Олег Гладов - Смех Again

• Название: Смех Again
• Автор: Олег Гладов
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4474-0186-3

Артем с детства ненавидящий своё имя, развлекается рассказывая небылицы о себе в поездах. Под вымышленным именем он на ходу выдумывает себе биографию, обманывая случайных попутчиков и получая от этой бесполезной неправды выбросы адреналина в кровь. Но однажды, его ложь приводит к необратимым последствиям и он оказывается заложником безвыходной ситуации… В книге «Смех again» — много тёмной мистики. Здесь роуд-муви. Здесь Свадьбы и Похороны. Черные пальцы, выжимающие раггу из баяна. Татуировка «After death this body recovered and disposed» чуть ниже пупка. Заброшенные птицефабрики с прогнившими крышами. Здесь Дождь, остановившийся на полпути и слушающий, что ему говорят. Здесь Тот, кого боится даже безжалостный маньяк в ночном парке…

---

Что?

Начало в блинной горе. Пальцы теперь в масле. Как и сдвинувшийся на пару сантиметров Арарат. Как слова и предложения, открывшиеся взору.

…тело шестилетнего Жени Иванченко, пропавшего три дня назад. Его обнаружил машинисттепловоза, возвращавшийся после ночной смены с ж/д станции Мануиловка. Анонимный источник в УВД области сообщил нам, что на теле и лице ребёнка имеются несколько колотых ран, которые вероятно и стали…

Что-что?!

— Я теперь умею пришивать… сними рубашку…

Конец текста в скомканном низу листа. Вот он.

…пятиконечной звезды. Но, скорее всего, мальчик — очереднаяя, двеннадцатая по счёту, жертва жестокого убийцы. За последние три месяца были обнаружены тела одиннадцати пропавших ранее детей, которым маньяк выколол глаза и вырезал на спинах именно такой символ. Родительский комитет при управлении…

ЧТО???

— Вот смотри… я нитку в иголку сама вдеваю… Что с тобой?

Огненная смесь — жидким напалмом по венам. Вот что. Гигантский кусок чёрного льда в горле. Вот что. Мозг в ослепительной вспышке — на атомы.

— Что с тобой? Тебе плохо?

У неё испуганный голос. И глаза.

Слова лезут из глотки, как перекрученные гвозди:

— В этом городе есть парк… парк аттракционов?

— Есть…

Как бесконечная колючая проволока:

— Там есть колесо обозрения… Чёртово колесо?

— Есть… там много чего…

Чёртово колесо. Мельница, перемалывающая облака и ветер.

Мне плохо??? Это кое-кому сейчас будет плохо. Очень плохо. Совсем плохо. Плохее не бывает.

Нюра?

Только что она сидела и вдевала нитку в иголку такими непослушными раньше пальцами. Такими послушными сейчас.

А Он сидел напротив. На другом конце стола. Смотрел в газету, на которой лежали тёти Зоины блинчики. Вкусно пахли. И вкусно лежали.

Мысли. Такие непослушные раньше. Такие послушные сейчас. Разные. Тёплые, как пуховое одеяло. Холодные, как сосульки. Разные. Свои. И одна — тёплая-притёплая. Хорошая. Щекотится. Сама просится на язык. Нужно сказать Ему. Он поймёт. Он…

Он поднял глаза, и Нюра испугалась.

Испугалась по-настоящему впервые в жизни.

Страшное лицо. Нехорошее.

Вместо глаз — чёрные провалы.

Страшные глаза. Не хорошие.

— Что с тобой? Тебе плохо?

Он не ответил на вопросы. Он сам задавал вопросы. Странные вопросы. Странным голосом. Нехорошим. Как будто Ему трудно говорить. Нюра хотела что-то сказать, но Он вдруг:

— Замолчи.

Так, что забыла все слова. Всё перепуталось, как… Как что?

Испугалась. Слышала, как хлопнула дверь. И теперь — Тишина. Словно вата в ушах.

Что с Ним? Куда Он?

Сидеть? Не сидится. Стоять? Тоже. Лучше сидеть.

Сидела. Сколько? Долго? Много?

Часы: тик-так. Стрелки движутся. Что они показывают? Время. Смотрела в циферблат. Где оно там спряталось, время это? Не видно его…

Потом запах: горелым. Вскочила, выключила газ. Открыла крышку: сгорели нерождённые рыбки.

Потом дверь — ЩЁЛК. Шаги по коридору.

Он.

Бледный. Страшный. Глаза такие же. Смотреть в них невозможно, даже рукой прикрылась: так страшно. Стоял, молчал. Потом чёрные провалы исчезли. Сказал:

— Собирайся, Анна. Мы уезжаем. Сейчас.

Окси & Fuck & Death Part 2

Сегодня все сговорились, да?

Или жара на людей так действует? Дождя не было с начала мая, асфальт плавится, кондиционер перегрелся, и ещё Эти… мне мозги трахают.

Сначала пришли менты. Какие-то пряники в чёрных масках бомбанули сберкассу и подстрелили охранника. Лиц их, понятно, никто не видел, но кассирша заметила у одного из гангстеров на шее тату — скорпион. Братки в погонах минут сорок меня мурыжили: кому я сделал скорпиона на шее? Имя? Адрес?

Я все эти сорок минут пытался вдолбить, что никому скорпионов не бил, что паспортов у клиентов не спрашиваю и вежливо намекал, что им пора идти в жопу.

Потом припёрлась какая-то молодящаяся, крашенная перекисью тётка, спросила, сколько стоит татуаж бровей, и начала ругаться, что это дорого.

— А в салоне «Юлия» дешевле парень делает! — гневно заявила она в конце длиннющей тирады.

— Да, — согласился я, — а потом, после этого мутанта, все приходят переделывать ко мне.

— Но у него дешевле! — тупо повторила она.

— Ну так и идите… в «Юлию»! — сказал я, имея в виду, конечно, не «Юлию», а совсем другое место.

После неё зарулил какой-то малолетний панк в майке «Sex Pistols» и с баяном без чехла, висящим на спине вместо рюкзака. Он восторженно уставился на мою машинку, сказал «круто» и протянул мне бумажку.

— «Висмут», — прочёл я, — это ещё что такое?

— Это моя группа! Я в ней играю! — радостно сообщил он.

— На баяне? — на всякий случай уточнил я.

— Нет! — так же радостно сообщил он. — На гитаре! А баян я только что на мусорке нашёл!

Я подумал, как чудесно, что при нашем разговоре не присутствуют работники санэпидемстанции, выпившие литры моей крови.

— Итак, — я отдал бумажку ему, — отлично. Что дальше?

— Хочу такую мастюху себе набить!

— Без проблем… — сказал я. — Куда?

— Сюда! — сияя глазами, сообщил он и ткнул себя в центр лба.

Я примерно с минуту молча смотрел на его прыщавое чело.

— Мальчик… — сказал наконец я, — иди домой.

Имея в виду, конечно, не дом, а совсем другое место.

— Зачем? — удивился он.

Я вздохнул.

— Принесёшь записку от мамы. А лучше приходи с мамой. Пусть она сама мне скажет, что разрешает своему сыну ходить с висмутом на лбу.

Сговорились все, да?

Звонит мой мобильник. На заставке улыбающаяся Окси показывает средний палец. В трубке её голос.

— Здравствуй, папочка, — мурлыкает она.

Сегодня у нас Голос Послушной Девочки.

— Кто бы это мог быть?

— Ты не узнаёшь свою доцю?

— Не мешай папе работать… уроки сделала? — я улыбаюсь.

— Сейчас же каникулы, па…

— Я тебя накажу, дрянная девчонка… — говорю я.

Окси хихикает:

— Скажи это Тем голосом.

— Каким из?

— Ну ТЕМ…

— Голосом Похотливого Старикашки? С мокрыми ладошками, слюнявым ртом и маленьким розовым членом?

— Фу-у-у-у… Да!

— Я тебя накажу, дрянная девчонка… Я задеру твою юбку и отшлёпаю тебя по попке… по твоей розовой сладкой попке…

Хихиканье в трубке:

— Ну, пожалуйста, не надо, па…

— …А потом заставлю сидеть у меня на коленях без трусиков и делать уроки, мерзавка…

Хихиканье в трубке перерастает в хохот. Потом:

— Ты такой прикольный…

Я улыбаюсь:

— Посидишь на моих коленях?

— Я подумаю… — мурлычет она.

Точно так же она мурлыкала, когда я привязал её к своей кровати и прошёлся губами от пальчиков на её ногах до кошачьих местечек за аккуратными розовыми ушками. Я спросил тогда — чем от неё так хорошо пахнет? Kenzo?

— Нет, — сказала она в подушку, — я не пользуюсь духами. Это я так пахну.

Еле уловимый, сладкий и одновременно терпкий запах. Так пахнет её гладкая, как шёлк, кожа. И если зарыться носом, в её растрёпанную причёску — корни волос тоже будут источать этот запах. Она вся так пахнет. Когда я говорю «вся», я имею в виду «везде». Она везде сладкая и терпкая. Одновременно. Когда я вспоминаю это, то сразу чувствую шевеление в паху. И когда она говорит в трубку:

— Какого цвета на мне трусики? С трёх раз? — мои шорты цвета хаки уже оттопыриваются по полной программе. Это очередная ежедневная игра Окси. Если я угадаю цвет трусиков, вечером меня ждёт нечто особенное.

— М-м-м… — я слушаю её дыхание — …чёрные?

— Я сегодня в белом, па…

— Белые?

— Не-а…

— М-м-м…

— Последняя попытка… — я слышу звон посуды: она сидит в какой-то кафешке.

— Ты совсем без трусиков, да?

— Умница, — по её голосу я чувствую, что она улыбается, — я уже думала, что сегодня ты пропустишь приватное pornoparty…

Pornoparty — это она меня наслушалась. Коза такая…

— Ты сильно занят, па?

— А что такое?

— Мне уже тут надоело… Один усатый дядя, уже второй раз шампанское с официантом присылает… Вкусное…

— Я щас приеду и твоему шампанскому яйца, нах, оторву! — говорю я голосом «Отсидел И Только Что Вышел».

Хихиканье в трубке. Потом:

— Поторопись, па… а то пока мы с тобой разговариваем, у меня весь стул мокрый стал… сидеть неудобно.

— Уже лечу, — говорю я и улыбаюсь: коза такая…

В кафе я чмокаю её в щёку и вешаю рюкзак на спинку своего стула. Она блестит глазами с той стороны стола, на котором стоит полупустой бокал с золотистым содержимым.

— Это уже третий.

— Где этот дядя? — спрашиваю я и тут же замечаю его в углу: с усами, в рубашке с пальмами и рыжих сандалях. Не сандалиях — именно Сандалях. Да ещё в белых носках. Я посылаю ему воздушный поцелуй. Он отворачивается.