Артем Кораблев - Охота на привидений

• Название: Охота на привидений
• Автор: Артем Кораблев
• Жанр: Детские остросюжетные

Черти, не дающие покоя жителям глухой тверской деревушки; привидение, поселившееся в старом склепе на кладбище; заезжие реставраторы, исчезающие бесследно буквально на глазах… Ничто и никто не в силах остановить пытливого и упорного юного детектива Сашу Губина, решившего самостоятельно докопаться до истины и вывести начистую воду аферистов и преступников…

---

Интересно, кто это и что они делают в такую глухую пору на деревенской улице? Уж не те ли, кто ночами по домам шаста­ет? Мне тут же потребовалось это узнать, как обычно со мною в такие моменты слу­чается.

Крадучись, я перебежал на другую сто­рону и пошел вдоль забора, отыскивая ка­литку во двор. Лезть через забор мне про­сто не хотелось. Калитка оказалась даже не закрытой на деревянную щеколду, но ее привалило снегом, и мне пришлось при­ложить немало сил, чтобы открыть створку.

Зачем-то пригибаясь, я перебежал двор и прижался к бревенчатому боку избы под закрытой ставней. Кто-то неожиданно за­говорил близко-близко, но слов я не разо­брал, однако понял, что этот «кто-то» на­ходится внутри дома и с ним еще есть хотя бы один. Ведь с кем-то он же разговари­вал.

Тихонько я пошел вдоль стены, выгля­дывая на снегу следы, чтобы определить, каким путем люди проникли в избу. Вско­ре я увидел все сразу — и следы и путь. Обогнув угол дома, я обнаружил цепочку следов, протянувшуюся от заднего забора небольшого участка. Следы вели к окну, выходящему на пустырь, а под окном ле­жали снятые с петель ставни.

Голоса доносились и сюда, но слов я опять разобрать не мог. Видимо, посетители заброшенного дома были в дальней комна­те. Я долго не решался что-либо предпри­нять, но наконец любопытство взяло верх, и, поставив ногу на выступающую часть фундамента, я приподнялся и осторожно заглянул в окно.

В комнате было темно, но в щели при­открытой двери мелькал слабый свет фо­наря.

– Ни хрена, – – разобрал я первые сло­ва, и голос, их произнесший, показался мне знакомым.

— И не будет тут ничего. Пустая за­тея, — отозвался второй, и у меня возник­ло подозрение, я начал догадываться, кто эти двое. Но полной уверенности еще не было — они разговаривали все-таки тихо, да еще в другой комнате. Голоса, приглу­шенные полузакрытой дверью, доноси­лись до меня слабо, но интонации мне по­казались знакомыми.

Затем заскрипели доски старого пола.

— Сколько лазим, и везде дерево не­плохое, еще и жить можно, — спустя не­которое время произнес один.

— Толку что? Нам ведь не это нуж­но, — отозвался другой.

Последовало непродолжительное мол­чание, и они заговорили снова:

— Все сходится на одном.

— Пойдем к ведьме в гости?

— Да, только без приглашения.

— Ты думаешь, у нее, да еще та, кото­рая нам и нужна?

— Почти уверен.

— С какого такого ты уверен?

— Я сказал: «почти», а с какого, я тебе в другой раз объясню.

— Так фиг мы тут сидим, если все у нее?

— Надо было убедиться.

— Так ведь теперь уже убедились. Только с чего ты взял, что она нам отдаст или хотя бы продаст?

— А мы и не спросим, сами возьмем.

— Ты чего? А если заявит?

— Не заявит, она у нее тоже незаконно. От всех ведь прячет.

— Ну, как знаешь. А когда?

— Пошли отсюда.

Вновь заскрипели половицы, и я по­нял, что мне надо срочно покидать мой пункт подслушивания. Я сполз по стене и быстро завернул за угол. Тут же кто-то по­зади меня выпрыгнул в окно. Я понял это по характерному шуму и бросился ничком в снег возле самой стены. Затем выпрыг­нул второй. Я испугался, что они тоже за­вернут за угол и обнаружат меня. Но хруст шагов по снежному насту стал бы­стро удаляться. «Как пришли, так и ухо­дят», — догадался я. Был самый удобный момент проверить мои подозрения.

Я развернулся в снегу на пузе, быстро подполз на карачках к углу дома и выгля­нул. О Господи! Увиденное заставило меня вздрогнуть. Этого я уж никак не ожидал. Две бесформенные белые фигуры, похо­жие на привидения, перелезали через забор. В полном недоумении я уж готов был поверить Максимычу, что Куделины тут размножаются пачками, как одно из привидений неловко сорвалось с забора об­ратно во двор. Послышался треск разры­ваемой ткани и тихая матерная ругань. Из-под белого одеяния выглянула темная одежда.

— Порвал маскхалат, — сказало «при­видение» своему сообщнику и снова полез­ло на забор, на этот раз удачней.

Мне так и не удалось разглядеть тех, кто скрывался под белыми хламидами, но я был почти уверен, что мои подозрения верны. Ведь что-то очень похожее я сегод­ня уже слышал.

Вот только как мне ко всему этому от­носиться и стоит ли что-нибудь предпри­нимать? Я затруднялся ответить на эти во­просы однозначно. В принципе, не мое это дело, и в то же время нехорошо устраняться.

Решив, что утро вечера мудренее, я по­шел спать в надежде придумать что'ни-будь в ближайшем будущем на свежую го­лову.

Мы опять спали долго. Меня утомила бессонница и ночная прогулка, Светка просто любит поспать, а ее дядя все еще не оправился после травмы. На охоту нас тоже больше никто не звал. Да после вче­рашнего я и сам туда не рвался Так что вылезать из постелей с первыми петухам» дяди Егора нам былс вовсе ни в чему

Все наслаждались покоем. После позднего завтрака мы со Светкой пошли на берег Волги и гуляли до обеда. Тихо там было и безлюдно. Лишь у самого берега реки, уже скованной у края, но еще сво­бодной ближе к середине, на раннем ко­варном льду сидел бесформенной черной кучкой первый зимний рыбак.

Я удивился, откуда здесь взялся этот любитель подледного лова, но сообразил, что, наверное, пришел из Андреевки. Мне было интересно, что и на что он ловит в этих местах, и я предложил Светке спус­титься вниз и посмотреть поближе, как идет ловля. Она знала о моем пристрастии к рыбалке и согласилась.

Спускались мы по лощине, прорезав­шей крутой берег. И первые же наши ша­ги спугнули крупного черного ворона, за­таившегося там. Он недовольно крикнул и вылетел к реке бреющим полетом. Мы последовали за птицей, но более проза­ическим способом.

Когда мы вышли из лощины, то вновь увидели его. Ворон был занят серьезным делом. Медленно, шаг за шагом, то одним, то другим боком птица приближалась к неподвижной фигуре рыбака, вблизи на­поминавшего роденовского мыслителя, одетого в тулуп, валенки и ушанку. Вни­мание разбойника привлекали две-три средние по размеру рыбешки, валявшиеся на снегу рядом с лункой. Скоро рыбак за­метил эти маневры, понял их цель, привстал и махнул на вора рукой. Ворон оста­новился, но не сделал и шагу назад. Едва рыбак опустился на ящик, служивший ему сидением, птица снова начала медлен­но подбираться к предполагаемой добыче. На этот раз рыбак проявил больше энер­гии, он снова встал и замахнулся на про­вокатора буром, которым высверливают лунки во льду. Ворон, как и в первый раз, остановился, но и не собирался улетать, внимательно наблюдая за рыбаком левым глазом.

— Пшел! — крикнул рыбак, размахи­вая своим оружием.

Ворон по-прежнему стоял на месте. Тогда рыбак сделал два больших шага в сторону птицы, угрожающе подняв бур над головой. Ворон тоже отпрыгнул два раза, но не больше. Рыбак начинал свире­петь, он закричал громче и сделал еще два шага. Ворон тоже в точности повторил свои прыжки и выжидающе остановился. Разозленный рыбак бросился в атаку, во­рон подпрыгнул, взмыл в воздух, быстро, в два взмаха своих черных крыльев, обо­гнул глупого человека, подхватил со льда рыбешку и был таков. Рыбак опустил бур, зло плюнул и, повесив голову неудавшего­ся мыслителя, поплелся к насиженному месту.

Светка смеялась, уткнувшись мне в плечо. Ко мне тоже постепенно возвраща­лось хорошее настроение. К рыбаку мы подходить не стали. Что беспокоить раз­драженного человека? Мы просто про­шлись немного вдоль реки в сторону Андреевки и обратно.

Возвращаясь, мы еще раз повстречали обидчика рыбака. Уже отобедавший, здо­ровенный, черный, аж блестящий, ворон показался на крутом берегу, хрипло крик­нул и сорвался вниз на широких крыльях. Некоторое время он парил над нами, а потом сделал крутой вираж и скрылся в одной из лощин обрыва. Никто на него не охотился и не мешал разбойничать в этой глуши.

Я прямо тогда решил больше никогда не брать в руки ружья.

На обратном пути мы хотели со Светкой зайти проведать бабу Дуню и Максимыча, ведь шли уже последние деньки нашего пребывания в Ворожееве. Заканчивались короткие осенние каникулы. Завтра или послезавтра за нами должен был приехать Светкин отец на машине и увезти нас в Москву. Я представлял себе, как встретит меня после разлуки Тамерлан. Я его еще никогда на столько не оставлял, хоть бы и с родителями, и за эту неделю успел со­скучиться по своему булю. Да и Светка все чаще вспоминала Ксюшу.

Бабы Дуни не оказалось дома, я мог только удивляться непоседливости этой древней старушки.

— Сколько твоей бабке лет? — спросил я тогда Светку.

— Не знаю, — ответила она, — много, за восемьдесят давно перевалило.

— Сильна, — я сказал это с неподдель­ным уважением и заметил, что Светке ста­ло приятно.

Мы прошли мимо кладбища, и я пока­зал своей подруге разрытую могилу прото­иерея, — яму, в которой сам просидел полночи, а ее Ганнибал и того больше. Снег вокруг нее был уже весь истоптан. Затем мы зашли в церковь, еще раз по­смотрели на фрески. Фанерка лежала на месте, значит, приезжих не было в подзе­мелье. Я пока остался при своей тайне, не стал ее открывать Светке.