Леонид Млечин - 10 вождей. От Ленина до Путина

• Название: 10 вождей. От Ленина до Путина
• Автор: Леонид Млечин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-63011-0

От Ленина и Сталина до Медведева и Путина – эта книга прослеживает судьбы всех хозяев Кремля за последнее столетие, среди которых были гении и злодеи, революционеры и филистеры, смелые реформаторы и пустобрехи. Это – групповой портрет кремлевских вождей, чьи сравнительные жизнеописания проливают свет на самые запретные страницы истории и самые охраняемые «дворцовые тайны», позволяя заглянуть за кулисы Большой политики, в святая святых Власти.

---

То ли от вынужденного безделья, то ли от смещения, аберрации политического зрения или огромного отрыва от сложившихся реалий Ленин перенес свое внимание на социал-демократию Швейцарии. Ленин писал тезисы, письма, обращения к лидерам швейцарской социал-демократии Е. Клэтли, П. Граберу, Э. Нобсу, Ш. Нэнте, Р. Гримму с целью поддержки курса на пораженчество буржуазных правительств в войне и даже требований… «поставить на очередь дня пропаганду немедленного социалистического переворота в Швейцарии…»{132}.

Увлеченный, Ленин полагает, что социалистическая революция в Швейцарии возможна, более того, реальна. Но тут же задается вопросом:

– Но ведь великие державы никогда не потерпят социалистической Швейцарии, и первые же зачатки социалистической революции в Швейцарии (даже после работы многочисленных редакторов, заметьте, в ленинских трудах сплошная тавтология. – Д.В.) будут подавлены колоссальным перевесом сил этих держав!

На этот резонный вопрос Ленин сам и отвечает: если великие державы вмешаются в дела маленькой страны, то это «явилось бы лишь прологом к тому, чтобы революция вспыхнула во всей Европе»{133}.

Вот так… Мало кто знал о идее «европейской революции», хотя этот бред был опубликован со временем в полном собрании сочинений вождя, но обыкновенно Ленина читали узко, выборочно, по указанию пропагандистских ведомств. Ленин не исключал начать европейскую революцию, а затем и мировую из теплой, сытой, гостеприимной Швейцарии…

Утопии бессмертны и потому, что они всегда оригинальны в своей беспомощности.

Даже в начале 1917 года, когда Ленин публично заявил в цюрихском Народном доме о том, что он (как и другие старики) не доживет до грядущей революции, эмигрант продолжал твердить о своем. В пространном письме швейцарскому оппоненту Г. Грейлиху в середине января 1917 года Ленин утверждал, что перед пролетариатом Швейцарии два пути. Первый – находиться в состоянии угрозы быть втянутыми в войну, «зарегистрировать 100 000 убитых, положить в карманы швейцарской буржуазии новые миллиарды военных прибылей…».

Второй путь – «вызвать социалистическую революцию»{134}.

Как все это похоже на Ленина-максималиста и радикала до мозга костей. Не случайно эти авантюрные псевдореволюционные упражнения, очень смущавшие его соратников, не увидели света на русском языке при жизни Ленина.

Ведь не всякий додумается попытаться превратить Швейцарию в детонатор мировой революции! При этом Ленин был искренне убежден, что своими взглядами выражает интересы подавляющего числа, нет, не только кучки его сторонников, но и «трудящихся» всей планеты! В декабре 1916 года он писал, что нужно принести «величайшие жертвы за социализм. За интересы 9/10 всего человечества»{135}. Откуда заштатный эмигрант мог знать, что девяносто процентов землян жаждут «его» социализма и даже должны принести во имя этого жертвы?!!

Сейчас Ленин пытается говорить от имени большинства, а затем в своей стране узурпирует власть у этого большинства, даже не спрашивая, хотят ли они его. Б.В. Савинков, человек парадоксальной и изломанной судьбы, писал в 1920 году в Варшаве: «Ленин, Троцкий, Дзержинский возникли помимо воли и желания народа. Их не избирал никто»{136}.

Ленин был человеком крайностей; он мог в пустяке увидеть смертельную угрозу или, наоборот, в первом, робком сигнале – начало огромнейшего события. Ошибался часто и вновь пророчествовал, пророчествовал…

Почти все свои выступления после захвата власти в октябре 1917 года вождь сопровождал утверждениями, что мировой пролетариат «идет большевикам на помощь», что классовая солидарность «обеспечит победу над буржуазией». Но общие призывы не давали конкретной отдачи. Нужна была международная коммунистическая организация, в дело создания которой активно включился лидер большевиков, впервые заговоривший о ней еще осенью 1914 года в Швейцарии. Но из кого создавать эту организацию? Только в России утвердилась большевистская партия, да Спартаковский союз в Германии был ей родственным. Ленин, взявшись за образование «всемирной партии диктатуры пролетариата», порой сам впадал в пессимизм: кого объединять? Анжелика Балабанова, человек с необыкновенной судьбой, вспоминала, что Ленин, размечтавшись об этой всемирной партии, вдруг заявлял: «Вероятнее всего, из этой истории ничего не выйдет»{137}. Подключил к реализации идеи Г.Е. Зиновьева, буквально клокочущего энергией.

В результате в феврале 1919 года несколько раз в эфир запустили обращение о созыве в Москве международной коммунистической конференции, на которую приглашались те, кто «разделяет взгляды русских социалистов, пришедших к власти». То был революционный крик из Москвы, похожий на писк комара. Его, этот «писк», никто не услышал, да и некому, по сути, было замечать. Из Берлина выехали только два делегата: Левине и Эберлейн. Добрался до Москвы лишь последний. Зиновьев в это время лихорадочно «создавал» из сочувствующих военнопленных солдат компартии Австрии и Венгрии. «Сформировали» также делегации России, Украины, Белоруссии, Латвии, Польши, Финляндии, Армении, немцев Поволжья и даже не очень ясную – «народов Восточной России», как и малопонятную – представителей различных «международных групп». Наскребли целых 52 делегата конференции, среди которых с правом решающего голоса (тех, кто был уполномочен что-либо подписывать) было лишь 34 человека. Конференция получилась вся пророссийская. Известных международных деятелей социалистического движения было немного: Ленин В.И., Эберлейн Г., Куусинен О.В., Платтен Ф., Скрытное Н.А., Садуль Ж. Большинство были малоизвестными статистами. В российской делегации на конференции, открывшейся 2 марта 1919 года, восседали, кроме Ленина В.И., Воровского В.В. и Чичерина Г.В., известный чекист Ун шлихт И.С., которого потом заменил цареубийца Юровский Я.М.

В повестке дня было много вопросов: о платформе международной коммунистической конференции, буржуазной демократии и диктатуре пролетариата, о политике Антанты, «белом» терроре и другие.

Естественно, на конференции солировал Ленин. По инициативе большевиков, но озвученной другими «партиями», конференция решила «конституироваться как III Коммунистический Интернационал». Отныне у партии большевиков, ее центрального комитета возник международный придаток. Нет, не российские большевики, по большому счету, были членами Интернационала; эта международная организация с первого же конгресса (а их состоялось до ее кончины семь) попала в полную зависимость от Москвы.

Открывая первый конгресс, В.И. Ленин заявил, что «наше собрание имеет великое всемирно-историческое значение. Оно доказывает (И – Д.В.) крах всех иллюзий буржуазной демократии. Ведь не только в России, но и в наиболее развитых капиталистических странах Европы, как, например, в Германии, гражданская война стала фактом»{138}.

Ленин говорит об этом («гражданская война стала фактом»), как о величайшем революционном достижении. Таков был образ мышления революционеров того времени…

Естественно, лидер большевиков начал с главного: пролетариату следует «осуществить свое господство». А орудие для этого есть: «советская система с диктатурой пролетариата». Выдавая желаемое за действительность, Ленин неожиданно заявил, что «советская система победила не только в отсталой России, но и в наиболее развитой стране Европы – Германии, а также и в самой старой капиталистической стране – в Англии»{139}. Даже наметки того, что Советы рабочих депутатов в ряде стран пытались заявить о себе как экономические организации, Ленин расценил как «победу советской системы»!

На конгрессе Зиновьева избрали председателем созданной международной организации, а Балабанову секретарем. Председатель, пользуясь каждым удобным случаем, делал заявления, обращения, призывы, слушая которые, можно было представить, что земной шар уже весь объят пламенем пожара мировой революции.

«…Победа коммунизма во всей Европе совершенно неизбежна… Движение идет так головокружительно быстро, – выкрикивал слова сильным, звонким голосом Зиновьев, – что можно с уверенностью сказать: через год мы начнем забывать, что в Европе была борьба за коммунизм, ибо через год вся Европа будет коммунистической. Натиск против твердынь капитализма начался. Революция уже наступила!»{140}

Фанатики идеи так в нее верили, что полагали: достаточно прокричать ее в пространство, как она сама реализуется…

Часовой доклад Ленина о буржуазной демократии и диктатуре пролетариата, прочитанный лидером большевиков 4 марта 1919 года, был выдержан в тонах жесткого антипарламентаризма. Все, что не укладывалось в понятие диктатуры пролетариата, Ленин предал коммунистической анафеме. Особенно досталось так называемой «чистой демократии» с ее свободой собраний, свободой слова, свободой печати. Все это, по Ленину, «есть пустая фраза».