Агата Кристи - И тогда никого не осталось

• Название: И тогда никого не осталось
• Автор: Агата Кристи
• Издательство: Царицын
• Жанр: Триллер
• Год: 1992
• ISBN: 5-88462-014-4

Роман «И тогда никого не осталось» впервые был опубликован в конце 1939 года.

Сначала он вышел под названием «10 little niggers», но nigger — расистское ругательство, и посему Кристи не захотела, чтобы впоследствии именно это слово фигурировало в названии романа. Следующие варианты «Nursery Rhume’s Murders», «10 little Indians» и, наконец, «And then there were none» («И тогда никого не осталось»), которое стало любимым названием Кристи. Это один из величайших детективов XX века. К тому же он очень актуален и пронизан глубокой философской идеей. Не зря именно его постановку осуществили узники нацистского лагеря Бухенвальд. В следующем, 1940 году Кристи переработала роман в пьесу с тем же названием, точнее, с теми же названиями.

Роман также публиковался под следующими авторскими названиями: «10 негритят», «Убийство по детской считалочке», «10 маленьких индейцев».

---

Блор сказал:

— Конечно, неплохо знать наверняка. Хотя, по-моему, ваша идея нелепая какая-то, по крайней мере, с первого взгляда! Посмотрю, что можно раздобыть.

И он быстро направился к дому.

Ломбард уставился в небо. Облака начали собираться в общую массу. Ветер крепчал.

Он искоса взглянул на Армстронга и сказал:

— Что-то вы все молчите и молчите, доктор. О чем вы думаете?

Армстронг медленно ответил:

— Я вот думаю, насколько безумен старый Макартур…

IV

Вера все утро чувствовала беспокойство. Содрогаясь от отвращения, она избегала Эмили Брент. Сама мисс Брент вынесла стул и поставила его за углом дома — там не было ветра. Она сидела и вязала.

Всякий раз, когда Вера думала о ней, она представляла бледное лицо утопленницы с водорослями, запутавшимися в ее волосах… лицо, которое когда-то было хорошеньким, может быть, до бесстыдства хорошеньким… и которому теперь были нипочем и жалость, и ужас.

А Эмили Брент, безмятежная и праведная, сидела и вязала.

На главной террасе господин судья Уогрейв ссутулился на стуле с высокой спинкой, опустив голову в плечи.

Когда Вера смотрела на него, она видела человека, стоящего возле скамьи подсудимых — молодого человека с белокурыми волосами и синими глазами и озадаченным испуганным лицом. Эдвард Ситон. И в своем воображении она рисовала старые руки судьи, надевающие на его голову черную шапочку,[28] и слышала, как он начинает выносить приговор… Через некоторое время Вера медленно прошлась к морю. Она направилась в самый дальний конец острова, где сидел старик, не сводя глаз с горизонта. Генерал Макартур пошевелился при ее приближении. Он посмотрел на нее, в его глазах странно перемешались вопросительное и опасливое выражения. Его взгляд поразил и напугал Веру. Он минуты две пристально смотрел на нее.

Она подумала: «Как странно! Как будто он знал…»

Он сказал:

— А, это вы! Вы пришли…

Вера села рядом с ним и сказала:

— Вам нравится сидеть здесь и смотреть на море?

Он кивнул.

— Да, — сказал он. — Это приятно. Думаю, это место подходит для того, чтобы ждать.

— Ждать? — резко произнесла Вера. — Чего вы ждете?

Он мягко ответил:

— Конца. Но, думаю, вы сами это знаете, не так ли? Ведь такова правда, а? Мы все ждем конца.

Она обеспокоенно заявила:

— Что вы имеете в виду?

Генерал Макартур сурово сказал:

— Никто из нас острова не оставит. Таков план. Конечно, вы прекрасно это знаете. Возможно, вы просто не поймете, какое это облегчение!

Вера удивленно спросила:

— Облегчение?

Он ответил:

— Да. Конечно, вы очень молоды… вы еще не понимаете. Но поймете! Вы тоже почувствуете это благословенное облегчение, когда узнаете, что все кончено… что больше не надо нести свое бремя. В один прекрасный день вы это почувствуете…

Вера хрипло произнесла:

— Я вас не понимаю…

Ее пальцы судорожно дрожали. Неожиданно она испугалась этого спокойного старого солдата.

Он задумчиво сказал:

— Видите ли, я любил Лесли. Я очень ее любил…

Вера спросила:

— Лесли — это ваша жена?

— Да, моя жена… Я любил ее и гордился ею. Она была такой милой и такой веселой.

Он помолчал несколько минут и потом добавил:

— Да, я любил Лесли. Вот почему я это сделал.

Вера сказала:

— Вы имеете в виду… — и смолкла.

Генерал Макартур медленно кивнул.

— Теперь не следует ничего скрывать — теперь, когда мы все вскоре умрем. Я послал Ричмонда на смерть. Наверное, в определенном отношении это было убийство. Странно. Убийство, а ведь я всегда был таким законопослушным человеком! Но тогда все виделось мне совсем иначе. Я не испытывал сожаления. «Поделом ему!» — вот что я думал. Но потом…

Твердым голосом Вера произнесла:

— Ну-с, и потом?

Он рассеянно покачал головой. У него был озадаченный и немного расстроенный вид.

— Не знаю… я… не знаю. Все было иначе. Не знаю, догадалась ли Лесли… наверное, нет. Но, видите ли, с тех пор я перестал ее узнавать. Она ушла туда, где я не мог до нее добраться. И потом она умерла… и я остался один…

Вера сказала:

— Один… один… — и ее голос эхом разнесся по скалам.

Генерал Макартур заявил:

— Вы тоже будете рады, когда наступит конец.

Вера встала и резко сказал:

— Я не понимаю, что вы имеете в виду!

Он ответил:

— Я понимаю, дитя мое. Я понимаю…

— Нет, вы вообще ничего не понимаете…

Генерал Макартур опять устремил взгляд на море. Похоже, он больше не сознавал ее присутствия.

Он очень мягко и нежно произнес:

— Лесли?..

V

Когда Блор вернулся из дома с веревкой, свернутой в кольцо, то обнаружил Армстронга на том же месте, где его оставил. Доктор пристально смотрел вниз, словно пытаясь проникнуть взглядом в морские глубины.

Блор, запыхавшись, спросил:

— Где мистер Ломбард?

Армстронг беспечно отозвался:

— Пошел проверить какую-то свою теорию. Он вернется через минуту. Послушайте, Блор, я обеспокоен.

— Мы все, по-моему, обеспокоены.

Доктор нетерпеливо взмахнул рукой.

— Конечно… конечно. Но я имею в виду совсем не это. Я думаю о старом Макартуре.

— И что же, сэр?

Доктор Армстронг мрачно сказал:

— А то, что мы ищем сумасшедшего. Что насчет Макартура?

Блор недоверчиво сказал:

— Вы имеете в виду, что он страдает манией убийства?

Армстронг с сомнением ответил:

— Я бы не стал так говорить. Ни за что. Но, конечно, я не специалист в области психиатрии. По правде говоря, я практически с ним не разговаривал — я данной точки зрения его не изучал.

Блор с сомнением заметил:

— Га-га — да! Но я бы не стал говорить…

Армстронг прервал его с небольшим усилием как человек, который пытается взять себя в руки.

— Вероятно, вы правы! Черт подери, должно быть, кто-то прячется на острове! А вот и Ломбард.

Они тщательно закрепили веревку.

Ломбард сказал:

— Разузнаю все, что смогу. А вы следите за веревкой, если неожиданно натяну, значит, пора тащить.

Спустя несколько минут они уже следили за продвижением Ломбарда. Блор заметил:

— Лазает, как кошка, а?

В его голосе было что-то странное.

Доктор Армстронг отозвался.

— Должно быть, в свое время он занимался альпинизмом.

— Похоже.

Наступило молчание, и потом экс-инспектор сказал:

— Вообще, странный он парень. Вы знаете, о чем я думаю?

— О чем?

— Дурной он человек!

Армстронг с сомнением спросил:

— В чем именно?

Блор фыркнул и сказал:

— Точно… не знаю. Но я бы ни за что ему не стал доверять.

Доктор Армстронг заметил:

— Наверное, он вел жизнь, полную приключений.

Блор тотчас отозвался:

— Держу пари, о некоторых своих приключениях он постарается не распространяться, — он помолчал и продолжил: — Вы случайно не захватили с собой револьвер, доктор?

Армстронг уставился на него.

— Я? Боже правый, нет. А зачем?

Блор сказал:

— А зачем его прихватил мистер Ломбард?

Армстронг с сомнением сказал:

— Наверное, привычка.

Блор фыркнул.

Неожиданно за веревку дернули. Следующие несколько минут они были по горло заняты работой. Вскоре, когда напряжение ослабло, Блор сказал;

— Привычки привычкам рознь. Мистер Ломбард берет револьвер, отправляясь в дальний уголок земного шара, — прекрасно, да к тому же примус и спальный мешок, и запас порошка против насекомых, разумеется! Но привычка не заставила бы его привозить все снаряжение сюда! Только в книгах люди расхаживают с револьверами, и никто не удивляется.

Доктор Армстронг озадаченно покачал головой.

Они наклонились и вновь стали наблюдать за продвижением Ломбарда. Искал он тщательно, но они сразу могли понять — тщетно. Вскоре он появился на краю скалы. Он вытер со лба пот.

— Итак, — сказал он, — ситуация следующая. Или в доме, или нигде.

VI

Обыскать дом было проще простого. Сначала они прочесали несколько надворных построек, потом принялись за само строение. Ярдовая мерка миссис Роджерс, найденная в кухонном шкафу, им помогла. Но никаких тайников они не нашли. Все было ясно и открыто — современная структура была лишена секретов. Сначала они занялись первым этажом. Поднимаясь на этаж, где были расположены спальни, через окно на лестнице они увидели Роджерса, несущего на террасу поднос с коктейлями.

Ломбард легкомысленно заметил:

— Хороший слуга — удивительное созданье. Что бы ни случилось, внешность бесстрастная.

Армстронг с одобрением сказал:

— Роджерс — первоклассный дворецкий, что там говорить!