Чак Лашевски - Радикал рок-н-ролла: жизнь и таинственная смерть Дина Рида

• Название: Радикал рок-н-ролла: жизнь и таинственная смерть Дина Рида
• Автор: Чак Лашевски
• Издательство: Beavers Pond Press
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005

Биография певца и киноактера Дина Рида /1938–1986/, написанная американским журналистом Чаком Лашевски. Книга издана в США в 2005 году. /Chuck Laszewski «Rock'n'roll radical: the life and mysterious death of Dean Reed»/

---

«Да здравствует Хо Ши Мин! — провозгласил он здравицу лидеру Северного Вьетнама. — Да здравствует Хо ши Мин! Остановите бомбежки. Прекратите террор. Все агрессоры — вон из Вьетнама! Да здравствует другая Америка!»

Услышав первое воззвание, посол и шеф полиции повернули головы, увидели, кто дирижирует скандированием лозунгов с территории посольства, и отдали приказ на арест Рида. Офицеры быстро скрутили его, надели наручники и вывели из посольства. Рид, довольный хитрым приемом, при помощи которого удалось провести копов, улыбался всю дорогу до полицейского участка. Через пару часов его отпустили.[154]

Наряду с публичным высказыванием недовольства основными принципами общественного устройства и деятельности политической и экономической элиты, частным образом этот американец выражал серьезные сомнения в отношении коммунизма и Советского Союза. В середине 60-х Чехословакия, под руководством Александра Дубчека, поигрывала с более открытым общественным устройством: ослабляла свою хватку жесткая цензура в области искусства, прессы и критики правительства; власти экспериментировали со свободной торговлей, в отличие от плотно контролируемых и централизованно планируемых экономик большинства стран Восточной Европы. Допускалась критика восточного соседа — Советского Союза и велись разговоры о том, чтобы ослабить русские поводья над чешской нацией и, возможно, установить более тесные отношения с Западной Европой и даже с Соединенными Штатами. Естественно, западные чиновники аплодировали таким подвижкам, надеясь, что если они сумеют переманить с советской орбиты одну страну, другие в конце концов также начнут выбираться из внутреннего мира, замкнутого «железным занавесом». В августе 1968 года эту мечту раздавили. Генеральный секретарь Коммунистической партии СССР Леонид Брежнев отдал приказ советской армии пересечь границу, отстранить Дубчека от власти и восстановить в Праге жесткое коммунистическое правление. Появление советских танков, патрулирующих улицы чешской столицы, поразило и встревожило людей по всей Европе и в Соединенных Штатах. Одним из возмущенных был Дин Рид.

Проведя несколько недель в мучительных размышлениях об увиденном, 29 сентября 1968 года Рид сел за свою пишущую машинку и отпечатал трехстраничное, при единичном интервале, письмо Юрию, советскому литератору, с которым он познакомился во время своего первого турне по России двумя годами ранее. Юрий написал книгу, в которой утверждалось, что каждой стране необходимо по-своему переосмыслить коммунистическую идеологию с тем, чтобы она соответствовала культуре и традициям каждого народа, и что без этого понимания она не может быть никому навязана. «Юрий, в течение нескольких недель я размышлял, взвешивая все "за" и "против", следует ли мне донести свои мысли и чувства до моих дорогих товарищей в Советском Союзе, — написал Рид. — В итоге я решил, что поскольку моя жизнь, уже зрелого человека, всецело предана истине, то по совести это был бы первый нечестный и непорядочный поступок с моей стороны — воздержаться на этот раз от осуждения действия, которое я расцениваю как антимарксистское и нанесшее непоправимый вред прогрессивным силам всего мира, и которое, несомненно, произведено не в интересах даже самих советских людей. Это вид лицемерия советского руководства — вторгнуться в другую братскую социалистическую страну из-за того, что некоторые лидеры Коммунистической партии посчитали несовместимой с интересами Советского Союза ту форму социализма, которую пожелала принять эта страна». Он продолжил письмо, говоря, что миллионы людей третьего мира теперь убеждены в том, что им следует опасаться как американского, так и советского империализма. Военное вторжение повлечет за собой два других ответных действия, писал Рид своему другу. Во-первых, оно укрепит кулак консервативных сил в Соединенных Штатах, которые могут использовать инцидент для сплачивания вокруг Ричарда Никсона в его кампании против либералов и в особенности против Хьюберта Хэмфри на ноябрьских выборах. Во-вторых, молодым людям из капиталистических стран будет сложнее принимать коммунистическую идеологию, что и без того являлось мужественным и непростым поступком, — написал он. «Ты должен понять, что сейчас я являюсь преданным коммунистом, но путь, которым я шел, был небыстрым и болезненным и занял последнее десятилетие моей жизни, — завершил Рид. — Следуя велениям своей совести, я много раз подвергался гонениям, но они несравнимы со страданиями многих моих товарищей в Южной Америке и других странах мира, включая Советский Союз».[155]

Даже когда Рид снимался в фильмах, прекрасно жил в Италии и путешествовал по Европе и Советскому Союзу, он не забывал о людях из Южной Америки, благодаря которым он впервые почувствовал себя звездой. В Аргентине мало что изменилось с тех пор как он и Патриция бежали из страны в марте 1966-го, но Рид все же наметил короткое возвращение в страну в августе 1969 года. Газета Буэнос-Айреса «Ла Разон» сообщила о запланированном прибытии 14 августа и появлении Рида в серии телевизионных шоу на «9 канале».[156]

Очевидно, правительственные чиновники Аргентины также читали газеты, ибо когда Рид прилетел в аэропорт Буэнос-Айреса 16 августа, его уже ожидали. Ему было отказано во въезде в страну, поэтому из аэропорта Рид позвонил в посольство США и говорил с дежурным офицером, Луисом Виллаловосом. Рид сказал, что не имеет представления, почему его не пускают в страну, хотя, по его догадке, это оттого, что он — «человек Кеннеди, прогрессивно мыслящий и пацифист». Дальше Рид пояснил, что у него заключены контракты на выступления в нескольких шоу на «9-м канале». Виллаловос переговорил с чиновниками из аргентинской иммиграционной службы аэропорта, но это не помогло. Все, что они могли сказать, — это то, что у них есть приказы не пускать Рида в страну.[157]

Власти Аргентины стояли накрепко, Рида посадили на ближайший самолет, направляющийся в Чили. Попасть в Буэнос-Айрес по прямому маршруту не удалось, так что Рид решился на обходной маневр. Чили и Аргентина имеют большую общую границу, протяженностью в тысячи миль. Не вся она находится под охраной, и друзья Рида знали, как тайно переправить его на другую сторону. Они перевезли его через границу и доставили на телестудию точно к назначенному времени его первого выступления. 20 августа он исполнил свою программу, включив в нее многие из недавно написанных им песен. Одна из них добилась своей цели, и полиция схватила его после шоу. Рид отправил телеграмму Патриции, информируя о том, что он снова арестован властями Аргентины. Патриция моментально распространила известие. «Я только что получила телеграмму из Буэнос-Айреса, в которой сообщается, что мой муж арестован за исполнение написанной им песни. Диктаторский режим объявил песню "подрывной", потому что в ней говорится о мире, свободе и демократии!».[158]

Полиция продержала Рида взаперти пару дней, затем выслала из страны, на сей раз удостоверившись, что самолет покидает пределы континента и способов прокрасться обратно для Рида не будет. Патрицию радовало благополучное возвращение мужа в Рим, к ней и малышке Рамоне, но одновременно возрастала ее тревога за Дина, пренебрегающего собственной безопасностью. Она могла согласиться с выражением протеста в Соединенных Штатах или даже в демократических странах Западной Европы, потому что там понимали, что означают гражданские права, и следовали законам. Но поднимать голос против диктатуры Южной Америки не имело смысла совсем. «Это было ужасно, — сказала Патриция, вспоминая аргентинский арест Рида. — Как раз тогда я обвинила его в том, что он ищет своей гибели».[159]

Удивление Патриции вызывали не мысли Рида, а то, что он стремится к их воплощению. В течение нескольких лет, вплоть до этого момента, Рид заявлял о готовности отдать жизнь за свои убеждения. И чуть что становился еще более жестким. «Понимаешь ли ты, что для миллионов людей в Южной Америке, которые составляют большинство угнетенных, и для миллионов советских граждан я САМЫЙ ЧЕСТНЫЙ И ПОРЯДОЧНЫЙ АМЕРИКАНЕЦ среди выходцев из Америки за последние годы??!!!!!! Спрашиваешь — почему? Да потому что человека судят по мотивам его действий, так же как по его действиям. Именно так я буду судить моих сыновей и дочерей. Мои мотивы — чистейшие. Я готов принять лишение свободы и смерть — НЕ ДЛЯ ПЕРСОНАЛЬНОЙ ВЫГОДЫ, НО РАДИ ТОГО, ЧТОБЫ ПОМОЧЬ СДЕЛАТЬ ЖИЗНЬ ОСТАЛЬНОЙ ЧАСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА МЕНЕЕ БОЛЕЗНЕННОЙ, МЕНЕЕ ГОЛОДНОЙ И НЕСПРАВЕДЛИВОЙ!!!».[160]

Глава 11. Дома — проблемы, за порогом — торжества

В то время, когда бросивший учебу в колледже Рид впервые обосновался в Голливуде, образцами любящих глав семейств служили несколько сбивающие с толку мужья и отцы из телесериалов «Приключения Оззи и Гарриет» и «Отец знает лучше» в исполнении Оззи Нельсона и Джима Андерсона. Риду в своей семейной жизни, должно быть, не довелось наблюдать такого же большого количества идиллических эпизодов, поскольку его супружество с Патрицией давало трещины. Популярность привлекала к нему женщин всех национальностей, каждая из которых была прекрасна и счастлива отдаться американскому певцу всецело: на одну ночь, если ему так хотелось, или надолго, если была такая возможность. Рид отнюдь не всегда сопротивлялся, и Патриции обо всем было отлично известно, хотя к его флиртам, не прекратившимся даже после рождения дочери, она относилась откровенно пренебрежительно.