Джон Толкин - Дружество Кольца

• Название: Дружество Кольца
• Автор: Джон Толкин
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-016274-Х

Перед вами — «Дружество Кольца», первая книга трилогии «Властелин Колец». Своеобразной «Библии от фэнтези», Книги Книг, «литературной легенды», самого — официально — популярного произведения прошлого века. Писать о «Властелине Колец» можно много, почти бесконечно, но — ЗАЧЕМ? Комментарии здесь излишни!

---

— Выходит, Кольца нам не укрыть и не уничтожить, — произнес Эрестор. — Как же быть?

— Никому здесь не под силу предугадать, чем обернется то или иное наше решение, — сурово ответствовал Элронд. — Однако подумаем: при всей опасности пути на запад он все же кажется не слишком безнадежным. Это понимаем мы, но понимает и Враг. Дороги, какими всегда отходили эльфы, он перекроет наглухо. Нет, единственная надежда — если она вообще есть — в том, чтобы сделать выбор, предвидеть который Саурон не сможет. Надо идти в Мордор. Кольцо должно предать Огню.

И снова, уже не в первый раз, в зале воцарилось тягостное молчание. Даже здесь, в этом прекрасном доме, глядя на залитую солнцем долину и слыша плеск чистой речной воды, Фродо ощутил, как черной тенью наползает на его сердце страх. Он огляделся, словно ища поддержки, и приметил хмурый взгляд Боромира, беспокойно вертевшего в руках рог. Наконец, гондорец не выдержал и заговорил.

— Не понимаю я вас, чего вы все так боитесь. Да, Саруман предатель, но ведь не глупец же. Я тут слышу одно: «укрыть», «уничтожить», и никто даже не подумал о том, что Кольцо оказалось в наших руках в час смертельной опасности, величайшей нужды. Владея им, правители Свободных Народов наверняка смогут сокрушить Врага. Уверен, именно этого он страшится больше всего.

Народ Гондора ему не покорить никогда, но он может истребить нас поголовно. Отваги нам не занимать, но мужество не худо подкрепить силой, надежным оружием. Так пусть же этим оружием станет Кольцо, раз оно такое могущественное. Возьмем его — и вперед, к победе!

— Нет, Боромир, — отвечал воину Элронд. — Мы не можем воспользоваться Кольцом Всевластья. Нам это слишком хорошо известно. Оно принадлежит Саурону, он выковал его, напитав необоримым злом. Мощь Кольца непосильна для любого, кроме того, кто сам обладает величайшим могуществом. Но найдись такой, Кольцо будет для него еще опасней. Одно лишь желание обладать им уже губительно. Вспомни Сарумана! Ты прав, кто-нибудь из Мудрых мог бы с помощью Кольца сокрушить Саурона, но лишь для того, чтобы самому занять его место. Был один Темный Властелин, будет другой — и вся разница. Вот еще одна причина, по которой Кольцо необходимо уничтожить. Само его существование — пусть и не в руках Врага — таит в себе угрозу даже для Мудрых. Может быть, в первую очередь для Мудрых. Зло не изначально, оно овладевает сердцами исподволь. Сам Саурон не всегда был таким, каков он ныне. Я страшусь даже взять Вражье сокровище на хранение, не говоря уж о том, чтобы им воспользоваться.

— Я тоже, — поддержал его Гэндальф.

Боромир посмотрел на обоих с недоверием, однако спорить не стал и склонил голову.

— Будь по-вашему, — молвил он. — Вижу, что воителям Гондора придется полагаться лишь на собственное оружие. Пусть Мудрые стерегут Кольцо да решают его судьбу: наше дело — сражаться. Возможно, меч Элендила поможет склонить чашу весов на нашу сторону, если тот, кто владеет им, сохранил не только обломки клинка, но хотя бы частицу мощи наших предков.

— Настанет день, когда мы проверим это в бою, — откликнулся Арагорн.

— Хотелось бы верить, что он настанет не слишком поздно, — мрачно продолжал Боромир. — Мы не взываем о помощи, но она нам нужна. Так же, как не помешала бы уверенность в том, что мы не одиноки, что другие тоже противятся общему Врагу, кто как может.

— В этом можешь не сомневаться, — заверил его Элронд. — В мире есть силы, вам неведомые, земли, о которых вы не слышали. Андуин Великий проносит свои воды мимо многих берегов, прежде чем достигает Аргоната и Врат Гондора.

— Силы, может, и есть, — подал голос Глоин. — Но бороться с напастью сподручней не порознь, а в союзе. Не худо бы этим силам объединиться. И, может быть, воспользоваться другими Кольцами, пусть не столь могучими, но и не склоняющими ко злу. Правда, Семь наших, боюсь, утрачены навсегда, если только Балин не нашел в Мории последнее из них, кольцо Трора. Теперь, после всего услышанного, могу открыть вам, что он и в Морию-то отправился прежде всего в надежде вернуть это кольцо.

— В таком случае зря он туда отправился, — сказал Гэндальф. — Трор отдал кольцо своему сыну Траину, но тот не смог передать его Торину. Не успел. Его схватили, подвергли мучениям в подземельях Дол-Гулдура и отняли кольцо силой. Я пришел слишком поздно…

— Будь они прокляты, все эти черные злодеи! — вскричал Глоин. — Когда же наконец пробьет час отмщения? Но остаются еще Три. Говорят, эти Кольца очень сильны, они ведь тоже выкованы Темным Владыкой, однако хранятся у эльфов. Где они? Почему вы их не используете?

Эльфы молчали. Ответил за всех Элронд.

— Ты, верно, не расслышал меня, Глоин, или не понял. Три Кольца выкованы вовсе не Сауроном, он не касался их, даже никогда не видел. Они укрыты от Кольца Всевластья, и до сих пор эльфы хранили их в тайне. Где они, я сказать не вправе, но могу заверить тебя, что не лежат без дела. Однако эльфийские Кольца — не оружие. Для войны они не годятся, их сила в другом. Кузнецы Эрегиона не домогались ни власти, ни богатства — они стремились к познанию, к созиданию, хотели вернуть первозданную, незапятнанную чистоту. Кое-что эльфам удалось, хотя все содеянное ими омрачено печалью. Возможно, лучше бы Трех Колец не было вовсе, ибо если Враг получит Единое, добро, сотворенное с их помощью, обратится во прах. Саурону откроются чаяния и помыслы Хранителей Трех, тайн для него больше не будет, а могущество станет необоримым. Именно этого вожделеет он всем своим черным сердцем.

— Ну а если нам удастся уничтожить Кольцо Всевластья, что тогда? — спросил Глоин. — Как изменится мир?

— Это неизвестно, — с грустью в голосе ответил Элронд. — Некоторые надеются, что, обретя свободу, Три Кольца помогут залечить раны, нанесенные Средиземью Врагом, но… Мне эти надежды представляются тщетными. Скорее всего, после гибели Единого эльфийские Кольца тоже утратят силу, и многие чудеса нынешнего мира останутся лишь в преданиях о былом.

— Однако, — вставил Глорфиндел, — эльфы готовы заплатить даже такую цену, лишь бы навеки избавить землю от угрозы владычества Саурона.

— Ну вот, мы снова вернулись к последней нашей возможности, — сказал Эрестор. — Но к решению не приблизились ни на шаг. Кольцо должно уничтожить — но как? Кто, каким образом сможет бросить Кольцо в горнило породившего его пламени? Путь в Мордор — это тропа отчаяния! Да что там, лишь ведомая всем мудрость Элронда не позволяет мне сказать — тропа безумия!

— По-твоему выходит — отчаяние или безумие? — возвысил голос Гэндальф. — Но так ли это? Отчаяние — удел тех, кто уже потерпел поражение или не видит возможности победы. Но мы не побеждены и знаем, что нам следует делать. Рассмотреть все возможности и выбрать из них единственно осуществимую, сколь бы ни была она опасна, — не безумие, а мудрость. Безумным такое решение может показаться лишь тем, кто обольщается ложными надеждами. Но пусть, пусть его считают безумным! Возможно, именно это станет нашим покровом, пеленой, застилающей глаза Врагу. Его-то безумным не назовешь, он по-своему мудр и скрупулезно взвешивает все, но мерилом на весах его мудрости служит черная злоба, сжигающая жажда всевластья. Он судит о других по себе, и ему просто не придет в голову, что кто-то, завладев Кольцом, сможет отказаться от него, а уж тем более попытаться его уничтожить. Поход к Ородруину — единственный способ сбить Врага с толку.

— Хотя бы на время, — дополнил Элронд. — Тяжела будет дорога, и ни сила, ни мудрость далеко по ней не уведут. Слабый выдержит ее ничуть не хуже самого грозного воителя или могущественного мага. Даже больше, ибо сильные не привыкли таиться. Такое случается, когда сдвигаются колеса времен. Их приводят в движение руки малых мира сего, в то время как очи великих устремлены вдаль.

— Достаточно, высокочтимый Элронд, — неожиданно воскликнул Бильбо. — Можно не продолжать, и так ясно, к чему ты клонишь. Оно и справедливо: коли старина Бильбо заварил эту кашу, кому, как не ему, ее расхлебывать? Скажу по чести, жилось мне тут у вас распрекрасно, и книга моя очень хорошо шла. Я уже к концу подошел, даже концовку придумал: «И жил он счастливо до конца своих дней». Хорошая концовка, может, не слишком новая, но хуже от этого она не стала. Жаль, теперь придется другую придумывать, а то и еще несколько глав добавить — ежели, конечно, в живых останусь. Ладно, когда мне выходить?

Боромир воззрился на хоббита с изумлением; он готов был со смеху покатиться, но вовремя заметил серьезные, уважительные взгляды прочих и сдержался. Улыбнулся — да и то припомнив давние совместные похождения — один лишь Глоин.

— Да, дорогой мой друг, — проговорил Гэндальф. — Ежели б вся эта история и впрямь началась с тебя, завершить ее было бы твоим долгом. Но тебе ли, книгочею и знатоку преданий, не знать, что приписывать себе зачин в столь великом деле — это уж чересчур. Внести свой, хотя бы крохотный вклад в историю, меняющую судьбу мира, — большего не дано и самому великому-превеликому герою. Да погоди ты кланяться! Твой мужественный порыв все оценили по достоинству, спасибо тебе, но… не твое теперь это дело. Не обессудь, но такой путь тебе не под силу. Да и Кольцо к тебе не вернется, раз уж ты с ним расстался. У него теперь новый Хранитель. Хочешь добрый совет? Приключения твои закончились, так что дописывай спокойно свою книгу. Концовку не меняй, в этом надобности нет. Но будь готов писать продолжение, потом, когда другие вернутся.