Алиса Лисовская - Нарисуй меня счастливой. Натурщица

• Название: Нарисуй меня счастливой. Натурщица
• Автор: Алиса Лисовская
• Издательство: Олимп, АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-013192-5, 5-8195-0816-5

Она еще со школы знала цену своей красоте. Она мечтала о карьере актрисы, о славе, овациях и поклонниках. Жизнь заставила ее стать натурщицей.

Что привело ее на этот подиум? Любовь к искусству или желание стать совершенной женщиной в руках художника? Что помогало ей побороть стыд и терпеть боль в мышцах и позвоночнике от долгой неподвижности?

В поисках настоящего чувства она пробирается через дебри иллюзорных картин. Страдания тела — такая мелочь по сравнению с трагедией души. Но она выстоит, она выдержит, ей осталось позировать всего десять минут...

---

— Что ты таращишься?!! — закричала Ирина, срывая на ни в чем не повинном парне свою злобу. — Я тебе не раз говорила: без стука ко мне не входить! Закрой дверь с той стороны и не появляйся, пока я тебя не позову!!!

Миша испуганно закрыл за собой дверь.

Ирина бросила испепеляющий взгляд на бумажные комки в углу и разрыдалась злыми, бессильными слезами.

Через пятнадцать минут дверь тихонько приоткрылась, в щель проник только Мишин нос.

— Ира... — еле слышно позвал Миша. — Я тебе кофе сварил...

Ирина Михайловна порывисто соскочила с кровати, бросилась к нему и прижала его голову к своей груди.

— Милый, хороший мой мальчик, ты один меня понимаешь и жалеешь! Прости, прости, хороший мой, что я на тебя накричала! Мой бывший муж такая сволочь, из-за него я обидела моего Мишеньку. Ты же не обижаешься на меня? — Ирина по-детски надула губы. — Скажи, ты прощаешь свою Ирочку? Поцелуй меня, тогда я буду знать, что ты меня простил!

Миша осторожно коснулся ее щеки губами, приобнял за плечи и повел на кухню.

Глава 21

Алина три дня отлеживалась дома у родителей, совсем не появляясь в своей квартире. С матерью они помирились сразу, обе поплакали, Вадим Сергеевич утирал слезы обеим и улыбался: «Ну что вы, девчонки, развели целое море слез, скоро в нем захлебнуться можно будет! Все же хорошо, мы снова все вместе, и теперь никто никогда не сможет нас разлучить...»

На четвертый день Алина вышла на работу.

В костюмерной рыдала Тамара. Вокруг нее с потерянными лицами стояли Лана и Наташа.

— Что случилось? — испугалась Алина: плачущей Томку она видела всего пару раз, и то в невменяемом от выпитого состоянии. Сейчас же Тамара была абсолютно трезва.

— Нас с деньгами кинули, — вскинула голову Тамара. — Помнишь, я тебе говорила про знакомого Игоря, который обещал нам две штуки? У него что-то случилось, или врет он, чтобы денег не давать, но Игорь вчера к нему ходил, и тот отказал...

— А когда отдавать-то?

— Через пять дней. За пять дней мы таких денег не найдем, даже если из кожи вылезем!

— Ты с Измаиловичем говорила?

— Что с ним, с козлом, разговаривать?! Я бы его лично, своими руками задушила!!!

— Томка, ты же сама все это затеяла... — напомнила Алина.

— Я же Игорю хотела доказать... Кто же знал, что все так будет...

— Я думаю, тебе все-таки следует поговорить с Измаиловичем, — серьезно сказала Алина. — Именно тебе. Попробовать объяснить...

— Думала я об этом, — призналась Тамара. — Но так не хотелось... Если бы нашли деньги — отдали бы, и пусть он катится куда подальше!

Тамара всхлипнула и достала зеркальце.

— Похожа, наверное, не знаю на кого. Черт, все равно ничего другого не остается. Придется идти кланяться... Как я это не люблю! У тебя-то все в порядке?

— Да, — коротко кивнула Алина, не желая особо распространяться при посторонних.

— Слушай, будь другом, — попросила Тамара, припудриваясь. — Пошли сегодня вместе со мной к Измаиловичу в кабак? Ты посидишь, пока я с ним разговаривать буду. Ты-то ему ничего плохого не делала... И мне будет спокойнее.

— Хорошо, — не задумываясь, согласилась Алина: Тамара столько раз ее выручала, что Алина была у нее просто в неоплатном долгу.

После занятий обе подруги медленно шагали в сторону кафе.

— Давай покурим, — остановилась Тамара, явно оттягивая неотвратимый момент встречи. — Ты Андрея-то больше не видела?

— Слава богу, нет. Я все эти дни у родителей провела.

— Помирились с матерью? — обрадовалась Тамара.

— Да, — кивнула Алина. — Но жить там постоянно я не хочу.

— Ну, тебя же пока никто из той квартиры не выгоняет?

— Я по-прежнему боюсь, — призналась Алина. — Я очень не хочу встречаться с Андреем.

— Замки поменяй, — посоветовала практичная Томка. — И не открывай кому попало.

— Он дверь сломает, я его знаю.

— А ты милицию вызовешь, пока он ломать будет! Смоется тут же, чтобы с нашими доблестными органами не связываться. — Тамара отбросила в сторону окурок. — Ладно, перед смертью не надышишься. Пошли.

В ресторане висел табачный дым, по атласным стенам передвигались бесформенные тени. Бритоголовый Саша встретил их совсем не любезно.

— Евгений Измаилович занят, — заявил он, загораживая Алине и Тамаре дорогу.

— Слушай, — проникновенным голосом сказала Тамара. — Если ты сейчас не скажешь своему хозяину, что пришла Тамара, то работать тебе охранником на помойке. Если тебя туда, конечно, возьмут.

И столько непоколебимой уверенности было в ее голосе, что охранник задумался: мало ли что, жила же эта телка с Измаиловичем, он даже ей квартиру снял, в которую до сих пор еще ни одна новая баба не входила, может, переменилось у них с шефом что, а он еще не в курсе дела...

Алина наблюдала за этим тяжелым мыслительным процессом, и ей казалось, что еще пара минут — и голова охранялы задымится, как перегоревший телевизор. Но в самую последнюю секунду перед коротким замыканием Саша наконец принял решение.

— Подождите тут. Я сейчас узнаю.

Евгений Измаилович не заставил себя долго ждать. Он радушно поприветствовал Алину:

— Алиночка, как я давно вас не видел! Занимайте любой столик, заказывайте все, что душе вашей угодно, я к вам позже присоединюсь. А с тобой... — Он повернулся к Тамаре. — Пойдем поговорим в моем кабинете.

Алина ободряюще кивнула подруге и уселась за свой любимый столик недалеко от сцены.

Она действительно давно здесь не была. Алина окинула зал ностальгическим взглядом. Казалось, еще недавно они с Глебом зашли сюда, в третьесортную забегаловку: сколько раз потом она сидела именно за этим столиком, на том же самом месте, и ждала Глеба... Здесь они всей кафедрой праздновали Новый год, и она свято верила, что этот год принесет ей только счастье и удачу... Кто же мог знать, что все будет совсем не так...

Официантка в коротком кимоно предупредительно склонилась к ней:

— Добрый вечер.

— Здравствуй, Лера, — грустно улыбнулась Алина старой знакомой. — Бокал моего любимого вина.

— И все? — удивилась Лера.

— Все, — кивнула Алина.

— Но Евгений Измаилович распорядился...

— Когда он придет — сам и закажет. Мне пока больше ничего не нужно.

Вино принесло с собой запах «изабеллы» и смутное воспоминание о лете. Захотелось тепла, солнца и покоя...

— Ты удивительно умеешь исчезать, — неожиданно услышала Алина. Подняла глаза и увидела рядом с собой Илью. — Ты словно растворяешься в этом сумасшедшем мире, и тебя невозможно отыскать, как невозможно отогреть замерзшую бабочку... А потом так же неожиданно ты появляешься, чтобы снова когда-то исчезнуть...

— Привет, — искренне улыбнулась Алина. Она была рада видеть Илью и даже как будто по нему соскучилась.

— Где ты была все это время? — Илья опустился на стул. — Я искал тебя, но мне говорили, что ты куда-то переехала, никто не знает твоего телефона, никто не может ничего сказать...

— У меня были не лучшие дни, — сказала Алина. — И мне не хотелось никого видеть...

— А сейчас?

— Сейчас — не знаю, — честно призналась Алина. — Меня как будто бы нет... Старая я кончилась, а новая никак не может начаться...

— Из гусеницы в бабочку? — понимающе спросил Илья. — Это бывает. Я написал несколько новых песен. И знаешь, по-моему, они все про тебя.

— Сыграй, — попросила Алина. — Я так давно тебя не слышала...

— Я сегодня весь вечер буду играть для одной тебя, — предложил Илья. — Хочешь?

— Хочу, — кивнула Алина.

— Вот и договорились, — улыбнулся Илья и поднялся.

Когда зазвучала музыка, Алина снова глотнула вина, закрыла глаза и вся отдалась во власть чарующим звукам гитары. Он пел новую песню о человеке, квартира которого превратилась в одиночную камеру и наполнена дымом сигарет и образами воспоминаний; о девушке, которая жила в такой же одиночкой камере, раскрашивала ее в разные цвета и вешала по стенам зеркала, чтобы создавать иллюзию пространства; о том, как однажды они оба поняли, что одиночная камера существует внутри них, и тогда этой камеры не стало...

Евгений Измаилович провел Тамару в кабинет и плотно закрыл дверь.

— Я тебя слушаю, — официальным тоном заявил он, садясь за огромный двухтумбовый черный стол.

Тамара слегка растерялась от такой официальности.

Евгений Измаилович поднял трубку телефона, набрал три цифры и распорядился:

— Бутылку коньяка, два бокала и лимон ко мне в кабинет. — Он повесил трубку и взглянул на Тамару. — Я тебя внимательно слушаю.

— Женя... — собралась с духом Тамара, уже поняв, что рассчитывать на снисходительное отношение не приходится. — Я хотела тебя попросить...

Дверь кабинета открылась, Тамара замолчала.

Молодой человек резво расставил на столе коньячные бокалы, бутылку, сахар в хрустальной вазочке и блюдце с нарезанным лимоном и застыл в ожидании дальнейших распоряжений.