лестницей в небо, а также крестом обозначалась и обозначается цифра 10 (символ всеобщности), но мы-то с вами улавливаем тот истинный смысл, который вложили в крест японцы (хотя сами они, может быть, об этом и не догадываются). Если хорошенько приглядеться, то даже название только что упомянутой повести сверх всякой меры переполнено наводящими жуть крестообразными символами:

士 - воин, самурай. Человек, который по определению нежилец на белом свете и «могила по которому плачет» (суть самурайской философии - смерть). Кроме того, обозначается символом, который с точки зрения славяно-христианской более чем прозрачен[74] и даже звучит как «смерть»[75].

七 - семь. Поставьте с ног на голову японскую семёрку (мысленно переверните её на 180 градусов) и вашему взору предстанет наша семёрка[76]. Только если у нас число 7 счастливое, то у японцев не всё так просто, ведь ОН кандзи «Семь» - «СИТИ», что отчасти тоже созвучно слову «смерть». Поэтому заморское «сити» нередко в Японии заменяется на национальное «нана» (кун иероглифа 七).

十 - десять. Крест, как говорится, он и в Африке крест. О нём уже говорилось и какие-либо дополнительные комментарии здесь попросту излишни[77].

四[78] - четыре. Тоже небезынтересный пример. Четвёрка для многих из нас не самое простое число. Для японцев - тоже. В том смысле, что ОН японской четвёрки «СИ» (как у «Воина» и «Смерти»). И это уже просто ни в какие ворота не лезет. Сами понимаете, что как и в случае с семёркой, если только это допустимо правилами, то при каждом удобном случае японцы будут говорить не «си», а «ё» (кун кандзи «Четыре»). Чем японский чёрт не шутит, а бережённого, как говорится, бог бережёт, тем более, что богов и божков у японцев больше, чем людей.

Вот вам и «сорок семь самураев». Вот вам и дедушка Фрейд с его психологией подсознательного. Вот вам и психоаналитика на уровне массового подсознания. И со всем этим японец живёт с самого раннего детства, впитывая это всё с молоком матери.

4.6. О БЕДНОЙ УЛИТКЕ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО

И вот, наконец, хайку, приведенное в качестве эпиграфа к данному эссе. Вы уже без особого труда можете его прочитать на японском языке:

かたつぶりそろそろ登れ富士の山

катацубури соросоро ноборэ фудзи но яма

かたつぶり (катацубури)[79]- улитка;

そろそろ (соросоро) - не спеша,потихоньку;

登れ (ноборэ) - глагол «нобору» в повелительной форме;

富士の山 (фудзи но яма) - более поэтичное название Фудзиямы (гора Фудзи).

4.7. А ПОЧЕМУ, СОБСТВЕННО, ФУДЗИ?

А, действительно, почему? Неужели название самой знаменитой во всей Японии горы, о которой сложено столько мифов, легенд и сказаний, которая воспета всеми японскими поэтами и которая запечатлена на картинах самых известных мастеров японской кисти, в переводе звучит как «богатый самурай» или «богатый воин»? Если следовать этой логике, то так можно додуматься до вооружённого до зубов грабителя или даже до мерзкого мародёра. Трудно в это поверить... Ведь если это так, то милое очарование Японии - это всего лишь обман и иллюзия! Стоит ли вообще начинать учить этот язык, чтобы, однажды прозрев, увидеть в главном символе притягательной Японии личину смерти на искажённом от «воинской доблести» лице пусть родовитого, но всё-таки «джентльмена удачи» или, говоря проще, обыкновенного разбойника с большой дороги?