Джон Норман - Побратимы Гора

• Название: Побратимы Гора
• Автор: Джон Норман
• Жанр: Фэнтези

Продолжение Гореанского цикла в целом и приключений Тэрла Кэбота в Прериях Гора в частности.

---

— Вы читали книгу Притиона Клеркуса с Коса? — вдруг спросила она.

— Неужели бывшая свободная женщина, гражданка Ара, читала это? — удивлённо спросил я.

Это был трактат о неволе.

— Рабыня, не ставит условий, она не желает мелких требований к ней, она не просит лёгкости, она ничего не просит, она дает всё, она стремится любить и самоотверженно служить, — процитировала она на память.

— Ты хорошо запомнила это, — заметил я.

— Вы читали это? — всё же хотела знать она.

— Да, — ответил я.

Я отлично помнил это изречение. Девушка, возможно, когда-то слышала и запомнила его.

— Я всегда была очарована неволей, — вдруг призналась она, — но я никогда не ожидала, что сама стану рабыней.

— Поцелуй меня, рабыня, — попросил я.

— Слушаюсь, Господин.

— Теперь Ты боишься, что как рабыня, можешь быть отвергнута?

— Теперь, как рабыня я вижу, что это не имеет значения. Боязнь таких вещей, ко мне не относится. Скорее надо следить, чтобы быть абсолютно приятной. Если я отвергнута, это не имеет значения, поскольку я — всего лишь рабыня, как рабыня я — ничто. Я являюсь бессмысленной и ничего не стоящей вещью. Таким образом, какое может иметь значение, если я должна презираться и отвергаться? Просто я должна попробовать ещё раз, снова стремясь беспомощно служить и любить.

Я не отвечал ей. Зачем? Пройдёт совсем немного времени, и она, в любом случае, сама изучит, что меньшее чего должна бояться рабыня — это быть отклонённой. Скорее она должна бояться обратного. Она как раз должна опасаться, что один только вид её будет приводить мужчину в полубезумное состояние от страсти, и что возможно, он не остановится до тех пор, пока не поместит её в свои цепи.

— В своём трактате, Притион Клеркус, прежде всего, озабочен только одной формой неволи, той, что касается рабыни для удовольствий, — объяснил я.

— Это верно.

— Но рабство многогранно, и некоторые его виды, несомненно, довольно страшны и неприятны.

— Да, — вздрогнула она, ибо слышала, об использовании рабства в сельском хозяйстве, и в таких местах, как общественные кухни и прачечные. Несомненно, она была наслышана о позорном рабстве и рабстве мести. Одной из форм рабства мести является рабство замещения, в котором одна женщина, полностью невиновная, порабощается и становится объектом ненависти, вместо другой женщины, называемой «по-крайней-мере-временно-недоступной», при этом даже получая её имя. Женщина заменитель в этой ситуации, конечно, действительно порабощается. Даже если ненавистная женщина позже захвачена, её заменительница не освобождается. Она обычно может быть просто продана или обменена.

— Но общим знаменателем для любого вида рабства является то, что женщина должна быть полностью покорной и приятной и во всех отношениях, и она полностью объект желаний её господина.

— Да, Господин.

— Ты можете поцеловать меня снова, рабыня, — разрешил я.

— Да, Господин, — сказала она, и прильнула к моим губам, а я осторожно положил её обратно на покрывало. Её руки всё ещё были сомкнуты на моей шее.

— Вы собираетесь учить меня быть приятной?

— Да.

— Значит, Вы будете улучшать, собственность моего владельца.

— Да. Но я собираюсь сделать несколько больше, чем просто научить тебя, как ублажать мужчин.

— Что же? — удивилась она.

— Когда я закончу с тобой, моя голая красотка в бисерном ошейнике, Ты будешь очень сильно отличаться, от тебя теперешней.

Она смотрела на меня, молча и непонимающе.

— Я собираюсь превратить тебя в мечту мужчины об удовольствии, — объяснил я.

— Сделайте так, — попросила она, и приступила к своей трансформации.

— Пожалуйста, пожалуйста, — плакала девушка. — Не оставляйте меня! Я прошу Вас! Дотроньтесь меня ещё раз, пожалуйста! Я прошу Вас, не оставляйте меня! Я не знала, что могло произойти что-то подобное этому! Пожалуйста, я прошу Вас, прикоснитесь ко мне снова! — Она умоляла меня сжимая в своих объятиях. Её слезы вымочили мои руки и грудь.

— Ты просишь этого как рабыня?

— Да, Господин! Я умоляю об этом как рабыня!

— Замечательно.

— Какой же дурой я была, пока оставалась свободной женщиной! — прошептала она.

— Ты была всего лишь невежественной, — поправил я.

— Тогда я не знала, что значит быть рабыней, беспомощной и чувственной.

Я не отвечал.

— Я не знала, что такие чувства могут существовать, — всхлипывала она. — Я никогда не чувствовала ничего подобного этому. Они настолько подавляющие.

— Они связаны с господством и подчинением, — объяснил я.

— Когда я вам отдавалась, то боялась, что могла умереть, — призналась девушка.

— Это был всего лишь маленький рабский оргазм, — заверил я.

Она посмотрела на меня с любопытством.

— Вне того что Ты испытала, лежат безграничные горизонты экстаза. Я думаю ещё ни одна женщина, не смогла достичь их.

— Это намного больше, чем просто физические ощущения, — признала она.

— Это является психофизическим. Это — неразрывное эмоциональное, физическое и интеллектуальное единое целое.

— Теперь, я буду нуждаться, в частых прикосновениях мужчины, — сказала она.

— Да, это так.

— Вы сделали это со мной, — упрекнула она меня.

— Это должно было быть сделано давно, — усмехнулся я.

— Но теперь, что я буду делать, если мужчина не захочет удовлетворять меня?

— Попытайся стать такой, чтобы он оказал тебе снисхождение, — предложил я.

Она вздрогнула. Теперь она была в намного большей власти мужчин, чем она когда-либо могла себе представить. Можно сказать, что с этого момента рабский огонь разгорелся в её животе. Теперь, она была восприимчива к мучениям и лишениям рабыни. Свободные женщины, сексуальность которых обычно приглушена или вовсе задавлена, часто не в состоянии понять отчаяния и силы этих потребностей для страстной рабыни. Они думают, что они отличаются от невольницы, и относятся к ней как к низшему существу. Однако, будучи порабощены сами, они, конечно, быстро пересматривают своё мнение. Они, точно также, будут безнадёжно стонать и царапать пол в их клетках, умоляя грубых надсмотрщиков об их прикосновении, и точно также в свою очередь станут презираться свободными женщинами, которых ещё не успели поработить.

— Вы уничтожили меня для свободы, — сказала она.

— Ты возражаешь? — для вида удивился я.

— Нет, — засмеялась девушка. — Я хочу быть рабыней. Я полюбила быть рабыней.

— Это удачно, для того, чем Ты являешься.

— Я была рабыней в течение многих месяцев. Мне жаль только того, что всё это время пропало впустую. Я до сего момента ждала возможности почувствовать, каково это быть, действительно быть рабыней.

— Что Ты чувствуешь к мужчинам теперь? — поинтересовался я.

— Они интересны и красивы, — ответила она.

— Красивы? — переспросил я.

— Для моих глаз, — улыбнулась рабыня.

— И что еще?

— Я знаю, что они — мои владельцы, что я нуждаюсь в их прикосновениях и что я хочу им служить.

— Можешь ли Ты представить саму себя стоящей на коленях перед мужчиной, и со склонённой головой, умоляющей его, подарить тебе свою ласку?

— Конечно. Теперь, когда моя сексуальность была пробуждена, по-другому и быть не может.

— А примет ли он твою мольбу?

— Я могу только надеяться, что он снизойдёт до меня, — вздохнула она.

— Иногда он может пойти навстречу твоей мольбе, а иногда нет. Также помни, что могут настать времена, когда Ты будешь благодарна за такие непритязательные знаки внимания, как затрещины или пинки.

— Думаю, я должна буду принять то, что мне дадут. Ведь я — всего лишь рабыня, — покорно сказала девушка.

Я тогда снова взял её, сжимая в объятиях.

— Да-а-а-о-о-у! — тяжело задышала она.

Я лежал на боку, а девушка аккуратно вкладывала мне в рот маленькие кусочки пеммикана. Я наслаждался видом девушки, кормящей меня. Чуть раньше она принесла мне воду из ручья в своём рту, но попить у меня не получилось, ибо при её передаче, едва коснувшись её губ, я почувствовал необоримое желание, приведшее к новому восторженному натиску. По окончании пришлось самому идти к ручью, чтобы утолить жажду.

— Солнце уже почти закатилось, — напомнил я.

— Значит, я должна быть возвращена в стадо, — простонала она. — Я должна быть привязана около деревни вместе с другими рабынями. Меня снова стреножат и за шею привяжут верёвкой к столбу. Как я смогу теперь перенести, возвращение в стаду? — спросила она, несчастно глядя на меня?

— Честно говоря, я сомневаюсь, что теперь Ты пробудешь в стаде слишком долго, — успокоил я рабыню.

— Я теперь нуждаюсь в мужчине, — признала она. — Я сделаю всё, чтобы он взял меня свой в вигвам, чтобы служить ему как рабыня.