Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 1

• Название: Полное собрание сочинений. Том 1
• Автор: Толстой Л.Н.
• Жанр: Классическая проза

---

1) Ироническая — пристрастная за

2) Ироническая — пристрастная противъ

3) Серьезная — тоже за

4) Серьезная — тоже противъ.

Но первое соединеніе не можетъ существовать. Остаются 3 рода, имянно: ироническая — противъ, серьезная — за и серьезная — противъ. Ироническая, слѣдовательно, можетъ быть только пристрастна противъ, и поэтому не удовлетворяетъ цѣли критики — дать ясное и по возможности вѣрное понятіе о предметѣ — не есть критика, a правильнѣе можно назвать насмѣшкой надъ сочи[нителемъ]. Но такъ какъ извѣстно, что нѣтъ вещи, не подверженной насмѣшки, то на ея сужденіе нельзя полагаться.

<Остаются два послѣдніе рода, хотя не совершенные, выкупающіе свои недостатки тѣмъ, что сужденія ихъ не могутъ быть безразсудны и противорѣчащи.>

Сенковскій ввелъ обычай смѣяться надъ книгами въ отдѣлѣ Библіографической Хроники, и этотъ отдѣлъ былъ дѣйствительно очень забавный, но нисколько не удовлетворялъ своему назначенію — дать понятіе о ходѣ литературномъ, о значеніи и достоинствѣ новыхъ книгъ.

Теперь этотъ обычай такъ укоренился, что все остроуміе сотрудника Журнала устремлено преимущественно на этотъ отдѣлъ, тогда какъ въ критикѣ, ежели логика не обманываетъ меня, должна быть исключена всякая шутка и забавная выходка, какъ пристрастная противъ. Критика есть вѣщь очень серьезная. Ежели скажутъ: «никто не будетъ читать критику и Библіографическую Хронику, что за бѣда — по крайней мѣрѣ не будутъ читать несправедливостей, а ежели такъ много остроумія у сотрудниковъ, что некуда дѣвать, пусть составятъ особый отдѣлъ подъ названіемъ155 Б. И. или пусть пишутъ анекдоты. Итакъ, я требую уничтоженія личностей, формулы «мы», скорописныхъ буквъ и всѣхъ насмѣшекъ.

Что же будетъ тогда критика? скажутъ мнѣ. Будетъ критика, а не анекдоты. Чтобы показать, какъ по моему мнѣнію не нужно писать и какъ нужно, я возьму изъ своей повѣсти главу, хоть «Разлуку» и буду ее критиковать трояко: пристрастно за, пристрастно противъ и иронически. Я этимъ хочу показать отношенія между этими родами. Несмотря на большой или меньшій талантъ, пропорція останется та же.

ЮНОШЕСКИЕ ОПЫТЫ.

[ДЕТСКИЕ УПРАЖНЕНИЯ.]

I. [ИЗ УЧЕНИЧЕСКОЙ ТЕТРАДИ 1835 г.]

Г Ль: Ни: То. 1 Орелъ

Орелъ, царь птицъ. Говорятъ о немъ, что одинъ малчикъ сталъ дразнить, но онъ рассердился на него и заклевалъ его.

2. Соколъ

Соколъ есть очень полезная птица она ловитъ газелей. Газель есть животное которое бегаетъ очень скоро, что собаки не могутъ его поймать, то соколъ спускаеться и убиваетъ.

————

*II. [ПОЗДРАВИТЕЛЬНЫЕ СТИХИ.]

1840-года 12 Генваря

Милой Тетинькѣ

Пришелъ желанный день счастливый,
И я могу вамъ доказать
Что не дитя я молчаливый
Когда меня ласкала мать. —
Теперь я ясно понимаю
Все что вы сдѣлали я знаю
Для насъ пожертвовали собой
И добрымъ сердцемъ и душой. —
Теперь я счастіе понимаю
Которымъ день сей подарилъ
Отъ всего сердца вамъ желаю
Чтобъ Богъ за всѣ труды благословилъ. —
Теперь еще разъ можетъ быть
Фортуна къ намъ опять заглянетъ
Веселье прежнихъ дней настанетъ
И мы счастливо будемъ жить.
Я какъ залогъ счастливыхъ дней
Съ восторгомъ день сей принимаю
Потокъ жизни вамъ желаю
Чтобъ былъ прозрачнѣй и свѣтлѣй. —

Левъ Толстой.

————

*III. A ma chère Tante. AMOUR DE LA PATRIE.

Nous devons tous aimer notre patrie; car nous y avons reçu la vie, là nous avons vu pour la première fois le jour, c’est là aussi que nous avons reçu le premier baiser de notre mère et c’est là que se sont écoulés les premières annés de notre enfance.

La patrie trouvera toujours des ardents défenseurs qui pour la sauver seront prêts à exposer leur propre vie en la défendant. Et cet amour pour la patrie ne peut jamais être éteint dans nos coeurs. — Que d’exemples nous avons vu, que des laboureurs au cri universel du salut de la patrie laissent leurs champs à demi cultivés et se dépèchent de mourir ou de la sauver, que de pères livrent leurs enfants à la Providence et que d’époux se séparent pour le bien de leur patrie. — Nous en voyons un bel exemple dans Léonidas qui eut le courage de s’opposer avec trois cents braves contre quinze mille hommes et il se défendit si bravement qu’il ne resta qu’un homme qui puisse avertir les Spartiates de leur mort. —

Aussi notre sainte Russie toujours et dans toutes les époques de malheur avait des défenseurs comme Minine, Potcharskii, Souvorow et Coutousow. Dans le tems que la Russie soupirait sous le joug des Polonnais Minine un simple boucher anima tous les citoyens de Nitchni Nowgorod par son exemple en vendant un peu de bien qu’il possédait pour le sacrifier à sa patrie. — Oui, disait-il à tous les marchands de Nitchni Nowgorod: quittons nos femmes, nos enfants et vendons le dernier bien que nous possédons, éffaçons seulement par notre sang la tâche que les Polonnais ont fait à la Russie. —

Léon Tolstoi.

Перевод. [ЛЮБОВЬ К ОТЕЧЕСТВУ.

Мы все должны любить свое отечество, потому что здесь мы получили жизнь, впервые увидали свет, здесь получили первый материнский поцелуй и здесь протекли первые годы нашего детства. Отечество всегда найдет горячих защитников, готовых для его спасения, защищая его, отдать свою жизнь. Эта любовь к отечеству не может никогда угаснуть в наших сердцах. Сколько видели мы тому примеров, сколько земледельцев при единодушном крике о спасении отечества бросают полуобработанными свои поля и спешат умереть или спасти родину, сколько отцов оставляют своих детей на волю Провидения, сколько супругов разлучается для блага отечества. — Прекрасный пример видим мы в Леониде, который имел мужество с тремя стами храбрецов противустать 15 тысячам человек и так храбро защищался, что уцелел лишь один человек, чтобы известить Спартанцев о гибели всех остальных.

Так и наша святая Россия всегда, во все бедственные времена имела таких защитников, как Минин, Пожарский, Суворов и Кутузов. В то время, когда она вздыхала под игом Поляков, простой мясник Минин воодушевил всех граждан Нижнего Новгорода своим примером, продавши на жертву отечеству все свое небольшое имущество. — Да, говорил он Нижегородским купцам: оставим жен и детей и продадим последнее, что имеем, но изгладим нашей кровью пятно, наложенное на Россию Поляками.

Лев Толстой.]

————

*IV.[LE PRÉSENT, LE PASSÉ ET LE FUTUR.]

Le passé est ce qui fut, le futur est ce qui sera et le présent est ce qui n’est pas. — C’est pour cela que la vie de l’homme ne consiste que dans le futur et le passé et c’est pour la même raison que le bonheur que nous voulons posséder n’est qu’une chimère de même que le présent.

Léon Tolstoi.

Перевод. [НАСТОЯЩЕЕ, ПРОШЕДШЕЕ И БУДУЩЕЕ.

Прошедшее это то, что было, будущее — то, что будет, а настоящее — то, что не существует. — Поэтому жизнь человеческая состоит лишь в будущем и в прошедшем, и счастие, которым мы хотим обладать, есть только призрак, как и настоящее.

Лев Толстой.]

————

*V. NOTES SUR LE SECOND CHAPITRE DES «CARACTÈRES» DE LA BRUYÈRE. —

Labruyère dit: «Qui est ce qui en mourant et en laissant après lui un monde qui ne se sent pas de sa perte et où tant de gens se trouvent pour le remplacer, ne sera pas convaincu de son inutilité.» Cette idée est une parabole. Elle est exagérée et même j’ose dire qu’elle n’est pas juste. — Chaque homme sans même concevoir son utilité sans le désir d’être utile — l’est néanmoins. Mais si un homme ressent la nécessité d’être utile et s’il tend vers ce but il réussit toujours et contribue nécessairement au bien-être public. Sans doute l’homme en mourant doit ressentir la petittesse même la nullité du bien qu’il a fait vis-à-vis [de] toute la masse de bien qui a été faite. De bien de gens il n’y a que le nom qui vaille quelque chose ............................................................................................................................ ......................................................................................156

Cette idée est tout à fait juste. — En effet en lisant l’ouvrage d’un homme qui n’a que de l’esprit et du style nous nous faisons une idée de cet homme infiniment au dessus de ce qu’il vaut et nous ne lui supposons pas les défauts qu’il a. Labruyère dit qu’il a existé et qu’il existera toujours des génies qui ne se feront point de renommée. Je ne suis pas de son avis, peut-être cette différence d’opinions vient-elle de ce que je conçois le génie autrement que les autres. J’appelle génie la réunion des trois principaux éléments de l’âme tous au plus haut degré de la force et du developement, c’est à dire, un grand esprit et beaucoup de sentiments avec une ferme volonté. Je ne suis pas d’avis d’appeler génies les génies des arts; je les appelle talents. Ainsi donc si nous prenons le génie comme je le comprends, son esprit lui fera concevoir sa superiorité, ses sentiments lui feront vouloir du bien aux autres et sa volonté le fera réussir dans ses plans.