Александр Бушков - Провинциал, о котором заговорил Париж

• Название: Провинциал, о котором заговорил Париж
• Автор: Александр Бушков
• Издательство: ОЛМА Медиа Групп
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-373-03046-5

Не секрет, что в «Трех мушкетерах» А. Дюма исказил настоящую историю Франции. Александр Бушков перепроверил все факты и описал жизнь мушкетера, опираясь на реальные исторические события времен правления Людовика XIII.

Книга также выходила под названием «Д'Артаньян, Гвардеец Кардинала».

---

— Почаще обнажать шпагу?

— Прах меня побери, вот именно!

— Сударь… — сказал де Кавуа. — Если надо быть бравым, для этого совсем не обязательно быть задирой. Бывают порой случаи, когда поручения кардинала как раз заключаются не в том, чтобы звенеть шпагой…

— Охотно вам верю.

— И запомните еще вот что, любезный провинциал, — продолжал де Кавуа. — Не хотелось бы, чтобы ваше буйное воображение сыграло с вами злую шутку. В конце концов, и мушкетеры короля, и мушкетеры кардинала служат одному королю, одному знамени. Конечно, случаются порою… прискорбные инциденты, вызванные чрезмерной запальчивостью. Однако стычки таковые, безусловно, осуждаются как его величеством, так и его высокопреосвященством, рука об руку трудящимися на благо королевства…

— Ну да, я знаю, — сказал д'Артаньян с видом величайшего простодушия. — я кое о чем наслышан был в дороге… Мне говорили достойные доверия люди, что господин кардинал порою рассылает по провинциям специальных людей, чтобы они отыскали ему тамошних знаменитых бретёров, достойных пополнить ряды мушкетеров его высокопреосвященства… Речь, разумеется, идет о том, чтобы таковые господа проявили себя исключительно против испанцев или иного внешнего врага…

И он не удержался от улыбки, прекрасно уже зная, что как король, так и кардинал кичились отвагой своих гвардейцев — которую те, конечно же, проявляли в стычках меж собою к явному негодованию своих господ и по скрытому их поощрению…

— Положительно, мне говорили о нем сущую правду, — пробормотал де Кавуа в сторону. Этот гасконец и неглуп, и хитер… И он громко произнес:

— Не стану скрывать, любезный д'Артаньян, кое в чем вы все же правы… Шпагу приобретают не для того, чтобы она пылилась в ножнах где-нибудь в чулане. Однако, боюсь, именно те обстоятельства, о которых вы поминали, как раз и преграждают вам путь в мою роту… по крайней мере, пока…

— Что вы имеете в виду? — не без обиды спросил д'Артаньян.

Де Кавуа встал, обошел стол и, приблизившись к гасконцу, дружески положил ему руку на плечо:

— Мой дорогой д'Артаньян, прошу вас, не обижайтесь и выслушайте меня с должным благоразумием. Я ничуть не собираюсь ставить под сомнение вашу отвагу. Наоборот, вы прекрасно показали себя в Менге. Совсем неплохо для неопытного юноши. Черт побери, выбить шпагу у Портоса — не столь уж никчемное достижение…

— И обратить в бегство Атоса, не забывайте! — вновь гордо задрал голову д'Артаньян.

— Вот этим я бы не советовал вам гордиться, — мягко сказал де Кавуа. — Господин Атос кто угодно, только не трус. И коли уж он показал вам спину, у него были весомейшие причины…

— Что ж, я не настолько туп, чтобы этого не понять, — кивнул д'Артаньян. — Ну да, конечно, у него были какие-то письма, из-за которых он даже рисковал прослыть трусом… Ну что же, постараюсь с ним встретиться, когда он никуда не будет спешить.

— Мы несколько отклонились от предмета беседы, — решительно прервал де Кавуа. — я подвожу вас к несколько иной мысли… Видите ли, д'Артаньян, вы и в самом деле неплохо показали себя… но, знаете ли, лишь поначалу. Понимаете, иногда финал битвы еще более важен, нежели она сама. Еще раз прошу, не обижайтесь… но чем в итоге закончилась ваша гасконада? Тем, что шпага ваша была сломана, что вы с разбитой головой лежали в пыли и были унесены в состоянии полнейшей беспомощности…

— Черт побери! — воскликнул д'Артаньян, выпрямляясь на стуле, точно в седле боевого коня и ища эфес шпаги.

— Господин д'Артаньян… — сказал де Кавуа с укоризной, хотя и не сразу, но несколько успокоившей гасконца. — Повторяю, я считаю вас недюжинным храбрецом… Я хочу лишь объяснить вам, что именно этот финал несколько повредил вашей репутации. Перед всеми вы, как ни печально, предстанете отнюдь не победителем двух знаменитых мушкетеров… В людском мнении запоминаются не какие-то эпизоды, а непременно финал всего дела…

— Что ж, в том, что вы говорите, есть своя справедливость, — признался д'Артаньян, понурив голову. — Не могу этого не признать… Простите, что отнял у вас время…

И он, видя полное крушение всех надежд, попытался было встать, но де Кавуа, сжав его плечо неожиданно сильной рукой, принудил остаться на месте.

— Мой вам совет, д'Артаньян, — сказал он повелительно, — избавьтесь от глупой обидчивости. И научитесь выслушивать собеседника до конца. Наш разговор далеко не закончен… Вам и в самом деле рановато пока надевать плащ моей роты. Но это отнюдь не значит, что я намерен отправить вас восвояси. Черт возьми, у вас есть задатки. Наберитесь же терпения и ждите случая их проявить. А что до службы… Что вы скажете о зачислении кадетом в одну из частей Королевского Дома? Право же, для бедного гасконского недоросля это не столь уж плохая первая ступенька… Что скажете?

Д'Артаньян про себя признал, что слова капитана полностью справедливы, — Королевский Дом, или Старые Корпуса, как еще именовались гвардейские части, был неплохим карьерным началом для нищего приезжего из Тарба…

С похвальной скромностью он спросил:

— Позволено ли мне будет выбрать меж конницей и пехотой?

— Пожалуй, да, — подумав, кивнул де Кавуа. — Итак? Что вы выбираете — телохранители, стражники или рейтары?

— А не объясните ли провинциалу, — сказал д'Артаньян, — в которой из этих рот больше людей, разделяющих мое отношение к господам королевским мушкетерам?

— Пожалуй что, в рейтарах, — не задумываясь, ответил Кавуа.

— В таком случае соблаговолите считать меня рейтаром.

— Охотно, — сказал де Кавуа и, вернувшись за стол, придвинул к себе письменные принадлежности. — я сейчас напишу записочку к господину де Ла Селю, который, получив ее, немедленно зачислит вас кадетом к рейтарам. По этой же записке вам выдадут седло рейтарского образца, кирасу и шлем. Об остальном, увы, вам следует позаботиться самостоятельно… У вас есть конь?

Д'Артаньян ответил унылым пожатием плеч.

— Не удручайтесь, — сказал де Кавуа с веселыми искорками в глазах. — Так уж случилось, что некий неизвестный благотворитель, чье имя я никак не могу назвать, поскольку связан словом, желает оказать вам некоторую помощь…

И он, открыв ящик стола, выложил перед собой приятно зазвеневший кожаный мешочек.

— Здесь сто пистолей, — пояснил капитан. — Вполне достаточная сумма, чтобы обзавестись подходящей лошадью и кое-какими мелочами, необходимыми гвардейцу… Я надеюсь, вам не свойственна чрезмерная щепетильность?

— Ну что вы, господин капитан, — живо сказал д'Артаньян, проворно сунув в карман столь неожиданный подарок судьбы. — Как говорят у нас в Беарне, если перед тобой упала с ветки груша, не следует пинать ее ногой, в особенности если она спелая… Передайте мою горячую и искреннюю благодарность неизвестному дарителю… — Тут в голову ему пришла неожиданная мысль, и он решительно продолжил: — А то слово, которым вы связаны, не позволяет ли все же уточнить — о неизвестном дарителе идет речь… или о неизвестной дарительнице?

— Увы, не позволяет, — с непроницаемым видом сказал де Кавуа. — Могу лишь сказать, что данная особа искренне к вам расположена…

Д'Артаньян понял по его решительному виду, что ничего более не добьется, — и распрощался, рассыпаясь в выражениях, полных благодарности.

Отсюда он первым делом направился на Пре-о-Клер к лошадиным барышникам и после ожесточенного торга стал беднее на семьдесят пистолей из нежданно свалившихся с небес ста — но и обладателем весьма неплохого английского коня, которого с важным видом велел отвести в казармы рейтаров, куда немедленно направился и сам. Господин де Ла Сель, встретивший его крайне любезно, вмиг уладил нехитрые формальности, так что д'Артаньян не просто вышел оттуда кадетом — выехал на коне под рейтарским седлом.

Памятуя о двух еще гасконских пословицах, как то: «Хоть карман пустой, да бархат густой» и «Если в кармане ни единого су, позаботься о цветном плюмаже», он незамедлительно отыскал галантерейную лавку, где обзавелся шелковым галстуком с полудюжиной цветных бантов к нему, а также пряжками, цепочками и лентами для камзола. И лишь потом поехал к оружейнику на улицу Железного Лома, где после долгого и вдумчивого изучения отобрал себе пару пистолетов рейтарского образца. И в первой лавке, и во второй он выкладывал на прилавок монеты с таким видом, словно по всем карманам у него были распиханы туго набитые кошельки, а управитель его поместий по первому распоряжению мог прислать хоть бочонок денег. Надо сказать, это произвело впечатление на господ торговцев, принимавших его за переодетого принца крови, — по крайней мере, так казалось самому д'Артаньяну, с величественным видом указывавшему, по какому адресу ему следует доставить покупки…