Ольга Ружникова - Побеждённые (Дочь Лорда)

• Название: Побеждённые (Дочь Лорда)
• Автор: Ольга Ружникова
• Жанр: Фэнтези

Человеческая память коротка, и все, что не сохранили анналы истории, засыплет песок веков. А то, что сохранили, исказят переписчики. С каждым новым поколением все меньше истины останется в былых хрониках. И наступит день, когда не вспомнится ничего…

Вечное как мир озеро хранит древнюю легенду. Одну из многих, что давно забыты. Одну из тех, что не следовало забывать. Новые храмы возведены на месте прежних святилищ, но старые боги исчезли не навсегда.

Мир Эвитана — условный XVII век с элементами фэнтези.

---

— С погибшим сердцем всё ясно… — прошептала Ирия.

— Да. Вечная разлука или смерть одного из влюбленных. Даже измена слишком слаба для такой карты.

— А что значит «пустота»?

— На ее месте должен быть «Свиток», уже выпавший в раскладе. Такое случается очень редко, но карта, которой всё кончится, уже лежит здесь…

Смерть, дорога, свобода, побратимство, любовь, раненое сердце… Какая из них? Или не из них?

— Почему кончится? Есть еще одна…

— Она нужна сейчас. Мы должны узнать, что означает «смерть». Клади последнюю карту второй и открывай.

«Пропасть». Летит со скалы человек. Головой вниз. На острые камни.

В паре со «смертью» — жуть.

— Это не означает, что ты непременно разобьешься. И не обязательно твой способ умереть. Карта значит другое… — девушка вновь безумно улыбнулась.

— Что? — насторожилась Ирия.

— Твоя судьба изменится необратимо… если переживешь эту ночь.

Во рту пересохло — разом. А сердце подскочило куда-то к горлу.

— Я могу умереть этой ночью?

— Да. Прямо сейчас. Если не проснешься. Проснись, Ири! Проснись! Проснись! Проснись!..

…Она вновь мчится по тёмным коридорам бесконечного замка. На сей раз — незнакомого. Чем-то неуловимо похожего на родной. Но — больше, древнее и… несоизмеримо страшнее!

Вновь за спиной — хриплое, голодное дыхание кошмарного чудовища!

Это — сон. Нужно проснуться — немедленно, сейчас! Или не очнешься никогда. Навечно останешься здесь или исчезнешь в небытии.

Потому что где-то там, в аббатстве, лежит во сне твое беспомощное тело. И если кто недобрый вдруг войдет в камеру…

А ОН именно сейчас открывает дверь…

Или уже вошел и склоняется, готовясь нанести смертельный удар!..

А Ирия летит вперед под безумный смех призрака:

— Проснись, Ири! Проснись! Проснись… если сможешь!..

Бесконечный бег… к тому, кого уже не спасешь. Не успеешь…

3

Продолжение кошмара — нечто темное и жуткое! Нависает, вскидывает — руку? Лапу?

Рывком перекатиться в сторону — на пол!

Ох, как неудачно рухнула! Прямо к чужим ногам — в деревянных башмаках-колодках. Вон, торчат из монашеского балахона.

Вцепиться, рвануть!

Несостоявшийся палач, не устояв, грохнулся рядом. Нож сверкнул от шеи жертвы дюймах в трех.

Каким чудом удалось перехватить эти страшные руки? И покрепче стиснуть!

Полумрак — не так уж густ, Не скрывает проглянувшее из капюшона лицо.

Здравствуй, мама.

«Твоя судьба изменится необратимо… если переживешь эту ночь!»

Кошмарный сон и бормотание сумасшедшего призрака — отличное доказательство будущего спасения! Но других шансов нет вообще. Особенно теперь!

Дыхание уже сбилось… А Ирия-то наивно считала себя сильней любой монахини. Увы, мать, как выяснилось, ничуть дочери не уступает.

А еще — при падении некая бестолочь изрядно приложилась об пол плечом. А соперница — вооружена.

— Мама! — прохрипела девушка. — Мама, прекрати! Прекрати немедленно! Или я закричу…

— Кричи! — усмехнулась, так же тяжело дыша, Карлотта. — Никто не придет.

Ледяные, полубезумные глаза. И две сцепившиеся тени — на стене. В свете единственной свечи в углу.

Четыре стены, запертые ставни… Никто не придет.

Два месяца назад Ирия готова была прикончить сначала брата, потом — отца. А теперь мать — ее саму.

Будь проклят виновный в этом! Темные силы, любые — хоть «Свитки Судьбы»! — помогите уничтожить коронованную мразь и ее прихвостней-Регентов!

И как же отчетливо ясно, кто настоящий виновник всему! Виновники.

К Темному Леона! Первыми отправятся в Бездну те, кто загнал Таррентов в эту ловушку!

Отправились бы…

Больше жаль даже не жизни, а того, что запоздалое прозрение умрет вместе с Ирией.

Так не будет же этого!..

И сама не заметила, как оказалась сверху. Плечо уже не болит — ушиб легкий? Или Ирия в горячке боя о нём позабыла?

Теперь уже она зло сверлит противницу взглядом — сверху вниз. Но выражение глаз Карлотты не смягчилось. Она пришла сюда убить — и без этого не уйдет.

Позволить ей? Или отнять кинжал и зарезаться самой?

Вот только непокорная дочь не хочет умирать. Не здесь! И не сейчас. Рановато. Слишком много врагов — живы-здоровы.

А если под угрозой смерти заставить мать выпустить пленницу?

Скорее Призрак Дочери Лорда обретет плоть и кровь. Карлотту Таррент можно лишить жизни. Или навеки запереть в ледяной могиле аббатства. Но отнюдь не заставить что-то сделать против воли.

— Почему — сейчас? — вырвалось у Ирии. — У тебя не нашлось возможности раньше? Если б ты явилась в первые дни — я бы даже не сопротивлялась.

Мать долгий бесконечный миг смотрела ей в глаза. А потом отпустила кинжал:

— Возьми его и дай мне встать. Даже если убьешь меня — это не поможет тебе ни выйти отсюда, ни спастись.

Какой глухой голос! Ни проблеска чувств.

Ирия забрала оружие и молча встала. Равнодушно глядя, как Карлотта медленно поднимается с пола. Путается в балахоне «сестры» — втрое толще дочернего. И теплее!

Протягивать матери руку Ирия не собиралась.

— Садись! — Карлотта первой опустилась на топчан. И жестом предложила дочери сесть рядом. — Я слишком долго медлила, и ты проснулась. Я оказалась слабее, чем думала. Садись, я всё тебе объясню.

Надо же, кто-то наконец снизошел до объяснений! Ирия, промедлив несколько ударов сердца, села. В шаге от Карлотты.

— Ири…

Как же давно мать не называла ее так! Даже не вспомнить — когда. Если вообще такое было.

— Ири, Регентский Совет и ублюдок, называющий себя королем, проголосовали за твою казнь. На площади! Ты — дочь лорда. И знаешь, как должна поступить, чтобы не уронить честь семьи… — С каждым словом голос матери — всё холоднее. Она вновь стала той Карлоттой Таррент, что пришла убить собственное дитя.

Сказав, что хотела, «сестра Валентина» встала. И, держась даже слишком прямо, направилась к выходу.

Еще недавно Ирия отдала бы всё за оружие!

— Мне плевать, чья я дочь! — прозвенел ее голос.

Папа, прости, но ты должен быть отмщен. А потом Ирия станет хранить твою память как лучшая из дочерей! Но не сейчас. Прости, прости, прости!

— Что? — медленно обернулась Карлотта. Словно не веря собственным ушам.

— А еще больше плевать на честь семьи! Учитывая, что у нас давно уже нет ни того, ни другого. Я дам возвести себя на плаху! Но перед этим объясню судьям и всем, кто пожелает слушать, что отца я убила, сговорившись с Леоном. Потому что он хотел получить титул и новую жену отца! — Ирия и сама не знала, что умеет так зло смеяться. Но даже в галерее у Закатной Башни она не была в таком бешенстве. — Титула Леон лишится точно. А скорее всего — мы разделим эшафот. Из Чарли получится великолепный лорд — правда, мама? Весь в Полину и ее очередного любовника, с которым она изменяла папе. В какого-нибудь Ревинтера…

Неужели Карлотта Таррент тоже способна взбеситься, как обычная женщина?

— Как я могла породить подобную змею?!

— А кто ж еще мог родиться — от змеи-то? Ты же жаловалась, что нарожала одних слизняков? А я, оказывается — гадюка! — Смех рвется наружу сам — колкий, бешеный. Невозможно замолчать, остановиться…

— Ты не выйдешь отсюда живой!

— Ты мне язык отрежешь? Убивать-то придут леонардиты. А вдруг им потом кто заплатит больше? И они честно выболтают, что именно говорила дочь лорда Таррента перед смертью?

— Чего ты хочешь?

— Помоги мне выбраться отсюда!

— Тебя схватят.

Сердце Ирии подскочило и чуть не остановилось. Значит, возможность всё-таки есть?! Отсюда можно сбежать! Можно выжить! Жить, дышать… отомстить.

— Утром здесь будут солдаты. Лодки охраняются леонардитами. Не говоря уже о воротах аббатства.

Карлотта рассуждает явно со знанием дела. Хотя как раз это — понятно. За полтора года в тюрьме — о чём размышлять узнице, как не о побеге? Она очень тщательно искала выход. И не нашла!

Но как отказаться от надежды — только-только вспыхнувшей вновь? И теперь не желающей гаснуть…

— Есть Восточное крыло. Оно нависает над озером, там глубоко. Полтора года назад в одной из келий точно не было решеток.

Сердце замерло — само по себе. «Твоя судьба изменится необратимо… если переживешь эту ночь!»

Из щелей в ставнях еще не брезжит ни лучика! А в камере совсем озверел вечный холод. До костей пробирает! И сквозь кости.

— Ты запомнила, — медленно проговорила мать, глядя дочери в глаза. — Предположим, я отведу тебя в ту самую келью. На исходе Месяц Сердца Осени. До берега — полмили. Надеешься проплыть там, где утонул боевой офицер? В такой же холодной воде?

— Анри был ранен!

— Зато плавал раз в десять лучше тебя.