Екатерина Тимохова - Сафари во времени

• Название: Сафари во времени
• Автор: Екатерина Тимохова
• Жанр: Фэнтези

В кенийской саванне обнаружено древнее поселение, в котором все жители в одночасье умерли загадочной смертью. Эмилия Давыдова и ее жених, директор туристического журнала, едут на место раскопок, чтобы раскрыть тайну погибшего племени. Спасаясь от напавших на лагерь бандитов, они с помощью портала попадают в Долину Инферин, затерянную в пространстве. Теперь единственное, что их волнует – как примут их в неизвестном мире и смогут ли они вернуться домой?

---

– Я не смог ничего сделать…

– Он мертв? – охнула я, и сердце заколотилось от страха.

– Нет, что вы! – заверил Третий и дотронулся до моей руки, пытаясь успокоить. – Он жив! Сидит в отдельной комнате. За ним ухаживают мои люди. Но он не хочет рассказывать нам, кто принц, и это погубит его.

– Отведите меня к нему, я применю силу, вылечу его, и дальше решим, что делать с этим.

– Видящая, я не враг себе, – честно признался Третий. – Я ничего не делаю просто так. И если вы подумали по-другому, то ошиблись. Скажите мне, кого вы считаете принцем, и я помогу вам. Это честная сделка, вам не кажется?

– Но я не могу, – сказала я, закусив губу. Мои друзья стали просыпаться. Никто, кроме Алексея, не встал, чтобы подойти. Он положил руку мне на плечо и сказал:

– Эмилия, мы не можем так рисковать его жизнью. Я скажу им, кто принц.

– Лёша, пожалуйста, не нужно!

– Я знаю, что мы оба дороги тебе, но у меня еще есть шанс выжить, а у него он бесконечно мал. Я не могу иначе. – Лёша посмотрел на Третьего и сказал: – Я принц. И я готов предстать перед Советом. Но пообещайте, что вернете нашего друга. Иначе я буду все отрицать, и вы ничего не сможете добиться от меня.

Третий из Пятерых внимательно посмотрел на Алексея, оценил его и, кажется, согласился с тем, что такой человек может быть истинным потомком короля. Он кивнул Пешехонову, еще раз бросил на меня взгляд и, так ни слова и не сказав, ушел. А нам снова осталось только ждать и надеяться, что он исполнит свои обещания.

Остаток ночи провели без сна. Утром в темницу спустились стражники. На носилках они несли Вадима. Тот был без сознания. Я заметила порезы на его руках и ужаснулась.

– Что с ним делали?! – спросила я. – Думала, он в целости и сохранности! Почему на нем порезы?

Неизменные лучники, на этот раз в количестве пяти человек, спустились вниз за носилками. Они встали в ряд. Можно было и не надеяться отразить атаку сразу пяти стрел. Мы без лишних слов сели вдоль стен. Вадима внесли внутрь и оставили на носилках.

– Ты, – сказал один из стражников, указывая на Пешехонова, – идешь с нами. И без глупостей!

Леша безропотно последовал за ними. Перед уходом тот же стражник добавил, кивая головой на Вадима:

– Ему пускали кровь в надежде на то, что это поможет. Но, как видите, это ничего не изменило. Возможно, пора смириться и проститься с ним.

Я кинулась к Лёше и обняла его. Меня никто не остановил.

– Держись! – сказала я ему, когда он обнял меня в ответ и поцеловал в щеку.

– Я постараюсь.

И они ушли. Я подошла к Вадиму и прислонилась губами к его лбу. Тут же активировалась моя сила. Я закрыла глаза и словно увидела внутренним взглядом поврежденные недугом части его организма. Для меня эта болезнь олицетворялась в виде черной дымки, которая накрыла его легкие и дыхательные пути. Вообразив это, мне стало удобнее с нею бороться. Всем сердцем желая победить, я мысленно попыталась разогнать черноту с помощью своей силы. И в этот миг, наконец, энергия отделилась от моих пальцев и вошла в его грудь. Я даже перестала дышать, сосредоточившись на этом. Почувствовала, как холодеет его кровь и снижается температура. И тут мне показалось, что черная дымка приобретает злобные оскалившиеся черты. Это существо вцепилось острыми когтями в Надежнецкого и не желало отступать. Ему становилось все хуже.

– Не сдавайся, – шептала я Вадиму. – Пожалуйста, прошу тебя!

И тут в ужасе осознала, что болезнь, вопреки моим стараниям, распространяется по всему организму. Мелькнула мысль, если я попытаюсь заморозить Надежнецкого до минимально возможной температуры, то мой враг будет повержен. И я выпустила вихрь холода в его сторону. Жениха затрясло. Губы посинели, а изо рта начал вырываться пар.

– Что ты делаешь! – подскочил ко мне Томас, не побоявшись притронуться. – Прекрати! У него не выдержит сердце!

Комната начала приобретать черты, и я стала видеть друзей, которые в ужасе смотрели на меня. Я поняла – он прав. Я убиваю Вадима. Его истощенный болезнью организм не вынесет такого лечения. Если бы я сделала это раньше, у нас был бы шанс. А теперь уже слишком поздно.

Я опустила голову. Моя рука лежала на его груди, и я чувствовала, как жар постепенно возвращается. Легла рядом с ним у носилок, все еще надеясь на чудо.

Верманд, Катрина и Томми не знали, что делать. Они тоже присели недалеко от нас и сочувственно поглядывали в нашу сторону. Спустя несколько бессонных часов, проведенных в напряженном молчании, Вадим толкнул меня и прошептал:

– Эмилия, я почти ничего не вижу.

– Что это? – ужаснулась я, увидев, как белки его глаз покрылись кровавой сеткой.

Томас сразу же подбежал к нему, оттолкнул меня в сторону и принялся осматривать Надежнецкого.

– Это плохо, очень плохо! – повторял он, схватившись за голову. – У него гипоксия. Кислород не поступает в мозг, и сосуды в голове лопаются, вызывая кровотечение. Потеря зрения – это первый ужасный симптом.

– О Боже! – испугалась Катрин. – Что же нам делать? Позвать на помощь?

Верманд тут же прильнул к клетке и закричал:

– Откройте! Кто-нибудь! Нашему больному становится хуже! Умоляю вас! Вызовите лекаря!

Вадим вдруг затих, и я испуганно затормошила его, прислушиваясь к дыханию и ожидая самого худшего. Но Вадик удивил – он открыл глаза и позвал меня.

– Эмилия, – судорожный вздох, попытка не сорваться на кашель, – ты здесь…

– Где же я еще могу быть? – грустно улыбнулась я, зная, что ничем не могу ему помочь.

– Наверное, сейчас уже не к месту это говорить…– еле слышно, почти одними губами, проговорил Вадик. – Но я рад, что мы были вместе.

Я схватила его ладонь. От него так и пыхало жаром.

– Вадим, прости меня, – я не хотела его утомлять, но мне было крайне важно сказать, – из-за меня ты попал сюда, из-за меня ты… – слезы неудержимо покатились из глаз.

– Я не должна была…

Он приоткрыл глаза, пытаясь сосредоточить на мне свой взгляд. Лицо его резко побледнело, нос и подбородок заострились. Слова давались ему тяжело, но он заставил себя произнести:

– Я ни в чем тебя не виню. Мне лишь жаль, что нам было отведено так мало времени. Мы были чертовски хорошей парой.

Верманд яростно стучал по железным прутьям и звал охрану, но никто не отзывался. Томас, тоже весь в слезах, присел рядом с Вадимом. Он осмотрел его, приоткрыл ему веки, снова проверил воспаленные гланды, ощупал шейные лимфоузлы, и тут взгляд его упал на одно из ушей. Глаза Томаса широко раскрылись, и он охнул, указывая мне на что-то. Я проследила за его взглядом и зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Из уха Вадима тоненьким ручейком капала на пол алая кровь.

– Верманд! – позвал Томми, прерывая стенания того у прутьев. – Верманд, скажи мне честно… у вас есть врачи, которые могут вскрыть череп и зашить пару сосудов?

– Что? – не понял Верманд. – Зашить сосуды в голове? Ты повредился рассудком? Это же невозможно!

Томас прикрыл глаза и взял меня за руку.

– Эмилия, мне очень, очень жаль. Теперь мы уже ни чем не поможем ему. Будь мы дома, была бы надежда, но здесь… прости… но у него нет шансов.

Я громко зарыдала вслух, понимая, что Вадим обречен. Невыносимое горе – снова потерять близкого человека. Как это было несправедливо! Не Вадим! Только не Вадим!

Тот снова, едва приоткрыв красные глаза, протянул руку и нежно убрал прядь моих волос за ухо.

– Эй, – прошептал он. – Не плачь. Мне уже становится лучше. Боль отступила.

Он осекся на полуслове, тяжело вздохнул и затих. Его рука опустилась и замерла. И я поняла, Вадима Надежнецкого, моего жениха, начальника и хорошего человека, больше нет. Передо мной лежала лишь его оболочка. Костюм для души, которая покинула его и теперь летает где-то в облаках. И я больше никогда не услышу его смех, не согреюсь его прикосновением и не очнусь в его объятьях.

– Вадим, Вадим, – звала я его в исступлении, но он лежал с закрытыми глазами и молчал.

Я плохо помню, что было дальше. Томми и Катрина пытались успокоить меня. Они обнимали меня и старались увести в другой угол, но я продолжала плакать, прильнув к груди Вадима. Не знаю, сколько прошло времени, но калитка в нашей тюрьме открылась, и в нее втолкнули вполне невредимого Алексея. Он сразу понял, что случилось, и, поспешил ко мне. Только ему удалось отвести меня в сторону. И только с ним мне стало немного легче.

Видимо, услышав от охраны, что один из узников умер, в темницу спустился Третий из Пятерых. Как только он подошел к клетке, Верманд бросился к нему.

– Изверги! Смотрите, что вы наделали!

– Это не наша вина, – вдруг испугался Третий. – Мы не знали, что все так серьезно! Я пытался помочь! Почему Видящая не излечила своего друга?

– Ему уже нельзя было помочь, – всхлипнула я и подошла к железным прутьям.