Безбашенный - Арбалетчики князя Всеслава

• Название: Арбалетчики князя Всеслава
• Автор: Безбашенный
• Издательство: Microsoft
• Жанр: Прочая старинная литература

Первая часть серии «Античная наркомафия». Шесть наших современников попадают в древность — Испанию вскоре после окончания Второй Пунической войны, уже не карфагенскую, но ещё не вполне римскую. Ну и приспосабливаются к новой жизни как могут…

---

— Мама говорит, что ты околдовал меня, хи-хи, и я сошла с ума!

— А что, если и в самом деле околдовал?

— Может, и околдовал — за тобой такое водится, хи-хи!

— И что ты сама об этом думаешь?

— Думаю, что способность околдовывать не повредит и моим детям…

Мы бы с удовольствием и всю ночь так прообщались, но злоумышленники как-то не удосужились согласовать свои планы с нашими. Обычно ночные нападения происходят ближе к утру, когда сон особенно сладок и крепок, но в данном случае они спешили. Около полуночи в отдалении забрехала собака, затем ещё одна, поближе. Командир стал обходить наши «секреты», и напарник тихонько свистнул мне, предупреждая, что пора бы и честь знать. Увы, пришлось отлипнуть от Велии, возвращаясь к «бдительной охране и стойкой обороне».

— Со своей успел пообщаться? — ехидно поинтересовался начальник, проверив нашу с напарником бдительность, — Чую, скоро уже будет не до того…

Не могу сказать, чтобы я был таким уж рьяным сторонником «пункта первого в уставе», но на сей раз как-то не нашлось у меня с ним разногласий.

И точно — с улицы раздались тихие шаги, шёпот, затем шорох, и над оградой двора возникли головы. Непрошенные гости ловко, тихо и сноровисто преодолевали забор и приземлялись во дворе…

Наши тоже не шумели — до тех пор, пока ограду не преодолели все желающие. После этого их начали старательно прореживать. Свистнули стелы, с хрустом нашли свою цель дротики, прозвучали первые сдавленные вскрики. Кто-то где-то упал, но дело ещё только начиналось. Проникшие во двор были уже не пейзанами. В суматохе тускло блеснули клинки и раздался лязг железа, без которого не решаются почему-то в этом мире серьёзные споры. И пока затруднительно было разобрать в темноте, за чьей стороной признаёт правоту одна капризная сучка, именуемая Фортуной. По той же причине не стоило пока и нам пытаться повлиять на её решение своими болтами.

Тем более, что характерный шорох раздался и у стены дома — кое-кто явно намеревался проникнуть в него не через главный вход. Так и есть — заскрипела черепица кровли. Как раз в возникшие над ней силуэты мы и шмальнули и кое-кого завалили, судя по вскрикам и грохоту упавших, но трое спрыгнули во внутренний дворик дома. Настырные ребята! Мы даже не успели перезарядиться, когда наши камрады-копейщики уложили их дротиками. Но с основного двора рвались новые смертнички, сумевшие как-то потеснить наших. Этих мы встретили болтами, но хватило, увы, не на всех. Не хватило на оставшихся и последних дротиков наших камрадов, так что пришлось и нам взяться за мечи. Кое-кому из наших не повезло — пара-тройка из нападавших весьма ловко обращалась с оружием. Один уже проник между колоннами входа, и его фальката внушала уважение. Едва ли он последует дружескому совету прогуляться на хрен…

Мы с Васькиным заступили ему дорогу. Фальката не очень-то удобна для классического фехтования и уколов, но её рубящий удар в умелых руках страшен. Щит же у него тоже был не плетёный, а самый настоящий, и попытка продырявить его успехом не увенчалась. Зато уж моей цетре досталось по первое число! Невесело пришлось и Хренио, цетра которого оказалась пожиже моей и пришла в негодность уже после второго удара. Поодиночке этот кельтибер — в мерцающих отблесках ночного светильника я узнал одного из продававшихся давеча военнопленных — наверняка уделал бы нас обоих, раз уж нам и вдвоём приходилось несладко. Но тут между нами пролетело увесистое копьё, вонзившееся в его щит — удачно попало, не в умбон, и это была неоценимая помощь. Никто не пробовал орудовать щитом, в котором застряла двухметровая жердь? И не советую! Кельтибер в моих советах не нуждался и сам отбросил бесполезный щит, выхватив вместо него нож, с которым тоже был явно не на «вы». Эх, расстрелять бы сейчас этого бугая на хрен из арбалетов! Но Володя с Серёгой рубились в соседнем проёме между колоннами и помочь нам ничем не могли — судя по упомянутой Серёгой гулящей девке, он только что опять словил очередной фингал. Нет уж, если мне суждено разбогатеть — хрен куплю помпезную греческую хибару с открытым входом-колоннадой!

Всё-таки с помощью гулящих девок, чьей-то матери и — боюсь, что в меньшей степени — наших мечей, мы его сделали. Не проткнули молодецким выпадом, а «пописали» методом уличной шпаны, после чего только и смогли наконец добить истекающего кровью. Не сразу, впрочем. Нарисовался ещё один ухарь, явно предлагая нам сыграть «на бис», только уже с ним. Нам стало как-то не смешно, но снова подоспела неожиданная помощь — в виде доброго арбалетного болта, легко пронизавшего его щит и вошедшего в тушу. Он ещё хватал ртом воздух, когда мой меч распластал его руку с фалькатой, а меч Васкеса проткнул ему бочину. Потом мы в два меча дорубили в капусту первого бугая и шуганули ещё одного, не пожелавшего становиться третьим. После этого подоспели наши копейщики, только что ликвидировавшие вторую попытку проникнуть во внутренний дворик по крыше. А затем я спохватился, что не понял юмора. Кто шмальнул из арбалета — моего, судя по силе выстрела — если у нас у всех алиби?

Обернувшись — за спинами сменивших нас копейщиков это было уже не столь опасно — я увидел Велию и Алтею, пыхтящих над моим агрегатом и «козьей ногой».

— Помоги им, солдат! — усмехнулась «почтенная» Криула, возившаяся с Велтуром над одним из наших старых арбалетов.

Мы снова взялись за свои машинки, с которыми, в отличие от «гражданских», обращаться умели. И уж всяко лучше, чем с мечами. Копейщики удерживали противника, а мы его расстреливали — разделение труда, млять, как и положено в нормальном цивилизованном обществе. Да и во дворе наши, потеснённые ранее, сгруппировались и перешли в наступление, а на улице, судя по характерному шуму, работали те, кого не было во дворе и в доме — копейщики начальника рудника и все наши пращники. Потом оттуда полетели дротики и во двор — дружественные дротики.

Уцелевшие налётчики заметались и бросились к ограде, но мало кто смог её преодолеть. А вот на улице дело ещё продолжалось.

— Да сколько ж их там! — вскричал Тордул, — Копейщики и лучники остаются с досточтимым Ремдом! Аркобаллистарии — за мной!

Мы взобрались на помост у ограды и прифонарели — хороша «шайка грабителей»! Прилично их ещё оставалось! Они уже потеряли кураж и отходили, но ещё огрызались. Нашлись у них и лучники-кельты, которыми мы и занялись в первую очередь.

Расстрел сверху — это же классика жанра! Стрелки противника отправились к праотцам, так и не успев понять, что происходит. Остальные успели, и их это не вдохновило. А по улице слышался уже и топот небольшого отряда городской стражи, и это окончательно сподвигло противника взять ноги в руки. Но отпускать их просто так никто, конечно, не собирался — слишком уж много накопилось вопросов, на которые ответить мог, по всей видимости, только их главарь. Некоторые пытались ускользнуть дворами, но их загоняли в тупики, где и расстреливали, не вступая в предлагаемую ими рукопашную.

А группа человек в шесть укрылась в большом здании, явно складском — похоже, там и была их база. Оттуда снова полетели стрелы и дротики, свалившие двоих наших, и Тордул приказал выкурить последних бандитов оттуда огнём — с владельцем склада как-нибудь уж утрясёт разногласия и «досточимый» Ремд. Судя по невзрачности деревянного строения, вряд ли там хранится что-то очень уж ценное.

Горящие болты, прочертив огненные трассы, влетели в окошки. Пока внутри гасили их, мы всадили новые в стены и крышу. В конце концов огонь весело затрещал, а защитники склада запаниковали. Двое попытались прорваться, но одного уложили мы, другого — копейщики начальника рудника, а пращники принялись методично обстреливать горящий склад камнями, не тратя свинца. Там что-то заорали, но крик перешёл в сдавленный стон — кажется, главарь весьма радикально пресёк «пораженческие настроения» кого-то из своих. Прогоревшая крыша начала рушиться, и снова там раздались вопли.

Потом оттуда выскочили трое оставшихся — мы перезаряжались и сразу встретить их болтами не могли, а копейщики — городские, не наши — сплоховали. В короткой схватке пало трое из них и двое бандитов, а последний прорвался и побежал у самой горящей стены, обдающей его искрами. Наши болты миновали его, а он у самого угла на краткий миг обернулся…

— Дагон! — выдохнули мы с нашим ментом, узнав освещённое пожаром лицо финикийца. Рушащаяся стена затрещала, и я не сразу понял, отчего тот вдруг дёрнулся и едва не выронил окровавленную фалькату. А когда понял — переместился так, чтобы прикрыть охреневшего Хренио от лишних глаз. Точнее — его пистолет.

— Каррамба! Млят! — выругался испанец, когда пошатнувшийся враг скрылся в дыму и темноте.