Наталья Якобсон - Роза с шипами

• Название: Роза с шипами
• Автор: Наталья Якобсон
• Жанр: Фэнтези

---

-- Повезло же тебе, - заметил Винсент, вальяжно развалившись на стуле.

Роза скинула с плеч палантин и теперь длинными тонкими пальцами расчесывала пряди волос. Она тоже заметила паутину на стенах и почему-то насторожилась.

Вскоре перед нами на столе оказались закуски. Семга, эль и ржаной хлеб для Винсента, кусок творожного пирога для Розы и сырое мясо для меня.

-- Всего лишь соленая рыба, - Винсент скорчил недовольную гримасу и даже не прикоснулся к вилке. Он рассчитывал хотя бы на жареного цыпленка, но решил, что один день можно объявить постным и стал отщипывать хлеб.

Мои собственные столовые приборы, ложки и вилки звякнули под пальцами. Я с удивлением обнаружил, что они из чистого серебра. Откуда в такой дыре серебро? А куски сырого, неаккуратно нарезанного мяса на тарелке, украшенной филигранью выглядели пугающе и отвратительно. Почему-то я ощутил тошноту.

-- Я бы предпочел похлебку, - сказал я хозяину, и тот предпочел побыстрее убраться на кухню. А я заворожено смотрел на кровь, которая как соус или подливка стекала на столешницу. Так подшучивать надо мной любила Одиль. В пустом желудке заурчало, а мозг озарила вспышка. Воспоминание! Тело маркизы Сабрины в колодце, похожее на точно такой же кусок разделанного мяса. Потом другое, третье убийство. Интересно, что мне подали на этот раз просто зарезанную овцу, барана, индейку или нечто, что нельзя называть. Я схватил за запястье проходившую мимо Лоретту. Одной рукой удерживая ее, второй я инстинктивно нащупал нож.

-- А ты разве не знала, что подавая мне это, сможешь разбудить зверя, - непроизвольно зашипел я, будто кто-то другой вкладывал слова в мои губы.

Роза нервно сжалась на своем месте и боязливо посматривала на меня. Она жалела, что книга слишком далеко, оставлена в карете, иначе можно было бы прижать переплет к груди и чувствовать себя за ним, как за каменной стеной или хотя бы ощутить хрупкую защиту, надеясь, что знакомые голоса, доносящие со страниц, смогут образумить меня.

Винсент тоже сидел, как на иголках, но благоразумно молчал, опасаясь, что его вмешательство ни к чему хорошему не приведет.

Один взмах широкого зазубренного лезвия и я мог бы распороть кожу на запястье Лоретты, перерезать вену и удовлетворить зверя. Я знал, что мои глаза мерцают красноватым блеском, наблюдая за тем, как бьется синяя жилка у нее на шее. Точно так же быстро и взволнованно бился пульс на ее руке. Я с трудом подавил спазм боли в пустом желудке и выпустил руку служанки.

-- Простите, - пробормотал я. Я смотрел на девушку, но извинения были обращены к моим спутникам.

-- Ну и запугал ты нас, - вполголоса пробормотал Винсент, уставившись в свою тарелку. Он подождал пока служанка убежит, и только после этого шепотом предложил:

-- Если тебе совсем плохо, пойди, задери оленя, как ты делал это не раз.

-- Нет, я чувствую себя отлично и совсем не голоден, - чуть бравируя, солгал я. - Просто мне хотелось бы знать, кто пригласил нас на ужин? Не сам ли Люцифер? Хозяин такой бедной забегаловки и его вполне мог принять за коронованную особу.

Раньше я не перед кем не извинялся и не чувствовал себя виноватым, но сейчас мне было стыдно за то, что пришлось разыграть перед Розой такую сцену. Если бы она не знала о том, кто я есть на самом деле или если бы за столом присутствовали другие персоны, то Винсент сам бы извинился перед публикой, сославшись на то, что его друг припадочный и не всегда в состояние себя контролировать.

Виновато потупившись, я опять стал разглядывать содержимое своей тарелки, и не сразу заметил, что прочная серебряная вилка, которую я верчу в руке, согнута пополам. Я отбросил ее в сторону. Ничего удивительного. Не самое страшное перепортить всю кухонную утварь, главное, не дать выход энергии, готовой разнести все это место в щепки.

-- Эдвин, что ты делаешь? - Винсент испуганно следил за тем, как я ногтями отщипнул кусочек сырого мяса и уже готов съесть его. Поразительно, но до того, как Винсент заговорил, я сам не осознавал, что делаю что-то непривычное.

-- Что за дьявольщина! - я вскочил со своего места, опрокинул стул и отправился искать хозяина. Уже через секунду я схватил его за шиворот с твердым намерением вытрясти или выбить из него всю правду. На этот раз я не мог позволить пройдохе юлить и врать. Я-то знал, что король не мог предугадать в каком трактире мы остановимся и о моей реакции на кровь он тоже ничего не слышал, ведь в тот день, когда волк разодрал руку его величества, я был рядом, сидел и разговаривал с ним, вдыхал запах раны и бинтов, но не подавал никаких признаков звериного голода.

Как добиться честного признания! Я осмотрел кухню. Ножи вряд ли будут убедительной угрозой. Нужен более весомый довод, чтобы добиться истины. Кипяток на плите. Может припугнуть служанку, что я ошпарю ей лицо. Нет, вряд ли она обо всем знает так же хорошо, как ее наниматель. Вид отбивных подгорающих на раскаленной жаровне навел на удачную мысль.

-- Для тебя будет лучше назвать его имя, - бесстрастным голосом предупредил я. Угроза, кажется, приобрела еще больший вес оттого, что была произнесена ровным, совершенно безразличным тоном. От того, кто ничего не чувствует, сострадания ожидать нельзя.

-- Что? - испуганно переспросил мой заложник.

-- Назови того, кто заплатил тебе за эту неудавшуюся авантюру. Он ведь заплатил серебром, той самой филигранной посудой, на которой ты подал еду?

Я подтащил упирающегося человека настолько близко к стоявшей в углу жаровне, что искры от угольков полетели ему за шиворот, но я потушил вспыхнувший было на его одежде язычок пламени одним ударом ладони. Так, наверное, кошка играет с мышкой, расчетливо и жестоко.

-- Он не назвал своего имени, - быстро пробормотал хозяин трактира, как раз перед тем, как я приготовился повторить свой вопрос. - Посуда - аванс. Завтра ночью он собирался принести деньги, мою долю и Лоретты, но только в том случае, если мы сделаем все так, как он захотел. Теперь, наверное, он уже не придет. Он, как будто, чует, где кто потерпит неудачу задолго до того, как это произойдет.

Я немного ослабил хватку и отодвинулся чуть в сторону от жаровни, волоча за собой и пленника. Для него не было бы таким большим потрясением, если бы на него накинулся Винсент или даже мои взбесившиеся кони. Больше всего его поразило того, что из всей компании ночных гостей страшен оказался тот, у кого до сих пор был самый невинный вид.

-- И этот платежеспособный клиент, научивший тебя, что делать, - я усмехнулся одними губами, в уме шевельнулось смутное подозрение. - Он был горбат?

-- Нет, - удивленный возглас, но не фальшивый. В отрицании не было лжи.

-- А какой он был?

-- Статный, как вы...ну может чуть-чуть пополнее, - он окинул меня оценивающим взглядом, будто силясь примерить на меня шкуру того безымянного гостя. - И рост примерно ваш. Он, конечно, был чуть постарше и глаза у него были более злые.

-- Он был в черном?

-- Трудно сказать, - у говорившего все время от страха либо заплетался язык, либо образовывались подозрительно своевременные пробелы в памяти.

Я сильнее сжал на нем свою стальную хватку, так, что чужие кости под моими пальцами напряглись, готовые хрустнуть, надави я на них чуть сильнее.

-- За что, господин? - запричитал узник. - Я же правда не мог рассмотреть в темноте какого цвета его одежда. Ночью любой цвет сойдет за черный. А он к тому же потребовал, чтобы я затушил фонарь, когда буду разговаривать с ним за порогом трактира. Я бы не разглядел даже того, о чем уже сказал, если бы его глаза не мерцали в темноте. Сияющие белки и зрачки, как два красных огонька, света исходившего от них было достаточно, чтобы не споткнуться о собеседника, но не больше.

-- Был бы ты чуть-чуть умнее, не стал бы связываться с тем, кто прячется в потемках, - уже более миролюбивым тоном пожурил я. Голос не был злобным, но звенел пустотой. Мне вспомнилась далекая ночь во дворе замка моего отца и гость, приехавший в сумерках. Гость, которому со страхом и почтением кланяются особы королевской крови.

Я не стал предупреждать трактирщика о том, что завтра этот же самый клиент может вернуться, но не с деньгами, а чтобы перерезать горло сговорчивому хозяину и забрать назад свое серебро.

-- Путешественники здесь бывают так редко. Средств на жизнь не хватает. Мы не могли не согласиться, - щебетала Лоретта, заламывая руки, когда я проходил мимо нее. Шпага зацепилась за котелок с каким-то варевом, и он опрокинулся на девушку. Я выскользнул из кухни еще до того, как она успела закричать. Перед глазами все еще стояли ее ошпаренные запястья, когда я велел Розе и Винсенту идти обратно в экипаж. Сам я схватил нож, который до этого успел глубоко вонзить в свою порцию мяса, смел на пол посуду и на столешнице нацарапал всего два слова. Нож глубоко вонзался в гладко обтесанную сердцевину дерева, оставляя буквы, которые уже не сотрутся. "Остановись, преследователь!" Надпись, сделанная ножом, напоминала чеканку грубой работы. Окончание этого предупреждение можно было угадать уже по тому, как яростно и глубоко прорезало столешницу лезвие и на последней букве сломалось. Послание носило характер угрозы. Не надо было быть провидцем, чтобы это угадать. Я был уверен, что завтра злоумышленник вернется и без труда догадается, чья рука оставила ему сообщение.