Кристофер Сташеф - Чародей в ярости. Чародей-странник

• Название: Чародей в ярости. Чародей-странник
• Автор: Кристофер Сташеф
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-015006-7

Кристофер Сташеф — человек, который сумел сказать собственное — бесконечно оригинальное — слово там, где сделать это было уже практически невозможно. То есть — в жанре иронической фэнтези. В мире высоких замков, сильно нуждающихся в ремонте, прекрасных принцесс, из последних сил правящих разваливающимися по швам королевствами, обольстительных и веселых ведьмочек, гнусных до неправдоподобия монстров и — ЧАРОДЕЕВ ПОНЕВОЛЕ. Чародеев, чье единственное оружие в мире «меча и магии» — юмор, юмор и еще раз юмор!

Мы росли на саге о невероятных приключениях достославного сэра Рода Гэллоугласса.

Мы — выросли. Приключения — остались.

Мы никогда не сумеем вырасти из этих приключений!

---

Чорной и Йорик бросились следом за Родом и Гвен, и вскоре их окутал знакомый радужный муар силового поля. Гвен сотворила его очень вовремя: четверо охранников, стоявших на посту в коридоре, встревоженно глянули на четверку бывших пленников пыточной камеры и тут же в страхе завопили, отскочили назад и выхватили бластеры.

Бластеры воспламенились у них в руках.

Охранники взвыли от боли, выронили бластеры, превратившиеся в факелы, и сжали здоровыми руками обожженные. Гвен, не обращая на них внимания, зашагала дальше. Род, Чорной и Йорик едва поспевали за ней.

Чорной на ходу оглянулась, бросила взгляд на охранников, потом посмотрела на Рода:

— Но она… Ведь я добрее ее человека никогда в жизни не встречала!

— Я же сказал вам, — нетерпеливо буркнул Род. — Она очень сильно сердится.

Дорогу беглецам преградила стальная решетка. Гвен устремила на нее взгляд, и решетка рассыпалась на мелкие кусочки. Гвен, не останавливаясь, зашагала дальше. Коридор впереди раздваивался, С обеих сторон была открыта пальба из бластеров. Лишь на краткий миг оболочка силового поля, окружавшего четверку друзей, полыхнула, а в следующую секунду загорелись бластеры в руках у тех, кто осмелился в них стрелять. Охранники разразились воплями и пустились наутек. Гвен неумолимо шла вперед.

— Не хотелось бы, чтобы вы поняли меня превратно… — смущенно пробормотал на ходу Йорик. — Но…

— Потому что она любит меня, — угадав его мысль, ответил Род. — К тому же я и сам кое-какими способностями наделен. Будь я один, я смог бы довольно долго продержаться целым и невредимым, неуязвимым для выстрелов.

Вскоре они добрались до лестницы. Наверху выстроились около десяти охранников и загородили беглецам путь с помощью стальных сеток. Гвен прищурилась, и ячейки сеток раскалились добела, и их объяли язычки пламени. Охранники, чертыхаясь на чем свет стоит, побросали сетки. Гвен пошла вверх по лестнице, и граница силового поля настигла охранников и разметала их в стороны. Некоторых прижало к стене, и они стали дико кричать, но Гвен не обращала на них ровным счетом никакого внимания.

Повернув за угол, спутники оказались в просторном вестибюле. Двадцать человек выстроились в две шеренги перед высокими двустворчатыми дверями. Первые стояли, опустившись на одно колено, вторые — во весь рост, и все держали бластеры на изготовку.

Бластеры расплавились у них в руках.

Охранники выронили их, испустив жуткие вопли, а в следующий миг дверь позади них развалилась на куски. Охранники разбежались в стороны, от страха сверкая белками выпученных глаз. Куски стали бесшумно опустились на пол.

Гвен переступила порог.

Около пульта со множеством клавиш, рычажков и кнопок, рядом с вмонтированным в стену кубом шириной шесть футов, стоял один-единственный оператор. При виде вошедших его физиономию исказила гримаса ужаса, но он проворно развернулся и принялся ожесточенно нажимать на кнопки и клавиши.

Гвен вперила в него гневный взгляд. Невидимая десница оторвала оператора от пульта и подбросила на три фута в воздух, после чего он, лишившись чувств, рухнул на пол бесформенной грудой.

— Он спит, — хладнокровно объяснила Гвен. Радужный муар, окружавший беглецов, растаял.

Йорик подбежал к пульту и принялся орудовать рычажками и кнопками.

Род на всякий случай принял оборонительную стойку. Лишь раз прежде ему доводилось видеть Гвен в состоянии всепоглощающего гнева, но тогда и в помине не было такой мощи, которая была выставлена против нее теперь.

— Ты вправду ведаешь, как работает это устройство? — требовательно вопросила Гвен.

— Не бойтесь, — бросил через плечо Йорик. — Стандартные параметры я знаю наизусть.

Но ведь это же не ваша модель, — возразил Род.

— Не наша, — подтвердил Йорик. — Копия. А вы как думаете, кто изобрел эту хреновину? — Он повернул последний регулятор. — Ага! Это установка даты! А это… — Йорик взялся за рычажок. — Это установка места назначения! — Затем он проворно набрал комбинацию клавиш. — А это у нас пароль! И инструкции, которые следует забыть после прочтения! — Он нажал на кнопку. — А эта, ребята, кнопочка задает время переброски. Скорее, все внутрь! Переброска начнется через минуту!

В дверном проеме вдруг появилось какое-то громоздкое устройство.

— Лазерная пушка! — вскричала Чорной.

— Быстрее, в кабину! — вскрикнул Род и силком столкнул Чорной внутрь тесного куба. Йорик вбежал следом за девушкой, за ней в куб шагнула Гвен, а потом — Род. Он обернулся в то мгновение, когда здоровенное жерло лазерной пушки нацелилось на них. Род в ужасе смотрел в лицо собственной гибели.

Однако эта самая «гибель» неожиданно затянулась пеленой радужной дымки, по которой и пришелся выстрел. Гвен сжала руку мужа в своих руках:

— Более прочного поля я сотворить не могу. Ну же, супруг мой, одолжи мне свою силу!

На это ушел всего один краткий миг. На пути досюда от пыточной камеры они столкнулись с такой энергетической мощью, и вся она теперь металась, можно сказать, без привязи в пространстве. А Гвен уже успела так поднатореть в электронике! Но миг оборвался, и Род вспомнил прекрасную девушку в стогу, и любящую мать с младенцем на руках, и нежную возлюбленную, и его мысли слились с мыслями Гвен.

— Тридцать секунд… — простонал Йорик.

Поток рубинового света озарил силовое поле.

Дверной проем превратился в полотно пламени. Пламя ревело и извивалось. Не было и в помине выстрела или взрыва — это было бесконечное яростное пожарище.

По лбу Гвен бежали струйки пота. Она крепче сжала руку Рода.

Род отдал ей всю свою силу, всю, какая у него только была.

Гвен побледнела, задрожала.

Рода охватила тревога и передалась Гвен — тревога, нежность, любовь.

На смену тревоге пришел жар — ну просто как в полдень в Сахаре, в жерле доменной печи…

Чорной ахнула. Йорик простонал:

— Десять секунд.

Эти десять секунд показались им вечностью. Это были десять секунд агонии, десять секунд страшных мыслей о том, что на этот раз они могли потерпеть неудачу. Пламя немилосердно палило и завывало. Но именно за эти десять секунд сознания Рода и Гвен окончательно слились воедино, и посреди этой огненной преисподней Род ощутил, что рядом с ним — все та же прекрасная возлюбленная…

Пол у них под ногами дрогнул, их швырнуло друг к другу, и откуда-то вдруг хлынул благословенно прохладный воздух. Род пошатнулся, выпрямился, прижался к Гвен и не сразу осознал, что пламя исчезло и что перед ним — просторная комната, где повсюду расставлено электронное оборудование, огромные шкафы, высокие стеллажи…

А прямо перед удачливыми беглецами стоял невысокий мужчина в белом лабораторном халате, с ослепительно белой гривой седых волос и орлиным лицом. Казалось, его голова непропорционально велика. Его взгляд был настолько пытлив и зорок, что Роду стало не по себе, и он поежился, хотя взгляд этот он чувствовал на себе не впервые.

Но он сумел выпрямиться и расправить плечи. Сделав глубокий вдох, Род осторожно вышел из кабины машины времени и проговорил:

— Доктор Мак Apart, я полагаю?

Они все сидели за круглым столом и пили самые настоящие, не синтезированные бодрящие напитки. Вокруг стояло множество столов, а за ними вели жаркие дебаты самые разные люди. Древнеегипетские писцы здесь соседствовали с паладинами из девятого века, шумерские крестьяне восседали бок о бок с чиновниками, служившими императорам династии Мин. Исторические эпохи и одежды причудливо перемешались тут, в этой комнате, где одни века встречались с другими и где не смолкали оживленные беседы, ведущиеся на странном наречии. Род не сразу распознал в нем тот язык, что предшествовал английскому его времени.

Выслушав последнее замечание Мак Арана, Род энергично кивнул.

— Да, конечно, — сказал он. — Конечно, я понимаю, что Грамерай имеет первостепенное значение. Если тамошний государственный строй со временем преобразится в конституционную монархию, можно будет наладить ту самую систему связи, которая так нужна ДДТ для поддержания демократии.

— Более того, — улыбнулся Мак Аран. — Ваши сограждане не будут сидеть на месте, майор. Они непременно станут покидать родную планету, и притом — во множестве, и они будут влюбляться, выходить замуж и жениться, где бы они в конце концов ни осели. Пройдет тысяча лет — и половина населения Терранской Сферы будет телепатами. И все из-за жителей Грамерая.

Род изумленно вытаращил глаза. Гвен незаметно сжала его руку, и он ответил ей тем же.

Мак Аран небрежно махнул рукой:

— Но это по большому счету вторично. Главный вклад Грамерая в историю человечества будет состоять в стирании той искусственной грани, которая пока разделяет интуицию и интеллект, людей и технику. Краеугольным камнем этой революции является ваша местная церковь — Орден святого Видикона, но она всего лишь формализует то, что жители Грамерая успешно развивают с тех самых пор, как высадились на этой планете. Безусловно, члены этого монашеского ордена рассматривают то, о чем я говорю, как магию и механику, но они не видят никаких причин, почему бы один и тот же человек не мог бы быть наделен и тем и другим одновременно.