Елена Блонди - Княжна

• Название: Княжна
• Автор: Елена Блонди
• Жанр: Ужасы и Мистика

Вы думаете, что родиться княжной это большая удача? Юная княжна Хаидэ тоже так думала. Пока в её жизнь не вошло Необъяснимое…

---

— Может, — согласилась Хаидэ.

— Но я все равно сильнее!

Схватила плащ, накинула и запахнула, затягивая поверх складок кожаный пояс. Дернув занавесь, побежала вниз по лестнице, выкрикивая имя няньки.

— Что? Что птичка?

Фития торопилась навстречу и Хаидэ остановила ее, схватив за руку.

— Не надо наверх, Фити. Пойдем, дашь мне одежду.

— Какую?

— Мне нужны штаны и рубаха. Все. Нет, еще нужен лук, простой.

— А…

Нянька глянула на разгоревшееся лицо и промолчала. Пошла впереди, кренясь и одной рукой касаясь белых колонн. Свернув за угол, отперла дверцу своей комнатки. Подошла к корзине, в которой свалено было вперемешку всякое тряпье.

— Тут вот, стирано, для слуг в доме. А лук, где же я тебе лук-то…

— А мой?

Старуха, держа в руках мятые штаны из грубого полотна, повернулась.

— Ну, есть твой. Тебе зачем?

— Фити. Где он? Тетиву надо, наверное, новую. Ну, скорее давай!

— Не нужна новая. Цел, я уж старалась. Натянешь только сама, а то руки у меня слабы.

Хаидэ дернула из ее рук штаны и, прикрыв двери, скинула плащ. Засмеялась, глядя, как хмурится нянька. Одеваясь, слушала ворчание, впрочем, никакой злости или испуга в голосе няньки не было. Завязала узлом волосы и, подхватив их старым шарфом, плотно намотала его на голову, оставила край, чтоб закрывать лицо.

— Проведешь меня на конюшню. Там есть кто сейчас?

— Поели, спать ушли, ленивцы. Как нет хозяина, так их не дозовешься. Но коней почистили, причесали. Нету твоего Брата, девочка, только Брата нет.

— Ничего, Фити. Брат с Нубой.

— Улетели два черных. Погоди… А ты сама? Ты не собралась ли?

— Нет-нет, Фити. К рассвету вернусь. Сегодня на перекрестке старых дорог можно совершать обряд почитания Гекаты. Скажешь Теренцию, я взяла Цаплю, петуха и хлебы, мешок изюма. Я ему говорила. Он знает.

— И что мальчишкой поедешь, в штанах, тоже знает?

Хаидэ снова накинула плащ, подпоясалась. Топнула ногой, проверяя, хорошо ли сел наспех натянутый сапожок. Внутри все дрожало, просясь — скорее, скорее же!

— Видишь, плащ. А что под ним — мое дело.

Белую Цаплю вывели к задней калитке. Дом сонно молчал, лишь из окон, то из одного, то из другого выглядывала неугомонная Мератос, пока Фити не погрозила ей кулаком.

— Иди, Фити, иди. Присмотри за Ахаттой. Мужу скажи, я вернусь, утром. Скажи, Хаидэ будет просить Гекату, за него, поняла?

— Да, да. Езжай уж. Хаидэ…

— Что? — княгина нетерпеливо посмотрела, как танцует Цапля, вытягивая серебристо-бархатную морду к мощеной дороге, обсаженной густым кустарником.

— Подчини болотного демона, птичка. Пусть Ночная красавица хранит твое сердце.

Управляя послушной Цаплей, Хаидэ повела плечом, проверяя, на месте ли детский лук, похлопала рукой по колчану со стрелами. И свернув за угол, смешалась с едущими и идущими с базарной площади крестьянами. Шарф закрывал лицо до самых глаз. Пристроившись к скрипящей телеге, доверху набитой мешками с овечьими шкурами, порадовалась, что время мирное и городские ворота открыты.

— Йее-хо! — там, где летняя дорога уходила прямо, сверкая светлой затоптанной глиной, она свернула в степь и понеслась от побережья в рыжие и зеленые травы. Цапля заржала коротко, рванулась вперед, радуясь бегу под полуденным солнцем.

Они бежали, летели вместе, подставляя носы и глаза степному ветру, переполненному запахами полыни и чабреца. Мягко колыхалась широкая спина, взлетали копыта, бился о бока заплетенный хвост. Трепался по ветру шарф, и края плаща вспархивали серыми крыльями. Мысли скакали обок, подчиняясь мерному топоту.

Мое тело. Оно проснулось бы раньше. Но я попросила Нубу. И он сделал. Нуба, любимый. Но время пришло. Я — другая. Я — настоящая. Сегодня ночью я отворю себя. Прошлое сомкнется с настоящим.

К рассвету воды времени потекут одной рекой.

Летя через степь, оглядываясь, и видя — одна, совсем одна посреди желтого, рыжего и зеленого, Хаидэ закричала, во все горло, сердито и требовательно, без слов, одним лишь голосом, бросая крик в небо.

— Йее-хо!

Не вытирая слез, скакала, время от времени кричала снова и снова, так что из травы, выстригая крыльями жаркий воздух, поднимались перепелки. Смеялась и снова кричала.

После долгой скачки натянула поводья, похлопала по мокрой шее уставшую кобылицу. Ехала шагом, нюхая воздух, смотрела по сторонам, не обращая внимания на заболевшую с непривычки спину. На пригорке, по бокам которого толпились прозрачные молодые деревца, спрыгнула с лошади и охнула, растирая рукой бедра. Рассмеялась, покачав укоризненно головой, сбросила наземь плащ. И, оставив кобылу пастись, спустилась вниз, в рощицу.

Свет желто падал между тонких прямых стволов, ложился на траву пятнами. Хаидэ шла, бесшумно ставя мягкие подошвы сапог, нагибалась, подныривая под ветки. У отдельно стоящего дерева замерла, приготовив лук. Болел палец, незащищенный рукавицей, слезились уставшие глаза. Она закрывала их, проговаривая короткую просьбу к учителю Беслаи, чтоб не оставил одного из своих учеников, чтоб позволил утолить голод. И открывала снова.

Неподвижность охотницы обманула мелкое зверье. На поляну вышел барсук, поводя черным носом, переваливаясь, ушел под небольшой обрывчик, фыркая, захрустел улиткой. Мелькнул за деревьями заяц, одетый в летнюю серую шубу. Над головой хлопали крылья, то мелко, то сильно и мягко, Хаидэ определяла по звуку — это зяблики, а это — вяхири, пролетев, заворковали в зелени. Но не поворачивала головы и не шевелилась. И, наконец, из-за дерева вышла и замерла маленькая газель, повернула к солнцу морду с черной полоской по глазу.

Мысленно поблагодарив Учителя за заботу, Хаидэ, не дыша, натянула тетиву. Тенькнула недлинная стрела, будто прилетев из того времени, когда с этим самым луком она отправлялась на охоту с Нубой. И, прокричав детским голосом, газель упала, дергая ногами-ветками.

Нагибаясь, Хаидэ отразилась в остекленевшем черном глазу. Солнце наливалось желтизной, заглядывая в лицо сбоку, наблюдая, как, присев, молодая женщина старым ножом отрезает заднюю ногу убитого зверя. Тянет окровавленными руками шкуру, подсекая лезвием и, обмазав окорок глиной, кладет рядом на траву, собирая ветки для маленького костра. Полнясь красным вечерним соком, солнце смотрело, как сложенные накрест ветки ловят искры, одну за другой, высекаемые гладким круглым камнем о длинный брусок. И уходя за деревья, оставило темноте прыгающий на корневище из прогорающего хвороста неспокойный цветок огня.

Сдвинув в сторону еще горящие ветки, Хаидэ закопала в золу мясо и села, свесив руки, привалившись спиной к теплому стволу. Поодаль ходила Цапля, фыркала, дергая пучки тугой травы.

Воды времени, что разошлись когда-то, утекая из родника, и так долго текли своими путями, сходились. И скоро сольются в одну реку.

Запах крови уходил, на его место шел, щекоча ноздри, требовательный аромат жареного мяса. И из памяти поднимался, перемешиваясь с ним — другой, резкий, сплетенный с запахами специй и трав. Так жарили баранов на свадьбе, что была когда-то, десять лет назад, в этом же доме, с открытым небу каменным двориком, украшенном ребристыми колоннами. И этот запах мешался с множеством других: сладкие — благовоний, хмельной — вина, кисловатый — пива, скачущие запахи охапок цветов, невнятные ползущие — косметических притираний и бальзамов. Так много для чуткого носа девочки, привыкшего к ветрам степи…

31

Свадьба продолжалась.

Сюда в покои доносился ее шум. Хаидэ увели, как только солнце начало клониться к закату — готовиться к ночи. Теренций остался с гостями, отпускавшими вслед невесте соленые шуточки. Смеялся, пил, обнимал счастливого и пьяного Флавия. Хаидэ не все из сказанного понимала, но достаточно, чтобы уши у нее запылали.

Ее привели в купальню, в третий раз за сегодняшний день. Сняли роскошные одежды — тоже три раза меняла сегодня. Рабыни, переговариваясь на непонятном языке, снова искупали ее в мраморном бассейне.

Нуба ждал снаружи.

Хаидэ вспомнила, как скривился Теренций, увидев черного раба.

— У моей невесты хороший вкус, — сказал, ползая глазами по мускулистому телу, — надеюсь, он выхолощен? Проверьте. Если нет, отведите на конюшню, пусть там займутся.

Несколько рабов кинулись к Нубе, пытаясь развязать повязку.

— Что они хотят, Флавий? — испугалась девочка.

— Ничего страшного, княжна. Проверят, есть ли член. Если есть — отсекут. Тогда он сможет ночевать в твоей спальне на полу.

— Нуба, — велела Хаидэ, — стой смирно, не калечь никого. Помни, это и мои люди теперь. И — сними повязку.

— Ого! — поднял брови Теренций, — жаль холостить такого жеребца!

Хаидэ подошла, таща за руку Флавия, подняла лицо: