Никита Михалков - Публичное одиночество

• Название: Публичное одиночество
• Автор: Никита Михалков
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-70838-3

Что думает о любви и жизни главный режиссер страны? Как относится мэтр кинематографа к власти и демократии? Обижается ли, когда его называют барином? И почему всемирная слава всегда приводит к глобальному одиночеству?..

Все, что делает Никита Михалков, вызывает самый пристальный интерес публики. О его творчестве спорят, им восхищаются, ему подражают… Однако, как почти каждого большого художника, его не всегда понимают и принимают современники.

Не случайно свою книгу Никита Сергеевич назвал «Публичное одиночество» и поделился в ней своими размышлениями о самых разных творческих, культурных и жизненных вопросах: о вере, власти, женщинах, ксенофобии, монархии, великих актерах и многом-многом другом…

«Это не воспоминания, написанные годы спустя, которых так много сегодня и в которых любые прошлые события и лица могут быть освещены и представлены в «нужном свете». Это документированная хроника того, что было мною сказано ранее, и того, что я говорю сейчас.

Это жестокий эксперимент, но я иду на него сознательно. Что сказано – сказано, что сделано – сделано».

По «гамбургскому счету» подошел к своей книге автор. Ну а что из этого получилось – судить вам, дорогие читатели!

---

Если Вы подразумеваете, чувствую ли я неловкость, то нет. Это нормально.

Вы понимаете, все в определенном смысле – режиссура. Ты же можешь сразу понять или, по крайней мере, почувствовать сверхзадачу женщины. Тогда можно выстроить свое поведение так, что не приходится отказывать. (II, 31)

(2000)

Интервьюер: Долгие годы половина женщин страны страдала по вашим усам. Изменилась – количественно или качественно – армия ваших поклонниц?

Дело в том, что как тогда я ничего не ощущал, так и теперь. У меня времени не было. Правда. Я кино снимал.

Так что, если теперь у меня стало меньше поклонниц, чем прежде, я об этом не знаю.

Женщинам будет очень печально это прочесть.

Ничего не поделаешь.

Могу ответить на долгий взгляд, скажем, в ресторане. Это и есть самое интересное, а потом уже все одинаково.

Но я не хочу быть понятым пошло. Вы еще подумаете, что я такой вечно подмигивающий дамам персонаж, который этим скрывает свой нервный тик… (III, 6)

(2006)

Интервьюер: Кроме всех ваших многочисленных талантов, Вы еще и признанный покоритель дамских сердец. Комплиментов от женщин в вашей жизни не стало меньше?

Я их никогда не слышал или не слушал.

Я говорю совершенно искренне. Может быть, я бы их и слушал, если бы слышал… (XV, 29)

(2007)

В жизни всякое бывало, но за любой связью с женщиной у меня стоит история.

Кто-то умный сказал: «Человек есть не средство, а цель».

С позиции мужчины существует единственный критерий во взаимоотношениях с женщиной: в физической близости с ней ты получаешь наслаждение, удовлетворяя партнершу. Не берешь, а даешь. Ей должно быть хорошо, и тогда она доставит радость тебе.

Только так!

Поэтому ненавижу разговоры, как кто-то в баньке развлекался с дюжиной девиц. И олигархам, возящим за собой гаремы, не завидую. Баб они могут менять хоть каждую ночь, но толку-то? Не зря ведь мой бывший тесть Александр Вертинский пел когда-то: «Как хорошо проснуться одному…» Много – не значит здорово. Вопреки законам диалектики, количество не всегда переходит в качество. Ничего принципиально нового, тасуя партнерш, не откроешь, в конечном счете все у всех устроено одинаково. А в памяти и в душе остается лишь то, чего не потрогать руками. (II, 57)

(2008)

Интервьюер: Картина «12» была чисто мужская, и Вы заметили как-то, что хотели бы снять и «женский» фильм. Но у Вас во всех фильмах женщины какие-то идеализированные, слишком хорошие. Это соответствует действительности. Вы никогда не показываете подлых, скверных женщин!

Я их видел достаточно. Слава богу, не в близкой своей жизни. Я таких женщин ненавижу и боюсь настолько, что опасаюсь впускать их в свое кино.

Я еще Достоевского так же опасаюсь, сыграл только князя в «Униженных и оскорбленных», да подпустил «достоевских» интонаций в Пожарского из «Статского советника»…

Женское негативное начало намного страшнее мужского, а экстраординарное мужское негативное начало – как правило, очень женское. Подлый мужчина – как будто существо женского рода. Ведь любая подлость не имеет прямого движения, она имеет движение скрытое, женственное.

Если говорить о разрушительных женщинах, то их зеркало – мужчина, который рядом с ними. Не та женщина страшна, которая рвется к власти, крикливая, грубая, противная, глупая – такие, в сущности, чаще всего безобидны. А вот если рядом с ними мужчина теряет себя и превращается в не пойми что. Становится опустошенным, безвольным, каким-то образом она с ним это делает – вот где негативное влияние.

Я вообще опасаюсь мужчин, которые находятся под всеобъемлющим влиянием таких женщин. С ними невозможно иметь дело. Да, такие явления достойны, конечно, серьезного художественного разговора. (I, 132)

(2009)

Вопрос: Вы влюбчивый? И какой тип женщин Вам нравится?

Конечно, влюбчивый! А разве не заметно?

А что касается типа женщин – смотрите мои фильмы. (XV, 41)

(2009)

Интервьюер: Я представляю (вернее, даже не могу представить), как Вас любили (и любят!) женщины – Вы страдали от этого или Вам их пылкое обожание нравилось?

Над этим я как-то никогда особенно не задумывался, хотя, конечно, отношения с женщиной – импульс огромный. Они заряжают энергией, впрыскивают в кровь абсолютно необходимый адреналин, но во главу угла я никогда это не ставил – работа и друзья были для меня важнее, чем женщины.

Простите, это не кокетство?

Я обещал отвечать искренне!

Вы можете себе представить, что бы я мог в жизни успеть, если бы главным для меня был успех у женщин? Кстати, чем больше пытаешься им вскружить голову, тем меньше у тебя шансов, потому что абсолютно бессмысленно пытаться пробиться к женщине, если с самого начала между вами не возник ток.

Вообще отношения сильного и слабого пола – штука загадочная… Нравится – не нравится… Это на таком расстоянии и столь тонком уровне происходит, что ты едва можешь понять, возможно ли что-то. Тут очень важно выдержать паузу, а если ты в ту же секунду начинаешь, что называется, бить копытом, половина женщин подумает: «Аа-а, похож на других» – и уйдет.

Признайтесь, а Вы уводили когда-нибудь у кого-нибудь даму сердца или, быть может, уводили у Вас?

У меня – случалось, а уводил ли я? Не знаю…

Я никогда не нарушал того, что уже как-то сложилось, но иной раз какие-то женщины, которые были с кем-то, потом оказывались со мной. (I, 137)

(2010)

Женщина. Всегда – стимул. Огромный креативный стимул. Почти все мои фильмы о женщине. О запретной любви. С одной стороны, как говорится: «Баба – она и есть баба». А с другой – такая тончайшая вязь перламутра в отношениях, которые могут ничем не закончиться и даже не начаться, но вот эта разница температур, эта вибрация воздуха между вами, когда даже прикосновений не надо, и все понятно, и уже были друг с другом, хотя вроде бы ничего не было…

Мне нравится ставить женщину в тупик. Вдруг двумя словами ты разрушаешь все, что она вокруг себя понастроила, – так изящно и, как ей кажется, неуязвимо… (XV, 46a)

«ЖЕСТОКИЙ РОМАНС»

(1993)

Интервьюер: «Жестокий романс» – Вы сыграли в нем главную роль?

Рязанов мне прислал сценарий, к которому была приложена записка: «Если ты и Андрей Мягков будете сниматься, я буду снимать картину, а если нет, то не буду».

Опасность была огромная.

Если бы Рязанов попытался снимать кино в противовес старой картине «Бесприданница» или с оглядкой на нее, то это была бы катастрофа. И если бы я попытался играть, пытаясь противопоставить свою игру Кторову. Поэтому для меня самый главный вопрос заключался в том социальном срезе, что ли. Если у Кторова Паратов – аристократ по поведению, привычкам, то мне хотелось показать ту часть русского общества, которая сама себя сделала – купечество российское…

Для меня эта работа была сложная, потому что в голове нужно было все время держать эту картину.

Подобрался замечательный ансамбль артистов: Мягков, Алиса Фрейндлих, Алексей Петренко, Лариса Гузеева, то есть была довольно мощная компания актерская, к тому же было много импровизирующих, фонтанирующих идей, которые Рязанов очень умно отбирал и использовал, а это, во-первых, очень тешит тщеславие актеров, что это его заслуга, он придумал, а во-вторых, это дает раскрепощение актерам, когда они начинают придумывать и выдавать.

Снималась картина на Волге, в Костроме, это было чудесное время. Вот там я впервые почти физически ощутил свои корни по отцовской линии, и вместо отведенных трех недель я отложил все свои дела и провел там два месяца, в спокойствии работая над ролью.

Фильм имел большой успех и хорошие отзывы. (III, 2)

(2009)

Интервьюер: В фильмах «Вокзал для двоих» и «Жестокий романс» Вы сыграли два удивительных мужских типа – ну очень мужских… Скажите, Паратов из «Жестокого романса» Вам близок по духу, по ощущению?

Да ну конечно.

Неужели играли себя?

Ну, я в любой роли, даже в «Жмурках», в какой-то степени самим собой остаюсь… Без этого обойтись невозможно: так или иначе все надо через себя пропускать. Да, Паратов в большой степени хищник…

Ну и я – хищник. (I, 137)

ЖИЗНЕЛЮБИЕ (1992)

Эх, если говорить о жизнелюбии!

Две старушки гуляют на даче по участку – мама и ее подружка Ева Михайловна. Одной – восемьдесят два года, другой – восемьдесят семь. И я застаю их за занятием – кукушка кукует, а они считают, сколько им осталось жить: двадцать три, двадцать четыре… Вот в этом, в этой постоянной удивительной надежде – это Россия, это Вера. И еще мне однажды сказала одна русская женщина: ты не должен бояться ничего, раскрой объятия и иди навстречу жизни.