Джон Толкин - Дружество Кольца

• Название: Дружество Кольца
• Автор: Джон Толкин
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-016274-Х

Перед вами — «Дружество Кольца», первая книга трилогии «Властелин Колец». Своеобразной «Библии от фэнтези», Книги Книг, «литературной легенды», самого — официально — популярного произведения прошлого века. Писать о «Властелине Колец» можно много, почти бесконечно, но — ЗАЧЕМ? Комментарии здесь излишни!

---

— Видишь ты на нем какие-нибудь знаки? — спросил маг.

— Какие знаки? Оно совершенно гладкое, царапинки, и той не сыщешь.

— Тогда смотри! — К величайшему недоумению и испугу хоббита Гэндальф бросил Кольцо в камин, в самое пламя. Фродо вскрикнул и потянулся за каминными щипцами.

— Постой! — властно окликнул его маг, бросив суровый взгляд из-под кустистых бровей.

Кольцо лежало в огне: ничего с ним не сделалось. Потом Гэндальф поднялся, закрыл ставни и задернул занавески. Стало темно и тихо: лишь в саду, теперь уж совсем близко к окошку, раздавалось щелканье Сэмовых ножниц. Маг выждал немного, глядя на огонь, а потом быстро вытащил Кольцо щипцами из огня и взял в руку. Фродо ахнул.

— Оно холодное, даже не нагрелось, — заявил Гэндальф. — На, возьми!

Взяв Кольцо дрожащими пальцами, хоббит пригляделся и с удивлением обнаружил, что оно и изнутри, и снаружи испещрено тончайшими письменами, не вырезанными, но проступавшими из глубины и словно бы начертанными пламенем.

— Тут вроде буквы какие-то огненные, — заплетающимся языком пробормотал Фродо. — Только непонятные, незнакомые.

— Для тебя, может, и непонятные, а я могу прочесть, — промолвил маг. — Это древние руны эльфов, но надпись сделана на языке Мордора. Не хочу я, чтобы он звучал здесь. Однако смысл можно достаточно точно передать на Общем Наречии. Слушай!

В том одном Кольце — сила всех Колец,
Приведет в конце всех в один конец —
В Мордор, куда сходятся Силы Тьмы несметные…

Здесь запечатлены всего лишь три строчки из стихотворного заклинания, память о котором сохранилась лишь в эльфийских книгах премудрости.

Эльфам — Три Кольца во владенья светлые.
Гномам — Семь Колец — в копи горные.
Девять — Людям-Мертвецам, ибо люди — смертные.
И Одно — Владыке Тьмы, в земли черные —
В Мордор, куда сходятся Силы Тьмы несметные.
В том одном Кольце — сила всех Колец,
Приведет в конце всех в один конец —
В Мордор, куда сходятся Силы Тьмы несметные…

Маг помолчал, а потом медленно и глухо проговорил:

— Ты держишь в руках величайшее из Великих Колец: оно именуется Кольцом Всевластья, ибо призвано подчинить себе прочие Кольца Владычества. Много веков назад Темный Властелин лишился его, утратив с ним и большую часть своего могущества. Больше всего на свете он жаждет заполучить Кольцо снова — но этого не должно случиться.

Фродо онемел и не мог даже шевельнуться. Всепоглощающий страх окутал его, словно поднявшаяся с востока черная туча.

— Да как же оно… — с трудом проговорил он. — Как же оно, такое страшенное да могучее, у нас в Бебне очутилось?

— А-а, — протянул Гэндальф, — это долгая история. Начало ей было положено еще в Черные лета, а о том времени нынче мало кто помнит. Возьмись я пересказывать тебе все, и до зимы бы не кончил. Но вчера я уже говорил тебе о Сауроне Великом, Темном Властелине. Слухи, дошедшие до тебя, верны: он действительно воспрял и, покинув Лихолесье, вновь утвердился в Мордоре, в Темной Башне — вековечной своей твердыне. Название это известно даже и хоббитам: его черная тень коснулась древнейших ваших преданий. Прежде мрак удавалось развеять, но ни одна победа не была полной: всякий раз он менял обличье и со временем разрастался снова.

— Ну почему это случилось теперь?! — воскликнул Фродо. — За что такая напасть?

— А кому такого пожелаешь? Время, Фродо, выбирать не приходится. Какое выпало, в том и живешь: главное — распорядиться с толком тем, что отпущено. А отпущено нам немного. Враг с каждой днем набирает силу. Пока он лишь вынашивает злобные планы, но скоро они созреют, и тогда всем нам придется туго. Однако есть возможность помешать ему. Опасная, гибельная — но есть. Для того, чтобы сломить всякое сопротивление, сокрушить любые препоны и затопить весь мир мраком, ему недостает самой малости — этого самого Кольца. Три Кольца, прекраснейшие из всех, эльфийские владыки сумели укрыть: осквернить их своим прикосновением он не смог. Семью Кольцами владели короли гномов: три Саурону удалось заполучить, а остальные уничтожили драконы. Девять он роздал смертным. То были могучие, горделивые люди, но, соблазнившись величием и властью, они попали в ловушку. Давным-давно превратились они в кольценосных призраков, в жуткие тени под еще более мрачной Тенью Единого. У него нет слуг опаснее и страшнее этих. Да… Девятерых в Средиземье не видели с незапамятных времен, но теперь — кто знает? Тьма сгущается, и ее исчадия могут появиться вновь. Но хватит — такие речи не для ясного утра в уютной, мирной Хоббитании.

Итак, Фродо, что же теперь? Девять Колец у его прислужников. Из семи гномьих какие-то уничтожены, другие он захватил. Эльфийские пока сокрыты, но они его не тревожат. Ему необходимо одно — единственное, то, которое изготовил он сам, вложив в него большую часть своей древней мощи. Окажись оно в его руках, и все прочие окажутся открыты перед его властью, даже три эльфийских: все, сотворенное с их помощью, падет (будет уничтожено), а могущество Темного Властелина возрастет безмерно. И здесь, Фродо, таится для нас возможность, пусть и смертельно опасная. До недавнего времени он считал свое Кольцо утраченным безвозвратно, думал, что эльфы уничтожили его, как, несомненно, и следовало поступить. Но теперь он прознал, что оно не погибло: более того — найдено. Он вожделеет его, тянется к нему всеми своими помыслами. В нем его величайшая надежда и наш величайший страх.

— Но почему же его не уничтожили?! — вскричал Фродо. — И как вообще вышло, что он его потерял, раз оно ему так дорого? Враг ведь был так силен…

— Он не терял Кольца, — отвечал Гэндальф. — Его у него отняли. Эльфы в ту пору не уступали ему в могуществе, да и пропасть между ними и смертными была не столь глубока. Да, люди Запада пришли им на помощь. Эту страницу древней истории следовало бы помнить хорошенько. Над миром и тогда нависала грозная, ужасная Тень, но мудрость и доблесть встали на ее пути. О, сколько было совершено славных подвигов, и не напрасно… Когда-нибудь я расскажу тебе всю эту историю, а возможно, ты услышишь ее от того, кому она известна не понаслышке.

Пока же коснусь лишь самого главного. Гил-Гэлад, король эльфов, и отважный Элендил с Заокраинного Запада низвергли Саурона, но и сами сложили головы в той войне. Исилдур, сын Элендила, отрубил Саурону палец вместе с Кольцом. Кольцо стало добычей победителя, а бесплотный призрак Саурона сгинул без следа. Миновали века, прежде чем его Тень вновь сгустилась в Лихолесье.

А Кольцо пропало, кануло в Великую Реку Андуин и было унесено неведомо куда. Вышло так, что уже после победы Исилдур, направлявшийся на север восточным берегом Андуина, попал в засаду близ Ирисных Низин. Почти все его спутники полегли в схватке. Сам Исилдур надел Кольцо и прыгнул в воду. Тут бы он и спасся, но Кольцо неожиданно соскользнуло с пальца, и Исилдур погиб, пронзенный орочьими стрелами.

Гэндальф помолчал, вздохнул и продолжил:

— Где-то там, в темных заводях Ирисных Низин, Кольцо затерялось, исчезнув со временем даже из легенд и преданий. Нынче даже эта история памятна лишь для немногих, а продолжить ее до последнего времени не смогли бы и Мудрые. Я приложил немало усилий, чтобы разузнать побольше, и кое-что мне удалось. Так что слушай.

Со дня гибели Исилдура протекли века. На берегах Великой Реки, у самых пределов Глухоманья, обитал хоть и невысокий, но сноровистый и шустрый народец. Как он звался, нынче уж не прознаешь, но по всему выходит, что были они сродни хоббитам: вполне возможно, от них-то и пошли схватни. Воды они не боялись: рыбачили, вовсю плавали по Реке на тростниковых лодчонках, да и безо всяких лодок плавать умели не худо. Среди тамошних жителей выделялась одна зажиточная, большая семья, а за старейшину в ней была бабушка — строгая, мудрая и сведущая в старинных обычаях. Один из многочисленных отпрысков этого семейства — звали его Смеаголом — рос весьма пытливым. Манило его более всего то, что от глаз скрыто: он рыл в холмах глубокие норы, нырял на дно самых темных омутов, подкапывался под корни деревьев и растений. Наверх, правда, предпочитал не смотреть — кроны деревьев или цветы ему были без надобности. На гору, так ни за что не полезет, а вот в пещеру или овраг — со всем удовольствием.

В приятелях у него ходил некто по имени Деагол, тоже востроглазый и бойкий, но не такой проворный и сильный. Как-то раз спустились они на лодке к Ирисным Низинам, в самые камыши. Смеагол по своему обыкновению вынюхивал что-то на берегу, а дружок его удочку закинул. И тут клюнула рыбина, да, видать, такая здоровая, что Деагол ахнуть не успел, как плюхнулся в воду, и потянуло его ко дну. Удилище он выпустил и собрался всплыть, как приметил на дне что-то блестящее. Нырнул он поглубже, ухватил пригоршню ила и живо наверх. Вынырнул весь в тине, подплыл к берегу, прополоскал ладошку — глядь, а на ней чудесное золотое колечко. Так на солнышке и сияет, глаз не оторвешь. Любовался он своей находочкой, радовался, а из-за дерева за ним наблюдал Смеагол. Присмотрелся, подошел тихонечко сзади и говорит: