Сара Маклейн - Манящая тайна

• Название: Манящая тайна
• Автор: Сара Маклейн
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-085023-5

В свое время герцог Темпл, несправедливо обвиненный в убийстве красавицы Мары Лоу, был изгнан из общества. Опозоренный и гонимый, он становится хозяином подпольного игорного дома. Теперь его окружают авантюристы, игроки и куртизанки. Но однажды на его пороге появилась… Мара, живая и невредимая, и предложила сделку: герцог прощает карточные долги ее брата, а она возвращается в свет и снимает с него клеймо убийцы.

Однако почему Мара окутала себя тайной? Что скрывает эта прекрасная, загадочная, манящая женщина, о которой Темпл думает непрестанно день и ночь?

---

Глава 2

Когда дверь захлопнулась и лязг замков подчеркнул тишину этого темного дома, Мара вдруг подумала, что совершила величайшую ошибку в своей жизни. А это кое о чем говорило, — если учесть, что через две недели после своего шестнадцатилетия она сбежала из-под венца и при этом подвела сына своего жениха под ложное обвинение в убийстве.

Его сына, который теперь наверняка подумывал: не превратить ли это ложное обвинение в правду?

Его сына, имевшего полное право впасть в ярость.

Его сына, рядом с которым она сейчас стояла в неприятно узком коридоре. Наедине. Глухой ночью.

И сердце Мары в этом замкнутом пространстве бешено колотилось. Казалось, каждая клеточка ее тела вопила: «Беги!»

Но бежать она не могла. Брат сделал побег невозможным. Колесо судьбы повернулось. Ее сюда привело отчаяние. Настало время встретиться лицом к лицу с прошлым. Встретиться лицом к лицу… с ним.

Собравшись с силами, она повернулась, стараясь не обращать внимания на то, как его огромная фигура — он был выше и шире любого известного ей мужчины — нависает над ней в темноте, перекрывая выход.

Он сделал шаг вперед, протиснулся мимо нее и начал подниматься по лестнице.

Мара колебалась. Она кинула взгляд на дверь. Может, снова исчезнуть, снова изгнать Мару Лоув? Однажды ей уже удалось затеряться. Почему бы не проделать это еще раз?

Да, можно сбежать. И в результате потерять все, что у нее есть. Все, ради чего она так тяжко трудилась.

— Вы не пробежите и десяти ярдов, как я вас поймаю, — сказал он, словно прочитав ее мысли.

Ну вот, еще и это…

Она подняла глаза — он наблюдал за ней сверху, и в первый раз за этот вечер на его лицо падал свет. Двенадцать лет изменили его — и не самым банальным образом. Из восемнадцатилетнего мальчишки он превратился в тридцатилетнего мужчину Нежная, безупречно гладкая кожа исчезла, сменившись обветренной угловатостью, покрытой темной щетиной. Более того, в глазах не осталось и намека на смех, искрившийся в них той ночью, целую жизнь назад. Они остались черными как ночь, но теперь в них скрывались мрачные тайны.

Конечно, он поймает ее, если она побежит. Но ведь ради этого она и пришла сюда, верно? Пришла, чтобы быть пойманной. Чтобы разоблачить себя. Заявить, что она — Мара Лоув.

Прошло уже много лет с тех пор, как она называла себя этим именем. С той минуты, когда она ушла той ночью, она звалась Маргарет Макинтайр. Но сейчас снова стала Марой, и это была единственная возможность спасти то, что только и имело для нее значение.

Да, у нее не было выбора — пришлось снова стать Марой.

Эта мысль заставила ее стремительно взлететь наверх, в комнату, являвшуюся отчасти библиотекой, отчасти кабинетом — то есть в комнату исключительно мужскую. Он уже зажигал свечи, и золотистое свечение заливало мебель с обивкой мрачных темных тонов.

Когда Мара вошла, хозяин присел на корточки, чтобы развести огонь в камине. Это выглядело совершенно неуместно — герцог, сам разжигающий огонь. Не удержавшись, она спросила:

— У вас нет слуг?

— По утрам приходит женщина убираться, — ответил он, выпрямившись.

— И больше никого?

— Никого.

— Почему?

— Никто не хочет ночевать в одном доме с герцогом-убийцей. — В его голосе не было ни гнева, ни печали. Была только констатация факта.

Он налил себе порцию скотча, но ей не предложил. Не предложил и сесть, хотя сам опустился в большое кожаное кресло. Сделав глоток янтарной жидкости, он положил щиколотку на колено, небрежно опустил стакан и уставился на нее — черные глаза наблюдали, всматривались, видели все.

Она скрестила на груди руки, пытаясь унять дрожь, и смело посмотрела ему в глаза. В эту игру могли играть двое, тем более эти двое, обладавшие сильной волей.

«А ведь я сама выбрала эту жизнь, — промелькнуло у нее. — Я решила все изменить, а он оказался жертвой моего детского, моего идиотского плана. Как жаль…»

И это была правда. Она действительно не собиралась делать так, чтобы тот очаровательный юноша — сплошные мускулы, грация и неизменная улыбка на губах — пострадал из-за ее побега.

Но она не попыталась его спасти.

Мара отмахнулась от этой мысли. Слишком поздно приносить извинения. Она сама постелила себе постель, так что придется в ней спать.

Он сделал еще один глоток и чуть прикрыл глаза — словно она могла не заметить его изучающего взгляда. Словно не ощущала его даже кончиками пальцев на ногах.

И было ясно: он первый не заговорит. Значит, начать разговор придется ей. Проигрышный ход.

Ну нет, она ему не проиграет.

И Мара ждала, стараясь не суетиться. Стараясь не выскакивать из кожи каждый раз, как в камине начинали трещать дрова. Стараясь не сойти с ума под тяжестью этого молчания.

Очевидно, он тоже не собирался проигрывать. Она прищурилась, глядя на него. И подождала еще немного. Когда же тишина стала невыносимой, выпалила:

— Мне так же не нравится находиться здесь, как вам — меня видеть.

На мгновение сказанное ею обратило его в каменное изваяние, и Мара прикусила язык, боясь сказать еще что-нибудь. Боясь сделать еще хуже.

Но он вдруг снова засмеялся. Засмеялся так же, как раньше, на улице, — то есть совершенно безрадостно, так что смех его походил скорее на болезненный стон.

— Поразительно… До этой минуты я и в самом деле верил в возможность того, что вы оказались такой же жертвой рока, как и я.

— Разве не все мы жертвы рока?

— Да, конечно, все. И она, Мара, в том числе. Разумеется, она была добровольной участницей всего, что происходило в течение всех этих лет, однако… Знай она, как это ее изменит, она бы, наверное…

Нет, не стоит врать себе. Она бы все равно поступила точно так же. Тогда у нее не было выбора. Как нет его и сейчас.

Существуют мгновения, полностью меняющие жизнь. И дороги без распутий тоже существуют.

— Но вы живы и прекрасно себя чувствуете, мисс Лоув, — заметил Темпл.

Мара вскинула подбородок, услышав в его голосе обвинение.

— Вы тоже, ваша светлость.

Он поморщился.

— А вот это спорно. — Темпл откинулся на спинку кресла. — И подвел меня под удар не рок, а вы.

Когда он схватил ее за руки на улице, еще не зная, кто она такая, в его голосе слышалась теплота. И даже намек на сострадание. Она тогда невольно потянулась к нему, хотя и знала, что это глупо.

Но теперь эта теплота исчезла, сменившись холодным спокойствием — спокойствием, которым ее не одурачить. Спокойствием, за которым (можно держать пари на что угодно) скрывался настоящий шторм.

— Я вас под удар не подводила. — Да, это факт, хотя и не вся правда.

Он даже глазом не моргнул.

— Лгунья до мозга костей — вот кто вы такая.

Она снова вскинула подбородок.

— Я никогда в жизни не врала!

— Но вы заставили всех поверить в вашу смерть.

— Люди верят в то, во что им хочется.

Его черные глаза прищурились.

— Вы исчезли, и люди сделали соответствующие выводы.

Его свободная рука (в другой он с нарочитой небрежностью держал стакан с виски) выдавала его гнев — пальцы то и дело подергивались. Она замечала такое и за уличными мальчишками — всегда что-то выдавало их досаду, их злость. Однако сейчас перед ней был вовсе не мальчишка, и, следовательно…

Мара невольно вздохнула. Сейчас ей снова захотелось сбежать отсюда, сбежать от сделанного ею выбора. От выбора, который должен был спасти выстроенную ею жизнь, одновременно разорвав ее на кусочки. Выбора, заставившего ее посмотреть в лицо прошлому и отдать свое будущее в руки этого мужчины.

Мара по-прежнему смотрела, как подергивались его пальцы.

«Я не хотела, чтобы вы пострадали». Ей хотелось произнести эти слова вслух, но она знала, что он ей не поверит. Кроме того, знала она и другое: сейчас речь шла о ее будущем, а ключ — у него в руках.

— Да, я исчезла, и это уже нельзя изменить. Но сейчас я здесь.

— Наконец-то мы добрались до главного. Зачем?

Зачем?.. О, причин великое множество и…

Мара отбросила эту мысль. Нет, причина была только одна. И только она имела значение.

— Деньги. — Это была правда. И одновременно ложь.

Брови Темпла взлетели на лоб.

— Признаюсь, я не ожидал такой честности.

Она легонько пожала плечом.

— Я считаю, что ложь все слишком усложняет.

Он шумно выдохнул.

— Вы здесь, чтобы просить за брата?

Она проигнорировала гнев этих слов.

— Да.

— Ваш брат по уши в долгах.

И это — ее, Мары, деньги.

— Я уже говорила, что вы можете это изменить.

— Могу — не значит сделаю.

Мара глубоко вздохнула и кинулась в битву.

— Я знаю, что он не сможет вас одолеть. Знаю, что бой с великим Темплом — это безумие. Что вы всегда побеждаете. Должно быть, поэтому вы и не приняли ни одного из его вызовов. Честно говоря, я этому рада. Вы дали мне шанс на переговоры.