Александр Рыжков - ФБР

• Название: ФБР
• Автор: Александр Рыжков
• Жанр: Научная Фантастика

Здесь мне бы хотелось выразить свою признательность двум замечательным людям: Олегу Ладыженскому и Дмитрию Громову, которые в дуэте пишут под псевдонимом Генри Лайон Олди. На романном семинаре «Партенит-2012» эти два великолепных мастера слова вдохнули жизнь в сырую рукопись «ФБР»…

Было бы справедливым упомянуть о моей благодарности организатору семинара Глебу Гусакову, а также участникам, которые с особым рвением перемыли «ФБР» все косточки. В особенности Дмитрию Карманову, замечания которого были крайне полезны.

---

Что от того, если тело Градова сейчас горит в электрической агонии? Это лишь физическая боль. Боль душевная намного сильнее её. Боль от предательства, от необъятного ужаса, случившегося с ним — куда страшнее… Она настолько невыносима, что хочется её прекратить любым способом. И физическая боль — один из выходов. Оборвать нить жизни — значит оборвать мучения…

— Ты больной ублюдок! — заключил Боно. — Как с такой ублюдок можно работать? Лежи здесь и подыхай!

За спиной Укротителя хлопнула дверь.

Зиновий Сергеевич Горгорот вновь остался один.

«А жаль, — подумал он, продолжая неподвижно лежать на соломе, еле дыша, — ещё бы несколько минут электрической пытки, и этот кошмар мог бы навсегда закончиться…»

Истерзанное током тело начало более менее слушаться Градова лишь через какое-то время. Опять же, невозможно определить, какое — либо час, либо трое суток.

И пусть к двери никто не подходил, а в стенах и потолке сложно различить что-то похожее на видеокамеры — Зиновий буквально затылком чуял, что за ним постоянно наблюдают.

Когда Градов-Горгорот опять смог держаться на своих двоих, Боно вновь пришёл к нему с неприятным визитом.

— Опять на меня пытаться напасть? — ухмыльнулся он.

Градов показал ему очень некультурный жест.

— Вау, хоть чему-то мы учиться! — похвалил Укротитель. — Тогда присесть и руки в стороны!

Градов не шелохнулся, застыв всё в том же некультурном жесте.

— Ты ведь помнить, как больно эта штуковина делать? — Боно направил кончик трости с набалдашником из слоновой кости в форме человеческого черепа на непослушного мутанта.

Градов не пошевелил и мускулом.

— Что ж, я подозревать это, предвидеть тебя, — вздохнул Боно, прогулочным шагом направляясь к Градову. При этом, правда, не сводя с него конца трости. — Ты старый душа. Мы тебя омолодить немного, но твой душа всё такой же старый… Мы дать тебе второй шанс, ты это не хотеть понимать, — он остановился в трёх шагах от неподвижного Зиновия. — Тебя могли сделать консервы для кошечек. Их очень любить мой крылатый обезьян.

Горгорот оскалил пасть в нелепой ухмылке, вывалив набок язык.

— О, тебе есть смешно? — удивился Боно. — Это не есть хорошо, что тебе есть смешно. Ты не понимать ничего. Ты не хотеть жить. Твой старик Градов не хотеть жить. Но ты есть уже не он! Ты — Горгорот! Ты моё творение! Мой генетический эксперимент! Ты хороший получиться! Даже не представлять, насколько…

Тёмно-зелёные глаза Зиновия сверкнули звериным огнём.

— Ты не выполнять команды, как послушный пёсик, — сказал Боно, пятясь к выходу. Что так поразило его в глазах Градова? На какое-то мгновение Зиновию даже показалось, что Укротитель испытал нечто вроде… страха, что ли? — Да, не выполнять… Мы перестараться со звериным материалом… Ты сильно дик. Но я уже придумать для тебя номер. О да, Горгорот, ты будешь мой новый звезда! Да-да-да!

С едва различимым скрипом петель, металлическая дверь захлопнулась.

Зиновий Сергеевич вновь остался один.

Но ненадолго.

Ведь совсем скоро в городе Н состоится незабываемое представление Великого и Ужасного Боно Укротителя Мутантов!

*****

У меня не было желания идти на это чёртово представление. После теракта в здании ОБООП мне вообще ничего не хотелось. К тому же, по городу ползали слухи о каких-то неприятностях в гетто чупакабр. И если не Светка, ради которой я, собственно, купил билеты, то остался бы дома. Порылся в своей скудной библиотеке, может, откопал бы какой-нибудь подзабытый комикс или научно-популярный журнальчик. А куда лучше, позвал бы Вэньг Ли в гости…

Ох, Вэньг, моё ты азиатское чудо!

Светка… Из-за Вэньг я потеряю друга. Единственного за последние годы друга… Хотя и без Ли всё к этому шло. Бутон Светы Соловьёвой распустился. Она уже неоднократно лезла ко мне целоваться. Скоро в штаны полезет. Дружбы между мужчиной и женщиной не бывает. И я это прекрасно знал с самого начала. Во всём виноват я и только я. Не следовало подавать девчонке напрасных надежд. Сейчас она уже не девчонка. Сейчас она женщина. А я? Я просто негодяй, которому она не интересна как женщина…

Зато мне интересна Вэньг Ли. Очень интересна. Чёрт, я схожу по этой китаяночке с ума!

И почему в жизни ничего не бывает просто и легко? Зачем судьба постоянно ставит нас перед выбором: делай так, либо делай эдак. Хочешь любовницу — теряй друга. Хочешь друга — теряй любовницу. Хочешь друга — а друг не хочет быть другом, хочет быть любовницей…

Я поймал себя на мысли, что уж больно легко впадаю в размышления о своих личных проблемах, отрываясь от недавних ужасающих событий. Пятеро моих коллег мертвы. Свыше десяти — госпитализированы. Счастье многих, что были на заданиях, в противном случае список жертв увеличился бы раз в пять, если не в десять. Начальнику выписали пилюлю прямиком из Министерства. Как это отразится на нас, простых смертных гладиаторах и баранщиках — страшно даже подумать. Дмитрий Александрович очень требовательный человек… И при всём при этом, мне хватает инфантилизма размышлять о своих отношениях с двумя подружками-десятиклассницами!

Я полный кретин!

Хотя… С другой стороны, что от того, если я буду постоянно убиваться? Это вряд ли вернёт с того света коллег. Да и скорому выздоровлению раненых не поспособствует. Хуже здесь будет только мне. Нервные клетки не восстанавливаются, и всё такое. Знаю, звучит жестоко, но, по сути, ни с кем из пострадавших и погибших я не был близок… Да, жалко, да, обидно, да, судьба порой бывает жестока… Но что я могу поделать в этом случае? Вскрыть себе брюхо консервным ножом? У меня ведь есть своя жизнь тоже.

Эгоизм?

А кто не эгоистичен? Последний микроб — и тот существует для того, чтобы удовлетворять свои низменные потребности. Развиваться там, жрать то, что жрут микробы и плодиться с бешеной скоростью. Чем люди лучше микробов? Мы населяем Планету, используем её ресурсы, выжимаем до последней капли всё, что только можем. Оставляем после себя пустыни, бетонные склепы и бесплодные почвы. Но при всём при этом нам хватает наглости размышлять о чём-то лжевозвышенном, считать себя венцом природы, высшим звеном в пищевой цепи. И при первом подходящем случае с высот собственного самолюбия проявлять трусость и страх, высокомерно обличённые в фольгу «сострадания». Интеллект дан человеку зря. Мы попросту не ценим этот дар. Древние люди выжигали целые леса, чтобы было проще охотиться… Мы сейчас делаем подобные вещи гораздо изощрённее, но суть-то остаётся той же! Человек — эгоистичный зверь, живущий по простому правилу, установленному ещё миллиарды лет до его появления: жри и размножайся.

Всё.

Хотя нет, не всё ещё. С появлением дагонцев наивные представления о месте человека в цепи эволюции — изменились в корне…

Вот теперь всё.

Мысли какие-то пессимистичные и несвязные. Оно-то и не мудрено в свете последних событий…

Нет, надо развеяться, а то такими темпами и до шизофрении недалеко. Благо дежурства нет в день представления Укротителя Боно.

Но что-то мне подсказывает — нелёгкой прогулка выйдет. Нутром чую, что это будет последняя наша со Светкой прогулка. Рано или поздно она узнает обо мне и Вэньг Ли, так что… Так что, нечего из себя целку строить, надо самому ей всё рассказать. Во время выступления, либо после него — не важно. Главное поставить перед фактом. А там поглядим. Вдруг Светке это не помешает со мной дружить? Наивно…

Что ли воздухом подышать? Да, хорошая идея.

Последние дни выдались пасмурными. А сегодня небеса окрасились в характерный зелёный цвет. Порядочным гражданам бы дома сидеть. Но я ведь милиционер…

В воздухе повисло напряжение. Ожидание чего-то неизбежного, вот-вот должного произойти. Чего-то масштабного, чего-то серьёзного, вспять меняющего ход жизни. И таинственные исчезновения психокинетических сигналов с наших радаров, резкое изымание сигаретной продукции из продажи, в конце концов, взрыв в нашем здании — это лишь первые птички, имя которым буревестники.

Ноги несли меня по привычному маршруту. Вдоль разбитых дорог, мимо диких кустов полыни. В нагрудном кармане ветровки нашла приют недобитая пачка «Суйен». Рука так и тянулась к ней. Не то, чтобы я боюсь косых взглядов и всё такое… Но сигареты официально запрещены. А я ОБООПовец, как-никак. Посему с публичными сеансами употребления табака пришлось завязать. Приходится прятаться от любопытных глаз, как пацану какому-нибудь!

Может, пора на байган переходить?

Да ладно, я ведь в отрицаловке! Вот просто взять и ни с того ни с сего отказаться от многолетних принципов? Хе! Фе! Бе! Мда…

А вот и мой старый друг — взобравшийся на гранитный зиккурат лысый мужичок в костюме тройке из окислившейся бронзы. Костюм тройка… Что-то крутится в голове… Ах да, Джек Потрошитель, то есть Дядя Афанас! Странный старикашка с козлячей бородкой и усами. Он мне здорово помог с тем амбалом в пустынном переулке. И какая разница между чудаком Афанасом и Владимиром Ильичом Лениным?