Эрик Стоун - Этот Левиафан, которого ты сотворил…

• Название: Этот Левиафан, которого ты сотворил…
• Автор: Эрик Стоун
• Издательство: Любимая книга
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: ISSN 1680-645X

Не всякий миссионер готов положить жизнь ради соблюдения исконных прав новообращенного.

---

— Прекратите, оба!

Доктор Сасаки и я молча стояли, сверля друг друга взглядами.

— Таро, мне кажется, вы не справедливы к господину Малану. Я верю, что он действительно радеет о безопасности своих прихожан.

Я благодарно взглянул на Мерсед.

— Даже если он и заблуждается, — добавила она. — А что до вас, господин Малан, то незачем оскорблять доктора Сасаки.

Склонив голову, я произнес:

— Прошу прощения, доктор Сасаки.

— Извинения приняты, — произнес тот.

Сам он, как я заметил, извиняться и не подумал. Впрочем, через миг это уже не имело значения, ибо доктор Мерсед сказала:

— Теперь, когда мы снова друзья… Таро, вы позволите нам вне очереди воспользоваться следующим вылетом вашего шаттла, чтобы поговорить с Левиафаном?

* * *

Договорившись о полете на следующий день, я вернулся к себе, чтобы продумать детали. Мой директор из «Сити-Америка», обитавший на Земле, удовлетворил просьбу о двухдневном отпуске. Потом я набрал номер беспола Кимбалла.

— Привет, президент Малан, — отозвалось существо.

— Здравствуй, беспол Кимбалл. Помнишь наш разговор о том, дозволено ли свалам принуждать друг друга к половому акту?

— Конечно.

— Что ж, я потолковал об этом с Левиафаном, и она попросила нас о встрече.

Беспол Кимбалл не отвечал.

— Ты еще здесь? — заволновался я.

— Ты… рассказал Левиафану обо мне? — спросил он. Конечно, то был всего лишь синтезатор речи, но в его интонации мне послышался страх.

— Я не упомянул твоего имени, — успокоил я беспола, радуясь, что все-таки не сболтнул лишнего. — Но она просила меня привести тебя к ней. Мне кажется, это хорошая возможность убедить свала, обладающего реальной властью, остановить сексуальное насилие.

Немного помолчав, беспол Кимбалл поинтересовался:

— Почему ты говоришь, что у Левиафана реальная власть?

— Потому что она первая и величайшая из всех свалов. Разве это не так? — спросил я, внезапно обеспокоившись мыслью, что меня надула мошенница.

— Она так сказала? Вообще-то мы не должны посвящать в это людей, но если она позволила тебе узреть бога, то это ее собственный выбор.

— Бога? Левиафан не бог. Она лишь… — И тут я осекся. А что мне было сказать: «Древнее бессмертное существо, создавшее целую расу разумных существ»? Хотя определению бога это и не отвечало, но все же было достаточно близко. — Беспол Кимбалл, если ты считаешь, что Левиафан — бог, тогда почему же ты присоединился к Церкви мормонов?

— А я не хочу, чтобы она была моим богом.

— Почему?

Еще одна пауза.

— Возможно, мне не следовало говорить о ней.

Поначалу встреча с Левиафаном казалась мне отличной возможностью помочь таким, как беспол Кимбалл. Теперь моя уверенность поколебалась.

— Если ты считаешь, что Левиафан представляет для тебя опасность, тогда я снимаю свое предложение.

— А ты веришь, что Бог более велик, чем Левиафан? — В его контральто звучала печаль.

— Да, верю, — только и ответил я.

— Тогда я положусь на веру в Господа и пойду с тобой.

В отличие от более крупного солнечного шаттла, который доставил меня на Центральную Солнечную станцию, в шаттле-разведчике места хватало только для двух человек. Я пристегнулся на месте второго пилота рядом с доктором Мерсед, хотя, по сути, оба мы были пассажирами, поскольку пилотирование осуществлялось компьютером шаттла.

Получив разрешение от диспетчера, компьютер раскрутил сверхпроводящие магниты двигателя Хайма[2], и мы покинули станцию.

Я наблюдал, как на мониторе сформированный компьютером образ нашего шаттла приближается к энергетическому щиту, укрывавшему нас от 15 000 000 °C и 340 миллиардов атмосфер давления. Затаив дыхание, я смотрел, как щит вытянулся, образовав выпуклость вокруг шаттла. Вскоре мы оказались как бы в пузыре, все еще связанном тонкой трубкой с щитом вокруг станции. Затем трубка оборвалась, и наш пузырь немного дрогнул, но быстро успокоился.

— Можете дышать, — разрешила доктор Мерсед, криво усмехнувшись. Я последовал ее совету.

— Это было так заметно?

Хихикнув, она просветила меня:

— Энергетический щит не может разрушиться. Это самоподдерживающаяся реакция, снабжаемая энергией окружающей солнечной плазмы.

— Ну да, однако на станции мне обычно удается не думать о том, что произойдет, если по какой-то причине он все-таки разрушится.

— Хорошая новость в том, что если подобное и произойдет, то вы этого даже не заметите.

— Есть дублирующая система? — обрадовался было я.

— Нет. — Она опять ухмыльнулась. — Просто вы умрете еще до того, как успеете что-то почувствовать.

— Спасибо, успокоили, доктор Мерсед.

— Послушайте, нам предстоит путешествовать вместе два дня. Почему бы вам не отбросить этого «доктора» и не называть меня просто Хуанита?

Я согласно кивнул.

— Спасибо, Хуанита. А вы можете называть меня ваше превосходительство.

— М-да, поездочка короткой не покажется… О, как будто наш эскорт появился.

На мониторе волнообразными движениями к нам приблизился свал вдвое больше нашего энергетического пузыря. Он был подписан как «Кимбалл (1-й класс, беспол)».

— Давай-ка сделаем полный обзор, — предложила Хуанита и нажала несколько клавиш.

У меня перехватило дыхание, когда нас окружил полный голографический дисплей, как будто мы путешествовали в стеклянной сфере. На желтом фоне Солнца рядом с нами плыл гигантский оранжево-красный вихрь. На него были наложены темно-зеленые буквы — Кимбалл.

— Я могу с ним говорить? — спросил я.

— Компьютер, открой канал с Кимбаллом, — велела Хуанита.

— Канал открыт, — отозвалась машина.

— Привет, беспол Кимбалл. Рад наконец-то видеть тебя.

— Я тоже рад встрече с тобой, президент Малан. Надеюсь, ты простишь меня, что не пожимаю тебе руку.

Я улыбнулся.

— Прощаю. — Меня постоянно удивляло, сколь много свалы знают о наших традициях и культуре и сколь мало мы знаем о них. — А я здесь с доктором Мерсед, она ученый…

Хуанита засмеялась.

— Кимбалл знаком со мной гораздо дольше, чем с тобой.

— Привет, Хуанита, — поздоровался с ней беспол. — Приятно, что ты с нами.

— Когда я только начала работать здесь, — пустилась в объяснения моя спутница, — это был первый свал, которого я увидела лично. Тогда он назывался человеческим именем Пемберли.

— Один свал переслал мне «Гордость и предубеждение»[3], и я решил поискать людей, чтобы понять, кто они такие, — пояснил беспол Кимбалл. — Вы очаровательная раса.

Мне подумалось, что, быть может, сейчас гордость и предубеждение стояли между мной и Хуанитой — возможно, ее раздражало то обстоятельство, что свал, который ей особенно нравился, стал мормоном. Впрочем, вдруг нам удастся преодолеть наши различия и… Я отмахнулся от следующей фантазии.

— Свалы тоже очаровательны. Надеюсь, когда-нибудь пойму вас также хорошо, как вы понимаете нас.

— Кимбалл, наш шаттл держит курс на Левиафана, так что можешь просто следовать за нами, — сказала Хуанита. — Но держись по крайней мере в пятидесяти метрах от нас.

— Буду сохранять дистанцию, — отозвался беспол.

Должно быть, на моем лице отразилось замешательство, потому что Хуанита нажала клавишу блокировки связи и объяснила:

— Свалы и энергетические поля не очень-то ладят между собой. Несколько лет назад свал первого класса, примерно с Кимбалла, рисовался перед парой наблюдателей и задел энергетический щит шаттла. В результате поле оторвало от свала приличный кусок, на залечивание которого ушли месяцы.

— А с шаттлом что? И с людьми в нем? — Иногда мне казалось, что ее больше заботят чужаки, нежели соплеменники.

Немного помолчав, Хуанита ответила:

— Тот шаттл как раз и заменили нашим.

— Что произошло?

— Щит не разрушился, но часть свала прошла сквозь него — может, потому что щиты действуют почти так же, как и свалы сохраняют свои тела едиными, и вот щит как бы слился с кожей. Когда шаттл вернули, то обнаружилось, что плазма испарила часть корабля, включая отсек экипажа.

— Хорошо, что я не услышал этого до поездки, — признался я.

— Не волнуйся: у этого шаттла абляционная обшивка, специально для того чтобы выдерживать аварии подобного рода. Поэтому меня больше волнует, что произойдет с Кимбаллом, если он столкнется с нами.

— Или с Левиафаном?

— Левиафан такая огромная, что даже и не заметит.

* * *

Почти все шестнадцать часов путешествия я репетировал свою речь перед Левиафаном, дабы убедить ее запретить принудительные половые акты. По части дебатов я поднаторел еще в школе и колледже, поэтому в построении доводов ощущал себя мастером. Но в конце концов я дошел до точки, где уже казалось, что заготовленное обращение становится только хуже.