Явь Мари - Апогей

• Название: Апогей
• Автор: Явь Мари
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Мой отец — священник — не любил говорить о прошлом. Сто лет назад случилось то, что люди сейчас зовут Апогеем. То, что выкосило две трети всего человечества, что вынудило выживших оставить города, что отбросило нас в развитии на несколько веков назад. Мой отец не любил говорить о прошлом, в частности — о несостоявшемся конце света и тех, кто не позволил этому свету закончится. Ожившие герои страшных легенд, заявившие о себе во всеуслышание век назад. Хотя героического в них столько же, сколько и во мне… И все же почему-то именно со мной произошла эта нелепая история.

---

Думаю, ей было что мне возразить. Ведь жестокости, жадности, эгоизма и глупости людям не занимать. И все же мудрая Франси промолчала. А я продолжила любоваться раутом и приглашенными.

Среди пестрой толпы я отыскала господина Каина и его невесту, засмотревшись на которую я чуть было не свалилась с горы подушек. Венера в ярко-алом платье принимала поздравления и улыбалась гостям, пленяя их сердца. Она была миниатюрной платиновой блондинкой, волосы которой были собраны в сложный шиньон, а на лице при улыбке проступали очаровательные ямочки.

— Отличная вещь… этот бинокль. — Пробормотала я, видя каждую складочку на атласном наряде. — Спасибо.

— Не стоит. — Бросила в ответ Франси, давая своим тоном понять: ей приобрести его действительно ничего не стоило.

— Как ее зовут? — Поняв, что она не знает, о ком идет речь, я поспешила добавить: — Невесту молодого господина?

— Вивьен. Третья чистокровная дочь клана Фьёрм.

Если они там все такие, то, исходя из выражения о красоте, которая спасет мир, еще не все кончено и есть вероятность скорого возрождения из пепла.

— А сколько всего таких кланов?

— Восемь.

Кажется, не так уж и много. Так и есть, если не задумываться, что один такой чистокровный может сравниться по силе разве что с ядерной бомбой.

Я еще долго скользила взглядом по сильным мира сего, пока в итоге не остановилась на другой паре, которая по красоте была не первой просто потому, что данную роль должны были этой ночью играть обрученные.

— А как зовут…

— Адель Лейфт. — Догадалась Франси.

Все же теперь было очевидно, кто меня заинтересовал после невесты Каина. Невеста господина Амана, разумеется. Жгучая брюнетка с алебастровой, матовой кожей; она походила на дорогую фарфоровую куклу руки самого Аполлона. Холодность и высокомерие очень шли ей. Они делали ее острый, темный взгляд глубже и выразительнее. И ей определенно не нравилось то, что внимание гостей не принадлежит всецело ей — королеве.

Ультрамариновое платье дамы сочеталось тоном с рубашкой ее кавалера. А цвет его черного костюма нашел место на широком поясе, обхватившим ее талию и на лакированных туфлях на высоченном каблуке. Эти двое были великолепны и так похожи. Гордые, сильные, прекрасные, достойные представители своего рода.

Я всматривалась в их лица, чувствуя как тяжелое, горячее дыхание соскальзывает с моих губ. Не в силах оторвать взгляд, я наблюдала за тем, как женщина поворачивается к своему мужчине и кладет руку ему на грудь, начиная что-то шептать на ухо. Он наклоняется, потому что даже на каблуках она остается ниже него. Очень, о-о-очень медленно изящная женская ладонь, унизанная кольцами, скользит по его груди вверх, достигая плеча. Голова мужчины поднимается и поворачивается в сторону шестигранного павильона. И когда его яркий взгляд встретился с моим…

Тотальная. Остановка. Сердца.

«Невозможно» пискнуло во мне, когда я, уже выдав себя с головой, резко отклонилась назад и в сторону, теряя равновесие. Птицы истошно завопили и заметались, когда я завалилась вбок, стукнувшись затылком о клетку красного кардинала.

Возможно, Франси как-то и прокомментировала мой акробатический номер, но я ничего не слышала из-за звона в голове и частого пульса, сотрясавшего все тело.

— Вы в порядке? — Спросила она участливо и тихо. Открыв глаза, я увидела ее лицо, освещенное лунным светом. Она выглядела немного обеспокоенной и напряженной. Вероятно, потому что пыталась сдержать смех.

— В полном. — Сдавлено ответила я, пытаясь подняться.

Но потом, вспомнив, что наше убежище раскрыли, прижалась к спинке софы, стараясь не высовываться из окна.

— Что это с вами? — Поинтересовалась хранительница, а губы ее дрожали, пряча улыбку.

— Ты не видела? Он заметил нас.

— Кто?

— Господин Аман, конечно. Ты что, шутишь? Он пялился в нашу сторону с минуту.

— Это вряд ли.

— Хочешь сказать, что он нас не заметил? — В моем вопросе звучали вызов и надежда.

Франси покачала головой, и я решила проверить ее слова, осторожно выглянув из окна. Прислонив бинокль к лицу, я нашла заинтересовавшую меня пару. Я все еще боялась повторять свою ошибку, но все равно направила взгляд на лицо главы. Адель по-прежнему что-то говорила ему на ухо, тогда как на губах господина Амана проявилась улыбка. И я знала, причина тому — слова его нареченной, а не мой провальный фокус с исчезновением.

Сев на софу к окну спиной, я осмотрела клетки с встревоженными, взъерошенными пичугами. Все любопытство, восторг и напряжение как рукой сняло. Почему-то сейчас я чувствовала разочарование и усталость.

— Думаю, уже хватит. — Произнесла в итоге я.

Франси молча поднялась, направляясь к выходу. И, слава богу, она не уточняла, чего именно хватит: впечатлений или глупых ситуаций с моим участием.

9 глава

Этой ночью мне снился кошмар, которому было тесно в рамках моего подсознания, потому он вылез за их пределы, будя меня истошным криком. Чужим.

Испуганно вскочив на кровати, я ошалело хлопала глазами еще пару минут, пытаясь разграничить бред и реальность. В итоге, сфокусировав взгляд на Франси, я спросила, какого дьявола здесь происходит.

Та, беспечно листая «Бесов» Достоевского, объяснила, что мне не стоит беспокоиться (опять!) и что такое иногда случается.

Что именно случается? Ведь звучало это так, словно резали свиней.

Встав на ноги, я пошла к двери, не слушая наставлений хранительницы касательно того, что мне лучше этого не делать. Крики, рыдания и проклятья на неизвестном мне языке становились все громче, вскоре к ним присоединился и звук волочения чего-то тяжелого по ковру. Открыв дверь, я выглянула в коридор. И я была не одинока в своем любопытстве: вдоль стен стояла прислуга и парочка доноров вместе со своими хранителями.

Посмотрев налево, я узнала, что источником такого шума была круглолицая, смуглая девушка, с которой едва справлялись два охранника, таща ее по коридору в сторону лестницы, а там и выхода из малого дома.

— Чего это с ней? — Взволнованно спросила я, не надеясь, что меня услышат из-за царившего визга и плача.

— Она нарушила контракт. Снова. — Ответила Франси, которая успела подойти и теперь безразлично наблюдала за страданиями бедолаги.

— И что… что же с ней теперь будет? — Мое сердце зашлось от тревоги.

— Ее отправят домой.

— О… — Неопределенно воскликнула я. — Что-то… не особо видно радости на ее лице.

Вздохнув, Франси позволила себе взять меня за предплечье и завести обратно в комнату, чтобы закрыть дверь. Рыдания теперь звучали глуше, но менее щемящими от этого не стали.

— Что же она такого сделала? — Вскользь полюбопытствовала я, принимаясь за утренний туалет.

— Кто знает. — Неопределенно отозвалась хранительница.

Она знала, это точно. Просто считала не нужным говорить о причинах столь жестких мер мне. Думаю, тут замешан мужчина. Все же в контракте говорилось, что за весь срок у тебя не должно быть никаких сексуальных отношений, мол, твое тело теперь принадлежит этому дому, так что будь добра… Да, видимо, все-таки мужчина. Или алкоголь. Может такое быть? Все-таки за эти почти два месяца мне уже не раз и не два хотелось напиться до беспамятства.

Приведя себя в порядок и позавтракав, я приоделась потеплее. Декабрь в Италии был временем довольно прохладным, потому я отказалась от долгой конной прогулки, предпочитая прогуляться в саду, хотя без цветов там было уже не так восхитительно и даже непривычно. Вид мраморных статуй, ровно подстриженных боскетов и жухлой травы нагонял тоску.

И, возможно, именно сцена с выдворением той несчастной задала настроение моему дню или же вид увядающей природы тому виной, но все утро я была неразговорчивой, задумчивой и мрачной. Думаю, Франси мое состояние волновало, но она догадалась, что к чему, и потому не задавала никаких вопросов. Видимо, мой низко надвинутый капюшон не оставил альтернативы — я была не в настроении для болтовни, которую так любила.

И день шел своим чередом, угнетая своей размеренностью, обыденностью и серостью. Сидя на лавочке в увядающем саду, я смотрела себе под ноги, вбирала полной грудью холодный горный воздух с запахом сырого дерева и жухлой травы и думала о всякой несущественной ерунде. Вроде того, чем сейчас занимается Джерри? Сколько банок огурцов и помидоров насолила на зиму Марта? Кого отец взял альтом в хор вместо меня? В каком платье пойдет на рождественский бал Аги?

Не знаю, сколько времени прошло, но мои пальцы успели замерзнуть, потому я, шмыгнув носом, собралась отправиться восвояси. Я знала, что когда приду, решу принять горячую ванну, чтобы согреться. Потом принесут обед, и я растяну трапезу на полчаса. В частности потому, что Франси будет уговаривать меня съесть апельсин и обогатить организм витамином «С», а я буду пререкаться с ней, объясняя, что терпеть их не могу, потому что от них у меня жжет губы и, вообще, весь этот сок… Потом мы начнем очередной урок итальянского, под конец которого она скажешь, что, хоть это не педагогично, но я молодец и делаю успехи. Я зачем-то снова напомню, что знаю латынь, да и французский весьма похож…