Эрик Рассел - Зловещий барьер. Ближайший родственник. Оса

• Название: Зловещий барьер. Ближайший родственник. Оса
• Автор: Эрик Рассел
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5—8852—0061—7

ЭРИК ФРЭНК РАССЕЛ (1906–1978) — известный английский писатель-фантаст, на протяжении почти четырех десятилетий занимавший одно из ведущих мест не только в британской, но и вообще в англо-американской НФ. Рассел — не только мастер короткого рассказа, каким его знали до сих пор отечественные читатели, знакомые с ним преимущественно по сборнику «Ниточка к сердцу» (1973). Он также автор множества романов, насыщенных оригинальными фантастическими идеями и динамичным действием.

Детективная интрига, галактические войны, невероятные приключения лежат в основе романов, составивших эту книгу.

---

Но опять-таки все это вовсе не странно. Облегченность представлений входит в правила игры, в структуру жанра. И то сказать, кто из нас отважится требовать скрупулезной точности от флемминговского Джеймса Бонда? А вот сам по себе антитоталитарный пафос — он работает, исподволь формируя в сознании читателей устойчивый стереотип.

Однако есть одно обстоятельство, которое хотелось бы отметить. Не надо слишком пристально вглядываться в мир «Осы», «Ближайшего родственника» и «Абракадабры», чтобы подметить любопытную деталь. Я не знаю, каким был опыт личного общения Рассела с армейской средой. Не знаю даже, был ли таковой опыт вообще. Но знал он армейские порядки явно неплохо. Что ни генерал — то дуболом; что ни полковник — то идиот; если кто и соображает что-нибудь — то младшие офицеры, не выше капитана, но и те далеко не всегда. Кругом сплошная некомпетентность, очковтирательство, бюрократизм… Да, встречаются, само собой, среди писателей и поэты армии и флота — вот хоть тот же Хайнлайн, например. Вспомните его «Звездную пехоту». Но чаще, гораздо чаще армию видят именно так, как Рассел. Не случайно из всех его новелл именно «Абракадабра» была удостоена в 1955 году премии «Хьюго» — самый фантастически-правдивый рассказ о флотском житье-бытье. И все же…

И все же — армия побеждает. Во-первых, потому что это наша армия. А во-вторых, потому что выигрывают-то войну как раз те самые кое-что соображающие лейтенанты, хотя лавры всегда достаются дуболомам от полковника и выше. И воюют эти лейтенанты не за звездочки, не за ордена, не за кресла — за идею. Вернее, не «за», а «против». Против тоталитаризма. Который есть вечное априорное зло.

Каждый нормальный писатель — оппозиционер от рождения. Как и вышеупомянутые лейтенанты, он не столько «за», сколько «против». Против всего, что ему так или иначе не по нутру, поскольку все, что ему по душе — оно в мире и так само собой разумеется. Расселу был не по нутру расизм — и вот появляется, прекрасный рассказ «Пробный камень». Ему не по вкусу ксенофобия — и рождается великолепная новелла «Свидетельствую». Его бесит тупой армейский бюрократизм — получите «Абракадабру». И все-таки главный его враг — тоталитаризм; о нем Рассел не мог забыть никогда.

Но даже при всем этом врожденное (или благоприобретенное? — не знаю) чувство юмора, ироничный склад ума не позволяли писателю то ли подняться, то ли опуститься, Бог весть, до уровня сатиры, памфлета, заидеологизированного политического романа. Его книги — всегда чуть-чуть оперетта, чуть-чуть анекдот; но именно благодаря этим качествам они куда легче входят в ум и душу; во взаимодействие текста с читателем Рассел умело вводил, так сказать, «немного смазки» — используя образ, почерпнутый из его же одноименного рассказа. И смазка эта, нельзя не признать, всегда была первосортной.

Так же, как и в новеллистике, в романах своих Рассел искусно балансировал на грани между пылкой апологетикой армии в духе Хайнлайна и пламенными антиармейскими филиппиками в стиле «Билла — героя Галактики» Гарри Гаррисона. И наверное, такое движение по гребню меж двух пропастей и есть главная черта самого Эрика Фрэнка Рассела.

В самом деле: разве не стремился он найти устойчивое равновесие между уверенным, механистическим подходом к тончайшим материям человеческой психики, свойственным бихевиоризму, и неистовой убежденностью в реальном существовании чудес, присущей фортианцам? Или между вполне реальными вопросами астрономического обеспечения космических полетов — и откровенно условными, списанными с Трафальгара и Ютландского боя баталиями галактических эскадр? Или…

И тут невольно приходят на память поэтические строчки, утверждающие, что

…в глазах канатоходца
Мир зыбок и неуловим,
И он вот-вот перевернется,
И ты перевернешься с ним.

Не к этому да эффекту и стремился всю жизнь Эрик Фрэнк. Рассел? Ведь в картине мира зыбкого, неуловимого, готового в любое мгновение перевернуться и вывернуться наизнанку, порой можно куда явственнее разглядеть подлинные черты окружающей реальности.

Примечания

1

Человек, сотворивший нас. (Лат.)

2

Что? (Франц)

3

Французское ругательство, примерно соответствующее русскому «Пес его нюхай!».

4

Шеф-повар (Франц.)

5

Французское ругательство, приблизительно соответствующее, русскому «Черт возьми!».