Гильермо Торо - Штамм 3. Вечная ночь

• Название: Штамм 3. Вечная ночь
• Автор: Гильермо Торо
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011

Заключительный том цикла.

Прошло два года после событий первой книги трилогии, когда вампирский вирус был выпущен на волю. Весь мир теперь стоит на краю гибели. Ночь ядерной зимы окутала землю, оставив лишь пару часов дневного света в сутки и создав идеальные условия для процветания вампиров.

Срежиссированное Владыкой, древним вампиром невероятного могущества, массовое уничтожение людей унесло лучших из лучших, оставив лишь самых податливых и подконтрольных. Те, кто остались, полностью подчинены, заключены в лагеря, разделены по статусу и назначению.

Будущее человечества лежит в руках бойцов сопротивления: эпидемиолога Эфраима Гудуэдера, бывшего главы команды биологических угроз Центра по Контролю за Заболеваниями, врача Норы Мартинес, колоритного русского крысолова Василия Фета, а также мистера Квинлана, отпрыска-полукровки Владыки, помешанного на мести. Им предстоит спасти Зака, сына Эфраима, и низвергнуть новый опустошительный мировой порядок. Однако добро и зло теперь податливы как никогда, особенно в руках коварного Владыки, играющего на слабостях людей.

---

Теперь это была база Гаса, его штаб-квартира, и его дом. Мексиканский гангстер никогда бы не покинул свою землю; действительно, он бы взорвал все это, прежде чем разрешил, чтобы это произошло. Поскольку его диверсионно-охотничьи мероприятия сократились в числе и стали более систематизированы, Гас начал искать постоянную базу. Он действительно в ней нуждался. Было трудно, быть эффективным в этом безумном новом мире. Придерживаться человеку, с его круглосуточным занятием, и тем, что все меньше и меньше успехов с каждым разом. Полиция и пожарные, медицинские услуги, трафик наблюдения - все было взаимосвязано. При поиске его старые прибежища в Гарлеме места для сбора, где он связывался с двумя своими La Mugre гангстерами и коллегами диверсантами, Бруно Рамосом и Хоакин Сото.

Бруно был толстым - по другому не сказать, вскормленный в основном с чипсами и пивом. Хоакин был жестким и худым. Ухоженные, татуированные, и полные противоположности. Они были братьями Гуса и готовы были умереть за него. Родившиеся такими.

Хоакин мотал тюремный срок с Гасом. Они сидели в одной камере вместе. Шестнадцать месяцев. Они прикрывали друг другу спину и Хоакин попадал в одиночку после хорошего удара локтем в зубы охранника, большого черного парня по имени Рауль - ебнутое имя для человека без зубов: Рауль. После нашествия вампиров осенью - Гас снова встретились с Хоакином во время разграбления магазина электроники. Хоакин и Бруно помогли ему донести большой плазменный телевизор и коробку видео-игр.

Вместе они заняли университет, обнаружив, что он незначительно заражен. Окна и двери заколотили и опечатали стальными листами, местность сравняли и очистили от отходов аммиака. Студенты рано покинули его, пытаясь покинуть город и вернуться домой. Хоакин предположил, что они не смогли уехать очень далеко.

Они обнаружили, бродя по пустынным зданиям, систему туннелей ниже фундамента. Книга в витрине приемного отделения поведала Хоакину о том, что кампус был первоначально возведен на территории сумасшедшего дома девятнадцатого века. Университетские архитекторы сравняли все существующие больничные здания, кроме одного, а затем создали на их основе существующие фундаменты. Многие из связывающих туннелей использовались для коммунальных служб, паровых труб генерирующих тепло, миль электропроводки. Со временем некоторые из этих проходов были заколочены или иным способом запечатаны, чтобы предотвратить травмы ищущих острых ощущений студентов и городских спелеологов.

Вместе они изучили большую часть этой подпольной сети, связывающей практически все семьдесят одно здание кампуса Колумбии, расположенные между Бродвеем и Амстердамом в нью-йоркском районе Верхний Вест Сайд. Некоторые более отдаленные участки оставалась неизученными, просто потому, что не было достаточно времени в днях или ночах при охоте на вампиров, сеющей хаос во всем Манхэттене, и очистка заплесневелых туннелей.

Гас сосредоточил свои раскопки в одном квадранте главной площади кампуса. Его домен начинался под единственным оставшимся зданием оригинального приюта, Буэлл зале; проходил под Малой Мемориальной библиотекой и Кент Холлом; и заканчивался в Философском Холле здания, вне которого была бронзовая статуя сидящего задумчивого обнаженного чувака.

Туннели сделанные для холодного хранилища, стали логовом реального негодяя. Провал паровой системы означал, что он мог получить доступ к области редко посещаемых тоннелей, по крайней мере столетиями грубые черные волокна, торчащие из трещин в подземных стенах были фактически лошадиными волосами использованными для укрепления штукатурной смеси -его привело в сырые глубокие подвалы с клетками из железных решеток.

Дурдом. Где сидели в клетках самые безумные из сумасшедших. Не было скелетов в цепях или чего-то в этом роде, хотя они нашли царапины на каменных стенах, как будто ​​нацарапанные ногтями, и не требовалось много воображения, чтобы услышать призрачные отзвуки отвратительных, души-раздирающих криков из прошлых веков.

Там он держал ее. Его Мать. В клетке восемь на шесть изготовленной ​​из железных прутьев, от пола до потолка, образующих полукруг создававший угол клеток. Руки матери Гаса в наручниках за ее спиной с парой толстых манжет на запястьях, которые он нашел под столом в соседней камере, для которых не было никакого ключа. Все лицо закрывал черный мотоциклетный шлем, большая часть отделки сколота от ее попыток освобождения головы тараня стену в течение первых нескольких месяцев ее плена .Гас приклеил шеи завесу шлема к ее шее. Это был единственный способ, которым он мог в полной мере сдержать жало вампира, для его собственной безопасности. Он также закрывал растущий как у индейки отросток, вид которого претил ему. Он снял прозрачную пластиковую лицевую панель и заменил ее на железную с навесным замком, закрывающим бока. Он обил ушные формы внутри шлема толстой хлопчатобумажной ватой.

Она не могла ни видеть, ни слышать, и все же, когда Гас вошел в камеру, шлем повернулся и разыскал его. Ее голова повернулась, устрашающе настроившись на его походку, следуя за ним по комнате. Она клокотала и визжала, когда она стоял в центре закругленной угловой ячейки, без одежды, ее изношенное тело вампира, грязное от вековой пыли ищущее лицо. Гас когда-то пытался одеть ее через решетку, используя плащи, пальто, затем одеяла, но все они спали. У нее не было никакой потребности в одежде и остутствовало понятие скромности. Подошвы ее ног покрыла подушка мозолей, толстых, как шипы на паре теннисных кроссовках. Насекомые и вши бродили свободно по ее телу, и ее ноги были окрашены, повторяемой дефекацией. Гамаши из коричневой кожей очерчивали ее жилистые, бледные бедра и икры.

Несколько месяцев назад, после боя внутри железнодорожного тоннеля реки Гудзон, как только воздух рассеялся, Гас отделился от остальных. Часть из них были его природы, но часть его была его матерью. Он знал, что она скоро будет искать его - ее Дорогого и он готовился к ее приходу. Когда она это сделала, Гас напал на нее, нацепил мешок на голову и связал ее. Она боролась с ним с нелепой силой вампира, но Гасу удалось заклинить шлем на ней, дезориентируя ее голову и захватив ее жало. Затем он в наручниках потащил ее за шею шлема в это подземелье. Ее новый дом.

Гас добрался сквозь прутья, до ее раздвижной лицевой панели. Ее мертвые черные зрачки, оправленные в багряницу уставились на него, безумные, бездушные, но полные голода. Каждый раз, когда он поднимал железный щиток, он чувствовал ее желание развязать свое жало, что она пыталась неоднократно, через плотные шторы из любой щели в уплотнении сочилась смазка.

В ходе своей внутренней жизни, Бруно, Хоакин, и Гас сформировали большую, несовершенную семью. Бруно был всегда полон энтузиазма и по возможности нахваливал Гаса и Хоакина. Они поделили все обязанности в домашнем хозяйстве, но только Гасу было позволен прямой контакт с матерью. Он мыл ее, с ног до головы, каждую неделю, и держал ее ячейку чистой и сухой, насколько он по-человечески мог.

Помятый шлем придавал ей механистичный вид, как ударившегося робота или андроида. Бруно вспомнил плохой старый фильм, который он видел по телевизору поздно ночью называвшийся Робот Монстр. В фильме, главное существо имело стальной шлем ввинченый в жестокое обезьяноподобное тело. Именно такой он увидел Элизальду: Густаво сравнивая с Роботом монстром.

Гас вытащил небольшой перочинный нож из кармана и развернул серебряное лезвие. Глаза его матери наблюдали за ним внимательно, как животное в клетке. Он отодвинул левый рукав, просунул обе руки через железные прутья, держа их над ее шлемом, ее мертвые глаза внимательно следили за серебряным лезвием. Гас нажал на точку напротив его левого предплечья, резко, оставляя тонкий разрез менее половины дюйма в длину. Красная кровь богато пролилась из раны. Гас нагнул руку так, чтобы кровь побежала к запястью, капая в открытый шлем.

Он смотрел в глаза матери, как ее рот и жало работали невидимо внутри шлема, глотая кровь.

Она получила возможно насытиться, прежде чем он вытащил руки назад вне клетки. Гас отступил к маленькому столику пройдя через всю комнату, разорвал бумажное полотенце из толстого коричневого рулона и наложил на рану, уплотнив разрез жидким бинтом выжатым из почти пустой трубы. Он вытащил маленький кусочек салфетки из коробки и очистил кровавое пятно на руке. Все его левое предплечье было покрыто аналогичными ножевыми царапинами, добавлявшими к его и без того впечатляющей демонстрации боди-арта. Кормя ее, он продолжал отслеживать и повторять по схеме, открывая и возобновлении те же старые раны, вырезая слово “Мама” в его плоти.