Карен Симонян - Сицилианская защита

• Название: Сицилианская защита
• Автор: Карен Симонян
• Жанр: Научная Фантастика

---

- И прекрасно!..

- А ты, между прочим, мне зубы не заговаривай!..

- За тебя, Левой!

- За нашу вечную жизнь!

Седа засмеялась: - Жить вечно?.. Это страшно.

- Я хочу жить вечно. Жить с тобой и шагать в космические дали.

- Поэтично, но увы! - сказала Седа.- А я люблю тебя, Левой.

- Смеешься?

Она маленькими глотками отпила шампанского.

- Любить сразу двоих невозможно...

- Смотря как сложится.

- Теперь вот ты какая-то странная.

- Да, верно,- согласилась Седа.- Хватит, не наливай больше. Голова закружится.

- Пей.

- Мой хороший, мой наивный мальчик...

- Пей.

Мы чокнулись. Пузырьки в бокале взлетели вверх и с шипением лопнули.

- Сейчас закажем еще бутылку! - сказал я.

- Это уже будет слишком.

- Вовсе и нет!..

- Прошу тебя, Левой, не надо! - взмолилась Седа.

Грузная официантка уже давно беспокойно кружила вокруг нас. Свет в кафе беспрестанно мигал, дескать, доброй вам ночи, дорогие уважаемые посетители.

- Как видно, мы здесь лишние, - сказал я. - Пойдем.

Седа наполнила бокалы.

- О, да ты прогрессируешь,- заметил я.

- Я, кажется, чуточку пьяна,- засмеялась Седа. - И мне теперь все равно, хочешь, даже возьмем еще бутылку?

- Хватит, - великодушно отказался я.

- Правильно,- согласилась Седа. - Хватит. А почему мы не заходим сюда чаще?

- Если зачастим, скоро надоест. Удовольствие надо смаковать по капле.

- А счастье?

- Что счастье?

- Каким бывает счастье? -спросила Седа.- Знаешь?

- Немножко горя, немножко невезения, немножло боли и после всего этого - немножко душевного спокойствия. Вот тебе и счастье. А вообще-то абсолютного счастья не существует. Иначе скучнее этого ничего бы не было на свете.

- Почему?

- Потому что тогда жизнь была бы похожа на дистиллированную воду. Без вкуса и запаха. Н2 О и больше ничего.

- Три рубля десять копеек,- раздался над моим ухом вкрадчивый голос официантки.

Я заплатил, и мы вышли из кафе.

По улицам ла бешеной скорости мчались машины. В этот поздний час водители словно мстили за ограничение скорости в течение дня...

- Мы расстанемся на углу, - сказала Седа.-И троллейбусы развезут нас в разные стороны.

- Только дождя нам и недоставало,- посетовал я.

- Что, дождь пошел?

- Не чувствуешь, капает.

- Пусть себе идет, я не боюсь. Хочешь, я буду танцевать под дождем? Или спою тебе песенку про ученика волшебника? Знаешь такую?

- Не знаю.

- А ты бы хотел быть учеником волшебника?

- Я хочу быть учеником волшебницы.

- И волшебница - это я? А ты знаешь, когда волшебницы стареют, они превращаются в ведьм?

- Впервые слышу.

- Ты боишься дождя, - сказала Седа, - а я не боюсь. Те двое тоже боятся.

- Кто?

- Те, на том тротуаре. Видишь, они тоже идут обнявшись. Слышишь, девушка что-то поет?

Я прислушался. С противоположной стороны улицы доносилась тихая мелодия. Что-то очень знакомое. Не знаю, голос или песня.

- Хочешь, и я спою для тебя? - сказала Седа. И не дожидаясь моего ответа, запела чистым голосом:

Я люблю твои глубокие глаза, виноватые,

Таинственные, как ночь.

Твои виноватые, таинственные глаза, темные,

Как чарующие сумерки.

- Почему ты раньше мне не пела?

- Потому что раньше я не пила шампанское! - ответила Седа и громко рассмеялась,.

- Тише. Все люди давно уже спят. Разбудишь, и они станут нас ругать.

- Я не хочу плакать, потому и смеюсь. А если я не буду смеяться, то непременно заплачу. Понимаешь?.. Тебе нравятся плаксы?

- Терпеть не могу.

- Поэтому я и смеюсь. Вот так, послушай!..

И она снова расхохоталась. Громко, от души.

Парочка на другой стороне удивленно воззрилась, на нас, но тут же, равнодушно отвернувшись, они напрадились к трамвайной остановке.

Показался троллейбус.

- Побежали, Седа? Если твой троллейбус, ты поедешь, если нет, я подожду с тобой. Договорились?

- Ага! - кивнула Седа.

Остановки трамвая и троллейбуса были рядом. Недалеко от нас стояла Асмик с каким-то парнем, которого я видел только со спины.

Из-за плеча парня Асмик взглянула на меня.

Ритмично покачивался на ветру висящий на высоком столбе фонарь. Наши тени вытягивались до другой стороны улицы и там резко сжимались, словно стремясь стать невидимыми, исчезнуть, пропасть.

Троллейбус был Седин. Но я вдруг решил, что поеду с ней. Хоть до следующей остановки.

Пассажиров почти не было. Мы села у окна.

Когда троллейбус тронулся, я перехватил взгляд Асмик, полный ужаса и ожидания.

Косые струйки дождя хлестали по стеклам троллейбуса.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Ночь. Поздняя ночь Интересно, звездное ли небо?..

Ты лежишь на кровати и думаешь, стоит ли подниматься, чтоб удовлетворить свое любопытство?..

Не стоит.

Есть они, звезды, или нет их...

Хоть бы и вовсе ничего не было в целом мире. Ничего, кроме часов с их мерным перестуком.

Но есть мир!.. И в мире существуешь ты. В нем есть город, в котором ты живешь... Интересно, что происходит в этом городе в данную минуту?

У тебя никогда, не было таких мыслей, потому что мир для тебя переставал существовать, едва ты, очутившись в постели, закрывал глаза. Стрелки часов показывают двадцать три минуты первого.

Что происходит в городе в эти минуты?

Ты мысленно начинаешь дозором обходить ночной город.

По местному времени 12 часов 23 минуты.

Улица Теряна. Дубляжный зал киностудии. Мелькают кадры. Из полутьмы доносится женский голос. Усталый голос...

- ...По-моему, ты из породы очень тяжелых людей. Все думаешь, размышляешь. И никак, не найдегпь своего места в жизни. Тебе подобные, как правило, ленивы, боятся крови, просто теряют голову при виде ее. К тому же способны выкинуть любую глупость - едва что случится... Сколько тебе лет?..

После долгой паузы мужской голос отвечает: - Шестьдесят.

- Ах, шестнадцати уже не будет!..

Снова пауза.

Потом мужчина говорит с иронией и отчаянием:

- Да, чтобы умереть, я еще очень молод, а чтобы жить - достаточно стар. Ты понимаешь, что значит, когда в кармане нет ни цента? Это голодная смерть, страх перед людьми, бродяжничество, ночлег на соломе, отсутствие крыши над головой!.. Ты понимаешь?.. И никакого выхода. Только жалкое прозябание в людском море.

Женщина: - Конечно, понимаю...

- И всюду тебя гонят!.. Ты понимаешь, что значит, когда тебе шестьдесят?..

- Твой кофе... Остыл? Хочешь,, еще налью?

Несколько секунд на экране свет. Затем новые кадры.

И опять мужской голос: - Жижи?..

- Зачем ты бросил меня одну? - недовольно говорит маленькая девочка.

- Тебе следует уйти отсюда, - наставляет мужчина. Мама будет тревожиться. И сестра тоже.

- Нет. Меня никто не любит. Я хочу остаться у тебя. С тобой...

- Но это невозможно, Жижи, - уговаривает мужчина. - Мне надо удалиться. И взять тебя с собой я не могу. Будь, умницей, Жижи. Завтра я снова приду... И мы поиграем в мяч... Хорошо?.. Ну, иди...

- Я не пойду!.. Не пойду,- сквозь слезы говорит Жижи.

Мужчина быстро уходит.

Уходит, а вслед ему: - Принц!.. Принц!..-не переставая кричит маленькая девочка.-Лринц!..

- Повторить! - сердито требует режиссер дубляжа. - Не получилось...

По местному времени 2 часа 15 минут.

- Эфир!...- требует хирург в клеенчатом переднике, надетом поверх белого халата.

Медицинская, сестра с осторожностью раскладывает на стеклянной поверхности столика хирургические инструменты - ножницы, скальпели и прочее.

Другая сестра подносит маску к лицу человека, лежащего на операционном столе, из желтоватой капельницы начинает по капле сочиться эфир.

Под потолком люстра, в которой много... очень много рожков. И каждый льет свет. Теплый, белый, бестеневой свет.

В зале властвует тишина.

- Один... два... три... четыре... пять...- считает лежащий на операционном столе. Постепенно голос его слабеет, делается сонливым и переходит в бормотание... Потом больной и вовсе, умолкает.

Натянув резиновые перчатки, врач подходит к столу.

Напротив встает ассистент. У больного вдруг судорога.

Два санитара держат ему ноги и руки.

Чуть погодя больной успокаивается. Хирург делает скальпелем первый надрез. Затем над операционным столом начинают мелькать всякого рода зажимы, сверкая никелем под лучами света. Руки в резиновых перчатках действуют уверенно.

Медсестра марлевым тампоном непрестанно стирает с лица хирурга пот, стекающий со лба на брови, на виски, на шею.

- Пульс?..- голос бесподойный.

- Падает,- слышится в ответ.

- Дыхание?..

- Урежается.

И опять: - Пульс?..

- Падает...

- Кислород!..

И спустя мгновение или целую вечность: - Искусственное сердце!..

Операционная наполняется предвестием беды. В стороне усиленно и почти бесшумно работает электрический мотор.

Чуть дальше аппарат искусственного кровообращения, стеклянные сосуды, металлические щипцы...

Медсестра сменила тампон и снова стирает пот с лица хирурга.