Нелла Тихомир - Призрак гнева

• Название: Призрак гнева
• Автор: Нелла Тихомир
• Жанр: Ужасы и Мистика

Зима в далекой северной земле — снег, лед, пронизывающий холод… В глухую пору морозов и бездорожья двое чужаков, отец и сын, становятся пленниками главы местного клана: конунга по прозвищу Железный Лоб. Однако путники не так просты, поэтому их плен быстро заканчивается. Старший вынужден уехать, а младший, по имени Бран, остается, вняв просьбам о помощи, ведь, по уверению конунга, род преследует чудовище — гигантский медведь-шатун, уже убивший его старшего сына. Бран поневоле оказывается втянут в семейные распри здешних жителей, и тайны, которые они тщательно скрывают, постепенно выплывают на поверхность. Ему придется найти в себе силы выстоять, где остальные отступили, выдержать испытание, чтобы спасти самого дорогого в мире человека — там, где бродит призрак гнева, и где всё не то, чем кажется…

ВНИМАНИЕ: это не классический ЛР, хотя любовная линия в повествовании занимает главенствующее место. Предназначено для читателей, не ищущих в литературе только развлечения и не боящихся серьезных тем. За обложку опять огромное спасибо Любимовой Софе.

---

Улла медленно открыла огромные глаза.

— Ты меня слышишь? — позвал Бран.

Взгляд медленно переместился. Дрогнули и раскрылись черные губы.

— Не… не надо, — услышал Бран. — Пожалуйста, хватит… Я не могу… больше так… Не надо, пожалуйста, я… не могу…

— Тише, тише. Все будет хорошо.

Бран поднял Уллу на руки, и она тихо, едва слышно застонала. Одежда на Бране мгновенно намокла от воды, но он ни на что не обращал внимания. Спеша по тропинке в сторону ворот, молил Бога только об одном: лишь бы она не умерла.

Кузница встретила Брана промозглой тьмой. Он осторожно опустил девушку на солому.

— Сейчас. Потерпи, — Бран кинулся к поленнице, налетел на нее впотьмах, и деревяшки, посыпавшись на пол, больно зашибли ему ногу. Он сквозь зубы выругался, схватил несколько поленьев и швырнул в очаг. Кресало искать было некогда. Бран потянул с шеи камень, стиснул его между ладонями и, заставив себя успокоиться и не думать не о чем, нагнулся над холодными углями.

Вспыхнувший огонь теплом дохнул ему в лицо. Бран обернулся к Улле. Она лежала, будто мертвая. Бескровные щеки. Запавшие глаза. Черные запекшиеся губы.

Нет, Господи не надо!

Коснувшись ее шеи, Бран ощутил, как трепещет сердце: будто птица, попавшая в силок. Совсем, как давеча у Харалда…

— Ну, уж нет! — выдохнул Бран. — Вот уж нет!

Он подтащил к себе котомку, достал оттуда небольшую флягу и зубами выдернул пробку. В ноздри ударил крепкий спиртовой запах. Склонившись над Уллой, черенком ложки Бран разжал ей зубы и влил жидкость в рот.

Девушка слабо застонала, по телу пробежала дрожь. Ее рука оставалась безжизненной и ледяной, от мокрых волос шел пар. Бран отшвырнул флягу в сторону. Чуть помедлил — и принялся стаскивать с Уллы заиндевевшую одежду. Мокрая ткань стала как вторая кожа, тело девушки было неподатливым, неподвижным, и Бран совсем взмок, покуда ему удалось раздеть ее.

Схватив запасную рубаху, он принялся растирать Улле грудь. Ее голова моталась из стороны в сторону. Она все еще казалась неживой, но заглянув ей в лицо Бран увидел, как от губ и глаз отступает мертвенная синева.

— Клянусь, ты не умрешь, — сказал Бран. — Не умрешь. Вот увидишь.

Он взял руку Уллы. Ее сердце билось сильнее, и к пальцам вернулась гибкость. Слава Тебе, Господи. Теперь во что бы ее завернуть? Он привстал и огляделся. Припомнил, что Аса где-то тут оставила свой плащ и он, кажется, позабыл его отдать, после того, как они едва не подрались.

Синий плащ лежал в углу на бревне. Будто младенца, Бран закутал девушку в толстую шерстяную ткань. Разложил у костра Уллину мокрую одежду. Она больше не казалась мертвой. И хотя губы были белыми, как иней, а у глаз лежали темные круги, Бран знал: теперь опасность миновала. Она не умрет.

Он потянулся, выгибая спину. От усталости звенело в ушах, знобило, и клонило в сон. Подобрав свой заштопанный плащ, Бран накинул его на плечи. Лег на солому рядом с Уллой и укрыл девушку свободным краем потертой шкуры. Лицом зарылся в мех, прислушиваясь к Уллиному тихому дыханию.

Закрыл глаза и немедленно уснул.

Часть вторая Оборотень

Глава 1

Бран искал Уллу целое утро.

Она ушла, пока он спал, похоже, еще затемно. Бран обошел весь поселок, заглянул во все дома, но ее нигде не оказалось. Наконец, кто-то из рабов заявил, будто видел, как Улла отправилась на кладбище вместе с остальными, потому что скоро предстояло хоронить Харалда. Некоторое время Бран раздумывал, стоит ли туда идти. Благоразумие говорило ему, что лучше подождать, пока она вернется. Ведь она же там не одна, и все равно вряд ли им удастся поговорить, а вот неприятностей, после вчерашнего, ожидать стоит. Гордость возражала: это трусость и бабство. Ты просто боишься, вот и все.

В конце концов победила гордость. Спросив в поселке дорогу, Бран отправился на кладбище.

Пройдя через занесенную снегом рощу, свернув в бессчетный раз, тропинка наконец привела Брана к цели. Здесь были могильные курганы: всюду, куда ни глянь. Большие и поменьше, старые и новые, они, будто гигантские сугробы, возвышались над заснеженным полем.

Обогнув древний, полуразрушенный курган с плоской вершиной, Бран вышел к людям. Их было человек двадцать, кроме Уллы, все мужчины. Они стояли на черном пятне развороченной земли. Снег частью сошел от костров, которыми отогревали промерзшую в камень почву, частью был закидан бурыми комьями. В центре темнела широкая яма, в которой копошились несколько человек.

Когда появился Бран, люди перестали разговаривать и угрюмо воззрились на него. Он подошел поближе и сказал:

— День добрый.

Никто не ответил. Они молчали и только переглядывались. Потревоженная земля зияла у их ног, будто черная рана.

— И за каким же ты сюда пожаловал? — спросил кто-то.

— Просто хочу помочь, — ответил Бран. В ответ никто не произнес ни слова. От их враждебности даже воздух звенел, точно струна.

— Вот спасибочки, — первым нарушив молчание, выговорил Кнуд. — Уж ты напомогался, колдун. Век не забудем.

Бран посмотрел на Уллу. Ее взгляд был твердым и прямым, и глаза блестели, словно огоньки.

— Уходи, — промолвил Грани. Его лицо было как потухшая свеча. — Уходи. Ты нам не нужен, сами справимся. Иди отсюда… пожалуйста…

— Грани, я не убивал твоего отца, — ответил Бран. — Ты же знаешь, что не убивал. В его смерти я не виноват. Я не знал, что пиво отравлено, и не хотел, чтобы он умер. Клянусь. Твой отец был очень хороший человек, и… он мне очень нравился. Я найду его убийцу. Обязательно, Грани! Хоть бы мне даже ради этого пришлось на стенку лезть. Я ничего плохого никому сделать не хотел, тем более твоему отцу и тебе, поверь.

Грани стоял, не подымая глаз. По его щеке ползла слезинка.

— Эх, да ступай ты уже, — вмешался Хилдир. — Чего без мыла в душу-то лезешь? Или, может, под руки тебя прикажешь вывести?

— Я ведь не с тобой разговариваю, Хилдир, — ответил Бран. — И я, кажется, у тебя на дороге не стою.

— Болтаешь много, — фыркнул Хилдир. — А все без толку.

Бран нахмурился. Двадцать пар глаз смотрели на него: кто враждебно, кто с любопытством.

— Вы чего думаете, я Один, что ли? — выговорил Бран. — За два дня все проблемы решить могу? Я пытаюсь, но понадобится время. А если вы и дальше будете глядеть на меня, как на врага, то… — Бран умолк. Остальные тоже молчали. В сухих остовах бурьяна, торчащих из-под снега, шуршал ветер.

— Видать, хорошую плату те конунг посулил, коли ты так кувыркаешься, — уколол Кнуд.

— А вот у конунга и спроси, — предложил Бран, — может, тебе расскажет.

Ноздри Кнуда раздулись, острые зубы прикусили губу.

— Не боись, — вместо него ответил Хилдир. — Наш Железный Лоб, считай, сэкономил, потому как этот колдун и за три года оборотня не сыщет.

Они с Браном воткнулись один в другого взглядами.

— Вон он как в лесу от него драпал, — процедил Хилдир, — чуть штаны не потерял.

— Тебе-то, конечно, это хорошо известно, — отозвался Бран, — ведь ты-то драпал не хуже моего.

— Мы все драпали, — вмешался Грани, — ерунду болтаешь, Хилдир.

Но Хилдир будто не расслышал.

— Да, колдун, — древком кирки он похлопал по ладони. — За тобой ну прям как за каменной стеной. Если оборотень не схавает, так, глядишь, отравят. Прям талант, с тобой, слышь-ка, не соскучишься, — голос Хилдира зазвенел от злости. Его ненависть поразила Брана, однако он и сам был уже на взводе, и не хотел, не мог смолчать.

— Ты чего, совсем дурак? — ответил он. — Чего болтаешь? Следи за языком, а то как бы кто его тебе не вырвал.

— Уж не ты ли? — Хилдир ощетинился, как зверь.

— А хоть бы и я!

— Ах, ты… — Хилдир кинулся на Брана. В два прыжка преодолев разделявшее их расстояние, замахнулся киркой.

Бран ушел от удара, поднырнув под вскинутую руку. Схватил Хилдира за кисть, кулаком заехал по носу. Хилдир зашипел сквозь стиснутые зубы, кирка выпала и зарылась во вскопанную землю. Бран упал навзничь, увлекая противника за собой, и тот с размаху шлепнулся в снег. Миг — и оба вскочили на четвереньки. Волосы свисали им на глаза. Рыча, противники набросились друг на друга.

Они сцепились, будто псы. Люди вокруг что-то кричали, но эти двое как оглохли. Принялись молотить друг друга по чему попало, только кулаки мелькали в воздухе.

— Свиньи! Дураки! — раздался пронзительный вопль. — Как вам не стыдно!

На спины парней обрушились удары. Они не сразу сообразили, что происходит, но боль заставила их ослабить хватку.

Над ними с палкой стояла Улла. Размахнувшись, огрела Хилдира по поднятым рукам, и люди вокруг громко засмеялись.

— Совсем охренела, мать твою! — вскрикнул Хилдир.

— Совести у вас нет! — ее глаза сверкнули. — Кладбище здесь! Могилу ведь роем, постыдились бы! — она снова отвесила каждому по удару. Хилдир взвыл. Бран молчал, заслонясь руками. Улла взглянула на него, и ему почудилось, будто ее губы шепчут: "уходи".