Беттина Белитц - Раздвоенное сердце

• Название: Раздвоенное сердце
• Автор: Беттина Белитц
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Лишь по одной причине Елизавета Штурм не хочет возвращаться из деревни в Кёльн, и эта причина — Колин. Высокомерный, неприступный, но, к сожалению, также сильно привлекательный Колин, остаётся для неё загадкой. И хотя она из-за всех сил старается, она не может противится его обаянию. Вскоре Эли узнает, что он связан с её семьёй больше, чем она могла себе представить. Её отец Лео скрывает тайну, которая делает его и Колина непримиримыми противниками и ведёт Эли к смертельной опасности. То, что её странные ночные сны это ключ к разгадке Эли понимает лишь, когда её чувства к Колину грозят уничтожить всё, что она любит.

---

Глава 18

Блины с яблоками

Я никогда не любила понедельники, но этот оказался самым тягостным из всех тех, что я когда-либо переживала. Разговор с папой доказал, что Колин был прав, но только теперь, после неспокойной и слишком возбуждённой ночи, я поняла, как это влияет на мое будущее. И что папа не изменит свои запреты только потому, что я теперь была посвящена в это.

Он даже настоял на том, чтобы отвезти меня в школу. Мама ещё спала, и мои протесты так и остались незамеченными. Папа сверлил меня своим взглядом, и я догадалась о той силе, которой он обладал. Но я была слишком уставшей и сбитой с толку, чтобы сопротивляться.

Погода изменилась. Над рекой, словно дым, висел густой туман, серое небо было совершенно непроглядным, воздух был настолько холодным и зябким, что я даже натянула на себя пуловер.

Папа молчал всю дорогу, но меня не покидало чувство, что у него ещё есть, что мне сказать. Я тоже хотела этого. Мы ещё не разговаривали о Колине.

Он же не думает, что я приму его запрет на общение с Колином без всяких объяснений? Что с Колином не так? Или мой отец ничего не знал о нём?

Может быть, он только догадывался? И лишь на основании этого он решил запретить мне общаться с ним?

- Нет - уверенно сказал папа как раз тогда, когда я собиралась спросить его.

Я раздраженно фыркнула. Подобное чтение моих мыслей мало-помалу начинало действовать мне на нервы.

- Почему? - я скрестила руки на груди и осталась сидеть пристегнутой, несмотря на то, что до начала занятий оставалось всего 10 минут.

- Это слишком опасно, Элиза.

- Почему? - не испугавшись, повторила я и отвела глаза. - Что с Колином не так?

Теперь уже папа гневно фыркнул и поднял глаза вверх, смотря на крышу машины.

- Елизавета. Если наша семья для тебя что-нибудь значит, если мама и я для тебя что-нибудь значим, то больше никогда не называй этого имени. Даже не думай о нём. Это слишком опасно. Даже эта беседа уже очень опасна, - он отвел взгляд от крыши машины и взглянул на меня угрюмо.  - Это может нас всех убить.

На моем лбу выступили капельки холодного пота. Папин голос звучал почти так же угрожающе и зловеще, как при встрече с Колином в нашем зимнем саду. Мне не приходило на ум никакого ответа. Просто забыть о Колине? Как он себе это представлял? Я предприняла последнюю попытку.

- Но что с мамой? И со мной? Разве я тоже не в опасности, если живу вместе с тобой? Ты говоришь, что нет. Потому что ты нас любишь... Я не в опасности, потому что ты меня любишь и ...

Прежде чем я поняла, что я только что хотела сказать, его слова поразили меня в самое сердце.

- Он тебя не любит. Элиза, о чем ты думаешь? Почему он должен тебя любить? Он...

Папа запнулся, когда я рывком расстегнула ремень. Ослепленная слезами, я открыла дверь машины.

- Да, почему он должен меня любить? Почему? Почему меня должен любить вообще какой-то парень? Немыслимо, да? -  кричала я папе и почувствовала, как весь цвет сошёл с моего лица.

Я выскользнула из машины, захлопнула дверь и поторопилась к зданию школы. От стыда я почти не могла дышать. Что я на самом деле хотела сказать? Что с Колином, кем бы он ни был, я была в безопасности, потому что нравлюсь ему? А может он любит меня? Как я могла придумать такую глупость? Всё из-за дурацких мечтаний?

Он даже до меня ни разу не дотронулся - кроме тех двух раз, которые можно описать так: "Мы спасем маленькую девочку от ночных опасностей". Но это ничего общего не имело с голливудской романтикой. Он нёс меня, потому что это было практично. И он всегда отсылал меня потом. Вот и всё. Отрезвляющий итог. А то, со слезами ... слёзы? Не более чем сумасшедшая характерная черта.

От слов папы было так больно, будто в моей груди глубоко и воспалённо застрял ржавый нож. Я выставила себя дурой, но он, кроме того, отреагировал так жестоко, как никогда раньше. Жестоко и беспощадно. Показывал ли он теперь своё истинное лицо?

- Эй, с тобой всё в порядке?

Мой затуманенный от слёз взгляд прояснился, и веснушчатое лицо Майке вернуло меня назад в реальность. Было без двух минут восемь, и я стояла, плача, возле лестницы школы, цепляясь за перила.

- Нет, всё плохо. Мой отец запретил мне, что ... ах ... я не могу об этом говорить. Я не могу! Честно.

Майке сунула мне бумажную салфетку в руку и посмотрела на меня с любопытством.

- Ты внезапно исчезла в субботу. Это как-то к этому относиться? - Она отважилась на осторожную улыбку. - Ты сбежала с каким-нибудь парнем?

- Что-то вроде этого, - пробормотала я в салфетку и высморкалась. Пару проходящих мимо учеников смотрели на меня с любопытством. Сердито я посмотрела в ответ.

- Теперь всё совсем по-другому, чем раньше, - добавила я беспомощно.

- И тебе больше нельзя с ним встречаться, - торжествующе пришла к выводу Майке.

- Точно.

Более точно: потому что мой отец был на половину демоном Мара и Колин как-то его узнал, и теперь мне больше нельзя было с ним встречаться. Даже говорить о нём. Даже думать о нём. Потому что иначе вся моя семья будет в опасности.

И я никогда не смогу рассказать об этом другому человеку. К тому же я не думала, что Майке когда-нибудь слышала или читала о демонах Мара.

- Ну, это может с каждым случиться. И тебе не обязательно слушаться, - сказала она прагматично и потянула меня за рукав, отходя от перил, которые я всё ещё сжимала. Весь мир в это утро казался мне гигантской ловушкой, - неровной, небезопасной и без надежных путей - о которую можно легко споткнуться.

Но сильные пальцы Майке на моей руке были небольшим родным спасительным островом. Я расплывчато поняла, что у неё даже на тыльной стороне рук были веснушки.

Не послушаться. Она не знала папу. Обмануть его - было для меня невозможной вещью. И это было намного рискованнее, чем я когда-либо могла себе представить. Может быть, Колин был кем-то вроде охотника за демонами Мара? Такой же, как Ван Хелсинг, только он охотился на похитителей снов? Мог ли он засадить папу навсегда за решётку?

Я вздрогнула, когда поняла, что снова думаю о нём. Каждый раз, когда Колин врывался в моё сознание и я пыталась его оттуда вытеснить, мне хотелось тихо кричать. Я проглотила боль, которая угрожала поглотить меня, и вытерла потёкшую туш с лица - это была слабая попытка сегодня утром прикрыть хорошей порцией макияжа мои заплаканные глаза.

- Не хочешь сегодня у нас пообедать? Ты могла бы потом помочь мне убраться в кроличьей клетке и заново её оборудовать. У тебя есть для этого настроение? - спросила Майке, дружелюбно толкая меня через переполненный коридор.

Ах, Майке ... Кроличья клетка. Несмотря на моё горе, я рассмеялась. Сухой, похожий на рыдания звук.

- Окей, - сказала я.

Все же это было лучше, чем ехать домой. Мне нужно будет предупредить маму, а папа не сможет меня проконтролировать, потому что он будет в клинике до вечера. В это утро, впервые в жизни, мне не удавалось сосредоточиться на уроке.

После занятий я позвонила маме, пока Майке терпеливо ждала рядом. Я назвала маме номер телефона Майке и имена ее родителей, чтобы она знала, где я нахожусь. Мне казалось, что мне семь лет.

Мама немного поколебалась, прежде чем разрешила мне вернуться попозже. В ее голосе звучала тревога. У меня было чувство, что я должна сказать ей что-нибудь утешительное, но я не знала что. В конце концов, я не знала, как много ей известно о нашем с папой разговоре. Не говоря о том, что отец рассказал ей о встрече с Колином.

Она тихо вздохнула в трубку.

 - Я буду дома в четыре,- заверила я ее, хотя она не назвала точного времени и не требовала раннего возвращения домой.

- Пока, мама.

Она больше ничего не сказала, и я отключилась.

- Мои устроили сцену из-за Бенни, - ухмыльнулась Майке.

- Из-за Бенни? - спросила я ошарашено.

Бенни, в отличие от Колина, мог бы стать мечтой для каждой тещи. Кроме того, от меня как-то совсем ускользнуло то, что Майке интересуется Бенни или наоборот... Стоп, в субботу она как раз зависала в баре.

- Да, - она пожала плечами. - Мы как-то раз тискались на лесном фестивале - кто-то увидел и рассказал моим родителям. Они считают, что Бенни для меня слишком прыткий. На самом деле, я думаю, что им вообще не нужно, чтобы я с кем-то тискалась. Они для каждого найдут причину. Ладно, поехали, я хочу есть.

Я села на багажник велосипеда Майке. Задыхаясь, она начала крутить педали своими подтянутыми ногами. Тучи на небе разошлись, а воздух стал ощутимо теплее. Только не думай о Колине, уговаривала я себя, когда зелёный пейзаж проплывал мимо нас, а тяжёлая сумка оттягивала мои и без того ноющие плечи. Сейчас ты с Майке, с её семьёй, с вполне нормальными людьми. Это вполне нормальная жизнь.

Это действительно было так обыденно, что мне хотелось положить голову на клетчатую накрахмаленную скатерть и начать плакать. Отец Майке был круглым человеком с круглой головой и круглыми глазами, который в четыре часа утра выходил из дома на утреннюю смену и поэтому уже закончил работу.