Александр Житинский - Цой Forever. Документальная повесть

• Название: Цой Forever. Документальная повесть
• Автор: Александр Житинский
• Издательство: Амфора, Петроглиф
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-367-02688-7

Новая книга известного писателя и сценариста Александра Житинского, автора «Путешествия рок-дилетанта» и документальной книги «Виктор Цой. Стихи, документы, воспоминания», которая среди поклонников Цоя носит название «Библия «киномана».

Представляя вниманию читателя самый полный на сегодняшний день документальный материал, непубликовавшиеся свидетельства и уникальные кадры семейного архива, автор воссоздает картину жизни и творчества кумира миллионов от рождения до трагической смерти.

---

«И куда-то все подевались вдруг. Я попал в какой-то не такой круг…» — это он спел задолго до Москвы, но спел абсолютно провидчески.

Но они никуда не подевались — ни Свин, ни Наташа Науменко, ни Майк, ни Вишня. Они продолжали жить в Питере и любить Цоя, следить за его успехами и гордиться ими. И лишь иногда горько усмехались, видя, как их друг борется с деньгами и обстоятельствами.

В одном из интервью он сказал; «Единственное, что бы мне хотелось, это чтобы человек сохранял себя свободным от обстоятельств».

Похоже, что в последние годы жизни Виктору не удалось сохранить самого себя от этих обстоятельств, от круга ненужных людей, которые навязывались в друзья, от всей мишуры шоу-бизнеса и московского «полусвета». Внимание этого круга льстило ему, но он не мог не понимать цены этого внимания.

Иосиф Пригожин, музыкальный продюсер (из интервью порталу NewMusic.ru):

«— Я тогда работал у Айзеншписа водителем. Он вообще мой крестный отец в шоу-бизнесе — первый, кто протянул мне руку помощи. Я не только возил Юру, но и помогал ему: отправлялся с ним на переговоры, ездил по его делам, собственно говоря, знакомился с людьми в шоу-бизнесе. Так же было и с «Кино» — я помогал Айзеншпису в работе с Виктором Цоем.

— До знакомства с Цоем вы были поклонником «Кино»?

— Я никогда не был ничьим поклонником, но мне очень нравилось творчество этих ребят. И по сей день нравится. Я считаю «Кино» самой культовой и легендарной группой. По-прежнему общаюсь с ее участниками. Недавно мы встретились с Юрой Каспаряном, который был гитаристом. Сейчас он работает со Славой Бутусовым.

С Витькой нас связывала дружба. Он приезжал ко мне в Бирюлево на день рождения моего сына Димы, когда тому годик исполнился, был у меня на дне рождения. Я ездил к нему поздравлять с именинами.

— Что дарили?

— Уже не помню. Я тоща не мог себе представить, что когда-нибудь Виктор Цой может погибнуть! Это в голове не укладывалось. Вы будете смеяться, но у меня нет ни одной фотографии с Витей. Я никогда не любил лезть в душу…

Вообще Витька был золотым парнем. У меня не было ощущения, что я общаюсь со звездой. Он не выпендривался, не капризничал… Был просто КЛАССНЫМ парнем! Мы с ним дружили всего два года, но его смерть для меня стала большой трагедией. Могу честно сказать: полгода находился в состоянии шока.

— Где вас застала весть о смерти друга?

— Я узнал об этом в Волгодонске, занимался там какой-то культурной программой… Мне позвонили Юра Айзеншпис и Олег Толмачев, который работал его администратором. Именно Олег ездил забирать Витькино тело. По его словам, там ТАКОЕ было — караул! Просто каша.

— А какая была версия трагедии?

— Предполагали, что он уснул за рулем, когда ехал в Юрмалу. Он тогда ведь еще и сына хотел взять с собой… Витька обожал этот город, очень любил там отдыхать, постоянно мотался туда на рыбалку.

— Цой был заядлым автомобилистом?

— По-моему, нет. По крайней мере, похоже, до злополучного «Москвича», на котором он разбился, у него не было машины — я возил его на своей «восьмерке». А «Москвич» мы вместе покупали. Это было, по-моему, в мае 1990 года. Так что на своей машине Витька проездил только три месяца. Думаю, он всего пару тысяч километров на ней накатал.

В то время на «Москвичи» был самый настоящий бум, они считались последним писком моды, и так вот запросто их купить было трудно. Юрий Айзеншпис договорился с заводом, и мы подъехали на АЗЛК за машиной. Выбрали авто цвета мокрого асфальта. Отдали тридцать две с половиной тысячи рублей. Позже оказалось, что нас обманули на две с половиной тысячи, мы даже расстроились.

Цой сразу не захотел садиться за руль нового автомобиля. «Я что-то боюсь, — говорит. — Йось, давай садись ты за руль, а я рядом». Помню, мы тогда только выехали на Окружное кольцо, и у нас закончился бензин. Я остановил какой-то грузовик. Водитель, увидав Цоя, был вне себя от радости. Даже попросил, чтобы Витька у него на спине расписался, так как под рукой не было бумаги. Я удивился. «Вить, — говорю, — и как они вас, узкоглазых, так узнают? Я, например, просто не врубаюсь! Как по мне, так вы все кажетесь, как негры, — на одно лицо!»

Добрались мы до Беляево, где жил Витя, выгнали со двора мою «восьмерку» и поставили под брезент только что купленное новенькое авто. Поднялись в дом, попили чаю с конфетами, и я отвез Цоя на своей машине в аэропорт. Он тогда с Джоанной Стингрей улетал на гастроли в Японию. Больше мы с ним не виделись. Только созванивались несколько раз по телефону. Он был где-то на Эльбрусе, слышал мою песню, которую тогда крутили, — я как раз в то время пением увлекался. Хвалил!

— Предчувствий накануне трагедии никаких не было?

— Как-то я встречал в аэропорту Шереметьево Витьку на своих «Жигулях». Мы так гнали по трассе, что он сказал: «Йось, ты едешь, конечно, просто караул! Точно когда-нибудь в аварию попадешь». Так и случилось — через некоторое время я попал в ДТП, причем очень серьезное, но, слава Богу, жив остался. А вот с Витькой видите как…

Никаких предчувствий, никаких плохих мыслей не было. Все шло просто супер! Группа «Кино» была на пике популярности. Цою — всего двадцать восемь лет — самый расцвет, он герой миллионов. Когда, помню, Айзеншпис с Лисовским объявили концерт на Большой спортивной арене, за два дня было продано семьдесят тысяч билетов. Этот рекорд до сих пор не побил в России никто.

— На похоронах были?

— На похороны не попал, потому что… проспал на самолет. Это был единственный раз в моей жизни. Добирался из Волгодонска в Москву на поезде. Для меня 1990 год вообще был трагическим: я потерял двух людей, которые были безумно мне дороги… 15 августа разбился Цой, а 30-го умер мой отец, которому было всего пятьдесят два года.

Могу честно сказать: я ни разу не был на кладбище у Цоя. НЕ МОГУ! Я был только на Арбате, где каждый год в память о Вите устраивают панихиду и зажигают сотни свечей. Человек ведь живет в нашем сердце, и я никогда не забываю, что Виктора Цоя нет. Я по-прежнему считаю, что он лучший, по-прежнему люблю его песни.

— До сих пор слушаете?

— Конечно. У меня даже в машине несколько кассет. Когда бывает настроение — включаю. Это был настоящий рок, музыканты — классные ребята! Это не тот шоу-бизнес, что сейчас. Я считаю Цоя божьим посланником, который пришел, чтобы что-то сказать нам…

Я горд и счастлив, что в этой жизни смог не просто быть рядом, а прикоснулся к такому человеку, прикоснулся к истории».

Рената Литвинова, актриса (yahha.com):

«— Когда еще не было никакой «Ассы», никаких грампластинок, никакой «Иглы», у моего однокурсника Аркаши Высоцкого в квартире на Беговой жил Витя Цой со своими музыкантами. Тогда Рашид Нугманов только-только снял про него документальный фильм «Йа-хха!», и были какие-то кассеты с песнями. И все. Он был очень узко популярен.

— И что Цой с музыкантами делали в квартире на Беговой?

— Они по диванам лежали. Я помню, они никогда не стояли, все время лежали. Было очень накурено. Я говорю: «Аркаш, что у тебя дома-то творится?» А он говорит: «Давай я тебя с ним познакомлю — он потрясающий совершенно музыкант». Я говорю: «Нет, давай лучше спой какую-нибудь песню его, а я посмотрю». Типа экзамен ему устроила. Цоя не позвали, а заставили Аркашу петь песню. И он спел: «Кто-то завтра попадет под трамвай, погибнут че-то там… все пассажиры. Дрогнет рука молодого хирурга. Следи за собой. Будь осторожен». Я послушала и сказала: «И что? Вот это он такое пишет? Не, я, Аркаш, че-то не поняла. Не буду я с ним знакомиться».

— Так и не познакомились?

— Потом. Он был в таком ненадлежащем состоянии и удивительно мне понравился как эстетический объект: высокий, худой, такой весь в черном-черном, с кошачьей походкой. Но пока он не умер, я его песни не послушала, представляете? А совсем недавно в Питере мы познакомились с красавцем Гурьяновым — он был в группе Цоя барабанщиком.

— И чего?

— Ну чего? Мы чуть из-за него на самолет не опоздали.

— Почему из-за Гурьянова вы чуть не опоздали на рейс?

— Потому что он нам как включил концерт «Кино» у себя дома на большом-большом экране, так мы все впали в такую эйфорию, что встать с дивана не смогли. Что-то мне такое передавалось от него! Цой был настоящий поэт и маг; из всех, кого вообще можно воспринимать и кого я знала лично, магов только двое: он и Земфира».

Александр Липницкий (из беседы с автором, 2009):

«…Теперь о Наташе. С Наташей, как ты знаешь, они познакомились на фильме «Асса», и они несколько раз ко мне приходили. А она так любила заумно болтать, что мы с Цоем дали ей кличку «Энгельс». Ну, типа ты такая умная, как Энгельс. И долго над ней так подшучивали. И было несколько чудесных вечеров у меня на Каретном, они приезжали вместе. Потом, когда в 89-м году у меня родился сын, Витька приезжал специально, чтобы сделать ему какой-то маленький подарок. Сын Володя. Ведь действительно Витьку связывала какая-то очень нежная дружба с моим младшим братом. Они ближе были по возрасту, и при том, что Володя мой не был рок-музыкантом, Витька был единственным из рок-музыкантов, кто приехал на похороны, кто пел на поминках, хотя знакомы с ним были все. И Витька пригласил его на свою свадьбу с Марьяной, хотя я предупреждал, что добром это не кончится. Кончилось это поножовщиной, он Майку пузо порезал, вообще он беспредельщик был редкостный — мой брат. Ему нельзя было пить.