Алауди Мусаев - Шейх Мансур

• Название: Шейх Мансур
• Автор: Алауди Мусаев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: ISBN 978-5-235-03083-1

Шейх Мансур (ок. 1760–1794) — чеченский народный герой, пытавшийся отстоять независимость горцев от Российской империи. Возглавив в 1785–1791 годах народное восстание на Северном Кавказе, он одержал немало побед над царскими войсками. Неравенство в силах и вооружении, распри среди сторонников Мансура сделали свое дело — шейх был взят в плен и окончил свои дни в Шлиссельбургской крепости. Его деятельность оставила глубокий след в памяти чеченцев и других народов Кавказа. Мансур стал предтечей великого имама Шамиля, который считал себя его продолжателем. В книге известного юриста, профессора Алаудина Мусаева подробно освещаются не только жизнь легендарного шейха, но и история Чечни и обычаи ее народа.

Издание второе.

---

Войско горцев спустилось в овраги, окружавшие Григориополис. Там они стреножили своих коней и начали осаду самого укрепления в пешем строю, открыв по нему огонь из ружей. Среди стрелявших чеченцев и кабардинцев виден был в белой одежде сам Мансур. Перестрелка, начавшаяся с двух часов дня, продолжалась до поздних сумерек. Горцам не удалось первым же приступом овладеть Григориополисом. Тогда, используя удачный опыт штурма Каргинского редута, восставшие зажгли сараи, конюшни и другие строения вокруг крепости, принадлежавшие Астраханскому пехотному полку. Как только заполыхали зажженные сараи, воины Мансура под прикрытием густого дыма, сильно затруднившего прицельный огонь русских пушек, сделали отчаянную попытку подняться на стены Григориополиса. Защитники крепости с большим трудом отбили эту опаснейшую атаку.

Осада продолжалась двое суток. Войска, находившиеся в укреплении, в течение всего этого времени оставались без воды. Прежние запасы были истрачены для остановки пожара, устроенного горцами. Подполковник Вреде вынужден был произвести вылазку за пределы крепости с тем, чтобы запастись водой. От успеха этой вылазки во многом зависела судьба города. Восемьдесят егерей и сто казаков под прикрытием огня пушек бросились на засевших вокруг крепости горцев. Завязался жестокий бой. Постепенно горцы, не ожидавшие в этом месте столь сильной атаки, начали отступать. Егеря и казаки добрались до воды, наполнили кадушки и вернулись в крепость раньше, чем горцы успели подтянуть резервы и отрезать им обратный путь.

Григориополис восставшим взять не удалось. Однако неудачей этот поход считать не следует — в нем был получен бесценный боевой опыт. Говоря об осаде Кизляра и Григориополиса, следует отметить, что горцы тут впервые столкнулись с хорошо укрепленными крепостями, которые защищали обученные регулярные войска, имевшие на вооружении артиллерию. Горцы не были подготовлены к овладению крепостями и укреплениями, им только предстояло научиться вести их правильную осаду. При попытке захватить укрепления они действовали стихийным порывом, что редко приносит удачу. Восставшие также не вполне владели тактикой организованного огневого боя на открытой местности. Умевшие прекрасно защищаться и нападать в горных и лесных условиях, на открытой, ровной местности горцы вынуждены были отступать при непосредственном столкновении с регулярными войсками.

Не менее важно и то, что у русских властей была налажена широкая сеть агентуры из числа местных старшин и владетелей, позволявшая раскрывать планы восставших и своевременно перебрасывать силы в различные пункты на Кавказской линии, куда, по донесениям агентов, должны были выступить восставшие. Хотя отдельные князья и владетели, а также некоторая часть узденей перешли на сторону восставших горцев, однако в целом поведение знати носило выжидательный характер и при любой попытке царских властей оказать им помощь, сделать уступки или просто подкупить они изменяли своим восставшим землякам.

Первые организованные выступления горцев против Кизляра и Григориополиса закончились неудачей. Однако разгром Каргинского редута, а главное, смелое наступление против регулярных царских войск, на что до этого времени никто на Кавказе не решался (не считая отдельных набегов и нападений, происходивших довольно часто), сохранили высокий авторитет шейха из Алды. Неимущие горцы, крестьяне и абреки продолжали верить в своего имама и готовы были идти за него в огонь, в воду и под царские пушки. Важно было и то, что с каждым новым боем опыт накапливался, и армия Мансура становилась все более организованной. В окружении шейха появились ветераны и опытные командиры, на которых он мог полностью положиться. Эти люди безгранично верили в своего вождя и повсюду сопровождали его.

Глава 5 «БОГОМ КЛЯНУСЬ, У НИХ ДВАДЦАТЬ ТЫСЯЧ КОННИЦЫ!»

1

В начале осени Мансур объявил, что целью очередного похода снова будет Кизляр. Намерение имама повторно выступить против крепости заставило генерал-поручика Потемкина срочно принимать меры. Подполковнику Лунину было приказано в случае продвижения Мансура к Кизляру, соединившись с резервными командами, атаковать горцев прямо в поле.

К кабардинцам было отправлено послание Потемкина, в котором их призывали к спокойствию и повиновению. Генерал уверял, что «ложный имам Мансур не спасет их обманными чудесами от грома и стрел, которые поразят преступников». Кабардинский пристав князь Ураков, собрав князей Кабарды, зачитал им письмо командующего. Собравшиеся встретили его смущенным молчанием и по-прежнему продолжали уходить к Мансуру, а один из владетелей Большой Кабарды разорил селения своих крестьян, ушедших за линию к русским.

Волнения в Кабарде нарастали. Поддерживая постоянные отношения с закубанскими народами и чеченцами, получая послания от имама Мансура, многие кабардинцы продавали свое имущество и на вырученные деньги покупали оружие и лошадей. Соединившись с закубанскими черкесами, они стали совершать регулярные нападения на Кавказскую линию. Большие конные отряды кабардинцев совершили ряд нападений на Константиногорск, селение Нино и даже на укрепление Георгиевское. Один из князей Малой Кабарды, Дол, собрал отряд более чем из 700 человек и, как призывал шейх Мансур, стал нападать на проезжавших рядом с Владикавказом представителей царской администрации. В октябре он даже попытался овладеть русским редутом возле Владикавказа, но неудачно.

Вся Кабарда была в это время разделена на три партии. Первая из них, самая сильная и многочисленная, была предана имаму Мансуру, снабжала его отряды продовольствием и готовилась присоединиться к нему, когда он выступит на Кизляр. Вторая оставалась в нерешительности, но по большей части сочувствовала восставшим. В случае взятия Кизляра эта партия скорее всего присоединилась бы к восставшим. Третья партия, состоявшая из князей и владетелей, продолжала служить России. Однако не исключено, что в случае вступления Мансура в Кабарду и они вынуждены были бы к нему примкнуть, чтобы не пострадать от своих же крестьян.

Шейх Мансур передал кабардинцам свое знамя и просил их, взявши пример с князя Дола, чаще совершать нападения на российские поселения, военные посты и крепости. Нападения Дола сильно беспокоили царскую администрацию, так как создавали угрозу регулярным связям Северного Кавказа с Грузией и всем Закавказьем. Комендант Владикавказа Матцен послал письмо к жившим вблизи крепости ингушам, чтобы они собрались и вместе с российским войском ударили по отряду Дола. Он обещал, что за службу они получат награду. Ингушский старшина Чош собрал 150 человек крестьян и, соединившись с русскими солдатами, заставил Дола отступить в горы. В поощрение за верную службу генерал Потемкин выдал старшине сотню червонцев, брату его пятьдесят червонцев и обоим — по пять аршин сукна на платье. Всем остальным ингушам досталось по четыре аршина сукна. «Сия сумма, — рассудительно заметил Потемкин, — не составляет большого расхода, но приучит горцев к службе нашей усердствовать».

Русские военные посты от кубанской стороны сообщали, что за рекой собираются вооруженные толпы восставших. Казачьими разъездами были замечены три больших (по шестьсот человек) отряда закубанцев, которые явно готовились совершить нападения на российскую сторону. Письма Мансура уже давно доставлялись к закубанским народам через проезжих купцов, однако настоящие связи устанавливаются с того дня, когда здесь появились посланцы имама. Они успешно действуют среди черкесских, адыгейских и ногайских племен, призывая их присоединяться к восставшим.

В конце августа полковник Ляшкевич доносил с Кубани о том, что по всей Адыгее ходят послания и письма от Мансура и что закубанцы срочно продают свой скот, закупают оружие и готовятся к соединению с имамом. Лояльный российским властям закубанский султан Арслан-Гирей отмечал в письме генерал-майору Шемякину, что закубанские народы хотят, переправившись через Кубань, ударить по русским укреплениям. Готовые в любое время напасть на российские границы, закубанцы тем охотнее откликались на призывы мятежного имама, что надеялись еще и на поддержку со стороны Оттоманской Порты.

В то время коменданту турецкого гарнизона в крепости Согуджак было отправлено специальное послание на черкесском языке от адыгейских вождей. Это письмо, оригинал которого извлечен французским историком Беннигсеном из турецких архивов, ясно выражает настроение, царящее среди закубанских горцев:

«Мой владыка, если ты нас спросишь новости об имаме Мансуре, мы ответим, что они хорошие. Наша единственная мысль — это сражаться день и ночь с презренными неверными. Несмотря на то, что численность наших бойцов не очень велика, Всемогущий Бог дарует нам, Его слугам, победу. Но не думай, что одной нашей силы достаточно, чтобы довести до конца эту борьбу. Благодаря твоему благословению и молитвам, только с твоей помощью мы можем добиться победы. Эта земля принадлежит нашему падишаху. Если он пришлет нам свой рескрипт, то мы будем готовы к сражениям следующей весной. В Крыму осталось мало русского войска, русское командование отправило все свои силы против имама Мансура; даже те части, которые находятся в Кум-Кале, отправлены против него».