Николай Зубов - Отечественные мореплаватели —ё исследователи морей и океанов

• Название: Отечественные мореплаватели —ё исследователи морей и океанов
• Автор: Николай Зубов
• Издательство: Литагент «Паулсен»47e14675-3746-11e4-be59-002590591dd6
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1954

Книга об отечественных мореплавателях – исследователях океанов и морей – охватывает время от первых военных и торговых плаваний древних славян и до исследований, произведенных советскими людьми, вплоть до начала Великой Отечественной войны Советского Союза.

---

8 августа, считая, что главное сделано, Невельской пошел на север и по пути, подробно описав заливы Счастья и Св. Николая, 3 сентября прибыл в Аян, где «Байкал» уже считали погибшим. Только здесь в Аяне Невельской получил утвержденную Николаем I инструкцию сделать то, что было уже сделано, – итти в Амурский лиман для проверки описи Гаврилова. Уже 4 сентября в Петербург был послан курьер с донесением о результатах работы Невельского. Когда это донесение «дошло до Петербурга, то ему не поверили и более других усумнились в истине граф Нессельроде и управлявший в то время делами Северо-Американской компании адмирал барон Врангель»[345].

5 сентября Невельской вышел из Аяна и 10 сентября был в Охотске. Сдав «Байкал» охотскому порту, Невельской отправился в Петербург.

2 февраля 1850 г. Невельской явился в Особый комитет, которому Николай I поручил разобраться в амурском вопросе. Председатель комитета Нессельроде, военный министр граф Чернышев и директор азиатского департамента Сенявин, ссылаясь на знаменитых предшественников Невельского и на донесение столь же знаменитого адмирала Врангеля, заявили, что Невельской ошибся. Кроме того, они утверждали, что им точно известно, что Амур охраняется большими китайскими силами. На стороне Невельского в комитете были только Меншиков и министр внутренних дел Перовский. По представлению Комитета последовал указ, в котором предписывалось генерал-губернатору Восточной Сибири Муравьеву послать экспедицию под начальством Невельского для устройства зимовья «в заливе Счастья, или в какой-либо местности на юго-западном берегу Охотского моря, но отнюдь не в лимане, а тем более на реке Амуре». В этом зимовье Российско-американской компании предлагалось организовать торговлю с гиляками, «но ни под каким видом не касаться лимана и Амура».

Произведенный, согласно положению о службе в Сибири, в капитаны 1-го ранга, Невельской добрался до Аяна и оттуда на транспорте «Охотск» вместе с 25 человеками команды 27 июня прибыл в залив Счастья. Здесь 29 июня было заложено зимовье, названное Петровским.

Убедившись еще раз, что залив Счастья неудобен для зимовки судов, Невельской решил искать более удобного места на юге. На шлюпке с шестью вооруженными матросами и переводчиками гиляком Позвейном и тунгусом Афанасием Невельской 12 июля вошел в Амур, 1 августа 1850 г. на мысе Куегда (в ста верстах выше устья Амура) поднял русский флаг и оставил там военный пост из шести вооруженных матросов. Этот пост был назван Николаевским. Одновременно местным жителям было объявлено, что весь Приамурский край до границы с Кореей, а также весь Сахалин принадлежат России.

Из Николаевского поста Невельской на оленях перебрался в Петровское зимовье, а оттуда на транспорте «Охотск» в Аян и дальше в Восточную Сибирь. В Иркутске Невельской нашел приказание Муравьева ехать в Петербург.

В Петербурге деятельность Невельского опять обсуждалась в Особом комитете под председательством Нессельроде, и большинство членов Комитета признало действия Невельского весьма дерзкими и постановило разжаловать его в матросы. А. Сиденснер отмечает, что Г. И. Невельской любил рассказывать о своем разжаловании в матросы, которое, хотя и на короткий срок, но все же состоялось и удивлялся, что Г. И. Невельской, рассказы которого он не раз слышал, ничего не говорит об этом в своих записках[346].

Однако Николай I, выслушав объяснения Муравьева о важных причинах, побудивших Невельского действовать так решительно, наградил Невельского орденом Владимира 4-й степени и сказал: «где раз поднят русский флаг, он уже спускаться не может»[347].

Особый совет, собравшийся под председательством брата царя, вынес новое постановление, которым предписывалось: Николаевский пост оставить как торговую факторию Российско-американской компании, никакого дальнейшего продвижения в этой стране не предпринимать, никаких мест отнюдь не занимать. Российско-американской компании обеспечить Амурскую экспедицию всем необходимым, начальником экспедиции назначить капитана 1-го ранга Невельского.

На пути в эту третью экспедицию, во время проезда через Иркутск, Невельской женился на Екатерине Ивановне Ельчаниновой, которая в дальнейшем перенесла с мужем все тяготы его работы и много содействовала созданию хороших отношений с местными жителями.

Работы экспедиции протекали в исключительно тяжелых условиях. Трудно было с жильем, не хватало провизии, не было хороших пловучих средств, и все же исследования продолжались без перерыва.

Произведенные к 1853 г. новые исследования заставили Невельского пересмотреть свои взгляды на значение Амурского бассейна и начать освоение более южных бухт и Уссурийского бассейна.

В этом же году, несмотря на особое правительственное распоряжение не распространяться южнее Амурского лимана, самый юный из участников экспедиции лейтенант Николай Константинович Бошняк, посланный Невельским на трех нартах с двумя казаками и одним тунгусом, занял залив Де-Кастри и основал там военный пост.

23 мая Бошняк поднял русский флаг в заливе Хаджи и назвал его заливом императора Николая I (потом Императорская, ныне Советская гавань). Этот залив по своим глубинам и укрытиям от ветров всех направлений является одной из лучших гаваней мира.

1853 год был также годом перелома отношения царского правительства к дальневосточному вопросу. Причиной явилось получение точных сведений о том, что несколько американских военных кораблей направляются к Татарскому проливу для подыскания постоянной базы для своей китобойной флотилии. Штаты экспедиции были увеличены больше чем в пять раз, снабжение намного улучшено. Российско-американская компания получила предложение занять Сахалин.

В особом письме Муравьева говорилось: «… далее Де-Кастри и Кизи итти не разрешено, а главное внимание должно быть вами обращено на Сахалин»[348]. Однако ко времени получения этих распоряжений и озеро Кизи и залив Де-Кастри и залив Хаджи уже были заняты военными постами Невельского. Можно было лишь усилить их гарнизоны.

15 июля 1853 г. Невельской на транспорте «Байкал» – том самом, который он привел из Кронштадта, вышел из залива Счастья, прошел вдоль восточного берега Сахалина и в августе был в заливе Хаджи. Здесь он оставил унтер-офицера с восемью солдатами. Затем Невельской посетил залив Де-Кастри и отсюда отправился сухим путем в залив Счастья, а «Байкалу» поручил содействие осмотру участниками экспедиции западного берега Сахалина и крейсерство в Татарском проливе. По этому поводу Невельской отметил, что на «Байкале» в 1849 г. был открыт вход в Амур, а в 1850 и 1851 гг. основано Петровское зимовье и занято устье Амура, в 1853 г. совершено первое крейсерство русского корабля в Татарском проливе.

26 августа в залив Счастья пришел корабль Российско-американской компании «Николай». Приехавший на корабле майор Николай Васильевич Буссе сообщил Невельскому: в Петербурге из-за политических соображений десант на Сахалин предлагают высадить на западном или восточном его берегу, но отнюдь не в заливе Анива. Тем не менее 22 сентября Невельской на «Николае» подошел к Томари-Анива, крупнейшему поселению на южном берегу Сахалина, поднял здесь русский флаг и основал под начальством Буссе пост, названный Муравьевским.

1853–1855 годы были для России чреваты героическими, но в то же время печальными событиями Крымской войны. Вся деятельность Невельского в эти годы направлена была к тому, чтобы сохранить за Россией Дальневосточный край. Только Амур и его притоки могли служить в это время внутренними путями сообщения. Именно по Амуру было решено произвести сплав всего необходимого для усиления обороноспособности края.

Генерал-губернатор Восточной Сибири Муравьев распорядился большую часть прибывших в устье Амура людей и грузов перебросить в Петропавловск-Камчатский для его укрепления как базы обороны Дальнего Востока. Невельской настаивал на том, что целесообразней бросить все средства на укрепление Приамурья, а не Петропавловска, так как «неприятель одной блокадой может уморить там всех с голоду»[349].

Но Муравьев настоял на своем.

20 и 24 августа 1854 г. превосходящие силы англо-французского флота дважды пытались высадить десант в маленьком, плохо защищенном Петропавловске, но были отражены с большими потерями. Поражение у Петропавловска было воспринято в Лондоне и Париже как оскорбление, и 19 мая 1855 г. еще более сильный англо-французский флот появился перед Петропавловском. Но Петропавловск к этому времени уже был пуст—5 апреля русская эскадра с гарнизоном и припасами ушла в Татарский пролив и оттуда в Амур.

Неприятельская эскадра бросилась в погоню, но русской эскадры не нашла. Неудача англо-французского флота долго разбиралась английскими газетами, однако истина обнаружилась лишь много позднее. Дело в том, что в Англии и Франции имелись тогда лишь карты Лаперуза и Броутона, судя по которым исчезновение русских кораблей казалось необъяснимым. Таким образом, открытие Невельским пролива между Сахалином и материком спасло русские корабли от неминуемой гибели.