Наталья Соболева - Пламя и пепел

• Название: Пламя и пепел
• Автор: Наталья Соболева
• Издательство: Самидат
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2015

В ее жилах течет огонь борьбы, она не раз возрождалась из пепла. Она — Феникс, единственная на Земле. Но боги не отвечают на ее молитвы, магия больше не подчиняется ей, а мир встает с ног на голову, когда она встречается со своим двойником. Где же искать ответы — на небесах или в преисподней?

---

Выйдя из машины, мы перепроверили всю экипировку, облачились в снаряжение и вскинули на спины небольшие рюкзаки, в которых было лишь самое необходимое. Каков бы ни был исход этой нашей вылазки, палатки и термосы нам понадобятся вряд ли. Немного потоптавшись у машины, я, наконец, захлопнула дверь и нажала на кнопку сигнализации. Бросила ключи Жану.

— Держи, у тебя сохраннее будут, наверное.

Какое-то время мы просто шли пешком. Пользуясь тем, что еще не начался трудный подъем, я завязала разговор с Жаном — бедняга и так уже чувствовал себя жутко потерянным, и не мудрено. Это надо было как-то исправить.

— И часто ты здесь бываешь? В горах, я имею в виду, — зачем-то пояснила я.

— Ну, несколько раз за сезон хожу. Зимой не люблю, только летом. Все-таки здесь непростой рельеф.

— Наверное, уже все тропы знаешь.

— Есть знатоки куда лучше. Я же не мастер — я просто люблю горы.

Я обвела взглядом каменистый ландшафт, казавшийся мне пустынным и безрадостным. И не удержалась от вопроса:

— А почему?

Жан ухмыльнулся, окинул нас насмешливым взглядом.

— Эх вы, путешественники! Что, и правда в голову ничего не приходит? — он вдруг стал серьезным, вдумчиво посмотрел на пейзаж, — Здесь… как это сказать… красиво — и уединенно, будто ты один на один со всем миром. В горы приходят, чтобы поговорить с самим собой.

Я подумала, что раньше не замечала за ним такой раздумчивости. Сидит себе за компьютером самый обыкновенный парень, русая челка чуть не до глаз свисает, из кабинета редко когда выходит, даром что пиарщик — со всей общественностью нынче можно связаться прямо с рабочего места. Я даже не сразу заметила, как укоризненно покачала головой самой себе. Казалось бы, пора бы уже перестать судить человека по тому, как он себя ведет, и начать заглядывать поглубже. Сто лет в обед, а все так же ошибаюсь в людях.

— Что ж ты сюда пошла, если горы тебе не по вкусу? Они таких не очень-то любят.

Видно, его немного обидело такое отношение к тому месту, для него кое-что значившему.

— Что ж, здесь, наверное, лучшее место для того, чтобы с ними все-таки познакомиться, — уклончиво ответила я, чувствуя, что нужно менять тему, — А о чем думается на вершине, Жан?

Меня почему-то тянуло пофилософствовать — наверное, зря. Перед схваткой не стоит думать о смысле жизни, это не прибавляет ни сил, ни храбрости, ни упорства. О чем же думать — правильно, я до сих пор не знала. Наверное, о победе, но сегодня это было особенно сложно, и я поддалась желанию к отвлеченному и, по большому счету — бесцельному разговору. Сгодится, если поможет сделать дорогу немного короче.

— Да не знаю, в общем-то, ни о чем определенном и не думается — просто ощущаешь ветер, пространство, свободу, высоту. Удовлетворение, что ли. Словами это не скажешь, да и мысли в такие моменты — как-то сами по себе текут.

Слушая слова Жана, я размышляла о том, как мне убедить его уйти в нужный момент. Все изменилось теперь — я знала, что он ощутил ту серьезность, с которой мы отправлялись в поход этим тихим утром. Он слишком многое почувствовал, чего мы никогда не сказали бы словами — и все стало еще сложнее. Но Жан никак не должен оказаться рядом во время нападения — и тут неважно, чье именно это будет нападение. Как заставить его уйти, оставить двух новичков одних в горах? Вопрос на миллион, не меньше. Со вчерашнего дня я так ничего и не придумала.

Неожиданно я вспомнила кое-что, о чем давно уже хотела спросить или Жана, или Венсана. Наверное, самое время, ведь я могу их больше никогда не увидеть. При таком раскладе, конечно, уже не имело значения, узнаю ли я то, что хочу, но тем не менее. Кто знает, что именно вдруг развернет нашу жизнь? Мы не знаем, а потому лучше никогда не отказываться от того, чего требует душа.

— Жан, слушай, помнишь мой первый день в «Ля Тет?»

Вышло, наверное, уж слишком сентиментально, но деваться было некуда. Жан, улыбнувшись, кивнул, и я продолжила:

— Я тогда завела разговор о горах… Не знала еще, что вправду здесь окажусь, — у меня вырвался вздох, — Скажи, ты знаешь, что за история связана с горами у мадам Розйи из нашего кафетерия? Давно хотела спросить, да как-то все неудобно. А теперь можно считать, что ты никому и не рассказывал — мы-то все равно скоро уедем.

И тут эту историю никто, кроме нас, не услышит, добавила я про себя. Жан нахмурился.

— Да уж, невеселая это история. У нее в горах погиб сын, Вивиен. Неопытный был, самоуверенный — как…, - Жан осекся и замолчал.

— Как мы, — закончил за него Этьен, до того все шагавший молча, и Жан хмуро пожал плечами, мол, не отрицаю, — И давно это было?

— Да не очень, — он сделал паузу, вспоминая, — Месяца три, наверное. Ну, может быть, четыре. Один пошел, никого не слушал, хоть все и отговаривали. Никто и не знает, что именно произошло, да это и не важно теперь.

Мысли настигли — будто свинцовой тучей в грозу. Уж не было ли это все частью той цепи происшествий, что разворачивалась здесь? Или ее началом? Жалко парня. А особенно — мадам Розйи, оставшуюся в одиночестве, да еще в такой ситуации, когда и винить-то в собственном несчастье некого. Иногда это все-таки здорово облегчает жизнь — когда есть на кого сгрузить тяжкое бремя.

Но очень скоро мне стало не до пространных диалогов и размышлений. Тропинка, по которой уверенно вел нас Жан, превратилась сначала в пологий подъем, а потом и в самый настоящий склон горы. Понимая, что это еще цветочки, я старалась беречь силы, не слишком глубоко дышать и не отвлекаться. Мы устроили импровизированный привал через два часа подъема, на крохотной площадке — конечно, без лишних приготовлений и без каких-либо удобств, передохнув и перекусив бутербродами и соком прямо из пакета. Вся радующая глаз растительность осталась уже позади, то есть внизу, и сплошные камни кругом навевали на меня тоску. Этьен с Жаном тоже выглядели невесело, да и удивляться тут было нечему. Этьен, как и я, отлично знал, куда мы идем, а Жан, похоже, продолжал недоумевать, что за лихо понесло нас в горы, и почему мы, несмотря на все попытки казаться веселыми, были так торжественно серьезны.

Дожевав последний кусок, я отвела Этьена в сторону на несколько шагов.

— Видишь вон тот уступ за чередой острых камней? — я махнула рукой наверх.

Этьен, прищурившись, тоже посмотрел вверх и кивнул.

— Думаю, это та точка, где нам нужно будет расстаться с Жаном, дальше ему идти просто опасно.

— Почему именно там-то?

— Не знаю, странное чувство, что здесь мы еще в относительной безопасности, а вот выше…, - я пожала плечами, тут и без слов все было ясно, — В общем, понимаю, это моя вина, но нам нужно придумать веский предлог, чтобы отправить Жана обратно, вниз — и вообще домой. Такой предлог, чтобы он сразу согласился, а желательно — чтобы и думать забыл про нас. Времени на мозговой штурм нет, идем дальше. Если что, дашь знать.

Мы вернулись к Жану, тот окинул нас еще более недоуменным взглядом, в котором чувствовались подозрения неизвестно в чем. Что он мог про нас подумать? Что мы пытаемся пронести контрабанду через Альпы, что договорились о встрече здесь с какими-нибудь террористами или сектантами? В любом случае, вряд ли он мог верно предположить, зачем мы здесь.

Никогда не перестану жалеть, что не могу рассказать о себе своим друзьям.

Остановка была краткой, и через несколько минут мы снова пробирались по камням, постепенно оставляя ровную землю все дальше и дальше внизу. Мы старались не слишком торопиться — не в наших интересах было растратить все силы на дорогу, когда главная задача ожидала нас впереди — но и задерживаться тоже времени не было.

Шаг за шагом мы приближались к той площадке, за которую Жан уже не должен был зайти в этом путешествии, своего рода точку невозврата — а у меня так и не появилось идей, как нам остаться здесь вдвоем. Мы несколько раз переглядывались с Этьеном, и я поняла, что у него тоже нет мыслей на этот счет. Становилось все тревожней. Лишний человек здесь — лучший подарок агентам темной энергии, слабое звено в нашей цепи, по которому и станут бить. Определенно, Жан должен уйти. В какой-то момент я даже пожалела, что не могла просто внушить ему эту мысль — но это умение как раз было скорее по части темных.

Площадка уже виднелась прямо перед нами, и я запаниковала. Остановившись словно бы перевести дух, я огляделась в поисках хоть какой-нибудь зацепки для бесцельно бродившей мысли. Я даже вздрогнула, когда нашла то, что искала, и от резкого движения мелкие камешки посыпались у меня из-под ног — Жан и Этьен одновременно атаковали меня укоризненными взглядами.

Намного ниже того места, где стояли мы, у самого подножия горы, виднелись две человеческие фигурки. И ведь я читала, что здесь нечасто бывают альпинисты — но надо же, кому-то еще пришла в голову мысль совершить подъем именно сегодня. Не знаю уж, сами они приняли это решение, или кто-то их подтолкнул (с такого расстояния мне было не присмотреться, не витают ли вокруг них отвратительные серые следы), но ясно было одно — нечего им болтаться здесь сегодня, и история несчастного сына кассирши, как мне казалось, была тому нечаянным подтверждением. Пусть приходят завтра — если завтра действительно будет, такое, каким мы привыкли его ждать. В конце концов, есть нечто незыблемое, чего не предположишь, даже когда ждешь неожиданностей — как, например, эти горы. Так вот, если завтра наступит, прогулки здесь станут куда безопаснее.