Елена Яковлева - Уйти красиво

• Название: Уйти красиво
• Автор: Елена Яковлева
• Издательство: ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-04-000823-6

Известная писательница Лариса Кривцова, автор множества детективных романов, сама становится героиней криминальной истории. И — жертвой… Была ли ее трагическая гибель самоубийством? Или же оно всего лишь инсценировка? Круг подозреваемых широк, но кто из них вероятный преступник? На эти вопросы предстоит ответить следователю Позднякову, который безответно любил Ларису долгие двадцать пять лет…

---

— И кассета, конечно, в надежном месте? А наш разговор вы случайно не записываете?

Поздняков неопределенно пожал плечами. В действительности в глубине души он сожалел, что не привык использовать в работе достижения науки и техники, привычно обходясь собственным серым веществом.

— Вы не оставляете мне выбора, — констатировала Виолетта, — но учтите, я не только не убивала Ларису, но даже не собиралась подталкивать ее к самоубийству. Все, что я хотела, — это вернуть ее, потому что в последнее время наши отношения сильно испортились без каких-либо видимых причин. Я думала, что, оказавшись в тяжелом положении, она наконец поймет, что нельзя плевать в колодец, из которого еще придется пить. — Шихт закурила следующую сигарету. — К тому же она потребовала назад деньги.

— Деньги? Какие деньги? — насторожился Поздняков.

— Ну, она вложила в Дом моделей значительную сумму, а потом в одночасье потребовала ее вернуть. Но не могу же я взять деньги из дела, особенно сейчас, когда предстоит осуществить такой грандиозный проект! Я и в воскресенье к ней приехала, чтобы поговорить по душам, но она была непреклонна. У меня даже закралась мысль, что я переборщила. Она не стала мягче, не оценила дружбы, наоборот… Она даже выразилась так странно, что собралась подводить итоги… К тому же накануне, как оказалось, она имела разговор с этой пустышкой Хрусталевой. В общем, она была настроена против меня, и я ничего не смогла с этим поделать.

— А Ольшевский?

— Что Ольшевский? Я понятия не имею, с какой стати он околачивался в Хохловке. Спрашивайте об этом его, я за него не отвечаю. Теперь, наконец, я могу отдохнуть?

Поздняков посмотрел в ее лицо, привыкшее к ежедневному уходу и тщательному макияжу. Теперь оно ничего не выражало, кроме скуки и усталости.

* * *

Родную «шестерку», оставленную впопыхах у метро в процессе преследования резвой Лолиты, Поздняков, к удивлению своему, на прежнем месте не обнаружил. Не было ее — и все, как сквозь землю провалилась, да и только!

«Господи, да неужто кто-то позарился на мою задрипанную колымагу?» — подумал сыщик.

Положение было до такой степени дурацкое, что он не мог с ходу сообразить, что же ему предпринять. Он уже представлял себе, как смешно будет выглядеть в ближайшем отделении милиции со своим заявлением о пропаже «драгоценного» авто. Смешнее не придумаешь: пока хромой сыщик в пылу самодеятельного расследования преследовал молоденькую девчонку, его собственный автомобиль исчез в неизвестном направлении.

Поздняков для верности пару раз прошелся по тротуару туда и обратно, почесал затылок…

— Эй, — окликнул его кто-то, — случайно не машину свою ищете?

На него из киоска с прохладительными напитками смотрела женщина средних лет с огромными серьгами-кольцами в ушах, делающими ее похожей на цыганку, пожелавшую ни с того ни с сего стать блондинкой.

Поздняков кивнул.

— Так ее эти… эвакуаторы увезли. Собрали тут все машины и увезли. Теперь она где-нибудь у них на стоянке. Говорят, что это незаконно! Черта с два, делают что хотят. С ними гаишники были, через них теперь и ищите, — посоветовала киоскерша.

Как говорится, хрен редьки не слаще. Поздняков слыхал об этих штучках с эвакуацией автомобилей, оставленных в неположенном месте, и понимал, что вызволение «шестерки» из плена, каким бы он ни был незаконным, займет у него не менее суток. Такую роскошь сейчас он себе позволить не мог, но и остаться без машины с его хромой ногой значило поставить крест на скором выяснении истинных обстоятельств смерти Ларисы Кривцовой.

У него оставался один вариант. Он спустился в метро, купил там жетон для таксофона и позвонил Лешке Дубову, в сущности, надеясь на чудо, поскольку тот, как и всякий солидный начальник, был просто неуловим.

Слава Богу, трубка отозвалась по-комсомольски задорным Лешкиным голосом:

— Дубов слушает!

Поздняков готов был расцеловать залапанную трубку таксофона, еще хранящую следы чужого дыхания.

— Дубов, выручай! — От радости Поздняков выдал фальцетом петуха. — У меня эвакуаторы угнали машину, возиться с этим времени пока нет, а дел невпроворот. Может, найдешь мне какую-нибудь развалюху, у тебя же на заводе целый автопарк.

— Автопарк-то — автопарком… — неопределенно промолвил Дубов. — Знаешь что, бери лучше мою «Вольво», по крайней мере, если вляпаешься на ней в какую-нибудь историю, мне меньше хлопот будет. А то знаю я тебя, старого бродягу.

— А не жалко? — ехидно поинтересовался Николай Степанович.

— Жалко, конечно, — признался Дубов и философски добавил: — Будем считать это изживанием собственнических чувств.

— Я смотрю, ты так настроен, что только обрадуешься, если я твою иностранку где-нибудь грохну, — усмехнулся Поздняков.

— Ладно, не слишком-то храбрись, а то передумаю. — И Дубов дал отбой.

Поздняков довольно потер руки.

ГЛАВА 10

К дому на «Соколе», в котором проживал Влад Ольшевский, Поздняков на этот раз подъехал с помпой — на новом синем «Вольво» Дубова. Тот проявил недюжинное самообладание и выдержку в борьбе с пресловутым чувством собственника. Ни один мускул не дрогнул на его некрасивом, но мужественном лице. Расставаясь со своей сияющей красавицей, он только и сказал:

— Не слишком гоняй, лихач, две утраты одновременно — автомобиля и закадычного приятеля — мне не пережить.

Поздняков оценил мрачный юмор Дубова и пообещал:

— Буду ездить со скоростью велосипеда.

Дубов махнул рукой, очевидно, мысленно прощаясь навек с дорогой иномаркой и размышляя, что важнее в жизни: дружба или респектабельность.

Выруливая на стоянку перед домом Ольшевского, Поздняков сбросил газ, наслаждаясь послушанием автомобиля, тихо крадущегося на минимальной скорости, подобно умному и сильному животному. Дав себе слово, что, разговаривая с Ольшевским, он будет стоять у окна, не спуская глаз с оставленной машины, Поздняков припарковался, вышел, тщательно запер дверцу, заодно проверив остальные. Он и к подъезду шел оглядываясь, точно покидал не автомобиль, а любимую женщину, желая продлить печальный миг расставания.

Как назло, лифт в доме не работал. То ли с утра его уже успели сломать, то ли просто отключали на ночь, рассуждая на известный манер: нормальные люди в это время должны давно сидеть дома, а гуляки дотопают на своих двоих — в другой раз наука им будет. Поздняков, чертыхаясь, поплелся наверх, подволакивая ногу и от нечего делать представляя себя обмороженным альпинистом, штурмующим Эверест. Что ни говори, а шестой этаж.

Прежде чем позвонить в дверь нужной квартиры, он бросил тревожный взгляд в окно лестничной площадки: породистая иностранка скромно и преданно стояла внизу, благородно демонстрируя свои идеальные формы в свете тусклого фонаря.

На звонок никто не ответил, — больше того, Поздняков, сколько ни напрягал слух, так и не смог услышать ни малейшего шороха или какого-либо иного намека на присутствие в квартире живых существ. Поздняков нажал на звонок еще раз, третий, холодея от мысли, что он может надолго потерять след Ольшевского — вдруг тот испугался и подался в бега? На всякий случай подергал рукой дверь, и та, тихо скрипнув, медленно подалась вовнутрь. Это обстоятельство не понравилось Позднякову еще больше, чем отсутствие всякой реакции на его звонки.

Поздняков боком протиснулся в образовавшуюся щель и, стараясь ничего не задеть, медленно двинулся вперед. Беззвучно войти у него не получилось, потому что в прихожей он едва не растянулся, споткнувшись о брошенные на полу туфли.

«Не хватало только для полного счастья вторую ногу сломать», — подумал он, прогоняя неприятные предчувствия.

У бывшего следователя Николая Степановича Позднякова имелся какой-никакой опыт вторжений в такие незапертые квартиры. Как правило, ничего хорошего они не обещали, наоборот, массу неприятных сюрпризов, вроде остывших трупов.

В комнате кто-то сидел на стуле, но в сумраке нельзя было разобрать, кто именно. Сыщик пошарил рукой по стене, нащупал выключатель и врубил свет — такой яркий, что сам от неожиданности вздрогнул.

На стуле сидел Ольшевский в красном халате. Лицо его невозможно было рассмотреть из-за надетого ему на голову целлофанового пакета, успевшего изрядно запотеть. Отметив, что манекенщик привязан к стулу веревкой, Поздняков первым делом бросился освобождать несчастного от пакета.

Утреннего красавчика было не узнать. Теперь его лицо представляло собой сплошной огромный кровоподтек. Глаза его глубоко запали, рот широко раскрылся в немом призыве о помощи. То ли Поздняков разминулся буквально в минуте с теми, кто так вдохновенно разукрасил манекенщика, то ли пакет был надет на него неплотно, то ли Ольшевский оказался удивительно живучим. Судорожно глотнув воздух, несчастный приоткрыл совершенно бессмысленные глаза и надсадно закашлялся. Изо рта у Ольшевского потекла пена, как из огнетушителя, грудь его ходила ходуном.