Сергей Дроков - Адмирал Колчак и суд истории

• Название: Адмирал Колчак и суд истории
• Автор: Сергей Дроков
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9524-3720-3

Опираясь на архивные документальные первоисточники, значительная часть которых представлена читателю впервые, автор книги стремится к объективному воспроизведению исторической фактологии, атмосферы острой политической борьбы и дает беспристрастный исследовательский анализ общественных процессов начала XX в.

Книга наглядно и доказательно вскрывает намеренность фальсификации фактов биографии Верховного правителя России, обнажает сознательную дискредитацию имени и клевету, бездоказательно порочащие честь и достоинство российского адмирала.

В целом исследование С.В. Дрокова способствует формированию новой, более адекватной концепции Гражданской войны в Сибири, в том числе относительно личности и деятельности А.В. Колчака и его правительства.

Книга является 73-й по счету в книжной серии «Россия забытая и неизвестная», выпускаемой издательством «Центрполиграф» совместно с Российским Дворянским Собранием. Как и вся серия, она рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся отечественной историей, а также на государственных и общественно-политических деятелей, ученых, причастных к формированию новых духовных ценностей возрождающейся России.

---

Так что же, главный чекист Иркутска снимал с трупа (еще теплого, перед утоплением в полынье) вещи, упомянутые в описи: шубу, папаху, френч, Георгиевский крест, кожаные перчатки, кальсоны?.. Или Колчака не выводили за пределы тюрьмы, а расстреляли вместе с премьером его правительства В.Н. Пепеляевым и Чин-Пеком[336] во внутреннем дворе?

В марте 1920 г. И.И. Сатрапинский доставляет в отдел народного образования библиотеку Верховного правителя, а 10-го числа А.Н. Топорнин передал в музей и его личные вещи: «Морской штандарт, черное шелковое знамя (коммунистическое), английский флаг, андреевский флаг, полотенце с вышитой надписью, андреевский флаг, андреевский флаг, саше для вязания, грелка для чайника, ермолка вышитая, флаг национальный, саше для платков, вышитая бисером полоска, палитра с красками, Св. Евангелие с собственной надписью, кошелек вышитый, японский подсвечник деревянный лакированный, чайный сервиз, деревянный лакированный из 16 предметов, серебряный кинжал, модель из кости куска хлеба с двумя мышами, 4 штуки вееров, 1 вышитый кошелек, вышитая бисером полоска, гребенка дамская, маленький резной ножик слоновой кости, костяные бусы, брошь костяная, 1 каменная коробка, 1 карандаш, связка кожаных пуговиц, 1 седло, 8 картин разных, блюдечко фарфоровое, солоница, бисерная ермолка, альбом для стихов, 3 штуки спиц с клубком, грелка с салфеткой, японская шпилька головная, печать, кубики китайские, 7 штук яиц пасхальных, стеклянная чашка, коробка с 7 орденами, открытки 228 штук, 4 штуки часов поломанных, 3 рюмки, 2 бокала, 27 серебряных монет, 21 медных монет, чехол для ручки, вышит бисером, пенсне, печать медная, звезда наградная, футляр для мундштука, мелочь (запонки, булавки и т. п.) в коробке, семь штук разных альбомов, выжженная коробка, коробочка, лакированная яйцом, деревянная коробка с рисунком (большая), портрет неизвестной женщины, каталог автомобильный и картины, микроскоп и физический прибор, двадцать девять икон и 1 лампадка, 2 портрета»[337]. Богатство, как видим, небольшое!

В то время, когда председатель Иркутского губревкома Я.Д. Янсон, вкупе с А. Ширямовым, распределяли вещи, обнаруженные в поезде № 52 (была создана даже специальная комиссия по ликвидации колчаковского имущества, учитывающая общее количество трофеев: кальсон, набрюшников, обмоток, носков, портянок и т. п.)[338], следственная комиссия задержала и заключила в Иркутскую губернскую тюрьму в общей численности 1195 человек, из которых 726 политических деятелей[339].

Сама смена власти происходила намного драматичнее и кровавее, чем в ноябре 1918 г.; тот же бандитизм, единственное отличие которого – в красной ленте на шапке или рукаве солдатско-крестьянской шинели, безвинные жертвы, огульная смертная казнь без следствия и приговоров, разруха, голод. Быт горожан в крупных городах с упрочением власти Советов рабочих и солдатских депутатов резко нищал. Летописец Иркутска Н.С. Романов писал: «Финансовая паника, закрыты все лавки, лавочки, киоски, никто не желает брать сибирские деньги… На Маньчжурке торговля есть, но на все цены увеличены в три, четыре раза… Крестьяне дров не везут в город… Минимум прожиточный утвержден на февраль 12 тыс. руб… убито семейство парикмахера Стемповского. Предварительно производились пытки, чтобы указали, где деньги… Объявлено об аннулировании сибирских денег. Всеобщая паника по случаю уничтожения сбережений. Базары пусты. Сибирские не берут, а романовок и керенок нет, положение для некоторых критическое, приходится не обедать… В городе идут обыски, отбирают муку, белье и золотые вещи»[340].

10 апреля 1920 г. следственная комиссия выдвинула обвинения против деятельности колчаковского правительства, которая выражалась: «1) в захвате власти вопреки воле народа и в ведении гражданской войны в целях восстановления дореволюционного режима, 2) в фактическом установлении на территории этих правительств дореволюционного режима, с доведением наихудших проявлений его до небывалых пределов, в частности: а) в упразднении всех политических и социальных завоеваний революции, в особенности по отношению к рабочему классу и беднейшему крестьянству, б) в расхищении прямым и косвенным путем народного достояния, в) в создании целой системы организованных грабежей, вооруженных разбоев и всякого рода насилия над населением, разгромов и выжигания сел и деревень, одиночных и групповых убийств и массового истребления населения»[341].

Это постановление не отличалось от постановления ЧСК, принятого 30 января. В каждом из них о руководящей роли местных большевиков в свержении правительств Временного Сибирского и Омского не говорилось вовсе, как и о преступлениях «в организации истребительной вооруженной борьбы» против них. Кроме того, все обвинения, выдвинутые с января по апрель, рассматривали преступления, совершенные совокупно всем правительством, и не персонифицировались.

Соответственно при определении персональной степени виновности необходимо руководствоваться конкретными обвинениями. Были ли они сформулированы для Верховного правителя России А.В. Колчака? Почему обвинения не рассматривались следователями и Военной коллегией Верховного суда Российской Федерации в 1999 г.?

ДОКУМЕНТАЛЬНЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА УЧАСТНИКОВ СОБЫТИЙ

Доклад начальника обороны Иркутска, члена Военно-революционного трибунала Ревкома А. Сноскарева от 11 февраля 1920 г.

По вступлении в должность сразу было приступлено к обороне и укреплению как внешних, так и внутренних пунктов города. Вся набережная реки Ангары была приведена в оборонительное положение: на улицах были построены баррикады и рогатки в местах предполагаемого движения каппелевцев.

Вместе с тем было приступлено к распределению города на боевые участки, назначение начальников участков и занятие частями назначенных участков. Всего в распоряжении штаба обороны находилось с добровольцами, сформированными в городе обороны, приблизительно до 5000 человек гарнизона. Из коих много было годных только для несения караульной службы.

7 февраля. Было докончено укрепление города и предместий, и части, заняв свои участки, приступили к разведке и охране. Было приказано первому Иркутскому казачьему полку отправиться в район деревни Моты с целью мешать продвижению противника, в случае, если бы таковой пошел по Круго-Байкальскому тракту, и действовать совместно с партизанами и слюдянцами.

8 февраля. С ночи начали поступать донесения о подходе мелких разведок противника, и в 12 час[ов] 30 мин[ут] ночи по 8 февраля было получено донесение о занятии противником поселка Иннокентьевной]. В Жимкино был также обнаружен неприятельский разъезд. Попавшие за ночь пленные сообщили, что в Иннокентьевский прибыли первые кавалерийские части противника. Колонна каппелевцев растянута; в деревне Суховской – штаб Войцеховского. Посланной разведкой было выяснено, что некоторые части идут из Иннокентьевск[ого] на Военный городок и по Иркуту направляются позади Глазкова на Медведевку. Это донесение прибыло к 12-ти часам дня.

Для выяснения сил противника в Жимкино был брошен второй конный полк, который заставил попятиться засевшую там заставу. Во время перестрелки ранен командир этого полка. Посланная разведка на Кузьмиху противника не обнаружила, но по показаниям жителей, там в 12 час[ов] дня были разъезды, которые затем направлялись на деревню Мельникова. Активных действий противник не обнаруживал.

9 февраля. В 7 час[ов] 30 мин[ут] утра огнем городских батарей была обстреляна Кузьмиха, в которую втягивались обозы противника. Стрельба вызвала панику среди обозов и сопровождавших их конников. В 2 часа 30 мин[ут] дня были обстреляны, замеченные южнее деревни Кузьмихи, обозы, расположившиеся на отдых. Огонь батарей заставил их скрыться в лес.

Еще 8 февраля для дальней разведки был выпущен из Иркутска боевой аэроплан, с заданием осветить местность вдоль Московского тракта Олонок до Михалева. Результаты полета дали следующие сведения: везде по тракту видны двигающиеся обозы и мелкие части противника. За Кузьмихой на восток каппелевцы переходили реку Ангару в двух местах у деревни Патрон[ы] и у деревни Пашково, другие же части обоза пошли по Круго-Байкальскому тракту. Для противодействия переправки противника, на указанных воздушной разведкой местах, была послана боевая разведка на деревню Щукино-Патроны. Первая производилась первым кавалерийским полком, который в стычке с противником взял пленных, отбросив его части. Вторая разведка вторым Забайкальским полком дала сведения, что Грудинино занято каппелевцами. Получив такое донесение, было приказано двинуться к Патронам кавалерийским частям Каландаришвили, чтобы поддержать разведку второго Забайкальского полка и ударить по обозу каппелевцев. Это приказание не было исполнено, т. к. конники отряда Каландаришвили, подходя к Патронам, заявили, что они не пойдут дальше, т. к. могут быть окруженными. На эту мысль их, якобы, натолкнули раздававшиеся орудийные выстрелы со стороны города. Это неисполнение приказа дало возможность каппелевцам, пользуясь ночью, протянуться около Иркутска на восток.