Вероника Горбачева - Сороковник. Части 1-4

• Название: Сороковник. Части 1-4
• Автор: Вероника Горбачева
• Жанр: Фэнтези

Нечто странное может произойти даже во время безобидной прогулки с собакой. Причудливо изменится улица и не пустит назад; из подворотни рыкнет Ящер; вот-вот — и прозвучит ключевое слово «Миссия». И откроется другой Мир. Хочешь вернуться? Пройди сперва три квеста. Игра есть Игра, и никого волнует, что новенькая никоим образом не соответствует героическим стандартам, да и возрастная категория… прямо скажем — уже не та.

Хочешь вернуться?

Бери лук, стрелы. Садись на коня… Да не падай же, Ваня! Учись. Определяйся, кто ты теперь в этом странном мире. Это недолго — на каких-то сорок дней, не больше. Всего лишь — Сороковник.

Иди уж, Ваня, иди… непутёвая.

---

Раз, два, Фредди придёт за тобой…

Нелепо сидящий на пацане кожаный нагрудник больше сковывает движения, чем защищает. Где, в каких кошмарах и на какой улице Вязов он напоролся на свой персональный страх? С юными родителями насмотрелся?

Янка приплясывает на месте в нетерпении. Тем временем Фредди коротко замахивается и подаётся вперёд, и даже я с моей близорукостью вижу, как легко, словно давешний нож в хлеб, когти вонзаются в грудь жертвы, пропарывая нагрудник, и затем выходят со спины. Всплёскиваются фонтанчики крови из ран и изо рта мальчишки. Монстр, довольный, высвобождает руку и оборачивается к нам. Его жертва, постояв немного, словно в недоумении оглядывается — и рушится наземь.

И только тогда со свистом летит Янкин дротик. Сила броска так велика, что пригвождает железнорукого к забору.

Боже.

Одних детей, как волчат, натаскивают на нежить, других ради этой охоты калечат. Взрослые смотрят и обсуждают.

— Молодец, хлопец, — доносится с крыльца. — С одного удара пришпилил!

Кажется, мне становится плохо. Иным не могу объяснить, что уже сползаю, цепляясь за Васютино плечо. Он подхватывает меня… и тащит прямо на место бойни. Я слабо трепыхаюсь.

— Смотри! — требует он.

— Ты, — я задыхаюсь — ты его нарочно подставил! Янка нарочно ждал!

— А как же, — говорит Васюта. — Этих дурней только так и учить!

Он встряхивает меня.

— Нет, ты смотри!

Не в силах глянуть на искалеченного ребёнка, я отворачиваюсь.

— Кому говорю! — шепчет Васюта зло, — дура! Я ж для тебя стараюсь!

Ошеломлённая, поворачиваю голову.

Фредди уже нет. Янек выдёргивает из дощатого забора дротик и деловито обтирает тряпицей. Я перевожу взгляд на того, кто недавно был жив.

Тело парня истаивает быстро, точно так же, как недавно мой раптор. И минуты не проходит, а на мостовой даже следов крови не остаётся.

— Всё, — говорит Васюта. — Этот вернулся.

Он разворачивает меня к дому. Фактически волочёт, я едва успеваю ногами перебирать, чтобы не упасть.

— А почему… — пытаюсь спросить.

— Погиб в честном бою. Бой не финальный, рано ещё — парень три дня как объявился.

— При чём здесь — не финальный? Да погоди! Что же получается? Если человек здесь погибнет, он возвращается домой? Вот так сразу?

Васюта коротко свистит, и Хорс неохотно тащит за ошейник Нору из свой будки. Водворяет на кухню, как меня — его хозяин.

— Слушай внимательно, — говорит Васюта, развернув меня к себе. — Это ж для тебя Мир устроил, чтобы своими глазами убедилась: если играешь честно, до конца — то пусть ты слабее, пусть погибнешь, всё равно бонус получишь, за старание: тебя возвращают домой. Это правило для всех Квестов, кроме финального. Если гибнешь в Финале — это уже навсегда.

Усаживает меня. Пытливо заглядывает в лицо.

— Вот такой он, — добавляет. — Любит правила наглядно разъяснять, а заодно и шугануть новенького.

— Так он сразу отсюда… выходит, если бы я вчера погибла… Может, и надо было поддаться? — Я не слушаю Васюту.

— Да ты меня поняла ли? — сердито говорит он. — Никаких поддавков! Только бороться! Подставишься нарочно — он же тебя раскусит враз, и тогда уже в обоих мирах погибнешь. Я о чём тебе толкую, голуба, что до конца стоять надо!

— Поняла. — Какое-то время я молчу. Поднимаю глаза на Васюту. Он склонился надо мной — гора горой, серьёзный, нахмуренный и словно ожидает ещё чего-то. — Зачем? Зачем так… изощряться?

— А чтоб не отступали. Каждому по силам даётся, хоть нелегко, но сдюжить можешь, вот как в первый раз сдюжила. И погибнуть не страшно, коли потом в своём мире окажешься.

— А Финал как же?

— А от Финала тебе деваться будет некуда. — Васюта распрямляется, идёт к порогу. Оборачивается. — Или вперёд — или оставайся навсегда. Никто таких не осуждает, жизнь каждому мила.

Я провожу ладонью по столешнице, смахиваю несколько попавших под руку хлебных крошек.

— Вася, — говорю, и слышу, как подсел голос, — да как же с теми, кого дома-то оставил? Они-то как без…

…без меня, хочу добавить, но горло сжимается.

— Мы для них все — мёртвые, Ваня. Навсегда.

Сжимаю ладонь в кулак. Стискиваю зубы.

Я вернусь. Уж я-то вернусь!!!

И знаешь, почему, ты, Мир?

Потому, что я тебя больше не боюсь. Я тебя ненавижу.

Глава 4

Сидеть бы мне до утра за этим столом, смахивая с поверхности несуществующие крошки и всё более погружаясь в депрессию после нежданной вспышки гнева… Чужая смерть, которая вовсе и не смерть, а освобождение, спокойствие Муромцев, для которых развернувшееся зрелище было не кошмаром, не бойней, а куда страшнее — обыденностью, Янкин боевой азарт, Васюта, который безжалостно ткнул меня чуть ли не в лицо умирающему пацану с одной целью: смотри и запоминай! — всё смешивается в моём мозгу в какой-то жуткий ералаш.

Прямо у меня под носом оказывается стакан, до краёв наполненный тёмной жидкостью с едким запахом.

— Не буду, — слабо вякаю я.

— Быстро! — чеканит Васюта. — Взяла, выдохнула, выпила залпом. Иначе сомлеешь. Давай. А то силой напою, парней позову, чтоб держали. Хочешь?

И что мне после этаких слов, отказываться? Кликнет ведь, потом стыда не оберёшься. Настойка обжигает горло, пищевод и взрывается в желудке бомбой. Выдохнуть перед этим выдохнула, а вздохнуть не могу. Наконец мне это удаётся.

— Добро. — Васютин голос доносится откуда-то издалека. — Давай-ка помогу дойти.

Вот ещё… Пытаюсь подняться, но мой работодатель сам вздёргивает меня на внезапно онемевшие ноги и помогает доплестись до светлицы.

— Спи. Нос высунешь — запру.

И захлопывает за моей спиной дверь. Сознание или подсознание — кто уж там из них ещё не захмелел, не знаю — улавливает только команду «Спи!» и даёт мне точную наводку на кровать. Куда я благополучно и валюсь снопом.

…По голым пяткам тянет сквозняком, и я невольно начинаю шарить в поисках одеяла — прикрыться. В голове не то что туман — какое-то отупение, однако мне удаётся сообразить, что одеяло-то — подо мной, а я сверху и, хоть в каком ты состоянии, а ложиться в чистую постель одетой — нехорошо. По крайней мере, перед тем, как рухнуть, я успела скинуть кроссовки, видимо, машинально. Оттого и стынут ноги. А еще от… Перевернувшись на спину и поискав глазами источник притока воздуха, обнаруживаю оба окна открытыми — вот и гуляет по комнате ночной ветерок, приводя меня в чувство. Но не соображу, сама ли я их открыла, или чья-то добрая душа позаботилась, дабы я прочухалась от холода поскорее?

И вдруг соображаю, что там, во дворе, давно уже кто-то переговаривается. Остаточный шум в ушах частично глушит звуки, и до меня доносятся лишь обрывки фраз.

— …молодец, с одного удара…

— …славно учишь…

— …одно слово — воин растёт…

— Цыц, — низкий голос Васюты перекрывает гудёж. — Спортите мне мальца похвалами. Как учили, так и управился.

— Будет тебе, Вася, — слышится звук шлепка, и ещё один, как будто кто-то с силой огрел другого по спине, но я вдруг понимаю, что на самом-то деле — это дружеское похлопывание. — Малый уже в возрасте, его не спортишь. Что дальше с ним думаешь, в дружину али как?

— Пусть пару квестов пройдёт, сперва со мной, потом один, там и посмотрим. — Голос у моего нанимателя спокоен, как будто он не об опасной экспедиции сообщает, а об увеселительной прогулке. Я ошарашено сажусь на кровати.

Мало того, что пацана учат военному делу, так его ещё и в квест? Он же местный, зачем ему это? Или это вроде инициализации, как в индейских племенах, когда мальчики, взрослея, обязаны были пройти испытание на смелость, отвагу и мужество и только тогда получали и взрослое имя, и статус мужчины? А какой статус получит Ян?

Северного Варвара, кажется, робко подсказывает внутренний голос. Или Воина. Как-то так Гала их обозначила, помнишь? Ты чему там удивлялась — Васютиным шпорам? Клубу по интересам и учебным боям во дворе? Это трактирщик может повстречаться бывший, а Воин — бывшим не бывает.

Сквозняк так и гуляет по полу, но подняться, закрыть окно — неловко, подумают мужики невесть что. Однако ежели они до сих пор на крылечке разбор полётов проводят, то времени с момента, как я заснула, прошло чуть-чуть, а мне сперва показалось, что полночи, не меньше. И как это Васюта так ловко меня загасил? Видать, озаботился, что истерику могу устроить, подстраховался. Ловко это у него получилось, а главное — без побочных эффектов, настойка-то, хоть и моментального действия — недаром её Гала махонькими стопками принимала — но и выветривается из головы быстро. Что самое удивительное — успокоилась я, совсем успокоилась, не иначе, как в состав зелья ещё и пустырник входит. На запах-то он слабоват, другими компонентами забивается, а вот срабатывает быстро.