Максим Бахарев - Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА V

• Название: Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА V
• Автор: Максим Бахарев
• Издательство: Продюсерский центр Александра Гриценко
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-9905868-2-6

Авторы альманаха смело работают с сюжетами и коллизиями, с метафорами и с аллегориями, с самой формой текста, с его ритмом, с его дыханием. Здесь есть и гротеск, и ирония, и философия, и лирика. Здесь мелькают иные планеты и экзотические острова, а совсем рядом оказываются вполне узнаваемые, сугубо земные пейзажи… Здесь есть все, чтобы доказать, что фантастика не заблудилась в трех соснах примитивных сюжетов, что Золушка еще жива и готовится к новым свершениям.

«Моё сознание перемещается свободно в нескольких галактиках. Если посмотреть с этой стороны, я не знаю точно, где живу. Устаю, отключаюсь по факту — Марс, значит Марс. Усталость — это когда я перестаю справляться с обработкой входящей информации. Вчера я отключился на орбите планеты Герникора, это в соседней галактике Туманность Андромеды. Там была одна не очень приятная встреча по работе…

Сейчас я на конференции в Сурбонитроне, это недалеко от Альдебарана. Тема? Всё та же: способность увеличивать внутреннюю память. Я — менеджер по продажам воспоминаний. Объём памяти для меня — очень важная составляющая жизни. Жизнь? Что это такое? В этом я ещё не разобрался до конца…» (Максим Бахарев.)

---

Полукровки не умирали, но долго не могли придти в себя, раздираемые противоречивыми чувствами: им одновременно хотелось и плакать, и смеяться, кричать от горя и петь от счастья. И только чистокровные принцы и принцессы могли вкушать этот мёд, не опасаясь последствий.

В этой-то апельсиновой роще и жил по соседству со своим другом, Принцем-на-горошине, тот принц, о котором пойдёт речь. Жид он на самом верху в одной из двух башен на крыше дома. Башня была двенадцатиугольной и имела соответственно двенадцать окон. Обычно принц не оставлял шторы на всех окнах открытыми, оставлял обычно два, иногда три окна, чтобы чувствовать себя защищённым. Иногда вечером он гасил у себя в башне свет, и тогда смело отодвигал все шторы, и тогда во все двенадцать окон сразу глядели и шелестели апельсиновые деревья, их цветы и плоды не давали принцу покоя. Он всё время чувствовал неясное влечение.

Однажды вечером он увидел, что мимо его окон летела живая золотая сеть, а в самом центре золотого трепещущего облака находилась огромная пчела — матка, понял принц. Если простой человек увидел бы то же, что узрел наш принц, то он ничего бы не понял, а подумал, что это вечерний ветер слишком сильно дохнул на апельсиновые деревья и сорвал лепестки цветов и несет их теперь неизвестно куда. Принц переходил от одного окна к другому, не упуская пчёл из виду благодаря своим двенадцати окнам.

Королева пчёл, окруженная золотым мерцающим облаком, опустилась на апельсиновое дерево прямо перед его южным окном на расстоянии примерно пяти метров. Вероятно, там её покои, подумал принц.

Он решил завтра при свете дня забраться на это дерево и посмотреть на её золотой улей. Как только рассвело, он ловко, как обезьяна, забрался на дерево, в кроне которого вчера вечером скрылась Королева пчёл. Появление его глаза в шестиугольном окне маленького, с почтовую коробку, замка-улья Королевы пчёл произвело эффект разорвавшейся бомбы. Засуетились все рабочие пчёлы, бывшие когда-то невестами, и появилась, скрывая тревогу, Королева пчёл. Он сунул голову в улей, Королева приветствовала его и угостила волшебным мёдом, помогла ему удержаться на дереве, чтобы он не свалился, и, так как он был прирожденным принцем, мёд не причинил ему вреда, но поверг его в эйфорию, вызвав прилив творческих сил, принц хотел было, получив в подарок баночку мёда, уже бежать в свою башню, чтобы писать нежные сказки и петь печальные песни под гитару, которую ему подарил его друг, Принц-на-горошине, но Королева пчёл остановила его повелительным окликом: ведь после того, как принц принял волшебного мёда, он без труда понимал, что она ему говорит.

— Дорогой, — сказала она, — так невежливо оставлять Королеву, — она, как и все королевы, говорила о себе в третьем лице единственного числа или в первом — множественного. — Мы должны обезопасить себя. Вы проникли без нашего позволения в Наш улей-замок и раскрыли Нашу тайну. Никто из смертных и даже принцев и полукровок не должен знать, что Наш замок находится в этой апельсиновой роще в районе станции метро «Текстильщики» между открытой веткой метро и железной дорогой. С этой целью Мы вынуждены или убить Вас, или отнять память. Не бойтесь, это безболезненно и даже очень приятно; или превратить в шмеля, чтобы Вы ни в коем случае не рассказали кому-либо из смертных, принцев и принцесс или полукровок о нашем существовании. Мы прежде всего заботимся о смертных, которые — не Нам их судить — по своей алчности и по своей глупости могут причинить вред себе путём приёма внутрь Нашего волшебного мёда. Надеюсь, что Ваша смерть не понадобится, и я подарю Вам ещё одну баночку моего королевского мёда — Вам как принцу он не причинит вреда, но вызовет прилив творческих сил, если Вы пообещаете и безусловно и беспрекословно выполните своё обещание никогда и никому не рассказывать о нашем существовании и дислокации.

Пристыженный, смущенный и растроганный добротой королевы, принц, прижав к груди руку с зажатой в ней баночкой волшебного мёда, поклялся никогда никому не рассказывать о Королеве пчёл. Шевельнув крыльями, она отдала приказ своим подданным, чтобы они доставили ветку с тремя апельсиновыми плодами.

— Это ещё один подарок для Вас, принц, только не открывайте апельсины, пока Вы не будете к этому готовы. Если вы откроете апельсины раньше времени, то вместо счастья будет горе, — сказала она загадочно.

Принц, потерявший голову от прилива творческих сил, не помня себя, спустился с дерева очень быстро, практически упал и стремительно поднялся к себе в башню. На волне творческого порыва он написал десять сказок, две научно-популярные статьи и десять томов мемуаров. Под воздействием волшебного мёда сказки искрились мягким юмором, научные статьи были похожи на приключенческие романы, а мемуары были интереснее и познавательнее пьес Шекспира. Он спрятал подарки Королевы пчёл в шкаф и забыл про них, забыл и её напутственные слова.

У принца было много знакомых принцесс, и они часто приходили к нему в гости в башню в апельсиновой роще. Апельсиновые деревья росли и росли, и их тени так плясали на асфальте, что каждая принцесса, которая приходила в гости к принцу, была околдована этими тенями и, хотела она или не хотела, а, придя хотя бы один раз, потом всегда чувствовала, что её сердце покинуло грудную клетку и осталось в кронах апельсиновых деревьев, и что ей надо, непременно надо пройти по этим играющим, резным, живым кружевным теням ещё раз, потом ещё раз и так, пока она не превращалась в пчелу и не пополняла бесчисленную армию Королевы.

А принц удивлялся, почему это все его знакомые принцессы, которые имели счастье влюбиться в него, никогда не продолжали с ним знакомство более полугода — он же не знал, что они все, забыв о нём, летают, счастливые, мимо его окон в свите Королевы пчёл.

Принцессы все кончились, принц заскучал, но тут он вспомнил о подарке Королевы пчёл и подумал, что уже готов открыть апельсин. Он хорошо знал сказку «Три апельсина»: из апельсина появлялась прекрасная девушка, и, попросив пить, тут же умирала, потому что нетерпеливый принц из сказки открыл два первых апельсина не у воды, как было рекомендовано, а по пути к оазису, прямо в пустыне.

Помня об ошибках этого лоха из сказки, наш принц, на его взгляд, подготовился к появлению апельсиновой красавицы на все сто процентов. Он поставил стакан воды на стол и очистил первый апельсин. Появилась прекрасная девушка ростом около десяти дюймов, голенькая и прехорошенькая. Она стала быстро расти, пока не стада принцу по плечо. Всякий, кто посмотрел бы на неё, невольно улыбнулся бы, залюбовавшись на прелестный носик, гордо смотрящий в небо, большие смеющиеся глаза цвета вечерних облаков, густые волнистые волосы, кончики которых закрывали место, где спина кончается и начинаются стройные прямые ножки.

Она огляделась и сразу попросила пить. Он возликовал:

— Я знал! — подал ей стакан воды, но только она успела взять стакан в руки, как глаза её закатились, и она начала увядать у него на глазах. Потрясённый и испуганный принц побежал к телефону, чтобы вызвать «скорую». Он пробил вызов и вернулся в комнату, но там никого не оказалось.

В комнате стоял свежий запах апельсина, а на столе лежали апельсиновые корки. Показалось — решил он — и выдохнул с огромным облегчением. Не надо есть на ночь так много сладкого, а то всякая ерунда начинает мерещиться. Пару часов принц метался между слабым — а вдруг не показалось? — чувством вины и чувством радости, что это всё ему привиделось. От потрясения он даже забыл, что с лёгкостью может проверить, так ли это на самом деле. Ведь апельсины были спрятаны у него в надёжном месте. Когда он открыл заветную дверцу, то не поверил своим глазам: апельсинов было два. Привыкнуть к этой мысли было трудно. Неприятно ощущать себя убийцей. Невольным убийцей. Преступником. Добросовестным, честным преступником.

Осталось ещё два апельсина. На этот раз он готовился очень скрупулёзно. Он поставил на стол кувшин с водой, сразу заранее наполнил стакан, там же, на столе, он поставил большой таз с водой, коротко вздохнул и быстро, чтобы не потерять ни секунды драгоценного времени, быстрыми и точными движениями очистил апельсин. Как только девушка появилась, он тут же, не разглядывая, какая она прелестная, посадил её в тёплую воду, сунул ей в руки стакан с водой и проследил, чтобы она выпила всё до дна. Она сидела в тазу свежая, с капельками воды на коже, и улыбалась. Она была прекраснее первой. Запястья и щиколотки тоньше, глаза ярче, волосы длиннее, кожа светилась нежным светом. Принц выдохнул и, посадив апельсиновую девушку на диван, вышел на кухню выпить валерьянки, потому что сильно переволновался.

Когда он через десять минут вернулся в комнату, то опять обнаружил на столе апельсиновые корки, едкий запах апельсина, расплёсканную воду, мокрую простыню на диване — и всё. Девушки не было. Она исчезла без следа, как и первая. Сейчас он не так сильно испугался, но было неприятно.