Нелла Тихомир - Призрак гнева

• Название: Призрак гнева
• Автор: Нелла Тихомир
• Жанр: Ужасы и Мистика

Зима в далекой северной земле — снег, лед, пронизывающий холод… В глухую пору морозов и бездорожья двое чужаков, отец и сын, становятся пленниками главы местного клана: конунга по прозвищу Железный Лоб. Однако путники не так просты, поэтому их плен быстро заканчивается. Старший вынужден уехать, а младший, по имени Бран, остается, вняв просьбам о помощи, ведь, по уверению конунга, род преследует чудовище — гигантский медведь-шатун, уже убивший его старшего сына. Бран поневоле оказывается втянут в семейные распри здешних жителей, и тайны, которые они тщательно скрывают, постепенно выплывают на поверхность. Ему придется найти в себе силы выстоять, где остальные отступили, выдержать испытание, чтобы спасти самого дорогого в мире человека — там, где бродит призрак гнева, и где всё не то, чем кажется…

ВНИМАНИЕ: это не классический ЛР, хотя любовная линия в повествовании занимает главенствующее место. Предназначено для читателей, не ищущих в литературе только развлечения и не боящихся серьезных тем. За обложку опять огромное спасибо Любимовой Софе.

---

Глава 11

Бран был в старой кузнице.

Стемнело, но он не зажигал огня. Ничком лежал в углу, около стены, на истертой шкуре, и пальцы перебирали солому, вороша сухие стебли — бездумно, медленно, и снова, и снова… Солома шелестела, ости царапали кожу, но Бран не замечал.

Шорох. Блик света. Тихий голос:

— Бран? Эй, Бран, ты тут?

Он не шелохнулся. Стукнула дверь, еле слышные шаги прошуршали от порога. Слабый свет упал Брану на лицо, коснувшись глаз, и он повернул голову.

Это был Грани. Он держал глиняную плошку, в которой танцевал оранжевый огонек. Присев на корточки возле очага, он поставил плошку наземь и сказал:

— Холодно у тебя. Чего огонь не разожжешь?

Бран молчал. Грани подождал, но ответа не было.

— Ладно, — вздохнув, промолвил он. — Сейчас.

Он встал и растворился в темноте. Через минуту воротился, положил в очаг поленья, взял с земли пучок соломы и сунул в плошку. Солома вспыхнула.

Покуда Грани разводил огонь, Бран сел. Тело, одеревенев, не слушалось его, а ног Бран почти не чувствовал.

Он закутался в плащ. Свет в кузнице стал ярче, затрещали горящие поленья. Грани произнес:

— Чего обедать не пришел?

Бран поднял взгляд. Глаза Грани были черными, в них отражались два маленьких костра.

— Я слышал, вы с Уллой поругались? — сказал Грани. Бран вытянул над огнем озябшие руки. Он знал, что Грани смотрит на него.

Снова вздох. Рука Грани потянулась и поправила поленья.

— Пойдем лучше к Сигурду, а? — услышал Бран. — Чего тебе тут сидеть? Тут холодно.

— Я привык.

Грани взял плошку, дунув, загасил огонь. Чуть погодя позвал:

— Бран.

Тот поднял голову.

— Чем я могу помочь? — спросил Грани. — А?

— Ничем, — ответил Бран. — Ничем, Грани.

— Ведь она же… она же тебя вроде любила. Я не понимаю, почему она…

— Я тоже. Не ломай голову. Мы сами разберемся.

— Извини. Я, правда же, не хотел лезть. Я просто… просто вы оба мои друзья, и я…

— Понимаю. Ничего.

Снова молчание. Бран лишь теперь почувствовал, до чего замерз. Его била дрожь, он льнул к огню, стуча зубами.

— Пошли к Сигурду, правда, — сказал Грани. — Ты весь заледенел.

— Потом, — ответил Бран. Чуть погодя спросил:

— Ты видел Уллу?

Грани затряс головой:

— Только утром. Еще до того, как вы… — он осекся.

— Да уж, — Бран попытался усмехнуться. — Быстро новости разносятся, а?

— Извини.

— Ты здесь ни при чем.

— Хочешь, чтобы я ушел? — через минуту спросил Грани. Бран пожал плечами.

— Знаешь, что, — промолвил Грани. — Схожу-ка я домой да принесу поесть. Коль ты сам идти не хочешь… А?

Бран посмотрел, и Грани улыбнулся.

— Мне не трудно, — заверил он. — Совсем не трудно, правда. Чего тебе голодным сидеть? Хоть согреешься. Так я схожу?

— Спасибо, — отозвался Бран. Грани встал.

— Я скоро, — он пошел к порогу. Заскрипела дверь, настала тишина. Бран уставился в костер. Огонь просвечивал сквозь пальцы, и от этого казалось, будто руки полыхают оранжевым сиянием. Ему почудилось, что он может видеть свою кровь, бегущую по жилам.

Чуть-чуть согревшись, он стянул башмаки. Морщась от боли, принялся растирать сведенные судорогой ноги.

Бран не слышал, как отворилась дверь — просто его словно что-то подтолкнуло, и он поднял голову. Увидел темную женскую фигуру, закутанную в плащ. Она стояла у входа — и молчала. Задохнувшись, Бран вскочил.

— Улла, — он бросился вперед и схватил ее за локоть. — Милая, ты пришла… ты все-таки…

Она подняла голову, капюшон сполз…

Аса. Словно обжегшись, Бран отдернул руки и отступил.

— Ты, — промолвил он.

— Да, — ответила она. Бран отвернулся.

— Можно зайти? — спросила Аса ему в спину. Он сказал:

— Входи, раз пришла.

Он воротился на место. Аса села на полено около огня. Ни один из них не проронил ни слова. Молчание становилось нестерпимым.

— Я помешала?

Бран не ответил. Аса подождала и произнесла:

— Здесь жутко холодно, — она поежилась. Бран молчал.

— Ты что, никогда не перестанешь на меня злиться? — выговорила Аса. Лицо у нее было в синяках, на щеке темнела ссадина. Брану почудилось, что за последние дни она похудела.

— Я не злюсь, — ответил он.

— Я же не слепая, — она опустила голову. Снова подняла. Сказала:

— Хочешь, я еще раз прощения попрошу?

— Попроси лучше у сестры.

На ее глазах появились слезы.

— Какой же ты, — начала она — и замолчала.

— Ладно, проехали, — пробурчал Бран.

— Мне что, до конца жизни теперь расплачиваться? — ее голос дрожал. — Вы прям убить меня готовы! Я… я же сказала: я не хотела, чтоб так вышло!

— Ты сюда орать пришла? Если так, можешь уходить. Я не намерен слушать твои вопли.

Аса опустила голову.

— Извини, — промолвила она. — Я не хотела на тебя кричать. Я просто… мне просто очень страшно.

— Что, опять Видар? — осведомился Бран. — Я же тебе говорил, расскажи отцу. Твой брат опасный человек, да, к тому же, и упрямый. Своего добьется, упаси Боже.

— Отец тут не поможет.

— Почему нет? — Бран пожал плечами. — Он ведь все-таки конунг.

— Но он же не колдун, — тихонько выговорила Аса.

Минуту висела тишина. Ее нарушила Аса:

— В конце недели будет сходка. Слышал?

— Серьезно? — Бран нахмурился. — Нет, не слышал. Выходит, эти все-таки своего добились.

— Отец так решил, — сказала девушка. — Отец… и Сигурд. Они вдвоем народ созывают. Сигурд приходил и все отцу рассказал. И про то, что послы ему предлагали, и что… многие хотят нам с отцом устроить Божий Суд, — она прикусила губы.

— Неужели Сигурд ему все рассказал? — спросил Бран.

— Да.

Бран задумался.

— Понимаю, — только и выговорил он.

— А я вот нет, — сказала Аса. — Я не могу понять, зачем отцу понадобилось лезть на рожон. Зачем надо было поддаваться… этим, Видару, и всем его прихлебателям! Ведь это только Видару и выгодно! Зачем он идет у них на поводу? Зачем?!

— Тише, не кричи. Каким бы ни был твой отец, он не дурак и не трус, тут я с Сигурдом согласен. Я терпеть не могу твоего отца, но тут я согласен. Он не трус, а уж Сигурд — и подавно. Это был единственный выход. Теперь все увидят, что они по-прежнему вместе, и что Сигурд против конунга не пойдет. А ты думаешь, тут найдется много чокнутых, что рискнут с ними с обоими воевать?

— Видар, — отозвалась Аса.

— В одиночку Видар ничего не сможет, — уверил Бран. — Что он сумеет, по-твоему? Ну, что? Он же не берсерк.

Аса отвела глаза:

— Ты его не знаешь. Ему море по колено, он никого не боится. Он… он даже богов не боится. Как вобьет себе чего-нибудь в башку, не остановишь, он такой.

— Ничего он один не сможет, не бойся ты его.

— А… а если клан нам все-таки решит устроить Божий Суд? Если народ так решит? Вдруг Сигурд не сумеет их отговорить? Если клан захочет… если они этого захотят, отец обязан будет подчиниться. А они могут. Они могут захотеть! Еще как могут, я их знаю! Что тогда со мной будет?!

— Не знаю.

— Я боюсь, — шепнула Аса. — Они нас будут пытать!

— Брось, — попытался утешить Бран. — Не думаю, что до этого дойдет. Ладно тебе, успокойся, чего ты. Никто ничего тебе не сделает, просто не посмеют.

— Еще как посмеют. Они злые.

— Тебе кажется.

— Ничего не кажется. Они хуже, чем ты думаешь, — Аса вытерла глаза. — Моего отца многие ненавидят. Он иногда… его иногда… ну, словом, он бывает чересчур крут.

— Неужели, — буркнул Бран — и отвернулся. Аса сказала:

— Вот и ты тоже. Но отец хороший, хоть он тебе и не нравится. Просто он… ну, такой.

— Тебе виднее, — нагнувшись к костру, Бран разворошил поленья. Искры взметнулись над огнем, как потревоженный пчелиный рой.

— Но он вовсе не такой уж плохой человек, — сказала Аса. Бран выпрямился, будто эти слова ужалили его.

— Вот что, отстань от меня со своим отцом, — отчеканил он. — Он меня не интересует. Ты чего пришла, ему дифирамбы петь, что ли? Если так, попала не по адресу, ясно?

Аса зябко завернулась в плащ и спрятала лицо в меховую оторочку. Потом спросила:

— Ты его ненавидишь?

— Тебе так необходимо это знать?

— Да…

— Ну, если тебе необходимо, то да. Ненавижу. Это все?

— И меня? — спросила Аса. Ее лицо казалось грустным. Бран ответил, понижая тон:

— Тебя? Ты-то при чем?

— Моя сестра меня ненавидит, — сказала Аса. — Она считает, что это все из-за меня. Что из-за меня у нее… ну… такое с ней случилось. Что я нарочно… нарочно вас тогда…

— А ты — нет? — тихо выговорил Бран. — Разве ты — нет? Ты же была трезвая, знала, что говоришь.

Аса зажмурилась.

— Но я же не знала, что он… вот так… — она глотала слезы. — Я не знала, что она беременная! Я не знала, понятия не имела!