Безбашенный - Арбалетчики князя Всеслава

• Название: Арбалетчики князя Всеслава
• Автор: Безбашенный
• Издательство: Microsoft
• Жанр: Прочая старинная литература

Первая часть серии «Античная наркомафия». Шесть наших современников попадают в древность — Испанию вскоре после окончания Второй Пунической войны, уже не карфагенскую, но ещё не вполне римскую. Ну и приспосабливаются к новой жизни как могут…

---

— Хорошая работа! — одобрил он, обернувшись к нам.

— Какая работа, почтенный? — я изобразил преувеличенно изумлённую харю, — Разве ж мы воюем с Римом? Мы стреляли во врагов Рима, проклятых мятежников! Плохо отстрелялись, промазали, но мы очень старались! Далеко, почтенный, трудно попасть!

— Гы-гы-гы-гы-гы! — загоготали балеарцы.

— А что до погонщиков на слонах, — продолжил я «отмазку», — То они сами со слонов попадали! Мы-то тут при чём? Крепче надо было держаться и не зевать! Может, молоды они были и неопытны, а может — пьяны, я не разглядел — далеко, почтенный! Да и не приказывал ты мне приглядываться, ты мне приказывал стрелять в мятежников!

— Гы-гы-гы-гы-гы! — подтвердили балеарцы.

— Ты умный солдат, Максим, и всё понял правильно, — Тордул и сам с трудом сдерживал смех, — Именно так всё и было! Все всё поняли?!

— Гы-гы-гы-гы-гы!

— И хотя вы — проклятые мазилы, и из вашего жалованья следовало бы вычесть стоимость потраченного вами зря свинца, я всё-же похлопочу, чтобы вместо этого вас наградили. За ум, наблюдательность и понятливость, хе-хе!

В отличие от Ганнибала, Кулхас воевал на своей земле, и людей у него хватало. Нашлись у него подкрепления и для прогибавшегося под римским натиском фронта — турдетаны не собирались рисковать так, как рисковал старший из Гамилькарычей. А потом ударила конница с дальнего от нас фланга, за которой выбежало и немало пеших — там у римлян не оказалось слонов, и вспомогательные войска римских союзников были смяты сходу. Фронт остановился, легионеры перестраивались — чётко перестраивались, быстро, слаженно. Извлекли римляне урок из Канн и повтора их вовсе не желали. Тут объехали наконец город и налетели на них резервы турдетан с нашей стороны. Месиловка вышла знатная!

Своей и союзной конницы хватало и у римлян, так что повтора Канн у Кулхаса не получилось. Триарии стояли насмерть, отходя лишь по сигналам горнистов, под их прикрытием вполне организованно отходили и принципы, и лишь гастаты с велитами местами запаниковали, разбегаясь в разные стороны…

— Будет нехорошо, если они побегут спасаться к нашим воротам, — озабоченно проговорил Тордул, — Мы ведь друзья Рима, придётся впустить…

Но правила игры прекрасно понимал и вождь мятежных турдетан. Один из его отборных кельтиберских отрядов быстренько отрезал римским беглецам путь к воротам Кордубы, заворачивая их обратно, в общую свалку.

Кое-как, периодически огрызаясь конными контратаками, римляне и их союзники откатывались восвояси — не уничтоженные и даже едва ли разбитые наголову, но сражение всё-же явно проигравшие. Поле боя осталось за турдетанами, многие из которых — особенно ополченцы-пейзане — уже торжествовали.

— Что ж они делают! Надо же преследовать и добивать! — раздался голос невесть как пробравшегося на стену Велтура, — Ещё немного нажать…

— Ты прав, — согласился наш командир, — Но это крестьяне, а не воины!

— Да разве я о них! — горячился мальчишка, — Кулхас-то что себе думает?! Это же ещё не полная победа!

— Крестьяне думают иначе, а настоящих воинов у Кулхаса недостаточно.

Крестьяне в самом деле думали иначе, заражая своим настроем и часть вояк-профи. Зачем продолжать рисковать жизнью, когда вот она — победа? Многие приплясывали, потрясали оружием, горланили победные песни. Не ко времени, конечно, но можно понять и их — ведь побили не кого-нибудь, а хвалёных римских легионеров! Заразились настроем победителей и многие на стене:

— Победа! Наши им вломили! Хвала богам!

А с другого конца поля пылали так и не пригодившиеся римлянам укрепления их лагеря.

— Надо сделать вылазку и захватить его! Там же столько всего! — озарило Велтура.

— Вот как раз этого делать и не надо! — ответил ему поднявшийся только что на стену Ремд.

— Но ведь его сейчас легко захватить!

— Велтур, мы ведь не враги Риму! Хорошо ли будет, если мы захватим имущество его войск? Кроме того, это добыча Кулхаса и его воинов. Это они сражались на поле, а не мы! Хорошо ли посягать на чужую добычу?

— Стыдись, Велтур! — наехала на него и успевшая очутиться здесь же мать, — Ты знатный человек, и не все твои помыслы должны быть открыты для чужих ушей! А ты высказываешь их всем и каждому, как какой-то мужлан!

В общем, пацан попал под раздачу. Жаль парня, мне ли не знать, каково это, когда моя собственная мать бывала иногда и худшей стервой, но… По случаю особых обстоятельств «домашний арест» оказался временно приостановленным и для его сестры. А «досточтимый», успев уже обменяться многозначительными взглядами и парой негромких фраз с моим командиром, одобрительно кивнул мне и, приосанившись, встал так, что загородил «почтенной» Криуле обзор.

— Я, кажется, пропустила самое интересное?

— Да уж, зрелище было ещё то! — но интересовало нас, конечно, совсем не оно.

На сей раз, ныряя ко мне под плащ, Велия не жаловалась на несуществующий холод, да и я сам уже не маскировал своих действий под стремление «просто согреть»…

— Ты чуть не задушил Алтею, — шепнула она мне, когда наши губы разомкнулись, — Я не за этим послала её к тебе…

— Я был не в настроении…

— Это она хорошо поняла! И я тоже — по её рассказу, хи-хи!

— Будь с ней поласковее вечером! — добавила деваха, когда я снова отлип от её губ, — Представь себе на её месте меня, а я представлю себе на её месте себя, хи-хи!

— Велия!!! Опять?! — всё-таки в глазастости её матери не откажешь! Вообще-то мы сейчас целовались с её дочуркой не «опять», а впервые, но что-то подсказывало мне, что не стоит её поправлять, и мне оставалось лишь искать в этом и положительную сторону. Например, что нашим с Велией детям едва ли придётся жаловаться на плохое зрение, гы-гы! Впрочем, «здесь и сейчас» меня это утешало мало…

Поздним вечером я, конечно, «наказал» её рабыню по первое число! С пожеланием её юной хозяйки представить на месте служанки её саму было куда труднее. Не то, чтоб Алтея была плоха, да и не очень-то видно в темноте, да и не до разглядывания как-то, когда делом занят, но разве спутаешь опытную прошмандовку с шаловливой, но в целом невинной ещё девочкой!

— Теперь-то твой гнев утих, воин? — чисто риторически поинтересовалась Алтея, когда выжала из меня все соки.

— Ты умеешь утихомиривать! — признал я очевидное, — Хотя…

— Ну, не может же девочка сама! Будь доволен тем, что получил — и, возможно, получишь ещё!

— Разве я сказал, что недоволен? — кое-что вспомнив, я имел в виду совсем другое, — Но не могла бы ты поработать ещё и язычком?

— Не сердись, но мне кажется, что сегодня это уже не поможет, — она с сомнением скосила взгляд на моё насытившееся и ни на что больше не претендующее «достоинство».

— Ты права, гы-гы! Но я говорю о другой работе. Ты ловко заложила нас с девочкой старшей госпоже, и теперь я хочу, чтобы ты так же заложила и мне кое-что о ней.

— Тайн госпожи я тебе не выдам! Надеюсь, ты не станешь убивать меня за это?

— Ну, для «досточтимого» Ремда это не тайна. Когда твоя госпожа напоминала мне о разнице в наших положениях, он что-то пошутил насчёт этого такое, отчего она взбесилась. В чём тут дело?

— Ах, это? Ну, это в самом деле не тайна. Но только — твоему слову можно верить — обещай, что не покажешь вида! Я ничего не говорила тебе, и ты ничего об этом не знаешь!

— Хорошо, никто лишний не узнает об этом. Рассказывай!

— Досточтимый Арунтий, отец Велии — старший сын досточтимого Волния, но есть одна тонкость. Госпожа Криула — не жена своему мужу, а наложница. Очень непростая, почётная, очень любимая им, но всё-таки наложница.

— Тогда почему ты называешь его её мужем?

— Попробовала бы я сказать иначе в её присутствии! Да и за глаза… Ты чужеземец и не знаешь ещё всех наших обычаев. Законная жена господина живёт в Карфагене, и госпожа Криула — единственная его женщина здесь. Наложница, но здесь — почти жена. Здесь она и её дети — его семья по нашим обычаям, хоть это и не по закону.

— Но тогда получается, что Велия — незаконная дочь досточтимого Арунтия?

— Ты разочарован этим?

— Наоборот! Если её положение не столь высоко — получается, она не так уж и недосягаема для меня!

— Не спеши радоваться, воин! Хоть и незаконная, но всё равно она дочь своего отца. В Карфагене разница имела бы большое значение, но в Гадесе оно не так велико, а здесь — и вовсе ничтожно. Для иберов госпожа Криула — жена своего мужа, и её дети — настоящие дети очень непростого человека. Да и досточтимый Волний любит внучку и вовсе не считает её «ненастоящей».

— Но всё-таки…

— Да, «всё-таки», и это даёт тебе некоторую надежду. Но не слишком большую. Её судьбу будет решать отец, а у него могут быть и свои планы на дочь. И помни — ты ничего не знаешь! Мне несдобровать, если старшая госпожа узнает, да и тебе это тоже не прибавит её расположения…