Иван Галкин - По мостовой из звёзд

• Название: По мостовой из звёзд
• Автор: Иван Галкин
• Жанр: Фэнтези

Что такое сказка? Это история. История, полная необычного, ужасного и чудесного, заставляющая птицу вашей фантазии расправить крылья и приготовится к полету длиною в одну повесть и… чуть дальше. Потому что, несмотря на все чудеса и небывалые несуразности, сказка несет в себе смысл. Такой старый и знакомый. Несет через века и такие же, но уже забытые, истории. И пусть иногда она бывает страшной, я считаю, что главное, что она должна нести в себе — это крупицу счастья. Настоящего, когда ты сопереживаешь героям и иногда улыбаешься, но сам не знаешь — почему… Я не говорю, что написал хорошую историю, слишком мало опыта. Но если хоть один человек улыбнется, сопереживая, я буду знать, что она написана не зря.

---

Саша стоял напротив огромной каменной статуи Пальда. Так же, как и на малых деревянных статуэтках, стоявших в домах горожан, здесь было четыре образа, сливавшихся в один — правитель, ученый, торговец и мать. Только на этой статуе образы не держали рук соседа, а протягивали их вперед. Четыре руки, четыре чаши в них. Чаши едва заметно дымили, испуская приятный пряный аромат.

Внутри храм был украшен золотой лепниной, расписан картинами, изображавшими создание мира, рождение Пальда и первого ласчи. Светлый и просторный, он, как и знакомые Саше земные храмы, построен был так, чтобы голос читавшего службу разносился во все концы храма. И потому здесь говорили шёпотом.

Сейчас служба не проводилась. Но даже при этом в храме было полно народа — ведь это был один храм на весь многотысячный город.

Олерис пригласил его сюда не случайно. Несколько минут назад он закончил службу, где предъявил народу Сашиного ласчи. Сам мальчик в белом одеянии, как у священников, хотя и попроще, стоял рядом с олерисом, держа ящера на руках. А олерис говорил о том, что Пальд снизошел до людей. Указывал на священного ящера, признавшего человека.

Эффект был потрясающий. Люди молились и кланялись, и после службы отправились разносить весть по городу.

— Пальд с нами, — говорили они.

А Саша получил возможность поговорить с олерисом о храме.

— А где все служители?

За все время Саша заметил лишь одного, в серой одежде, пробежавшего по храму и исчезнувшего также таинственно, как и появился.

— Под землей. Видишь дверь? — олерис указал на небольшую, малозаметную дверь в основании статуи, под образом ученого. — Там служители Пальда.

— Почему именно там? Разве они могут там жить?

— Почему ты решил, что они там живут? Они живут в городе, как и все. Подземелье строится со времени основания храма, на протяжении десяти лет. Между прочим, до сих пор.

Саша хотел спросить зачем, но в этот момент вмешался Ворон.

— Думай и наблюдай, сказал он.

Саша подумал и понял сам. Где могут спрятаться люди, во время осады? Конечно здесь, в храме. И где, как не в самом надежном строении, хранить продукты и материалы на случай той самой осады? Только здесь и в тереме. Но деревянный терем мог гореть. А каменный храм — нет. Поэтому и храм был один, зато надежный.

Олерис подтвердил его мысли. Удивленно заметив, что мальчик довольно наблюдателен. Хотя под землей Саша не был, но олерис рассказал, что там все гораздо проще — узкие каменные коридоры, переходившие в такие же темные каменные мешки, где хранились городские запасы зерна, воды, вяленой рыбы и мяса.

Саша слушал олериса и думал о том, что ему пора идти. Ворон звал его за город.

* * *

Саша помогал олерису со службой не просто так. Олерис поселил его в тереме. Хотя Саша и сомневался — выбрать дом Ярда или резиденцию князя, перевес был слишком большой. Если и можно было где-то узнать больше об окружающем мире — то только в тереме. И он, тепло попрощавшись с Паном и его братом, перебрался в княжеские хоромы.

Бывало, и к Пану захаживал. У него теперь имелась уйма времени, и оно не пропадало зря. Хотя самое важное для Саши дело не двигалось с места совсем. Прошла почти неделя, а он так и не смог найти способ добраться до цели. Наездник наотрез отказывался куда-либо его отвозить. Родам вообще был теперь довольно раздражен. Еще тогда, когда Остег принял решение помочь князю, старший наездник на трое суток улетел в горы.

Горный князь не отменил решения Остега, узнав о его участии в походе. Более того, он не согласился с мнением наездника о силе лесного народа. Он считал, что это лишь преувеличение. И Родам вернулся ни с чем.

В отсутствии старшего наездника Саша свободно входил в шатер. Благодаря ящеру и разрешению Родама, Сашу пускали стражники, и он мог общаться с другими наездниками. Родам показал однажды Остегу, что карраны слушают ласчи, снова подведя мальчика к птице. Остег также разрешил помогать наездникам — именно он был командиром Небесных Владык. И Саша убирал за карранами, седлал, чистил и кормил. Делал все то же, что делал каждый начинающий наездник для своего каррана.

Удивительно, но все птицы относились к его присутствию как к должному. Вели себя также смирно, как и с хозяевами. Для их своенравного характера это было необычно.

Хотя Саша познакомился со всеми горными воинами, помогая в сборах, никто из них ему также помочь не мог — все они отправлялись на восток. Да и считали они, что Родам прав, отказывая мальчишке в совместном полете.

Наездников воспитывали с детства, потому как, управляться с птицей было сложнее, чем с теми же стидами. А Саша не умел и последнего, неудивительно, что для него это было слишком опасно. К тому же, у него не было месяцев на тот путь, что проделывали начинающие наездники, обучаясь искусству полета.

Саша мог бы впасть в отчаяние, и так почти случилось, но Ворон повлиял на его отношение. Саша выбрал ожидание. Да, время неумолимо уходило, но и сделать он ничего не мог сверх того, что уже сделал. Как и говорил олерис — ни один корабль не рисковал углубляться далеко в воды Ледяного океана. Лишь рыбацкие лодки ходили у берегов. И потому нужна была птица…

Да, старший наездник отказал ему. Но Саша, при каждой встрече, снова и снова упрашивал Родама помочь. Жаль, что разговоры при таких встречах происходили нечасто и длились недолго. Даже при том, что немалую часть дня Саша проводил с наездниками. Все они готовились к походу, наравне с войском князя и были слишком заняты подготовкой снаряжения и имущества.

Надежда теплилась лишь на одном хрупком основании — старик не отправлялся вместе со всеми. Он единственный оставался в городе. Так было необходимо, чтобы поддерживать связь с его родным княжеством.

Уходил день за днем. Время утекало в разговорах с Вороном и многочисленными знакомыми, уходом за ящером, наблюдением и прогулками по городу. Хотя здесь, как раз, оказалось нечего смотреть. Средневековый город был полон грязи на улицах, на телах и в душах. Многочисленные постоялые дворы красили будни бедных бездельников, охота и гулянки — будни бездельников богатых. Ну а трудящихся украшали мозоли и легкие, полные дыма кузниц, пекарен, печей для глиняной посуды…

Ящер открывал мальчику дорогу почти повсюду. Обоих горожане, при встрече, считали своим долгом пригласить в гости, выказывая ящеру почет не меньший, чем князю.

Даже к запахам грязи, царившим в городе, мальчик стал привыкать. Стал различать в этом сплетении тонкие нити быта, животных, пекарен и тёса деревянных домов. Привык.

Но, на самом деле, кроме храма и рынка в городе нечего было посещать. Иногда он через олериса получал доступ в библиотеку. Книги, написанные как сказки, и полные историй, иначе как сказки не выглядевших, были интересны. А иногда его приглашал Ареил. И, кроме того, Ареил приглашал не только его — в тот день, когда они были в шатре, он пригласил и Рию. Проводить время с этими двумя молодому князю казалось более интересным, чем игры с детьми советников и служилых людей.

Однако, как и весь город, Ареил был затронут суетой предстоящего похода и свободного времени имел немного. Казалось, только Саша имел столько времени. Хотя и понимал, что у него времени мало как ни у кого из окружающих. Но понимание не помогало сдвинуться с места. Он только смотрел, как остальные сновали по своим делам, и завидовал.

Хорошо, что Рия имела времени достаточно. Часто Саша проводил время с ней. Сходить на городские стены, на рынок или на рыбалку или устроить какую-нибудь проказу… да даже просто взглянуть на местных животных. Это было гораздо веселее всего остального.

Как же жадно Саша дышал, оказавшись впервые за городом, в сопровождении девочки… Здесь, если ветер не нес запахи улиц в их сторону, можно было наслаждаться не загрязнённым ни индустриализацией, ни отходами средневекового города воздухом. Воздух приносил ощущение посевов и пастбищ, лугов и озер, находившихся за многие километры от города.

И как здорово было просто сидеть на берегу реки, не думая ни о выдуманных, ни о настоящих сложностях. Говорить только о форме облаков над головой, о траве, пробивавшейся сквозь пальцы и о том, какая же будет ввечеру погода…

* * *

Ворон настойчиво напомнил мальчику, что пора идти. Саша простился с олерисом и вышел на храмовую площадь.

Сам храм был выполнен в виде четырехлучевой звезды, с одним входом, направленным между образами ученого и правителя. Из светлого, слегка голубоватого камня, высокий и необычный, он был виден далеко с разных концов города. Снаружи он был абсолютно гладким, без колонн, выступов, бордюров — лишь четыре острых грани на вершинах лучей, сходившихся в шпиль.

Между лучами располагалась храмовая площадь, по которой сейчас шагал мальчик. Разделенная лучами на четыре части, мощеная камнем: грубыми неравными блоками, отёсанными сверху, но все же не просто утоптанная земля, какую Саша мог видеть по всему городу. На площади часто, вразброс, росли деревья. Видно было, что за ними ухаживают. И более всего площадь напоминала Саше рукотворный, мощеный камнем парк — настолько много деревьев здесь росло.