Нина Соломон - Незамужняя жена

• Название: Незамужняя жена
• Автор: Нина Соломон
• Издательство: Амфора
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-48300029-3

Накануне празднования пятой годовщины свадьбы у Грейс исчезает муж. Такое случалось и раньше, и Грейс привычно создает эффект его присутствия: вешает галстук на ручку двери, сдает его рубашки в стирку, заказывает ужины на двоих… Призрачный муж, призрачное супружество, призрачная беременность — но где же собственная, настоящая жизнь Грейс? Почти детективная интрига превращается в глубокое размышление о свободе и самоидентификации женщины.

---

— Отлично. Как насчет того, чтобы заскочить перекусить в кафе «Ла фортуна»? — спросил отец.

— Милтон, ты не забыл, что врач велел тебе поменьше увлекаться жирным?

— Я только попробую, — ответил он. — На один зубок.

— Может, часов в десять? — предложила Грейс, взглядом спрашивая одобрения у Берта. Ей не нравилось, что к нему относятся свысока. Берт кивнул, прикрыв глаза и смиренно качая головой, так, словно шел на уступку после упорных, продлившихся всю ночь переговоров.

— Обязательно придем, — сказала мать.

Следующие два дня Грейс думала только о том, как сообщить новости о Лэзе своим родителям. Она не знала, что окажется тяжелее — сказать или увидеть их реакцию. Если бы ей можно было не присутствовать при этом! Тут были возможны два варианта.

По первому сценарию, оправившись после шока, родители должны были целиком и полностью принять на себя ответственность. Неким замысловатым образом они восстановят события и поймут, что вина за случившееся ложится на них. Отец, поперхнувшись своими канноли, подойдет к окну, засунет руки глубоко в карманы, словно надеясь найти там решение, а не смятый список покупок и несколько четвертаков, и будет долго-долго смотреть на парк, не зная, что сказать. Мать вспыхнет и начнет неистово суетиться, несколько минут решая, что сделать сначала: завернуть остатки ужина или вымыть посуду. Потом отец заметит, в каком состоянии находятся «дюро-лайт», отсоединит реостат и начнет перебирать проводку, соединяющую лампочки с елкой, после шумной ссоры на предмет того, что его может ударить током. Потом они все без сил повалятся на кушетку и включат «Шоу Чарли Роуза».

По другому, куда более правдоподобному сценарию родители отправятся за канноли, а Грейс, как всегда, промолчит.

Возможно, все дело было в соленой белужьей икре, которую родители купили у «Костко» и которой Грейс наелась до отвала, но у нее стали отекать руки. Несмотря на то что прошло уже целых два дня, пальцы Грейс были распухшими и обручальное кольцо неприятно жало. «Эдема» — называл это явление отец (хоть и не имел научной степени по медицине) и всякий раз после посещения китайского ресторана разминал пальцы и махал кистями рук в воздухе. Грейс сняла свои кольца и положила в баночку, которую наполнила раствором мыла с нашатырным спиртом. Она встряхнула баночку и залюбовалась пузырящимися бриллиантовыми и сапфировыми переливами. Ударяясь о крышку, кольца глухо позвякивали.

Она нашла обручальное кольцо Лэза там же, где и оставила его, в аптечке, за баночкой с кремом для бритья. Странно, однако баночка казалась почти пустой, хотя в последнее время кремом никто не пользовался — так, словно за истекшие недели ее содержимое дематериализовалось. Грейс надела кольцо на палец, представляя себе форму суставов Лэза, очертания его пальцев. Сняв кольцо, она посмотрела на него против света. Кольцо почти исчезло, когда она скосила глаза, — остался тоненький обруч, почти не видимый под определенным утлом.

Чем больше Грейс смотрела на него, тем больше кольцо представлялось ей всего лишь кусочком металла, нуждавшемся в основательной чистке. Она старалась вновь разжечь в себе веру в его власть, но чем дольше она держала его, тем очевиднее эта вера гасла. Грейс положила кольцо в раствор, к своим, и снова быстро встряхнула баночку, надеясь вернуть кольцам былой блеск. Снежный ком супружества. Кольца упали на дно на некотором расстоянии друг от друга и улеглись, как запертые в клетку животные.

Вечерело. Грейс порылась в кладовке в поисках чего-нибудь, что можно было бы надеть на танцевальный вечер. Она наткнулась на длинное красное платье и пару плетеных сандалий, которые купила еще до встречи с Лэзом. Когда Грейс однажды надела этот наряд, Лэз сказал, что она похожа на участницу конкурса «Мисс Америка». Тогда Грейс не знала, как отнестись к этому замечанию, поэтому засунула платье подальше в кладовку на случай, если оно пригодится для костюмированного вечера. Для него оно казалось в самый раз.

Из последних сил стараясь отвлечь себя от мысли о неизбежной боли, которую причинит правда ее родителям, Грейс приготовила и дрожащими руками переложила на тарелку пропитанный бренди инжир на рисовых крекерах. Удивительно, как долго пришлось ей трудиться, чтобы инжир принял надлежащий вид, — занятие, которое могло бы растянуться до бесконечности, будь у нее в запасе время. Грейс знала, что Берт обидится, если она опоздает. Она положила тарелку в полиэтиленовый пакет, хотя после этого блюдо и стало малопривлекательным с эстетической точки зрения. Грейс была уже в дверях, когда зазвонил телефон.

— Грейс? Это Берт, — голос у него был какой-то чужой.

— Все в порядке? — спросила Грейс.

— Жаль, что приходится тебя разочаровывать, но я потянул бедро и совершенно не в форме для мамбо. Видела бы ты, какую дозу кортизона мне вкололи. Франсин могла бы насадить лошадь на иглу, которой они пользовались, как на вертел.

Грейс постаралась скрыть свою радость.

— Ничего страшного, — заверила она Берта. — Попробуем еще разок через год.

— Я знаю, как ты этого ждала.

— Не бери в голову. Я найду, чем заняться. Главное, заботься о своем бедре.

Грейс повесила трубку и пошла в спальню переодеться, но по пути заметила свое отражение в большом зеркале. Она подошла к зеркалу, немного приподняв фестончатый подол юбки, так что стали видны ее ажурные черные чулки. У нее сохранилось смутное воспоминание о том, как она училась танцевать самбу в школе, щелкая кастаньетами и вколачивая каблуки в натертый пол.

Грейс не танцевала уже много лет, но теперь, специально одетая для этого, она почувствовала неудержимое желание танцевать. Она нашла диск с латиноамериканской музыкой, который они с Лэзом выиграли в качестве поощрительного приза на каком-то благотворительном вечере, и поставила его.

Музыка была громкая, ударные звучали заразительно. Грейс не успела опомниться, как уже вовсю кружилась по комнате в мамбо, изгибаясь и виляя бедрами, как девица из бразильского шоу. Она не понимала, что на нее нашло. Все время она до жути боялась предстоящего вечера, а теперь вдруг устроила сама себе «Ночь мамбо». Она высоко вскинула ногу, едва не задев торшер и почти потеряв равновесие, но это не остановило ее. Она раскраснелась и чувствовала себя раскованной — танцевать так она могла бы часами, — пока ощущение реальности снова не овладело ею. Родители должны были подойти меньше чем через час.

Грейс присела возле окна, прижав колени к груди, и представила себе, как собираются сейчас ее родители: мать говорит отцу, чтобы он надел пуловер с винно-красным галстуком, а отец спускается за машиной — забрать канноли, которые ему запрещены. Грейс охватила неуверенность. Она закрыла глаза и подумала о предсказании, которое Кейн подарил ей на день рождения. «Загадайте желание. Откройте глаза. Сбылось?»

Попробовав загадать желание, Грейс обнаружила, что мысли ее блуждают, словно в заколдованном лесу. Чем сильнее ей хотелось вернуться, тем дальше мысли ее углублялись в чащу. Все желания ее сводились к какой-то нелепице — вкусу темного шоколада, кисти сирени, нетронутому снегу, комку мягкой глины, промежутку тишины без чувства страха, — к вещам без начала и конца. Странные желания. И ни одно из них не касалось Лэза, его возвращения и того, чтобы их жизнь вновь началась с того места, на котором оборвалась.

Грейс сделала последнюю попытку четко определить свое желание. Она сосредоточилась. Сбылось? Она открыла глаза. Перед ней стоял Кейн. Грейс встала и выключила музыку.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она.

— Я вошел сам, — ответил Кейн. — Портье звонил, но никто не снимал трубку. Грейс…

Она посмотрела на него и по его лицу поняла, что случилось что-то ужасное.

— В чем дело? — спросила она.

— Твоя мать позвонила мне из больницы, — сказал Кейн. — Она пробовала дозвониться сюда, но никто не отвечал. Речь о твоем отце. У него был сердечный приступ.

Комната вокруг Грейс поплыла. Кейн обнял ее за плечи, и они спустились, чтобы поймать такси до больницы «Леннокс-хилл».

27 Часы для посещений

Грейс сидела с Кейном на заднем сиденье такси, накинув на плечи пальто «под леопарда». Хотя не было холодно, ее била дрожь.

Приехав в больницу, они поднялись на лифте на седьмой этаж и увидели мать Грейс, сидевшую в обтянутом пурпурной тканью кресле. Все в помещении было разных оттенков пурпурного или зеленого, даже висевшая на стене большая абстрактная картина.

Когда Грейс с Кейном подошли поближе, Грейс поразили полное отсутствие косметики на лице матери и ее всклокоченные волосы. На ней была фланелевая рубашка, принадлежавшая отцу Грейс, а под рубашкой — только тонкие чулки и черные зимние ботинки. То, как выглядела мать, яснее ясного говорило о серьезности положения. Едва увидев их, мать бросилась к ним, утонув в объятиях Кейна, как маленький ребенок.