Ольга Манскова - Русь эзотерическая

• Название: Русь эзотерическая
• Автор: Ольга Манскова
• Жанр: Ужасы и Мистика

Если вы захотите вдруг найти место, где расположена Поляна, на карте России, не утруждайтесь, это, увы — бесполезно. Она осталась в другом времени. И может быть, даже в другом пространстве. Много воды утекло с тех пор, многое изменилось… Мы стали другими. Жестче, холоднее, активнее. Большинство устало от жизни и от бесконечной работы, а жизнь медленно и неуклонно несется все дальше под уклон. Впрочем, Поляна… А что — Поляна? Просто, большая ровная площадка для выпаса скота неподалеку от ближайшего населенного пункта. Просто, там сидели люди в лесу, отдыхали. Палатки ставили. Все они — эзотерики, в той или иной степени. Из разных групп. Здесь накаляются страсти, кипят подспудные, порою явно не проявленные, «энергетические» войны, зашкаливают эмоции. Как и везде, люди занимаются переделом. Разборками, кто главный… На Поляне. На грани эмоций и на грани срыва. Идет война так называемых «эгрегоров». А истина, в данном случае в виде незаметного человека с белой бородой, говорящего и делающего странные вещи и навсегда изменившего многих, вновь для большинства проходит мимо, и больше не вернется никогда. И мало кто смог здесь хоть чему-нибудь научиться. Потому, что никого и ничему научить невозможно без внутреннего старания самого человека. И потому, что большинство ищет не трансформации и внутреннего роста — а «Учителя» для поклонения…

---

— Да, припоминаю.

— Так он и в местном хоре поет, и математикой увлекается, агни-йогу, опять-таки, изучил, и современный её этап — тоже. Всю страну исколесил, в Москве посвящения какие-то принимал… Очень чистый человек. А ведь оно как получается: кто Бога любит, к тому всё и идет. Тому Бог и посылает. Так-то. Надо выходить на контакт с самим Отцом — Творцом, вот что я скажу. К нему обращаться. Он — наш Солнечный Логос! Но сейчас можно идти даже и ещё дальше, обращаться к самому Абсолюту. Вот время какое! Учителя — это что? Так… Они ведь сейчас только с группами работают, на всех желающих их уже не хватает. Здесь, на Поляне, мы Учителей задействуем. А вот разъедемся по домам — только к Отцу-Творцу, только к нему обращайся. Скоро будет Переход… Не забывай об этом никогда! И каждому будет дано по его способности вместить. Постарайся же вместить в себя как можно больше: Отца-Творца, Космос, Вселенную, Абсолют. Охватить надо своим внутренним взором как можно больше. А какие миры нам показывают, если к Отцу-Творцу обращаться! Нас ведут. Всё для нас открывают. Вот я недавно видела Атлантиду. Мне её немножко показали…

— А как здесь, на Поляне, в этом году идёт работа? — спросил Николай.

— Замечательно! — отвечала та, — А природа какая здесь красивая! Но нынче, если ты хотел в работе поучаствовать, то тебе надобно было идти на Лысую. Почти все туда ушли, с утра пораньше, затемно ещё. Мне просто не одолеть подъема, вот я здесь и осталась. На дежурстве… Обед будет на мне, это — тоже ответственное поручение. Представляешь, Николай, мне тут недавно высшие силы Атлантиду показали… Город — весь золотой. И колонны… Красота-то какая! Ещё — картины, фрески, статуи… Очень красивый город!

— А был ли там в центре большой храм с бассейном внутри? — неожиданно спросил Николай.

— Да, большой храм я видела… Но — снаружи, внутри мне его не показали.

— А зайти сами внутрь вы не пытались?

Матушка Мария задумалась. С минуту помолчала, потом сказала:

— Нет, я этого не могу. Я вижу только то, что мне показывают. Разве можно иначе?

— Можно, — ответил Николай, Во всех мирах желательно управлять самому внешними обстоятельствами. А в этом храме в центре зала — большой бассейн. И на невысоком троне сидит человек со скипетром в руке. И вокруг него — люди. Все — кто гуляет, кто играет на музыкальных инструментах, кто танцует — застыли в неподвижных позах. Так и останутся, пока не придёт время… А если заглянуть в воды этого бассейна, то увидишь там всё: прошлое, настоящее, будущее… Вот такой храм. Раньше, когда-то, у человека со скипетром в руке на другой, раскрытой, ладони лежало яйцо. Но прилетел ворон, случайно задел руку, и яйцо упало в бассейн. Но, рано или поздно, оно вернётся на свое место… Хороша легенда?.. А вы не видали там ещё и грот, Матушка Мария?

— Видала. Золотой грот… Но мне было в нём, хоть он и золотой, как-то не по себе. Но вылезти из него я не могла. И тогда я сказала: «Я не хочу быть здесь!» — и тут же взлетела! И вылетела наружу, как оказалось — к яркому свету…

— Ещё бы вам было там, в этом гроте, хорошо. Хотя — некоторые начинают стенки грота рассматривать, вглубь продвигаться… Замечательный такой, казалось бы, гротик…

— А ты знаешь, что это было?

— Это — вход под землю, в преисподнюю. Когда-то материки наши располагались ближе к экватору. А потом всё как бы схлопнулось, втянулось в дыру на «верхушке» планеты, и всё как бы стянулось сюда — наверх, в северное полушарие. А что-то и совсем провалилось в дыру. Там раньше находился остров или материк. С этим самым «гротом». Вот так… Поразмыслите на досуге. К примеру, о том, куда делась гора Меру и как она образовалась… Так-то.

— Вот это — да! — сказала матушка Мария, — Вход в преисподнюю! Не зря я оттуда устремилась прочь!

— Ну ладно, всего хорошего, озадачил я вас, — сказал, поднимаясь, Николай, — А Город — это не Атлантида… Это — другой, тонкий план!

* * *

Николай, вернувшийся к костру после похода в посёлок за хлебом, сидел у костра и курил. В округе не было никого, только забегал на минутку что-то взять в своей сумке почему-то надутый как сыч Виктор. На костре мирно грелись два котелка: с чайком и с кашей. От нечего делать Николай пролистывал забытую кем-то из тайком от Евграфия приходящих к нему в гости эзотериков с большой Поляны «Бхагават-Гиту», хотя по опыту знал, что читать на Поляне почти никому и никогда не удавалось. «Бхагават-Гита» была, конечно, в кришнаитском издании, с цветными картинками. И хотя чтение сильно не продвинулось, картинки Николаю весьма понравились. Особенно «Сотворение миров» и «Калки-аватар на белом коне, уничтожающий демонов». Когда Николаю нравилась картинка, он мог созерцать её долгое время, как бы «западая» сознанием в иную реальность.

Незаметно в его чайно-сигаретный быт вторглись голоса. Из-за деревьев показался Василь и человек в штанах и куртке защитного цвета, с большим рюкзаком за плечами. Приблизившись, он свалил на землю рюкзак, достал притороченный к нему сверху большой пакет, чьё содержимое сразу молча начал передавать по частям Николаю. Первым появился из пакета наружу кулёк с помидорами.

— Привет, дядя Юра! Давно не виделись! — обрадовано приветствовал Николай.

— Здравствуй, Никола! — ответил, широко улыбаясь, дядя Юра, — А здесь — пряники и конфеты, последнее прости-прощай из города, а потом — перейдем на кашу и грибы, — и он протянул последний из кульков, — Ещё здесь — соль, спички и свечи, но этот я, дать, на крючок пакетик повешу. Нам — мне, и вот паренёк по дороге встретился, сюда проводил — нужен твой восстановительный чаёк. Ты его готовишь знатно. Хотя, казалось бы, чего проще, чем чай приготовить, дело нехитрое…

— Как раз сейчас чаёк подоспеет, дядя Юра. Ты пока располагайся.

— А Виктор — здесь? — настороженно спросил Василь.

— Забегал на минутку что-то взять, по-моему, карту-схему здешних мест, и снова убежал куда-то. Быть может, изучает окрестности, — ответил Николай.

Дядя Юра, человек неопределённого возраста, возможно, из-за того, что по-прежнему был молод душой, — сел на лавку, по-ребячески подогнув под себя ноги, подмигнул Василю пронзительными светлыми глазами, взял кружку с чайком и откусил пряник.

— Хорошо-то как! — сказал он, — дать, я насилу добрался, передохнуть теперь сперва надо, а потом уже — и палатку ставить! Я от самой жэдешки почти всю дорогу пёхом пёр. Приехал среди дня на станцию, дошёл до автовокзала — а там сказали, что вечернего автобуса сегодня не будет, бензин закончился. Даже завтра утром — не известно, пойдет ли что. Ну, я и выдвинулся пешком: чего ждать? На открытую дорогу только вышел — люди добрые остановились, подвезли малёхо, до санатория, на грузовичке. А дальше я снова пешком двинул.

Юра с удовольствием пил чай с большим количеством сахара и улыбался каждой своей приветливой морщинкой в уголках глаз.

Чаёк был действительно «восстановительный», со зверобоем и мятой.

— На Поляне, проходя мимо, я, дать, много людей видал, понаехало, — продолжал Юра, — Интересно, конечно, дать, что там происходит, но для меня главное — от города отдохнуть, от шума всякого, по горам походить. Потому — я сразу сюда, к тебе, Никола, без остановки.

— Ну — и молодцом! Не забыл Николу! — подмигнул ему тот заговорщически.

— Как ты считаешь, — помолчав немного, спросил Николай, — Правду везде и всегда надо говорить, без исключения — как какие-то из духовных Учителей кого-то учат? Или как?

— Я, дать, тебе на этот счет свеженький примерчик приведу, — отвечал дядя Юра, — Был я недавно, у нас в городе, на одной эзотерической сходке. Есть у нас небольшая группа в городе — ну, вместе с нею я когда-то сюда впервые и попал. Люди в ней занимались всем понемногу, и, прослышав о Магнитах, списались с кем-то и решили «крутить» их самостоятельно. Почему говорю — самостоятельно, потому что у группы был руководитель, но он уезжал, вначале куда-то в Москву, потом — на Алтай, и группа была, когда я сам в нее вошёл, совсем без руководителя.

Так вот, вдруг, совсем недавно, этот самый руководитель вернулся. А к настоящему времени всё было довольно благостно: свечи, иконы, молитвы очищающие, в основном православные, перед работой… И всегда незримо, на почетное место, ставят, так сказать, — ну, приглашают заочно присутствовать, энергетическое тело или как оно там, земного учителя, чтобы поспособствовал работе… То есть, Иисуса приглашают поспособствовать, деву Марию, всех Вселенских учителей — и неизменно его, родимого.

Так вот. Возвращается он, значит, откуда ни возьмись. Некоторые, я например, и в глаза его прежде не видели, знаем только, что был здесь такой. Своего рода миф. Все рады безмерно и приглашают-де его в Магнит уже живьём. Стоит он в Магните, я смотрю тишком — лицо у него всё суровее и суровее делается, и совсем твердокаменное стало. Мне, например, заранее стало ясно, что сейчас будет. Ну и дал он им разгону! К этому времени он не просто эзотериком, а, дать, конкретно агни-йогом заделался. Ну, и изрёк, что в совместный Магнит должны становиться только светлые, кристально чистые люди — а иначе вы тут, мол, такого наворотите, что небу жарко станет! И что Рерих, мол, часто употреблял слово «магнит», но совсем не в этом смысле, а в смысле магнита духа, сердец, любви, который притягивает себе подобное. Не в смысле общей работы, тем более, по каким-то американским Проффитам, это, мол, мы их должны учить, а не они нас, потому что, как предсказано, мир спасется Россией! И всё дальше — в том же духе. В общем, форменный разгон. В заключение он добавил, что, поскольку мы все несовершенные, то лучше бы нам было вместо этой ерунды пойти и сделать простое нужное дело в простом сером дне, потому что у каждого, образно выражаясь, есть своя немытая посуда на кухне, которая ждёт своего часа. А в этом и состоит наше земное предназначение.