Ганс Дамм - Канака — люди южных морей

• Название: Канака — люди южных морей
• Автор: Ганс Дамм
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1964

Книга дает общее представление обо всем коренном населении как Австралии, так и Океании, материальной культуре, земледельческом хозяйстве, быте населения.

---

В настоящее время в связи с гипотезой норвежского ученого Тура Хейердала вопрос о происхождении полинезийцев вновь оказался в центре внимания этнографов. Тур Хейердал утверждает, что полинезийцы пришли в места своего нынешнего обитания из Нового Света. Книга Хейердала «Кон-Тики», вызвавшая большую сенсацию, и научная аргументация его теории заслуживают особого упоминания.

До второй мировой войны Хейердал бывал на Маркизских островах, где изучал местную фауну. Там он обнаружил большие каменные статуи, которые туземцы называли Тики. Весьма похожие каменные фигуры, называемые туземцами Кон-Тики, он видел в Перу, где они изображают героя туземных мифов творца миров Виракочу. Хейердал был поражен сходством названий каменных фигур на Маркизских островах и в Перу. Перуанский миф о Виракоче и его людях, которые, спасаясь от иноземных завоевателей, совершили морской поход на запад, навел Хейердала на мысль о том, что Полинезия была заселена американскими индейцами. И вот Хейердал отважился на путешествие, которым решил доказать верность своей теории. Вместе со своими спутниками он построил такой же плот, какой был у древних перуанцев, из той же породы дерева и той же конструкции. Плот они связали из толстых, но легких, хорошо удерживающихся на воде стволов бальсового дерева и установили на нем такие же мачту и парус, как на древних перуанских плотах. Этот плот Хейердал назвал «Кон-Тики».

Каменная фигура предка (Маркизские острова)

28 апреля 1947 г. из перуанского порта Кальяо плот Хейердала вышел в океан. Хейердал, как и рассчитывал, попал в течение Гумбольдта, идущее от южной оконечности Южной Америки вдоль ее западного побережья к северу и затем на запад к Полинезийским островам. Кроме того, Хейердалу благоприятствовали пассаты, которые дуют от побережья к западу. Не раз экипажу Хейердала грозила гибель, но попытка пересечь океан удалась. 7 августа того же года плот выбросило на риф Рароиа, находящийся в группе стровов Туамоту. Своим плаванием Хейердал доказал, что плот, построенный из стволов бальсового дерева, выдерживает продолжительное пребывание в открытом море и что такой плот, отправившись от западного побережья Южной Америки на запад, попадает в течение Гумбольдта и в район пассатных ветров, которые и донесут его до одного из Полинезийских островов. Но Хейердал своим плаванием так и не доказал, что само заселение Полинезии шло по проделанному им пути. Тогда он решил обезоружить своих идейных противников большой книгой «American Indians in the Pacific» (1952). В этой книге Хейердал проводит множество этнографических параллелей между полинезийцами, перуанцами и племенами Британской Колумбии и делает вывод, что первое, более древнее, заселение Полинезийских островов шло с перуанского побережья, а второе, более позднее, — из Британской Колумбии через Гавайские острова. По мнению Хейердала, эта вторая группа переселенцев была еще раньше принесена идущим от берегов Азии течением Куро-Сиво к северо-западному побережью американского материка.

И все же, как ни увлекательны доводы Хейердала, ему пришлось выслушать суровую критику ученых; он в своем исследовании не принял во внимание особенности культуры народов Южной Азии, а также данные археологических раскопок. Иначе он заметил бы, что те элементы полинезийской культуры, на которые он ссылается, равно как и полинезийский язык, существовали когда-то и в Азии и оттуда через Малайский архипелаг проникли в Океанию[51]. Так как достоверность этого факта несомненна, то более правдоподобно, что упоминающиеся в трудах Хейердала элементы культуры были восприняты индейцами от мореходов-полинезийцев, а не наоборот. Наконец, при сравнении различных культур нельзя забывать того, что сказал этнограф Плишке: «В силу определенных общечеловеческих особенностей психического склада люди, попадающие под действие одних и тех же влияний или оказывающиеся перед лицом одной и той же необходимости, приходят к весьма схожим, если не одним и тем же решениям».

Викинги южных морей

Из всех народов Южных морей самыми опытными мореходами и самыми умелыми кораблестроителями были полинезийцы и микронезийцы. Кук и его спутники еще видели расцвет мореходной культуры полинезийцев, которой позднее пришлось уступить место слишком быстро и бесцеремонно наступавшей европейской цивилизации. И если мореходство микронезийцев сохранилось дольше, чем у их восточных соседей, то это объясняется лишь тем, что европейская колонизация микронезийских островов была слабее.

Жители полинезийских островов очень похожи на викингов европейского севера. Полинезийцы строили суда всевозможных видов, от самых примитивных до самых совершенных. По их судам можно как бы прочитать историю кораблестроения. И все же полинезийцы не всегда пользовались своим мореходным искусством, иногда по каким-либо причинам они, чтобы достичь даже отдаленного места, просто пускались вплавь. При этом в качестве плавательного пояса они применяли связку спелых кокосовых орехов. Нередки случаи, когда женщины переплывали пролив шириной около 12 км между островами Уполу и Савайи архипелага Самоа.

Не менее часто полинезийцы, а также микронезийцы пользовались хотя и самым древним, но сохранившимся до начала XX в. средством передвижения по воде — плотами. Их применяли для рыбной ловли и перевозки грузов. Характерная особенность такого плота — нечетное число поплавковых балок, а главное, его необычная форма. Бамбуковые поплавковые балки подравнивались в одну линию на корме, а на носу средняя выдавалась вперед, боковые же, как трубы органа, убывали в длине к бортам. По форме такие плоты, следовательно, [не] отличались от перуанских[52].

Фридерици, подробно изучивший мореходную культуру и народов Океании и индейцев, считает, что полинезийцы осваивали Тихий океан именно на больших плотах. Этот вывод он делает на основе того факта, что древние малайцы называли деревенского старосту хозяином плота. «Если люди, совершавшие путешествие на таком плоту, — пишет Фридерици, — поселялись на одном из далеких островов, то капитан экипажа становился главою вновь основанной колонии». С утверждением Фридерици не соглашается Гейне-Гельдерн. Он указывает на то, что подобных мотивов нет даже в полинезийской мифологии. Гейне-Гельдерн считает, что рейсы на плотах между островами Самоа и Тонга имели чисто местное значение и установить, пользовались ли когда-либо жители восточнополинезийских островов плотами для дальних морских плаваний, не представляется возможным.

Со временем в средней балке трехбалочного плота стали выдалбливать полость для сидения. Так плот превратился в лодку с двумя поплавками по бортам. Сначала эти две балки примыкали к борту вплотную, а затем, соединив поперечинами, их поставили на некотором расстоянии от бортов. В конце концов получилась лодка с двусторонним балансиром, подобная тем, что и по сей день встречаются у индонезийцев, и тем, которые когда-то в Полинезии видели первые европейцы. Такие лодки применялись изредка еще на рубеже XIX и XX веков в окраинных районах Меланезии, однако вскоре о них забыли и там.

Лодки с двусторонним балансиром были пригодны в сравнительно спокойных внутренних морях Малайского архипелага, однако в бурных водах Тихого океана они себя не оправдали. Поэтому полинезийцы и микронезийцы для дальних морских рейсов стали применять лодки с односторонним балансиром. Благодаря своей хорошо продуманной конструкции они оказались идеальным средством морского сообщения. На этих лодках полинезийцы совершали рейсы вплоть до берегов Азии и Америки. Корпус таких лодок делали из ствола хлебного дерева. По сравнению с балансирными лодками меланезийцев они были довольно изящны по форме. Более крупные лодки с мачтой и парусом, предназначавшиеся для дальнего плавания, искусно сшивались из досок. Доски заготовлялись следующим способом. Один из концов срубленного ствола грели над костром, пока дерево не начинало трескаться. В образовавшиеся трещины загоняли деревянные клинья и таким образом раскалывали ствол на доски толщиной в два сантиметра. Затем аккуратно обтесанные и по краям просверленные доски сшивали бечевкой, скрученной из волокон кокосовой пальмы. Швы замазывали древесной смолой. Балансир укрепляли только с правого борта. У многих балансирных лодок полинезийцев и микронезийцев к безбалансирному борту прикрепляли крепкий широкий помост, на котором перевозили грузы или располагались члены экипажа. На нем иногда сооружали небольшую хижину, стены которой обшивали циновками. В хижине устанавливали ящик с песком, в котором разводили огонь для варки пищи. По мнению Фридерици, вся эта конструкция свидетельствует, что такие лодки когда-то были с двумя балансирами.