Бенджамин Франклин - Американские просветители. Избранные произведения в двух томах. Том 1

• Название: Американские просветители. Избранные произведения в двух томах. Том 1
• Автор: Бенджамин Франклин
• Издательство: Мысль
• Жанр: Философия
• Год: 1968

Первый том включает важнейшие произведения прославленного ученого, выдающегося моралиста Б. Франклина («Рассуждение о свободе и необходимости, удовольствии и страдании», «Путь к изобилию», автобиография и др.), героя освободительной войны Итэна Аллена («Разум — единственный оракул человека» — первый в Америке антирелигиозный трактат), видного ученого К. Колдена, развивавшего учение Ньютона («Принципы действия материи» и «Введение в изучение философии»), и основоположника американской психотерапии, борца против идеализма Б. Раша («Влияние физических причин на моральную способность» и «Лекции о животной жизни»). Издание снабжено примечаниями и именным и предметным указателями.

---

Моральное добро — единственный источник, откуда разумное существо может черпать счастье, соответствующее его природе. Само всемогущество не было бы в состоянии дать вкусить порочному уму (пока он, как полагают, порочен) неземное блаженство нравственного счастья, ибо нравственность по самой природе вещей есть непременное условие такого счастья и без обладания и наслаждения ею ум не может испытывать душевного счастья или наслаждаться в согласии со своей сознающей и чувствующей природой, способной различать добро и зло. Он должен не одобрять ошибочный отход от прекрасных законов нравственности (или употребление их во зло) и чувствовать себя соответственно виновным и несчастным. Точно так же прощение или искупление не могут изменить состояние порочного ума, ибо он должен быть несчастным до тех пор, пока он остается порочным, независимо от того, прощает ли бог, как полагают, его порочность. В самом деле, только сознательное осуществление морального добра в состоянии сделать счастливым разумное существо; поэтому нас делают счастливыми такие размышления, дела и привычки — а из них и состоит наша деятельность,— которые по своей природе допускают разумное (rational) счастье. А те действия человека, которые неудовлетворительны и не могут составить такого счастья и которые естественно ведут к несчастью, не преминут ввергнуть нас в него. И мы останемся несчастливыми до тех нор, пока склонность и предрасположение нашего ума не изменятся и он не обратится от морального зла к моральному добру, а это то же самое, что раскаяние и искупление. Таков вечный закон природы в отношении деятельности и счастья или несчастья несовершенных разумных существ на всем протяжении их никогда не прекращающейся деятельности и испытаний. Следовательно, и в нашей вечности мы познаем счастье или несчастье в той мере, в какой в наших действиях моральное добро будет чередоваться со злом. Если не подлежит сомнению, что в последующей фазе своего существования мы сохраним свою разумную природу, то точно так же мы будем способны совершать нравственные поступки, которые предполагают наличие опыта, деятельность и испытание. И не только это. Мы будем совершать их и отвечать за них так же, как в этой жизни и при любом состоянии конечного разума. А всякое совершенствование правильного ума меняет его сознание и, следовательно, его счастье или несчастье. Абсолютное могущество может причинить физическое зло, но совершенно неспособно нанести зло моральное. Точно так же одно только прямое предписание закона не может повлиять на совесть разумных существ, счастье или несчастье которых зависит от их собственных действий и от сознания заслуги или проступка.

Мы постепенно переходим от знаний и способностей детства к знаниям, присущим зрелому возрасту, и к своему совершенствованию (а это то же самое, что деятельность) в моральном добре и зле, что попеременно делает нас счастливыми или несчастными духовно. Отсюда мы заключаем, что если в загробном мире разумная природа в своей сущности останется такой же, какой она была в этой жизни, то бессмертная душа будет и дальше действовать и подвергаться испытаниям независимо от способа ее существования или передачи и восприятия ею идей.

Далее, справедливость учения о грядущем совершенствовании или деятельности можно доказать на примере смерти младенцев и детей. Никто не станет утверждать, что у них имеется возможность приобрести опыт в этой жизни; отсюда мы заключаем, что если такое состояние требуется для приспособления и совершенствования их слабых умов, дабы они могли наслаждаться духовным счастьем, то деятельность должна продолжаться и в будущем состоянии. Если же допустить, что они бессмертны и что в загробном мире всякая деятельность исключается, то они навеки остались бы детьми по своим знаниям Кроме того, если исходить из этого, то ни одна отлетевшая душа не могла бы расширить свои мыслительные функции за пределы того разумения, которым она обладала к моменту расставания с этой жизнью. Таким образом, бессмертие человека свелось бы к нулю и лишь увековечило бы его мыслительные способности, ограниченные узкими рамками. Вследствие этого размышление, которому она предавалась бы, было бы более или менее грубым и бессвязным и в лучшем случае могло бы послужить лишь скудной пищей для вечного созерцания.

Если же допустить, что души людей всех возрастов и вероисповеданий будут постепенно приобретать знания и в загробной жизни (как то подобает мыслящим существам), то отсюда необходимо следует, что этому неизменно сопутствуют деятельность и испытание. Поэтому невозможно, чтобы в день страшного суда все человечество или часть его были навеки присуждены к счастью или несчастью, ибо такой приговор несовместим со всяким дальнейшим испытанием или деятельностью и потому недопустим.

Далее, опыт или деятельность несовместимы с неизменным состоянием счастья или несчастья, так как по мере изменения наших идей, дел, намерений и привычек меняются и наше счастье или несчастье.

Конечным умам не дано пребывать в неизменном состоянии счастья или несчастья, так же как они не могут оставаться абсолютно тождественными, что составляет достояние божественного разума Конечные умы приобретают идеи в процессе мышления, и они счастливы или несчастливы соответственно последовательной смене идеи. Всякая же смена идей в многообразии мышления несовместима с тождественностью ума в собственном смысле слова (разве только как принцип самого мышления). Его абсолютная тождественность сделала бы недопустимой последовательную смену идей, которая означает не уменьшение, а увеличение их. Мышление было бы ограничено каким-то одним восприятием, и в этом случае проистекающее из него счастье или несчастье было бы столь же тождественным, как и — по предположению — само восприятие, и неспособным увеличиваться или уменьшаться, что можно было бы назвать неизменным состоянием. Но неизменное состояние совершение несовместимо с состоянием совершенствования и подходит лишь к божественному совершенству, так как богу нельзя приписать последовательную смену идей, и поэтому он остается тождественным себе. Напротив, развивающиеся (progressive) деятельные существа способны увеличивать свои знания, что налагает на них дополнительные обязанности по отношению к моральному правлению. Таким образом, долг всегда соразмерен с совершенствованием разумных деятельных существ. Поскольку деятельность, опыт и ответственность по своей природе сосуществуют с мыслящими конечными существами или сопутствуют им, мы заключаем, что учение о вечном проклятии лишено основания, ибо, если бы оно было верным, это означало бы конец всякой дальнейшей деятельности, испытания и ответственности. Поэтому если несомненно, что наша деятельность вечна, то наше осуждение не может быть таковым.

Раздел III. Человеческая свобода, деятельность и ответственность не могут иметь вечных последствий — ни хороших, ни плохих

Из того, что доказывалось в предыдущем разделе, явствует, что люди подвергаются испытаниям в этой жизни не ради вечности и что испытаниям они будут подвергаться вечно. Предположение, будто нам навеки предопределено счастье или несчастье в зависимости от действий или дел, совершенных в этой временной жизни, несовместимо с моральным правлением бога и с постепенно приобретаемыми и обращенными к прошлому знаниями человеческого ума. Бог не дал нам власти ввергнуть себя в вечное горе и погибель. Человеческая свобода не настолько велика, ибо срок человеческой жизни несоизмерим со следующей за ней вечностью. Таким образом, преходящую деятельность (т. е. свободу действий) или искус нельзя соразмерить с вытекающими из них вечными, как предполагают, последствиями в виде счастья или несчастья. Наша свобода заключается в нашей способности к деятельности, она не может быть меньше или больше ее, ибо свобода и есть сама деятельность или то, благодаря чему деятельность или действие осуществляется. Пытливые люди, возможно, окажут, что деятельность есть следствие свободы, а свобода — порождающая его причина, проведя тем самым различие между действием и способностью к действию. Пусть так, и все же деятельность не может превысить свободу. Предположить обратное — это все равно, что предположить деятельность без способности к деятельности, или следствие без причины. Таким образом, поскольку наша деятельность не простирается на последствия в виде вечного счастья или несчастья, наша способность к деятельности, т. е. свобода, также не простирается на эти последствия. Добродетельным душам достаточно того, что они сохраняют свою «совесть чистой перед богом и людьми» в этой жизни, а при переходе в следующее состояние обладают знаниями о прошлой своей деятельности в ней и сохраняют сознание хорошо прожитой жизни. Существа, обладающие, таким образом, привычкой к добродетели, наслаждались бы духовным счастьем, недосягаемым для физического зла, которое кончается вместе с жизнью. По всей вероятности, они обрели бы в устроении природы более возвышенный и достойный способ бытия, знания и действия, нежели тот, который мы теперь в состоянии себе представить, и им были бы недоступны иные радости и горести, кроме духовных. В этом возвышенном состоянии добродетельные души способны будут яснее и глубже, чем в настоящей жизни, созерцать высшую нравственную красоту и станут с восторгом и удовлетворением наслаждаться ею, невзирая на свое несовершенство. Следовательно, деятельность, опыт и испытания того или иного рода навеки будут сопутствовать конечным умам.