Андрей Лукин - Хозяин таёжного неба (СИ)

• Название: Хозяин таёжного неба (СИ)
• Автор: Андрей Лукин
• Жанр: Фэнтези

---

- Ты выпил и...

- Заснул, конечно, - сказал Стёпка. - И не знаю, сколько спал. А потом, когда уже по городу шёл, в глазах вдруг потемнело. Хорошо, что я ваш дом найти успел, а то бы на улице упал. И маги бы меня опять забрали... Я долго болел?

- Три дня, - сказала хозяйка. - А для чего ты к нам шёл?

Стёпка помялся, потом пояснил:

- Я когда из Проторы уезжал, мне дядька Зашурыга посоветовал к мастеру Угроху обратиться, ну, чтобы пожить несколько дней. Вот я, когда проснулся, и стал ваш дом искать. Хотел спросить, можно ли?

Девчонка и тут не утерпела:

- Он проснулся, а маги куда делись? Разбежалися с перепугу?

- Зашурыга? - переспросила хозяйка. - Это из охотников или корчму который держит?

- Который корчму.

- Углиньи муж? Как его дочку зовут? Не Подрада?

- Застудой её зовут, - сказал Стёпка, догадываясь почему она спрашивает. - Ещё у них там Збугнята есть и младшая, Заглада, маленькая совсем, кругленькая такая, смешливая.

Хозяйка улыбнулась.

- Верно. Ты уж прости, время нынче неспокойное, не всякому сразу поверишь. Тебя Стеславом зовут?

- Да.

- А меня можешь тёткой Зарёной называть. Одеться сам сумеешь?

- Сумею, - быстро сказал Стёпка.

- Ну, одевайся. А потом я тебя покормлю. Силы тебе набирать нужно, исхудал до костей. И отвар не забудь. В последний раз выпей. Его тоже много нельзя, а то живот скрутит. Коли до ветру надо, на двор пока не ходи, слаб ты ещё. Корчажкой пока обойдись, в углу стоит.

Она легко поднялась и вышла, увлекая за собой дочь. Дверь за ними закрылась.

Стёпка скривился, понюхал отвар (ну и гадость!), через силу выпил и несколько минут сидел, сдерживая рвотные позывы. Едва удержался.

Потом выбрался из-под одеяла, сходил по-быстрому до корчажки (обычный ночной горшок с деревянной крышкой), торопливо оделся и обулся: дверь-то не заперта, вдруг кто заглянет. Одежда вся оказалась выстиранной и тоже приятно пахла какими-то травами. Спохватившись, проверил карманы, всё ли на месте, и самому стало стыдно: неужели хозяйка унизилась бы до того, чтобы воровать у больного отрока, которого сама же и лечила? А вот язва Боява, на что угодно можно поспорить, точно не удержалась и сунула свой любопытный нос, куда не следует. Да и ладно. Он ведь не шпион, скрывать ему нечего.

На кухне Боява ловко нарезала круглый ржаной хлеб большими кусками. На широком до желта выскобленном столе уже дымились щи в глиняной тарелке. Тётка Зарёна выложила из чугунка большой кусок мяса с аппетитно торчащей косточкой.

- Садись, Стеслав, угощайся. Тебе сейчас надо много есть.

При виде еды Стёпка сразу ощутил дикий голод. Шутка ли - три дня на одном противном отваре! Однако сразу за стол не полез.

- Мне бы руки сполоснуть.

- Боява, полей гостю.

Девчонка отвела его в соседнюю комнатку, полила на руки из кувшина, не удержалась, брякнула:

- А я уж решила, что ты рук сроду не мыл. Чёрные были, словно ты ими по всему Усть-Лишаю грязь придорожную собирал. Мамка отваром травяным едва оттёрла.

- Мне у магов в тюрьме умываться некогда было. Да и негде.

- Не умаялся ещё про магов своих болтать? - рассердилась Боява. - Вон как сон-трава голову тебе своротила - по сию пору заговариваешься.

- Не хочешь - не верь, - пожал плечами Стёпка. - Я с тобой спорить не собираюсь.

- Вот и не спорь, - девчонка отобрала у него полотенце, по-свойски ухватила за руку, потащила за собой. - Пошли уж за стол, пока щи не простыли.

Хозяйка, сама не ела, управлялась по хозяйству, что-то крошила, что-то заваривала, всё у неё получалось ловко и без лишней суеты. Боява сидела напротив, нахально разглядывая жующего Степана. В другое время он бы смущался, но сейчас ему было всё равно. Пусть смотрит. А если думает, что у него под её пристальным взглядом кусок поперёк горла встанет, то она крупно ошибается. Съем всё и добавки попросить не постесняюсь.

- И куда же ты теперь от нас подашься, Стеслав? - спросила наконец девчонка. - Что делать будешь?

- Боява! - укоризненно оглянулась на неё мать.

- Не знаю, - пожал плечами Стёпка. - Мне вообще-то надо обязательно в одно место зайти, в замок... Ну в этот, который орклы построили.

- В Оркулан? - удивилась девчонка. - Там же нет ничего.

- Как это? - поразился Стёпка. - А куда же всё делось? Я его три дня назад видел, он ещё целый был.

Боява презрительно хохотнула:

- Ты откель такой взялся, приблудный, что такого не ведаешь? Оркулан никто уже и не помнит, когда сожгли. Одни каменные стены стоят.

- А-а-а, - сказал Стёпка. - Да нет. Там где-то у весских магов тюрьма, кажется, устроена, так мне туда нужно.

- Не насиделся ещё в темнице?

- Друга моего весичи там держат. Гоблина из Летописного замка. Я его освободить хочу.

- Выкупить его у магов собираешься? Для этого гномье золото в карманах носишь?

- Боява! - опять очень привычно прикрикнула мать. Но та так же привычно не обратила внимания.

- Если маги согласятся, то и выкуплю, - сказал Стёпка. - Но мне вообще-то князь Всеяр пообещал, что маги гоблина так отдадут, без выкупа.

- Ещё и князя приплёл, - восхитилась девчонка. - Давай дальше бреши.

- Боява, - укоризненно сказала мать.

- А что. Пусть брешет. Весело же.

- А ты откуда знаешь, что золото гномье? - спохватился Стёпка.

- Чую.

Он смотрел в её ехидно прищуренные глаза и не мог понять, то ли она привирает из вредности, то ли в самом деле владеет гномьим чутьём на золото. А что, может быть, и владеет. В этом мире и не такое бывает. У него самого-то, между прочим, тоже подарочек от гномов имеется, и какой - Большой Отговор! Решив не откладывать, он сказал:

- Я вам за лечение заплатить должен. Сколько с меня?

- Два драка, - тут же заявила Боява. И уставилась на Стёпку с весёлым ожиданием, как, мол, отреагирует на такую неслыханную цену.

- Да уймись же ты неуёма! - всплеснула руками тётка Зарёна. - Опозорить нас хочешь?

- А что? - не совсем натурально удивилась девчонка. - Разве его жизнь не стоит двух золотых?

- Конечно, стоит, - поспешил согласиться Стёпка. - Я заплачу. И спасибо вам большое. За угощение и за то, что вылечили. А от сон-травы можно умереть?

- Можно, - сказала хозяйка. - Но не сразу. Много раз пить надо. Потом зрения лишишься, память потеряешь... А после и помрёшь.

Стёпка порадовался. Он-то эту проклятую траву всего один раз пил.

- А можно мне... - начал он. - А можно, когда я гоблина у магов заберу, я его сюда приведу? Ненадолго. А то я в Усть-Лишае больше никого не знаю, а маги его там, наверное, пытали. Или просто били. Я заплачу. И за него и за себя. Или подскажите, где здесь этот, как его... постоялый двор.

- Может, ты навовсе у нас жить устроишься... - начала Боява язвительно, но мать тотчас перебила её:

- Никаких денег мы с тебя, Стеслав, не возьмём. И даже мыслить об этом забудь. Ни за еду, ни за постой, ни за лечение. И гоблина своего приводи.

Боява вытаращилась на мать, словно впервые её увидела:

- Но мамка!..

- Молчи, Боява! Ты не ведаешь! - она повернулась к Стёпке. - Однако же сегодня я тебя никуда не пущу. Слаб ты ещё, ноги не удержат. Завтра иди.

- Да кто он такой? - вскинулась девчонка. - Или у бати ещё один сын на стороне объявился?

- Что ты мелешь, глупая! - хозяйка не рассердилась, а наоборот улыбнулась. - Язык-то придержи. Стеслав саму Миряну от заклятия освободил, а ты с него деньги хочешь взять. Набросилась ровно на врага. Гляди, останешься без женихов, всю жизнь в девках маяться будешь.

Боява испуганно вытаращила глаза. Похоже, перспектива остаться без женихов её совсем не радовала. Вид её стремительно бледнеющего лица не доставил Степану никакого удовольствия. Он отложил недоеденный кусок и вздохнул. Ну вот, и здесь его настигла слава освободителя. Лучше бы золотом отдать, честное слово. Он не удержался, спросил:

- А вы откуда про это узнали?

И этот его вопрос окончательно убедил девчонку, что приблудный в самом деле каким-то боком причастен к освобождению Миряны. Закусив губу, она по-новому вглядывалась в его лицо, пытаясь найти в нём что-то особенное, и мучительно гадая, не зашла ли в своей задиристости слишком далеко.

Тётка Зарёна подхватила со стола пустую тарелку:

- На рынке нынче Свилагу встретила. Они с мужем из Проторы за сукном приехали.

- А-а, понятно, - Стёпка вздохнул. Теперь, если женщины ещё кому-нибудь проговорятся, ему в городе прохода не будет, это точно. А ведь проговорятся, не утерпят.

- Я ей не шибко поверила поначалу-то. Свилага прибрехнуть горазда. А когда она обмолвилась, что отрока Стеславом кличут, тут меня и стукнуло. Ты в бреду тоже всё Стеславом назывался.

- Я бредил? - удивился Стёпка.

- После сон-травы все бредят. Болтают невнятное, и ты болтал.

Стёпка испугался, что мог выболтать лишнее, и опять едва не покраснел: