Мария Тортика (Лобанова) - Жизненный путь Христиана Раковского. Европеизм и большевизм: неоконченная дуэль

• Название: Жизненный путь Христиана Раковского. Европеизм и большевизм: неоконченная дуэль
• Автор: Мария Тортика (Лобанова)
• Издательство: Литагент «Центрполиграф»a8b439f2-3900-11e0-8c7e-ec5afce481d9
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-227-05277-3

На основании обширных архивных материалов ряда стран впервые подробно рассматривается жизненный путь одного из ярчайших лидеров международного социалистического движения болгарина Крыстю (Христиана) Раковского, видного центристского деятеля II Интернационала, ставшего после 1917 года большевиком. Авторы проследили роль Раковского как государственного руководителя Украины – председателя ее правительства, его мужественную борьбу за подлинное равноправие республики в составе СССР, против сталинского курса на унификацию, раскрыли попытки Раковского европеизировать СССР, когда он был полномочным представителем в Великобритании и Франции. Исследование выразительно повествует о противодействии Раковского установлению сталинского единовластия, пребывании в ссылке, возвращении в Москву на второстепенный пост и расправе с ним. Уделено внимание и личной жизни героя, его семейным и внесемейным связям, его родным и близким. Книга написана живым языком, с увлечением читается и представляет интерес не только для специалистов, но и для самой широкой аудитории.

---

В связи с этим при Ученом медицинском совете, который должен походить на Французскую медицинскую академию, намечалось создание Центрального бюро ученых обществ как объединения ученых, общественности и Наркомздрава, издание универсального медицинского журнала, ставился вопрос о медицинской газете.[1353]

Раковский крайне негативно относился к попыткам вульгаризации научного знания. В частности, он резко критиковал тезис, выдвинутый в рамках исследовательской программы одного из профильных институтов, о возможности социальных форм аппендицита.[1354]

Так Х. Г. Раковский публично засвидетельствовал, что, несмотря на покаяние, он не смог стать послушным исполнителем воли аппарата, сохранил некоторую самостоятельность мышления, определенную, хотя и ограниченную способность деловой, в том числе социально-политической, критики. Речь отчетливо свидетельствовала о появлении в кадрах Наркомздрава РСФСР неординарной фигуры. Хотя, скорее всего, значительной части местных администраторов, присутствовавших на этом совещании, мысли Раковского были чужды и, возможно, даже не вполне понятны, проводили его аплодисментами.[1355]

Возглавив руководство научно-исследовательской деятельностью в Наркомате здравоохранения России, Х. Г. Раковский развернул разностороннюю работу в нескольких тесно связанных между собой направлениях.

Прежде всего под его руководством стало создаваться управление научных институтов (УНИ), которого раньше не существовало. Управление формировалось одновременно с общей реорганизацией наркомата. Разумеется, образование УНИ в полной мере вписывалось в формирование административно-бюрократического характера руководства, но в то же время быстро развивавшаяся сеть научных институтов в области медицины требовала координации, планомерного развития, разумного финансирования, и без высшего административного органа обойтись было трудно.

В августе 1934 г. Раковский подготовил проект штатного расписания УНИ с указанием обязанностей каждого сотрудника. Обязанности начальника управления, то есть себя самого, определялись следующим образом: «Осуществляет общее руководство научно-исследовательской работой всех научно-исследовательских институтов системы здравоохранения РСФСР… руководство работой научных медицинских обществ через совет научных медицинских обществ, непосредственно управляет центральными научно-исследовательскими институтами, находящимися в ведении УНИ. Представляет на утверждение наркома здравоохранения кандидатов на должности директоров НИИ и их заместителей. Является распределителем кредитов по научно-исследовательским расходам здравоохранения».[1356]

Важным направлением работы была подготовка квалифицированных научных кадров. Именно с середины 30-х годов в СССР стали формироваться система аспирантуры, создание диссертационных исследований и аттестация ученых. По линии российского Наркомздрава этой работой непосредственно руководил Х. Г. Раковский. Приказом по Наркомздраву от 15 сентября 1934 г. Раковский был назначен председателем комиссии по отбору аспирантов. Христиану Георгиевичу было предложено в двухнедельный срок представить предложения о составе отборочной комиссии.[1357]

Он тщательно разбирался в представлениях отраслевых институтов и медицинских вузов о зачислении аспирантов, пытался отсеять тех, кого пытались втиснуть не по способностям, а по «классовому признаку» или по знакомству, спекулируя этим самым «признаком» или же попросту измышляя его, готовил соответствующие приказы (в архивном фонде сохранились многие десятки таких приказов).[1358] Раковский скомплектовал состав отборочной комиссии по приему в аспирантуру, включив в нее выдающихся медиков.[1359]

Пути обучения аспирантов только еще нащупывались. К середине 1935 г. стала ясной необходимость квалифицированной проверки того, чем они овладели за первый год обучения. В связи с этим в конце мая 1935 г. Раковский направил директорам НИИ письмо о необходимости проверки работы аспирантов с отчислением неуспевающих каждые шесть месяцев.[1360] Председателем центральной проверочной комиссии стал Х. Г. Раковский.[1361]

В марте 1936 г. управление научных институтов Наркомздрава провело совещание аспирантов центральных научно-исследовательских институтов. Вступительным словом его открыл Х. Г. Раковский, призвавший участников откровенно говорить о причинах недостатков в подготовке научной смены.[1362]

Он же выступил с основным докладом,[1363] уделив внимание значению подготовки научных кадров в области медицины и выразив в то же время неудовлетворение состоянием советской аспирантуры, по крайней мере в той области, которой непосредственно занимался.

Знакомясь с критическим анализом Христиана Георгиевича, невольно ловишь себя на том, насколько сходны раскрытые им реалии с положением в этой области в наши дни. Поистине, новое – это хорошо забытое старое, или, точнее говоря, на протяжении многих десятилетий старые пороки остаются непреодоленными! Многие аспиранты, говорил Раковский, не знают удовлетворительно даже одного иностранного языка, плохо владеют основополагающими научными отраслями – физикой, химией, биологией, биохимией, да подчас и клиническими дисциплинами. Неудовлетворительно материальное положение аспирантов. Поступающий получал как бы кару за то, что стал аспирантом, ибо ему платили теперь меньше, чем если бы он оставался на прежней практической работе.[1364]

Отмечались и другие недостатки, причем докладчик даже походя затронул «святыню» – общественно-политическую деятельность, указав на чрезмерную загрузку аспирантов различными заданиями, не имеющими отношения к обучению, их участие во всевозможных кампаниях и т. п. Наконец, указывалось на «уродливую узость» подготовки аспирантов. «Нельзя допускать, чтобы аспирант изучал только паталогическую анатомию четвертого желудочка», – иронически воскликнул Раковский[1365] и сравнил будущих советских ученых с героями Свифта – учеными острова Лапутия, у которых развилось косоглазие, потому что они все время смотрели вверх.

Раковский внимательно слушал участников этого совещания, несколько раз брал слово, углублял и уточнял основные положения своего доклада.[1366]

В комнате 214 на Ильинке, 10 – кабинете Раковского – обсуждались и решались многие острые и сложные вопросы развития медицинской науки.

Став заместителем председателя Научного медицинского совета (председателем по должности являлся нарком) и начальником управления научных институтов, Х. Г. Раковский принимал деятельное участие в организационной работе высшей аттестационной комиссии Наркомздрава, которая, согласно постановлению Совнаркома СССР от 13 января 1934 г. «Об ученых степенях и званиях», готовила дела о присуждении ученой степени доктора и кандидата медицинских наук и ученых званий профессора и старшего научного сотрудника.[1367] А вслед за этим издавались приказы наркома здравоохранения об утверждении в этих ученых степенях и званиях.

Хотя в первые два года работы в Наркомздраве Раковский не входил в состав Высшей квалификационной комиссии, он с самого начала фактически руководил ею. Приказом наркома от 5 июля 1936 г. он наконец был введен в состав комиссии.[1368] В архивных делах Наркомздрава РСФСР мы встречаем целый ряд материалов о присвоении ученых степеней и званий сотрудникам медицинских вузов и научно-исследовательских институтов в соответствии с решениями этой комиссии.[1369]

Работа обоих органов, которыми руководил Х. Г. Раковский, была тесно связана, но, судя по архивным материалам, наибольшее внимание он уделял Научному медицинскому совету, который вскоре после его назначения стал именоваться Ученым медицинским советом (УМС) в связи с разработкой, а затем утверждением нового положения об этом совете, в состав которого входили крупнейшие советские врачи-исследователи.

Раковский возглавлял и координировал всю работу по подготовке нового положения. УМС становился высшим консультативным научным медицинским органом, его решения – обязательными для научных медицинских учреждений.

Утвержденное 28 августа 1935 г. наркомом положение определяло функции, состав, организацию работы УМС.[1370] В том же 1935 г. по предложению Раковского, составленному совместно с профессорами В. М. Броннером и Н. Н. Бурденко, был утвержден состав УМС, в который вошли 158 деятелей медицины.

Коллеги и друзья понимали, что в условиях все более набиравшего с 1936 г. силу сталинского террора каждое неосторожно брошенное слово, особенно по отношению такой одиозной фигуры, каким для сатрапов «вождя» стал бывший оппозиционный лидер, берется на заметку и может оказаться роковым для того, кто его произнес.

И тем не менее видный хирург Н. Н. Бурденко в одном из официальных докладов на заседании совета Научного медицинского общества 1 июня 1936 г. специальный фрагмент посвятил деятельности Х. Г. Раковского, о котором отозвался очень высоко.[1371] Весьма уважительные ссылки на мнение Раковского мы находим в выступлениях профессоров М. П. Кончаловского, В. Д. Чаклина[1372] и других. Мужеством со стороны руководства Наркомздрава было награждение Раковского почетной грамотой к 1 мая 1936 г.[1373]