Ронни Касрилс - Вооружен и опасен. От подпольной борьбы к свободе

• Название: Вооружен и опасен. От подпольной борьбы к свободе
• Автор: Ронни Касрилс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-88010-214-9

Книга Ронни Касрилса — первое издание на русском языке, приоткрывающее занавес тайны над деятельностью спецслужб Африканского национального конгресса (АНК).

Автор — активный участник подпольной борьбы против режима апартеида, ставший начальником военной разведки АНК, повествует без всякого вымысла о захватывающей подпольной деятельности, о реальных событиях своей жизни, не уступающей по остроте восприятия «шпионским» книгам.

Книга, написанная живым и доступным языком, рассчитана на массового читателя.

---

С нами ехали двое пожилых мужчин. Один из них был Джулиус Ферст — отец прославленной активистки борьбы против апартеида Рут Ферст. Это был молчаливый человек в очках, который постоянно курил сигары. Это никак не способствовало улучшению настроения Элеоноры. Он должен был покинуть страну из-за участия в приобретении фермы в Ривонии. Брам попросил меня позаботиться о нём. Другим был Молви Качания, который помогал Бабле и должен был усиливать убедительность нашего совместного облика. У него была длинная седая борода, и он был одет в традиционное мусульманское облачение. Он выглядел абсолютно как святой и, как объяснил Бабла, «Молви» было не имя, как я было предположил, а термин, обозначающий мусульманского священника.

Бабла вёз нас в западный Трансвааль. Напряжённость Элеоноры, казалось, передалась всем нам. Мы содрогались от страха, что нас могут остановить на полицейском заслоне на дороге. Бабла почувствовал наше беспокойство и сказал, что товарищи на передовой машине уже проехали перед нами по этому же маршруту. Они позвонили и сказали, что дорога чистая.

— В любом случае, — сказал он, — если мы наткнёмся на заслон, полностью предоставьте мне вести все разговоры. Они редко интересуются пассажирами, а мы выглядим вполне респектабельной компанией.

После трёх часов пути мы проехали Мафекинг. Бабла объяснил, что мы были уже в северной части Капской провинции, и когда мы начали поворачивать на запад, сказал, что мы движемся параллельно границе с Бечуаналендом. До места пересечения границы нам осталось ехать меньше часа. Мы должны были приехать туда как раз после захода солнца.

Здесь была возможность наткнуться на дороге на пограничный патруль. Но Бабла сказал, чтобы мы не беспокоились. Вдоль дороги было несколько магазинов, с которыми он поддерживал связи, и у него были с собой бумаги, подтверждающие это.

— Так что я просто скажу, что везу Молви для того, чтобы он прочитал несколько молитв.

Местность вокруг дороги была сухой и плоской с отдельными валунами, широко разбросанными кустами и небольшими стадами коз. Вдоль дороги часто попадались группы хижин местных жителей и иногда мы обгоняли крестьянина, едущего на тележке, запряжённой осликами.

Бабла указал на каменную гряду на севере и сообщил нам, что мы почти приехали. Дорога ушла вправо и он начал сбавлять скорость. Мне показалось, что я мог разглядеть высокий забор в нескольких сотнях метров. Бабла остановился около пары деревьев с колючками.

Когда мы торопливо высаживались, он дал нам направление, указав на магазинчик с красной крышей на бечуаналендской стороне в нескольких сотнях метров. Мы найдём деревянную решётку на пограничном заборе — место пересечения для местных жителей. Друзья на «Лендровере» встретят нас на другой стороне.

Джулиус Ферст и Молви Качания стояли на дороге, затянув свои прощания. Элеонора тревожно крикнула, что приближается машина. Я увидел приближающееся облако пыли примерно в миле от нас. У Джулиуса были две тяжёлые сумки. У нас с Элеонорой был один саквояж на двоих. Я схватил все три сумки. Элеоноре нужно было помогать Джулиусу.

Наконец Бабла затолкнул Молви в машину, и они быстро тронулись. Элеонора, которая сняла пенджабский наряд и парик, подхватила под руку Джулиуса и мы побежали в поисках укрытия. Только мы спрятались за несколько валунов, как мимо пролетела полицейская машина. Очевидно она гналась за Баблой. Когда она исчезла из вида, мы двинулись дальше, надеясь, что Бабла сможет выкрутиться из возможных неприятностей.

Хотя нам нужно было пройти всего несколько сотен метров, но мы шли вверх по склону и нам приходилось пересекать русла высохших ручьев. Крем на лице Элеоноры превратился в липкое месиво. Нам было очень жарко и Джулиус начал задыхаться.

Наконец мы добрались до лестницы. Поблизости, с обеих сторон забора были группки домиков и несколько деревенских жителей с изумлением разглядывали нас. Я нервно огляделся, надеясь, что никто не помешает нам на этой заключительной стадии.

Элеонора полезла по лестнице первой и ждала наверху, пока я помогал Джулиусу последовать за ней. Она спустилась, а затем помогла Джулиусу сделать то же самое. Сумки были слишком большими, чтобы можно было просунуть их через сетку. Я должен был переносить их по лестнице по одной. Наконец я сам перебрался на другую сторону и увидел на фоне горизонта на севере, как к магазину с красной крышей подъехал «Лендровер». Он прибыл с предельной точностью по времени.

Мы были на территории британского протектората Бечуаналенд. Я никогда не предполагал, что испытаю такое облегчение, увидев «Юнион Джек»[13]. Был октябрь 1963 года. Мы надеялись вернуться максимум через пару лет в составе победоносной революционной армии. Мы ни на секунду не предполагали, что уходили в изгнание на несколько десятков лет.

Лишь много лет спустя я смог заглянуть в какие-то материалы досье, заведённого на меня полицией безопасности. В 1962 году в представлении министерству юстиции с предложением перевести меня в разряд «запрещённых лиц» они сообщали, что я произношу «подстрекательские речи», возбуждающие «небелую» аудиторию. Я был «явной угрозой» для безопасности государства и «последовательно работал на цели коммунизма». В записанных ими выступлениях прослеживается горячность молодости в виде деклараций типа: «Африканский гигант потревожен и не спит», «АНК запрещён, но продолжает свой марш», «Сегодняшняя молодёжь завтра будет править Южной Африкой». (Дело № 1032, Национальный архив).

Часть вторая. Изгнание, 1963-89 гг.

Глава 7. Северное шоссе Октябрь 1963 — сентябрь 1965 гг. Бечуаналенд, Танзания, Одесса, Лондон

К тому времени, когда мы добрались до магазина с красной крышей, коричневый макияж на лице Элеоноры превратился в липкое месиво, у Джулиуса Ферста жутко колотило сердце, а мои руки свела судорога. Товарищи на «Лендровере» освободили меня от сумок и помогли Джулиусу и Элеоноре сесть в машину.

Товарищи, которые приехали столь точно, были гражданами Ботсваны — местными жителями, которые вступили в АНК в Южной Африке и были частью эффективного «подпольного трубопровода», созданного Джо Модисе. Мы приехали в чёрный посёлок около города Лобаце и нас провели в дом, завёрнутыми в одеяла. Они объяснили нам, что нужно опасаться южноафриканской агентуры. И на самом деле, месяц назад был взорван самолёт, зафрахтованный для беженцев-членов АНК. Мы с облегчением узнали, что с Баблой всё было в порядке. Для того, чтобы беспрепятственно продолжить путешествие в Танзанию, где была штаб-квартира АНК, нужно было сообщить о своём прибытии местному районному комиссару.

Пока мы ожидали около двери в кабинет, мы получили предварительное представление о его характере: посыльный, прибывший с почтой в расщепленной палке, должен был несколько раз хлопнуть в ладоши, чтобы ему разрешили войти. Комиссар оказался надменной личностью в старомодной рубашке и шортах. Он смотрел на нас пренебрежительно, насмехаясь над Джулиусом за то, что он должен был в таком возрасте бежать из Южной Африки. Когда он допрашивал нас, в каком месте мы вступили на королевскую территорию, мы указали не то место, которое реально использовали, а другое. Он спросил нас, в каком направлении мы повернули, когда добрались до «асфальтированной дороги». Элеонора и я ответили одновременно, только она сказала — влево, а я сказал — вправо. Мы не могли удержаться от смеха, а он побагровел от ярости.

По крайней мере, его молодые помощники были более дружественными и своим отношением к нам показали, что они были больше в ладу с «ветрами перемен»[14], чем комиссар. Нас сфотографировали, и мы получили политическое убежище.

Теперь, когда мы были в Бечуаналенде на законном основании, товарищи предложили, чтобы мы поселились в гостинице под вымышленными именами, как туристы, поскольку, оставаясь в посёлке, мы привлекали бы излишнее внимание. Управляющий гостиницей принял всё за чистую монету и доверительно сказал нам, что «эти коммунисты, Джек и Рика Ходжсон», проехали здесь несколько недель назад после того, как они сбежали из-под домашнего ареста. Мы провели неделю, ожидая чартерного рейса и проводя время в разгадывании больших кроссвордов и в игре в карты.

В конце концов мы вылетели на шестиместном самолёте в Танзанию, которая только что получила независимость. По вылету мы были автоматически объявлены лицами, которым въезд сюда запрещён. Наш пилот-африканер оказался мрачной личностью. Через пять минут после взлёта он похвастался, что занимался перевозкой оружия для Чомбе в Катанге и что он был одним из неевреев, чье имя было в «Золотой книге евреев». Я сидел прямо позади него с охотничьим ножом в кармане, не сводя глаз с компаса. В это время Элеонора страдала от качки и от дыма сигар Джулиуса.