Дэвид Фридман - Пенис. История взлетов и падений

• Название: Пенис. История взлетов и падений
• Автор: Дэвид Фридман
• Издательство: Рипол Классик
• Жанр: Культурология
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-386-02463-5

Культурологический бестселлер американского журналиста Дэвида Фридмана «Пенис: история взлетов и падений» исследует влияние «главного» мужского органа на развитие западной цивилизации и всего человечества. Автор блестяще микширует богатый исторический материал, остросюжетные линии, психологические откровения, интимные подробности, научные факты и остроумные комментарии, адресуя их в равной степени и мужчинам, и женщинам. Не скатываясь ни в порнографию, ни в пуританство, балансируя на грани физиологического триллера и эротического ребуса, книга подталкивает к ответу на главный в жизни каждого мужчины вопрос: «Кто кем управляет — я им или он мной?»

Миллионы читателей уже ответили на него благодаря стараниям Дэвида Фридмана, но каждый день он возникает заново и провоцирует новые варианты ответов.

---

Когда происходит релаксация гладкой мускулатуры (и когда рядом нет саблезубого тигра), «кровь, только что наполнившая пенис, оказывается в ловушке, отчего давление в нем возрастает где-то в десять раз», говорит Бэрнет. Урологи называют это «окклюзией вен». Мы же, то есть мужчины, просто говорим: «У меня встал». Для этого нужно совсем немного крови — меньше двух унций[253], поясняет Джеймс Г. Бэрейда, казначей Общества по изучению импотенции. Однако этого достаточно, чтобы обычный мужской пенис длиной в три с половиной дюйма и толщиной в дюйм с четвертью (в расслабленном состоянии) сделался на два дюйма длиннее и на полдюйма толще, что в целом увеличивает его объем примерно на 300 процентов[254]. Расширение и твердость — вот что отличает настоящую эрекцию от налитого кровью пениса (урологи называют это «набуханием»). Проблема многих импотентов заключается не в том, что кровь не входит в пенис, а в том, что, едва попав в него, она тут же стекает обратно, так как гладкая мускулатура не успевает вовремя расслабиться.

Буквально через несколько дней после выступления Бриндли в Лас-Вегасе (и через несколько месяцев после публикации статьи Вирага в «Ланцете») урологи начали прописывать страдающим импотенцией подкожные инъекции. Большинство урологов предпочли папаверин, который предложил Вираг, поскольку феноксибензамин Бриндяи оказался канцерогенным и к тому же нередко вызывал приапизм — ничуть не смешную проблему, когда эрекция длится четыре часа и даже дольше, что может нанести тканям пениса необратимый вред. Когда автор этой книги позвонил в Лондон, чтобы поговорить с доктором Бриндли, тот сообщил, что после экспериментов, которые он проводил на себе. В 1980-е годы, у него не было «никаких негативных последствий», хотя он сделал себе «несколько сотен инъекций». Но потом все же добавил: «Впрочем, это не совсем так. У меня есть некоторые симптомы болезни Пейрони». А это не что иное, как искривление полового члена, вызываемое бляшками (уплотнениями) в белочной оболочке пещеристых тел пениса, которые могут вызывать импотенцию. «Но я не думаю, что в этом виноваты мои эксперименты, — сказал Бриндли, ныне почетный профессор физиологии Лондонского университета. — Впрочем, как знать?»

Папаверин тоже может вызывать приапизм, поэтому урологи стали экспериментировать с другими веществами, расслабляющими гладкие мышцы, например с простагландином E-I или со смесью папаверина, простагландина E-I и феноламина. Ни одно из этих веществ не имело лицензии Федерального управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA) как лекарственное средство для терапии эректильной дисфункции. Однако их было разрешено применять в других целях, поэтому мало кто из врачей остерегался прописывать их своим пациентам. Такое нарушение инструкций — не редкость в медицинской практике. В 1995 году фирма Pharmacia & Upjohn получила разрешение от FDA на выпуск первого официально одобренного лекарственного средства от импотенции — это был Caverject, синтетическая форма простагландина E-I, для инъекций в пещеристые тела. Через два года фирма Vivus получила разрешение на использование того же вещества в виде трансуретральных пилюль. Однако в 1998 году оба этих средства были вытеснены с рынка «виагрой».

Эректильные лекарства первого поколения, как «одобренные свыше», так и нелицензированные, имели хороший эффект, порой он даже превосходил возможности «исходного устройства». После инъекций вещества, вызывающего релаксацию, пенис мог оставаться твердым несколько часов — даже после оргазма (что для многих мужчин было неотразимым соблазном). Вскоре глянцевые журналы сообщили о появлении черного рынка стимуляторов эрекции в Голливуде, где они стали особенно популярными среди стареющих продюсеров, «вынужденных» развлекать молоденьких старлеток. «Девушкам наш «укольчик» очень нравится, — сказал мне доктор Юри Пилес, специалист по эректильной дисфункции из Беверли-Хиллз, на Всемирном конгрессе по импотенции в 1996 году. — Им могут не нравиться «жесткие» мужчины, но им хочется, чтобы «все, что надо» у них было жестким». То, что выглядит комичным, порой оказывается трагическим. По словам доктора Голдстейна, в его бостонской офис обращались в разное время несколько известных голливудских персоналий. «У одного пациента был роман с женщиной моложе его. Он был совершенно здоров, но хотел повысить свои возможности. С этой целью он ввел себе сорок микрограммов простагландина — нормальную дозу для мужчины с импотенцией, но в четыре раза превышающую ту, которая годилась для него». В результате, сказал доктор Голдстейн, «эрекция у него длилась сорок восемь часов! А это все равно что наложить туда на двое суток кровеостанавливающий жгут».

После Бриндли и Вирага урологи стали прописывать препараты, расслабляющие гладкую мускулатуру, для домашнего использования, а также вводить их с помощью инъекций в больницах или собственных процедурных с целью дальнейших исследований. Если такие медицинские средства, как лекарства и хирургическое вмешательство, стали ведущими «товарами» новой эректильной индустрии, то на втором месте оказались дорогостоящие анализы для выявления сосудистых проблем, требовавших применения этих средств. Большую часть 1990-х годов урологи проводили бесконечные тесты на эрекцию, вкалывая своим пациентам вещества, расслабляющие гладкую мускулатуру, а после измеряя артериальный кровоток с помощью ультразвуковой эхографии, когда ультразвуковые волны направляются на эрегированный пенис и, отражаясь от него, преобразуются в изображение на экране монитора. Если ток крови после инъекции был слабым, это указывало на проблемы с артериальным кровотоком, а значит, требовало срочного лечения, вплоть до операции.

Есть и еще более сложный и дорогостоящий тест с таким же мудреным названием — «динамическая инфузионная кавернозометрия с каверноэографией» (ДИКК)[255]. Ирвин Голдстейн, который начал применять его одним из первых, сказал мне: «Это как когда спускает колесо — на сдутой шине трудно обнаружить место утечки. Сперва ее нужно накачать и опустить в воду. Мы делаем то же самое — сперва накачиваем пенис лекарствами, а после проверяем на предмет утечки».

На первом этапе этого теста врач измеряет физиологическое давление внутри пещеристых тел после инъекции расслабляющего мускулатуру вещества. Это позволяет определить, насколько давление крови в пенисе соответствует среднему артериальному давлению в руке пациента. Далее проверяется, хорошо ли пенис удерживает кровь. Для этого в пещеристые тела вводят физиологический раствор, пока давление в пенисе не достигнет нужной величины. На следующем этапе врач определяет, как быстро падает эрекционное давление после прекращения инфузии (введения физиологического раствора). У нормального мужчины количество физиологического раствора, требуемого для поддержания давления, а также спад давления после окончания введения раствора невелики. А вот у того, кто страдает эректильной дисфункцией, они гораздо больше. На третьем этапе теста врач рисует график кровяного давления в артериях пениса с помощью ультразвука. А под конец делает рентгеновский снимок эрегированного члена, чтобы получить дополнительные анатомические данные.

Однако к концу 1990-х годов сложилось мнение, что эти тесты слишком сложны и не обеспечивают точных результатов. «Я уже много лет не делаю ДИКК, — говорит доктор Бэрейда. — Такие тесты могут быть полезны для академических целей, когда нужно собрать побольше данных или чтобы удовлетворить пациентов», — кстати, доктор Голдстейн работал как раз по этой схеме. «Но я ездил в Бостон, — продолжает Бэрейда, — и пришел к выводу, что если врач втайне надеется выявить патологию, то сделать это в таких подходящих условиях совсем несложно. Представьте себе — пациент лежит на холодном и жестком столе. В помещение постоянно заходят незнакомые ему люди. Звукоизоляция в нем отсутствует, а на расположенных повсюду мониторах мелькают какие-то изображения. То есть врачи проверяют нормальный тонус гладкой мускулатуры в совершенно ненормальной обстановке».

После появления «виагры» необходимость в подобных дебатах отпала сама собой. Сегодня врачи-урологи, имеющие дело с эректильной дисфункцией, не делают почти никаких тестов. Чаще всего они просто смотрят на историю болезни пациента и, в большинстве случаев, прописывают это лекарство. «После того как я побеседую с пациентом и пойму, что «виагра» ему не противопоказана, — говорит уролог из Сан-Франциско Айра Шарлип, председатель Общества изучения импотенции, — я говорю ему: «У вас, по-видимому, есть какое-то органическое заболевание. Вам обязательно знать, что оно на шестьдесят пять процентов связано с артериями, а на тридцать пять с венами, или наоборот? Или вы просто хотите принять таблетку, которая, скорее всего, обеспечит вам необходимую для пенетрации эрекцию?»». Думаю, вы и сами знаете ответ.