Ульф Тоомсваре - Стратеги третьего рейха

• Название: Стратеги третьего рейха
• Автор: Ульф Тоомсваре
• Издательство: Ростов-н/Д: “Феникс”, 1999.— 384 с.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1999
• ISBN: 5-222-00911-4

Всего десять лет просуществовал нацистский «Тысячелетний Рейх», но за это время Германия поднялась из руин после поражения в первой мировой войне к вершинам господства над Европой, а затем вновь рухнула в нищету, разгромленная объединенными силами всего человечества. Кем были «стратеги Третьего рейха», которым зачастую удавалось одерживать победы над противником, не уступающим им ни по мощности вооружения, ни по величине армий? Об этом и рассказывается в предлагаемой книге.

Для широкого круга читателей.

---

Все эти перечисленные минусы в какой-то степени компенсировались некоторыми плюсами. Во-первых, Кальтенбруннер был известен как оголтелый антисемит. Во-вторых, о его трудоспособности ходили легенды: по слухам, для выполнения полученного из штаба задания он готов был работать месяцами круглосуточно, загоняя до изнеможения всех своих подчиненных и сметая на своем пути все препятствия. В-третьих, и это, наверное, было главным официальным аргументом, он считался непревзойденным специалистом по формированию и комплектации спецотрядов.

Неофициальным же, а следовательно, действительно решающим фактором было то, что Кальтенбруннер был человеком Гиммлера, человеком верным, надежным, а главное — многократно проверенным. Назначение было утверждено фюрером, и с первых же чисел февраля 1943 года Кальтенбруннер приступил к руководству РСХА.

К весне стало очевидно, что стратегическая инициатива перешла от Германии к противнику. Крупные поражения на Восточном фронте привели к потере 112 дивизий вермахта, в составе которых было более 300 тысяч немецких военнослужащих, погибших и попавших в плен. Требовались новые идеи и новые стратегии. Кальтенбруннер назначил начальником отдела «С» VI управления РСХА своего земляка — 35-летнего гауптштурмфюрера Отто Скорцени.

Этот отдел занимался организацией диверсий и террористических актов вне пределов рейха. В числе общих, традиционных задач отдела были такие, как организация диверсионных операций по всему миру с наибольшим размахом, чтобы тайными средствами значительно повысить шансы фашистов на успех в явной войне на фронтах. Но теперь добавились и конкретные задания. Отделу «С» предписывалось вооружить и направить против англичан племена горцев в Иране, Индии, Ираке; парализовать судоходство в Суэцком канале; внедрить террористов и провокаторов в ряды югославских и французских партизан; взорвать или сжечь главные военные заводы США и Англии; создать боеспособную «пятую колонну» в Бразилии и Аргентине; организовать нападения на штабы советских армий, уничтожить командиров крупнейших партизанских отрядов. Огромное внимание уде ля-лось диверсиям на предприятиях советской оборонной промышленности в районах Урала, Северного Казахстана, Западной Сибири, по вине Геринга абсолютно недоступных для германской авиации. Сверхважное значение придавалось операциям по уничтожению лидеров антифашистской коалиции (Рузвельта, Сталина, Черчилля) в Тегеране и Касабланке.

Для подготовки и переподготовки кадров диверсантов-террористов Кальтенбруннером были организованы специальные курсы особого назначения «Ораниенбург» в охотничьем замке Фриденталь, неподалеку от городка Заксенхаузен, в часе езды автомобилем от Берлина. Тут уж он постарался проявить все свои способности и приобретенный профессионализм.

В темное время суток курсантов доставляли на занятия в замок, а к утру отправляли к месту жительства. Все было тщательно законспирировано. Курсантов отбирали по жесткому принципу профессионализма. Подходили только те, кто обладал солидным опытом диверсий и террористических операций. Поступая на учебу, они получали новые имена и фамилии, носили для маскировки только штатскую одежду. Программа обучения не предполагала изучения азов. Все курсанты отлично умели в случае необходимости голыми руками сломать человеку позвоночник или шею, одним движением убить его, заколоть ножом без единого вскрика. Здесь их учили не этому; каждого готовили по индивидуальной программе к конкретной операции, но одновременно и повышали их квалификацию, знакомя с техническими новшествами. Например, обучали владению пластиковой взрывчаткой и кумулятивными зарядами. Среди новшеств были и такие издавна знакомые, но усовершенствованные средства, как отравленные пули, вызывавшие мгновенную смерть при попадании в любую часть тела; портативные средства поджога (карандаши с термитной начинкой, термосы, чемоданы, книги, у которых горючим материалом являлась сама оболочка); приспособление для эвакуации человека с земли без посадки самолета.

Кальтенбруннер занимался этим формированием вплотную три месяца, после чего переключился на другие участки работы, поручив руководство Отто Скорцени.

Этому атлетически сложенному уроженцу Вены он доверял безоговорочно. Их связывала давняя совместная работа и личная дружба. В операциях, которые они совместно разрабатывали, Отто всегда был безукоризнен. Не подвел Скорцени своего начальника и осенью 1943 года, когда потребовалось освободить захваченного итальянскими партизанами Бенито Муссолини. 13 сентября курсанты спецшколы «Ораниенбург» под личным командованием Скорцени приземлились на легких самолетах в предгорье Апеннин, мгновенно отбили пленного дуче и увезли в Вену.

Кальтенбруннер устроил торжественный прием своему другу и сделал все, чтобы о его подвиге узнала вся Германия. Геббельс с восторгом подхватил пропагандистскую кампанию, и вскоре Скорцени стал считаться национальным героем.

Кальтенбруннеру все больше нравилось изображать вершителя судеб. При этом он все больше делал ошибок. Его усилия выглядели как пародия то на одного высшего руководителя страны, то на другого. Так, например, в конце 1943 года, побывав на одном из знаменитых обедов Гитлера, где фюрер по традиции обрушил на присутствующих двухчасовую речь, излагая свое мнение по поводу разных явлений в мире, Кальтенбруннер решил тоже устраивать аналогичные представления. Он стал еженедельно приглашать своих ближайших подчиненных на званые обеды и там, перед десертом, начинал подробно и занудно разглагольствовать об особенностях казни в газовых камерах и методах массовых убийств. Смакуя наиболее отталкивающие детали, он в увлечении переходил на инсбрукский диалект, настолько отличающийся от «хохдейче», что приглашенные терялись. Видимо, Кальтенбруннеру доставляло особое удовольствие ставить их в дурацкое положение, когда они боялись переспросить непонятное слово и испытывали острое чувство растерянности и замешательства.

Провал июльского антигитлеровского заговора полностью развязал руки Кальтенбруннеру. Теперь его вообще ничто не сдерживало. Он мог уничтожить практически любого своего противника, за исключением «неприкасаемых»: Гиммлера, Геринга, Геббельса и Бормана. То ли пытаясь обезопасить себя от возможных соперников и конкурентов, то ли действительно подозревая в каждом тайного врага нации, Кальтенбруннер отправлял на смерть десятки высших офицеров: одних — на виселицу, других — на расстрел, а основную массу — в концлагеря. Активнейшую помощь в этой «работе» ему оказывал верный и незаменимый Отто Скорцени.

24 января 1945 года группенфюреру СС Эрнсту Кальтенбруннеру была вновь подарена поощряющая улыбка вождя. На этот раз вождем был сам фюрер.

В этот день начальник генерального штаба генерал-полковник Хайнц Вильгельм Гудериан посетил министра иностранных дел Иоахима фон Риббентропа и разъяснил ему военное положение, заключив свой рассказ заявлением, что война окончательно проиграна. Перепуганный такой откровенностью фон Риббентроп помчался за поддержкой к Гитлеру. Взбешенный фюрер немедленно собрал совещание по текущему моменту, где заявил, что впредь он будет со всей строгостью карать любого военачальника за пораженческие высказывания такого рода.

— Каждый из моих сотрудников, — продолжал он, — имеет право обращаться с такими мыслями только ко мне. Непосредственно ко мне и ни к кому больше! Я самым решительным образом запрещаю делать обобщения и выводы! Это мое дело! С тем, кто в будущем будет утверждать в разговорах с другими, что война проиграна, будут обращаться как с изменником Родины, со всеми последствиями для него самого и его семьи. Я буду действовать решительно, не взирая на чины и положение!

По воспоминаниям Альберта Шпеера, никто не осмелился произнести ни слова, все выслушали фюрера и молча покинули помещение. Однако с тех пор на совещаниях стал появляться еще один молчаливый участник. Он держался совсем в тени, но само его присутствие производило эффект: это был шеф гестапо Эрнст Кальтенбруннер.

Заключительная его пародия была трагической. В последние недели жизни Гитлер был занят реализацией плана «Валькирия». Он постоянно говорил о том, что немецкий народ оказался несоответствующим великой миссии, а следовательно, должен погибнуть, чтобы не попасть в подчинение «ордам недочеловеков». Исходя из этой предпосылки, следовало не только истребить всю немецкую нацию, но и уничтожить все, что может способствовать жизни на территории опозоренной поражением Германии. В этом, собственно, и заключался план «Валькирия».

Эрнст Кальтенбруннер, в соответствии с этим самоубийственным решением, тоже решил уничтожить свое хозяйство. К сожалению, этим хозяйством были не только профессиональные шпионы и диверсанты, но прежде всего концентрационные лагеря, переполненные беззащитными военнопленными. Издав приказ об уничтожении в концлагерях всех заключенных, Кальтенбруннер практически подписал свои собственный приговор.